— Зелье не магическое, и снять с вас его воздействие я не смогу, предупреждаю сразу, — честно сообщила черная ведьма.
Мэр подавился, но мужественно допил все до конца.
А едва стакан поставил на стол, я осторожно добавила:
— Срок действия — неделя.
Мэр сглотнул, взялся было за стакан… передумал, взял бутылку и начал пить прямо из горлышка, заливая свое разочарование коллекционным и явно безумно дорогим виски.
— Простите, господин мэр, — даже не знаю, с чего взялась извиняться. — Просто вы меня напугали, а я своих слез никому не прощаю.
Морда пить перестал. Резко поставил бутылку на стол, посмотрел на меня прямым немигающим взглядом, и кое-кто понял, что вообще зря рот открыл. И тут же глаза опустила, и вообще сразу назад в свою лавку захотелось, и…
— Я вас до слез довел?!
Даже отвечать не стала. Пиетет, репутация, все такое.
— Аэтелль?
— Мы не настолько близки, чтобы вы называли меня по имени, — прошипела раздосадованная ведьма и подняла руку.
Вот превращу его сейчас в дуб, или в камень, или в осла, или…
Пальцы щелкнули. Зеленоватые искорки осыпались, охватывая мою кровать, у которой начали стремительно отрастать ноги. И вот ноги отрастают, а мэр возьми и скажи:
— Это моя кровать.
Присмотрелась, повнимательнее присмотрелась и поняла, что кровать действительно мэрская.
— Я вас так, в одной ночной рубашке выкрал, — мрачно сообщил Бенхард Джонатан Вегард.
Все-таки имечко у морды тяжелое такое.
Тяжелым оказалось не только имя.
— Госпожа ведьма, — мэр все так же мрачно взирал на меня, — очень жаль, что последствия вашей глупейшей проделки необратимы, но нам в любом случае стоит поговорить. И разговор будет серьезным.
В следующий миг мэр извлек странную темную коробочку, разместил на столе, открыл…
Любопытная черная ведьма потянулась, намереваясь увидеть, чего же там, и поняла, что коробочка пуста. Совершенно. Абсолютно. Не поверила, щелкнула пальцами, призывая огонек, чтобы рассмотреть получше, и поняла страшное — ничего не произошло. Щелкнула пальцами повторно… ничего.
— Блокиратор магии, — сухо оповестил меня мэр.
Одной черной ведьме очень резко вдруг стало крайне неуютно здесь находиться.
— Ловец, — теперь и мой голос был крайне мрачным.
Он усмехнулся и кивнул.
— А кое-кто говорил про разведку, — ехидно протянула я.
Поведя плечом, господин Вегард произнес:
— Вы же понимаете, что ни одно государство не признается в том, что в период военных действий, да и не только, уничтожает наиболее сильных магов противника.
И это было правдой. Против магов вражеского государства выставляли своих магов, а вот против сильнейших из одаренных силой — ловцов. Ловцы магией не владеют, ни магией, ни магическим резервом, соответственно, отследить их невозможно, тут даже искатели бессильны. Но и ловцов мало, крайне мало, и чаще всего они гибнут, потому что сильнейшие маги сражаются отчаянно, до последней капли крови, и я не могу осуждать их за это.
— Буду откровенен, — продолжил мэр, — на побережье вот уже более пятидесяти лет исчезают черные ведьмы. Но только в этом году в районе Бриджуотера исчезло трое достаточно сильных белых магов.
Он сделал паузу, а я осознала то, что осталось недосказанным — пока пропадали черные ведьмы, никому до этого не было дела, а вот из-за исчезновения белых магов правительство заволновалось. Мерзко.
— Некоторое время, — мэр начал крутить бутылку, стараясь не смотреть на меня, — мы подозревали группу ловцов, но в ночь гибели госпожи Мадины Моргенштейн стала очевидна магическая составляющая.
Вегард оставил бутылку в покое, посмотрел на расстроенную ведьму и продолжил:
— Мне искренне жаль, что я стал причиной ваших слез, но это ничего не меняет — вам придется уехать, госпожа ведьма. На окраину города или вовсе переехать в иной населенный пункт, однако ваш черный источник в центре Бриджуотера в данный момент — единственная помеха для работы мэтра Октариона и его команды. Его нужно ликвидировать. И либо вы это сделаете сами, либо… — на скулах ловца заиграли желваки.
— Либо? — переспросила я.
— Либо, — мэр уставился исключительно на почти пустую бутылку, — он его подчинит.
Чего?!
— Кто подчинит? — окончательно запутавшись, спросила черная ведьма.
Мэр сжал зубы. Некоторое время смотрел на бутылку, затем, не отрывая от нее взгляда, мрачно произнес:
— Меня всегда искренне удивляли взаимоотношения белых магов и черных ведьм. Никакой логики.
Не согласилась, поинтересовавшись:
— Что может быть логичнее продолжения рода?
Выругавшись, мэр посмотрел на меня и задал неожиданный вопрос:
— А вам известно, для чего белые маги убивают черных ведьм?
Не стала ничего отвечать, только одеяло натянула до самого подбородка.
— Поглощение источника, — жестко просветил меня ловец. — У мэтра Октариона на счету свыше ста. Делайте выводы, госпожа ведьма.
Сделала. Не радостные.
— Уезжайте. — Он смотрел мне прямо в глаза. — Мэрия выкупит вашу лавку за приличную цену, я лично прослежу за тем, чтобы вы прибыли на новое место жительства в целости и сохранности, более того, могу гарантировать вам защиту до того момента, как вы закрепите ваш источник. Но уезжайте из моего города, госпожа Герминштейн.
Черная ведьма медленно встала. И не важно, что ночная рубашка особой длиной не отличается. Осторожно ступая по мокрой от росы траве, подошла к «доброжелателю», зачарованно следившему за каждым шагом. Очень плавно наклонилась и, глядя в его породистую морду, выдохнула:
— А если я не собираюсь уезжать из МОЕГО города, тогда что?
Господин мэр очень медленно сузил глаза.
Черная ведьма протянула руку, пальцы коснулись маленькой черной коробочки… игривое движение — и тихое «бах», едва коробочка закрылась.
Щелчок пальцами и заискрившаяся на их кончиках магия.
— Госпожа Герминштейн… — начал было пришедший в себя ловец, но кто сказал, что мы, ведьмы, отличаемся терпением?!
Правильно, никто, потому что не отличаемся.
Щелчок — и зеленоватый огонь, сорвавшись с пальцев, окутал мэра… и почти сразу сотней искорок опал на траву, не причинив ему никакого вреда. Ловец, глядя мне в глаза, усмехнулся, протянул руку, налил себе виски в стакан, кинул туда льда, поднял, салютуя мне, сделал глоток.
Противостояние становилось интригующим.
— Составите компанию? — совершенно хамским образом поинтересовался мэр.
Судя по всему, кое-кто чувствовал себя в полной безопасности, и мне оставалось только догадываться — амулет, артефакт, заклинание?!
Не имеет значения.
Щелчок пальцами — и стул, на котором восседала эта охамевшая морда, стремительно обзавелся лианами, которые вмиг спеленали явно не ожидавшего подобного мэра.
— М-м-мда, — только и произнес он.
— Я же все-таки ведьма, — напомнила очевидное.
Мэр не сказал ничего на это, но напрягся, пытаясь вырваться. Зря. Стул был дубовый, крепкий, соответственно, лианы тоже далеко не слабые.
С самой коварной из улыбочек отобрала у некоторых виски, поднесла к носу, принюхалась… Гадость, как есть гадость. Брезгливо поставила на стол. Осмотрела заготовленное угощение и, ничуть не стесняясь, взяла клубничку, обмакнула в шоколад и уже собиралась съесть, как услышала тихое:
— Не связывайтесь с Октарионом, Телль. И уезжайте из города.
Клубничку я доела. Затем демонстративно облизнула пальцы и только после этого с грустной задумчивостью протянула:
— Да что же вы никак не поймете, господин мэр, это мой город. Мой. — Склонилась к самому лицу этого не пойми кого — то ли градоначальника, то ли далеко не последнего из ловцов, и прошептала: — А вам, господин мэр, я с самого начала дала прекрасный совет — не распаковывайте чемоданы.
Так как ловец промолчал, испепеляя меня взглядом, выпрямилась, протянув руку, взяла коробочку, повертела, рассматривая, обнаружила знак аркана — то есть на ловцов свои мастера работают. Не удивительно, ведь ни один маг не согласился бы помогать этим типам.
— Конфискую в качестве морального ущерба за похищение, — мило улыбнулась.
— Не стесняйтесь, у меня их еще много, — с угрожающим намеком прошипел мэр.
— Даже не сомневаюсь, — весело подмигнула связанному. — Отвратительной ночи.
Но не успела сделать и шага, как господин Вегард прошипел:
— Телль, плащ мой возьмите, он на спинке кровати.
Обернулась, удивленно глядя на ловца. Тот добавил:
— У вас рубашка полупрозрачная.
— А у вас плащ может оказаться с неприятными сюрпризами, — парировала черная ведьма.
— Конфискуете в качестве морального ущерба, — гневно произнес мэр.
Ведьмы от чужого добра не отказываются.
Вернувшись в лавку, обнаружила две неприятности — Дохрая в стазисе и Гардэма с дротиком в шее. Оба, соответственно, спали. Их несостоятельность объяснялась просто — еще одна открытая черная коробочка на пороге моей черномагической лавки…
Так-так…
Закрыла коробочку — Дохрай пришел в себя мгновенно. Замер, огляделся, рванул наверх, оттуда вниз, увидел стоящую на пороге в чужом плаще меня, исчез. Ну, куда исчез, дело понятное — ушел беситься в преисподнюю. Я же для него что-то вроде дочери, причем любимой и единственной, так что повод покрушить пару скал имелся.
А у меня имелся повод подумать. Хорошо подумать…
Медленно опустившись на ступеньки, как была, в плаще мэра, босой ногой провела по темному следу, оставшемуся на лестнице… Не весело. Совсем.
Появился Дохрай с моим сундуком под мышкой, выразительно указал на оный.
— Нет, мы не уедем, — тихо, но решительно произнесла черная ведьма.
Дух швырнул сундук и в нескольких жестах показал все, что обо мне думает.
— Нет, — повторила я. — Не дождутся.
Нахмурился, теперь был весь такой огромный зеленый чуть сияющий демон, сел рядом сгорбившись.
— Давай думать, — я продолжала растирать оставшийся от ловца след, — этот охамевшая морда способен блокировать магию… причем любую.