– На выходные какие планы? – интересуюсь. – Пятница на носу! Может, съездим на пляж? Поваляемся, поплаваем, коктейльчиков надудлимся, а?
– Дорого, – бурчит Линна, – коктейльчики эти.
– Зато весело!
– А я уезжаю на выходных, – заявляет Эмили.
– Снова в поход? – Я кривлюсь. – Вот зачем, а? Это ж не настоящие горы!
– Ну и что? – пожимает плечами Эмили. – Других у нас нет, правда же? Зато там красиво и… Девочки, вы просто не представляете! – Лицо у нее делается радостно-глупое, а взгляд – как у ребёнка, которому предложили целую коробку конфет. – Когда ходишь по росе, дышишь свежим воздухом с запахом трав, пьешь воду из ручья, кажется, будто это на самом деле реально!
– Это же только кажется! Специально так сделано! Запах травы, роса – просто строчки кода, ничего больше! – В такие моменты Эмили раздражает меня куда сильнее, чем когда перед зеркалом вертится. – Там же тебя всё равно не увидит никто. Ну, кроме таких же чокнутых. Зачем было тогда красавицей рождаться, а? Дурацкая трата времени!
Эмили смеётся. У неё бзик: жить так, словно ты реален. Оно-то, может, и хорошо, если ты – блондинка длинноногая, а не колобок с носом-картошкой. Но я бы такой возможностью иначе распорядилась, это точно! И не тратила время на ненастоящие горы.
После обеда мы обычно поднимаемся в отдел. Вернее, мы с Линной сразу поднимаемся, а Эмили ещё спускается вниз, гуляет в парке. Несчастные десять минут: вот, скажите, оно ей надо?
– Пойдём со мной! – уговаривает.
Линна тяжко вздыхает и нажимает кнопку «наверх», а я неожиданно соглашаюсь: погода хорошая, да и глаза отдохнут.
Выходим на проспект: и правда, приятно сегодня, тепло! И небо красивое! Бабуля говорит, оно от реального не сильно отличается. Молодцы наши дизайнеры, стараются!
– Магда, смотри! – Эмили хватает меня под локоть. – Это же Иво! Капитан Иво!
Из подъехавшей машины выбирается высокий мужчина в дорогом светлом костюме. Высоченный, с обветренным лицом и тёмными волосами. Его часто по телику показывали, у многих девчонок его фотографии ещё недавно висели над кроватью. А я уже тогда говорила: ну много ли ума надо на симуляторе гонять? Да, понимаю, лётчик-ас, но мы-то не в реальности, так что это всё равно, что в симуляторе. И я бы научилась, если бы не решила раньше, что буду оператором связи. У нас тоже работа нужная, только по телику показывают не таких, как мы, а одиночек-выпендрежников вроде этого Иво.
Смотрит на всех презрительно, будто на букашек каких, трость достаёт из авто и, прихрамывая, идёт прямо к нам. Вернее, не к нам – ко входу. А мы на дороге стоим, потому что у Эмили ноги словно приросли – не сдвинешь. А когда он проходит мимо, эта дурочка вдруг как ляпнет:
– Капитан Иво! Я так рада, что увидела вас! Выздоравливайте поскорее!
У него лицо такое, будто сейчас как гаркнет в ответ обидное! Но этот Иво вдруг улыбается… растерянно как-то.
– Спасибо, – говорит. И идёт дальше.
Двери перед ним разъезжаются и снова смыкаются, в их зеркальной поверхности я вижу собственное недовольное лицо и блаженную физиономию Эмили.
– Ты слышала, Магда, слышала?
У неё глаза теперь, как два сердечка, и улыбка до ушей – ну чистая кукла! Но радости ненадолго хватает. Словно выключают лампочку: Эмили опускает голову, хмурится.
– Только чего ж он с палочкой до сих пор, а? Ему же первому должны были самый лучший протез поставить!
Капитан Иво, кроме того что выпендриваться горазд на авиашоу всяких, ещё и в пассажирской авиации пилотом служил. Мы о нём впервые услышали, когда он из аварийного аэропорта во время землетрясения людей вывез. Героем объявили, хотели фильм снять, да что-то не сложилось. Тем более сам Иво сотрудничать отказался. Я так и думала: мутная история. Может, не столько там было геройства, сколько везения. Или вообще не было ничего, просто сочинили, чтобы сказка получилась красивая: мужество, говорят, это то, что и в реале, и в виртуале ценится одинаково. А по мне, так глупости: здесь-то умирать не по-настоящему, значит, и геройства настоящего быть не может.
В конце концов, я же и права оказалась.
Пару месяцев назад на авиашоу в честь дня города капитан Иво трюки показывал, как обычно, а потом у него самолёт загорелся. Вместо того чтобы катапультироваться вовремя, он его до последнего вёл, чтоб машина на людей не упала. Потом, правда, выпрыгнул, но без ноги остался. На форумах говорили, что ему самолёт повредили специально: убить хотели, знает, мол, что-то, чего простым людям знать не положено. И пошло-поехало: герой, собой пожертвовал ради других! А потом стали расследовать, и оказалось… В общем, как я и думала: довыпендривался просто. И мало того что едва чужие аватары не грохнул, но, говорят, взрывом где-то код повредил. Я мало понимаю в этом, но теперь некоторые программы хуже работают. Слух идёт: кого-то в реале даже от системы отключило из-за сбоя. А это смерть. Не виртуальная, а которая насовсем.
Но Эмили, конечно, не верит, ей сказки хочется красивой. И хотя другие уже спрятали подальше портреты Иво, с планшетов поудаляли, у неё до сих пор на рабочем столе. И в телефоне фотки.
– Странно, что ему сразу всё не сделали как следует, – размышляет она вслух, пока мы ходим по парковым дорожкам. – Я думаю, он как раз и приехал, чтобы со службой поддержки разобраться. Потому что таким, как Иво, лучшие протезы положены, не по общей страховке. Как думаешь?
Я-то думаю, если б не положены были, меньше бы выпендривался. Но помалкиваю: Эмили если обидится, то дуться долго будет, а обедать в компании Линны-картошки мне не улыбается.
Домой Эмили убегает пораньше: ей же ещё собраться. Чирикает что-то про «рассвет встретить успею» – и счастливая! Короче, будет опять в компании таких же чокнутых любоваться совершенной графикой нашего виртуального мира, представляя себе его реальным. Пусть. Каждый утешает себя как может.
И сходит с ума по-своему, да.
Линна будет сидеть перед монитором наблюдения за реальностью, делать омолаживающие процедуры своему спящему телу, обложившись дешёвыми пончиками.
Только я пока не придумала, чем займусь. На пляж одной как-то не очень.
Под конец дня звонит юзер – богатей, видимо. Но тормоз! Приходится задержаться, рассказывая о процедурах, о новой продукции, акциях, оформляя немаленький заказ. И когда я в пять двадцать наконец поднимаюсь из-за стола, рядом никого нет. Вообще. Помигивают индикаторами компьютеры в слипе, едва слышно гудят под потолком лампы, которые всё никак не заменят. И за окном – сиреневое, фиолетовое. Стою, потягиваюсь, гляжу на это великолепие красок. Потом вспоминаю Эмили: что это я уже прямо как она? Забросив на плечо лямку рюкзака, иду к лифту.
Вахтер на первом этаже провожает меня сонным взглядом. Здесь тоже лампы стоит поменять – гудят, мигают. И пищит надоедливо кофе-автомат у входа. Высоченный мужчина в светлом костюме, нагнувшись, чтобы лучше видеть кнопки, терзает его, тыча клавиши, но автомат сердито моргает лампочками и пищит, пищит. Может, не заправили?
А ведь я и сама не отказалась бы сейчас от кофе. Подхожу ближе и, когда мужчина оборачивается, на миг прирастаю к полу.
Надо же: Ирвин Иво, любимец Эмили.
– Простите, кажется, он не работает. – Мужчина отодвигается, предоставляя мне удостовериться самостоятельно.
Выбираю капучино, подношу «браслет» для оплаты. Мелодичный «дзыньк» – и «ваш напиток готовится» на мониторе.
– Надо же, – улыбается Иво. Теперь-то я замечаю его трость, и то, как пальцы подрагивают на набалдашнике. Вид у него бледный, усталый – нашему выпендрёжнику кофе явно не помешает.
«Ваш напиток готов», – сообщает автомат. Забираю свой стаканчик и, отойдя буквально на шаг, снова слышу недовольный писк автомата: готовить лётчику кофе он отказывается. Иво, хмурясь, рассматривает кнопки, а я перевожу взгляд на экран: «Недостаточно средств на счету».
Молча тыкаю пальцем в надпись. Иво читает, щурится, перечитывает снова.
– Как это? – И, закусив губу, поддёргивает рукав дорогого костюма, отворачивает накрахмаленную манжету. Подносит к сканнеру свой «браслет».
«Недостаточно средств на счету».
– Забавно, – усмехается и, неловко покачнувшись, отходит от автомата. Сосредоточенно ищет что-то в карманах – зря, здесь не принимают наличные.
Я смотрю на него и понимаю вдруг, что не обеднею, если возьму ему стаканчик. В конце концов, будет что Эмили рассказать. А если уговорю его на фото – восторгов хватит на месяц!
– Какой вам? – спрашиваю.
Он отзывается сразу, будто ждал:
– Эспрессо с молоком, двойной. – Автомат, дзынькнув, уютно урчит, распространяя аромат свежего кофе. – Сколько я вам должен? Немного налички у меня есть.
– Не надо. Я угощаю.
Идём по скверу. Тому самому, где в обед гуляет Эмили. Мне неловко: вдруг знакомых встречу? Объясняй потом… К счастью, нормальные люди по скверу бегут от станции метро до остановки троллейбуса на Васильковской, не поднимая взгляда, уткнувшись в телефоны. А мы – степенно, медленно. Иво слегка переваливается, постукивает тростью по плитам – не привык ещё к протезу. Сосредоточенно глядит в кофе, иногда – на меня. Молчит. А меня распирает любопытство, и наконец не выдерживаю:
– Значит, у вас «браслет» глюкнул?
– Возможно, – помедлив, отвечает Иво.
– А почему же вы в службу поддержки не обратились?
– Я только оттуда, – усмехается.
– Вы из-за протеза приходили, да?
И прикусываю язык – это лишнее уже. Иво молчит. И я молчу. Потягиваю кофе – он горчит сильнее, чем обычно. И уже не кажется таким вкусным.
Люди вроде этого Иво – богатые и знаменитые – тоже звонят в нашу Службу связи с реальностью. Я всегда хотела как-нибудь в будущей жизни стать одной из таких, чтобы не париться за каждую копеечку, не думать о том, как совместить расходы на виртуальную жизнь с обеспечением реальности. Это ж сколько всего можно было бы сделать! Какие процедуры своему телу загнать – той спящей, расплывшейся Магде, которой уже под тридцатник! И по вечерам сидеть не в «Пирожке» на Пятой улице, а хотя бы в «СкайПабе» или в загородном клубе «Лазурь» – куда там нашим пляжикам с непросеянным от мусора песочком!