Сейчас процент читающих (в узком смысле слова) тоже уменьшается, но и литература адаптируется к этому процессу. Если пятнадцать лет назад тот же писатель имел шанс получить деньги только с «бумаги», то сейчас он зарабатывает (пусть чаще всего немного) и на продаже электронных копий, и на реализации аудиокниг; последние очень популярны среди автомобилистов.
У некоторых писателей неплохо работает «подписная» модель, когда текст попадает читателю непосредственно по мере написания, по главам. Подписка помогает бороться с пиратами, ибо ленив стал корсар, склеивать из кусочков целый файл не станет. Но работает эта вещь не всегда, чаще всего в жанровой литературе, где подсевший на сюжет и героев «пипл» алчно ждет «проду» и готов за нее платить.
Другие литераторы, с подготовленной аудиторией, собирают на книги с помощью краудфандинга.
Для поколения «визуалов» придумана такая вещь, как интерактивные книги, и пусть первые попытки вывести ее на рынок оказались не очень удачными, это ничего не значит.
Возникают новые форматы, такие, например, как блоголитература: сначала автор делает записи в блоге, тот становится популярным, после чего записи собирают в книгу и издают. Как пример можно привести вполне себе коммерчески успешного Славу Сэ.
Раньше книга становилась началом диалога писателя с читателем, по ней могли снять фильм или сериал. Сейчас часто бывает наоборот, сначала успешное кино и к нему новеллизация (литературная обработка), или игра, и к ней не просто роман или повесть, а целая серия. Книги с надписью «Сталкер» на обложке насчитываются сотнями и в разных обличиях выходят уже десять лет.
Так что литература — это мощный жизнеспособный организм, давний спутник человечества, вовсе не заключенный в панцирь книжного переплета, и уничтожить этот организм не так-то просто.
Что же нас ждет?
Предсказывать будущее не умеет никто, даже писатели-фантасты или футурологи много чаще попадают пальцем в небо, чем предрекают что-то по-настоящему.
Ну можно, не боясь прослыть шарлатаном, заявить, что литература не умрет, но изменится. Как именно — а вот это нам предвидеть не дано совсем. Появятся новые форматы, как чисто сенсорные, может быть, литература запахов или тактильная, так и способы подачи текста читателю, чтобы он радостно его глотал и просил добавки.
Литература может слиться с кино или играми в некий симбиотический продукт, для которого пока нет названия.
Уцелеют ли собственно книги, бумажные, с обложками и прочим?
Фотография в свое время не убила живопись, хотя позволяет делать изображения быстрее и получаются они более точными, видеомагнитофоны и ноутбуки не уничтожили кинотеатров, и громкие премьеры все так же собирают полные залы.
Поэтому останутся и поклонники бумажных шелестящих стимуляторов воображения, хотя эти стимуляторы станут развлечением для элиты (как и было многие века). Читать — это интеллектуальный труд, и позволить его себе сможет только человек умный, с развитым мозгом, обладающий свободным временем и желанием.
Пока такие люди не переведутся — а они не переведутся, ибо при любой власти, общественной или антиобщественной формации нужны интеллектуалы — будут нужны и другие люди, умеющие придумать грамотный, связный и интересный текст, от которого свернутся и развернутся мозги, а душа в хорошем смысле слова заколдобится.
Так что будут и писатели, и даже книги, хотя, может быть, странные на наш вкус и цвет, совсем не похожие на то, что мы сейчас понимаем под этим словом.
Ну а таращась через ближний прицел, можно разглядеть:
Для тех, кто спешит — блоголитература, для проводящих много времени за рулем — аудиокниги, для визуалов — интерактивные книги, комиксы, для поклонников той или иной франшизы — новеллизации, интернет-читателям — электронка и подписка, для коллекционеров, детей и фанатов «бумаги» — традиционные тома разного формата.
Так что жив курилка, Армагеддон пока откладывается, нет катастрофы, есть эволюция, хотя ее ход может не нравиться некоторым участникам…
Авторы благодарят участников дискуссии «Литература будущего или будущее без литературы?», состоявшейся в городе Владимир в рамках фестиваля «Бу!фест-2017».
Алекс БорСовременная российская фантастика: мир страха перед будущим
Кто читал «Понедельник начинается в субботу» Аркадия и Бориса Стругацих, наверняка помнит путешествие Привалова, главного героя повести, «в описываемое будущее».
Путешествие ироническое, можно даже сказать, пародийное — писатели талантливо высмеяли штампы советской и западной фантастики, — однако, как точно заметил сатирик Михаил Жванецкий, «в каждой шутке есть доля шутки».
Итак, что видит читатель в описываемом будущем?
Два мира — «Мир Гуманного Воображения» и «Мир Страха Перед Будущим».
Мир советской фантастики и фантастики Запада.
Эти антагонистические миры разделены Железной Стеной. Своего рода аналогия с «железным занавесом», который отделял социалистические страны от капиталистических.
Советская фантастика по своей сути была позитивной. И, за редким исключением, научной. Она рассказывала о работе ученых и научных открытиях. Она звала молодежь в науку — в первую очередь в космонавтику. Она рассказывала о светлом будущем, в котором не было насилия и войн, где все люди были обеспечены всем необходимым, где не было ни нищеты, ни богатства. Это будущее было светлым и прекрасным. Коммунистическим. Советские фантасты описывали идеальные миры и рассказывали об идеальных людях.
Сейчас, конечно, многие книги, написанные в советское время, кажутся наивными — «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, романы и повести Владимира Немцова, Анатолия Днепрова, Георгия Гуревича, Георгия Мартынова, Дмитрия Биленкина. Даже классические произведения братьев Стругацких о мире Полдня. Однако в созданных большинством советских писателей мирах хочется жить. В мирах братьев Стругацких. Мирах Александра Казанцева («Арктический мост», «Полярная мечта», «Мол северный», Георгия Мартынова («Гость из бездны»), Александра и Сергея Абрамовых («Всадники ниоткуда»). И особенно в мирах девочки Алисы, созданных светлой фантазией Кира Булычева.
Советская фантастика, как и песня, помогала стране строить и жить.
А еще советская фантастика боролась со всем тем, что мешало строить светлый мир будущего. В советской фантастике были и антиутопии («Час Быка» Ивана Ефремова»), и романы-предупреждения («Последняя война» Кира Булычева), и памфлеты, в которых рассказывалось о мирах, в которых жить никому бы не хотелось. И эти миры, как правило, находились на Западе (как в цикле рассказов Ильи Варшавского «Солнце заходит в Дономаге»). Советские фантасты показывали, как деградирует общество, построенное на законах «свободного» рынка («Хищные вещи века» Аркадия и Бориса Стругацких). Как люди вынуждены бороться за само право жить в «свободном» — в первую очередь от всех моральных ограничений — мире («Приобщение к большинству» Александра Шалимова, «Синие люди» Павла Багряка). Как достижения науки идут не на улучшение жизни человечества, а на создание новых видов оружия. («Генератор Чудес» Юрия Долгушина, «Ноктюрн пустоты» Евгения Велтистова).
Эта фантастика предупреждала, что у нашего мира, где «человек человеку — друг, товарищ и брат», есть серьезные враги.
К сожалению, мы не вняли этим предупреждениям… в позднее советское время над ними было принято смеяться, потому что всем нам внушили — с помощью перестроечной пропаганды — что весь мир идет в ногу, а мы сбились с общего пути.
Была ли в СССР цензура, которая не пускала в печать книги, которые не соответствовали идеологическим установкам? Этого никто уже не отрицает. Но почему цензура — это плохо? Советская цензура отсекала от советского читателя книги, которые могли поколебать его уверенность в правильности выбранного страной пути, а также поделки массовой беллетристики, слабо связанные с подлинной литературой.
Кроме цензуры, была и редактура. Советские редакторы отсекали рукописи, которые были написаны плохим языком. И долго работали с писателями — пока их тексты не достигали художественного уровня, который можно считать идеальным.
После разрушения СССР и цензуры не стало, и редактура — в советском понимании — исчезла. И разве появилось много книг, в том числе в жанре фантастики, которые зовут читателя к светлому будущему, а детей и подростков — в науку? Разве книги, которые выходят из печати, все написаны прекрасным русским языком?
Ответ, думается, очевиден.
Да и исчезла ли цензура совсем? В СССР цензура носила идеологический характер, а на современном постсоветском пространстве существует цензура «свободного» рынка. Слово «свободный» взято в кавычки сознательно — книгоиздательскую политику определяют группы людей, которые считают, что лучше всех — и читателей, и писателей — знают, что именно нужно рынку. То есть навязывают определенные вкусы. Давно уже понятно, что у «невидимой руки рынка» есть конкретные лица, а у этих лиц — такие же конкретные фамилии, имена и отчества. Точно так же, как были фамилии, имена и отчества у людей, которые осуществляли цензуру в СССР.
Когда был разрушен СССР, исчез и пресловутый «железный занавес», после чего в Россию хлынуло все, что десятки лет было недоступно советскому человеку — в том числе и зарубежная фантастика. Которая на какое-то время практически полностью вытеснила фантастику отечественную. Были ли в этом потоке шедевры? Были. Однако все-таки первую скрипку играли не они, а то, что принято называть массовой литературой.
Поскольку речь идет о фантастике, то это стала фантастика «страха перед будущем».
И когда возродилась новая российская фантастика и стали выходить книги новых российских писателей — то в основной своей массе эта фантастика стала тоже фантастикой «страха перед будущем».
Новые российские писатели стали подражать западным образцам.
Которые не предусматривают никакого светлого будущего.