– Верю… – медленно кивнул он. – Тут у вас на находки, поди, каждый день покушаются?
– Что?
– Ну… – Волонтёр глянул на её обмётанные коркой губы. – Не сама же ты себе такой макияж сделала, а?
– Несчастный случай… – кончиками пальцев Мира коснулась «макияжа», но в подробности вдаваться не стала.
– По опыту, каждый несчастный случай имеет имя, место жительства и пару при… – Он поперхнулся. – Причин своего несчастья.
– И море, как хорошее вино, либо сглаживает, либо усиливает любую причину, – согласилась Мира.
Они подошли к расстеленному брезенту. Юрий присел возле находок.
– Года два тому на Акре золотую серёжку нашли. Я такие в Эрмитаже видел. Скручена по-хитрому, с львиной мордой. Это ж получше, чем булыжники всякие?
Смотри, какой прыткий! И часа не пробыл, а уже золото подавай.
– Лучше, – Волчица была безмятежна.
– И чем же?
– Чем булыжники.
Заферман фыркнул, вспомнив бородатый анекдот.
– А всё же?
Мирослава Волкович – в любой ипостаси – терпеть не могла риторические вопросы. Не отвечая, она зачерпнула ладонью воду и смочила волосы. Головные уборы она любила ещё меньше риторики.
– Смотрите, смотрите! – замахал рукой бритый. – Дельфины!
Марина, уронив на брезент мраморную рыбину, вскочила и бросилась к воде. Туда, где пять или шесть красавцев играли среди волн, дразня грифельными спинами.
Обняв подругу, крепыш повернулся к археологам:
– Гляньте на стервецов! Хорошо идут, а!.. Девушка, ну что с вами? У вас такие находки клёвые, а вы такая смурная!
– А вы, юноша, в них разбираетесь? – спросила Мира.
– Не! – Бритый широко улыбнулся. – Мне Юрген сказал, он шарит.
Марина ткнула его кулачком в плечо. Он засмеялся, шутливо закрываясь руками.
– Ну, в общем, покеда? Юрген, мы с бухты сниматься не будем. Может, заглянем. Или вы к нам. Давай, братан, сигналь, если чё!
Парни ещё лупили друг друга по загорелым спинам, а Марина, напоследок улыбнувшись Мире, танцующе двинулась прочь.
На склоне возник Тихонов. Он бодро спускался по тропинке, на ходу скидывая рюкзак.
Волчица вполголоса помянула пьяных осьминогов, оказывавших прабабке своевольного археолога знаки внимания вперехлёст через клюз.
– Давай покажу, где приткнуться, – не проверяя, слышит ли её новенький, она вышла из воды.
Увидев незнакомца, Тихонов чуть не выронил рюкзак.
– Э-э-э… День добрый! – Он уставился на Юрия. – И кто тут у нас?
– Юра Заферман, волонтёр! – сказал тот, старательно не замечая перевязанной головы археолога. – Замена вашему беглецу.
– Волонтёр?.. – Тихонов вытаращился на начальницу. – Мир Лексеевна, а у меня от Костяя пропущенный! Я пытался перезва-а-анить, но номер га-а-ародской…
– Он и мне звонил… – остановившись перед свободной палаткой, Мира вновь достала телефон. Пошли гудки. – Известил, что вернётся через неделю.
– Пансионат «Бригантина», слушаем вас! – донеслось из трубки.
Мира уставилась на телефон.
– Что, что такое? – встрепенулся Санька.
Она объяснила.
– Пока меня врачи мурыжили, он рядом ныкался? – напрягся Тихонов. – А если бы решил подка-а-араулить и да-а-абить?
– Не подкараулил же, не ной.
Однако совпадение Мире не понравилось. В пансионате аврал, всех постояльцев не упомнишь. Прийти со стороны моря, подняться по склону, отсидеться в тишине и покое. Затем отзвониться и… Что потом?
Мира дёрнула шнуровку свободной палатки.
– Та-а-ак… Так что н-а-ам делать?
– Во всяком случае, не вызывать полицию, – сказала она. – Работаем дальше.
– Ну и ладушки! – Тихонов сел на песок и по локоть погрузился в рюкзак.
– А! – Юрий наморщил лоб. – Это звонил… тот, кому я «спасибо» должен?
«Посейдоновцы» кисло переглянулись.
– И что, у вас так принято? Сбегать в начале экспедиции?
Разъяснять волонтёру тонкости мировоззрения Шиловского никого не тянуло.
– Знаешь, как в Крыму говорят? – В безмятежности Миры бликами на воде плескалась насмешка. – Зимой работать холодно, а летом – стыдно. Людям с тонкой душевной организацией здесь несладко…
– Значит, работаете и стыдитесь?
– Мы давно стыд потеряли… Сань, признайся. Ты врачам взятку дал или смылся по тихой воде?
Подчинённый одарил её взглядом раненой лани.
– Мир, да в порядке я! На мне па-а-ахать можно, да! – Он смешно и очень похоже передразнил заведующего медпунктом «Бригантины».
– Как плуг раздобуду, впрягу. А по жаре ты со своей головой ногами шёл?
– Не… Меня до-о-обрые люди до ра-а-а-звилки подбросили…
Тихонов вытащил из рюкзака ком глины и взвесил на ладони.
– А чё? – Любопытные взгляды его не смутили. – Тётка говорит, глина ха-а-арашо кожу чистит. Отдыха-а-айки вмиг сметают. Всё равно де-е-елать нечего. С песком смешаю, скраб выйдет…
При вынужденных экспедиционных простоях Санька всегда находил занятие. Прочёсывал металлоискателем берег, убирал пляж от мусора, собирал мидии, катал детвору на гидроцикле…
– Не прогадаешь! – поддержала Мира. – Дома делают из говна и палок. А косметику – из песка и глины…
Прежде чем войти в палатку, она потёрлась ногой о ногу, стряхивая песок.
Юрий снял очки и повертел в руках. По очереди оглядел археологов, затем воззрился на лагерь. Словно пожалел, что напросился в экспедицию.
– Слушайте, я не дурак. Понимаю, в команду непросто влиться. Если не подойду, то уеду, и точка! – Взгляд его метался между «посейдоновцами». – Ну, если совсем не подойду…
– Угомонись, – сказала Мира, перетасовывая бебехи Шиловского. – Сань, покажешь ему тут всё?
Бодренько заиграл марш, и Мира достала телефон, заранее настраиваясь на разборки с Костей. Однако звонил Толян – верно, отчитаться в покупке снаряжения.
– Славик, ты чего, эт самое, из меня идиота делаешь? – напустился он.
– В смысле? – опешила Волчица.
– Ну отменила заказ, всякое бывает. А мне почему не сказала? Я, как дурак, погнал в Симферополь, гостиницу вечером снял…
– Так, стоп. Ещё раз и спокойно. Какой заказ я отменила?
– Да на гидрики же!
Волчица закрыла глаза и села на пол. Этот день тоже определённо не задался.
– И когда, по-твоему, я это сделала?
– Тебе виднее, – ответил Толян. – Накануне я прозвонил менеджера. Тот подтвердил, что всё в наличии. А когда я в магазин припёрся, заказ уже расформировали и продали. Могла бы и сказать…
Зыкин говорил так убеждённо, что Мира едва ему не поверила.
– Толь, узнай, с какого номера в магазин звонили…
– Да и узнавать нечего. С одного такого городского.
– Дай угадаю, – усмехнулась она. – Пансионат «Бригантина»?
Зыкин помолчал, потом откашлялся:
– Полагаю, эт самое, Костя объявился?
– Дистанционно, – подтвердила Мира. – Сказал, что берет неделю за свой счёт.
– Ну пройда… Ты сказала, что его ждёт?
– Он не дурак и сам понимает.
– Ладно… – Голос Толяна потеплел. – Так мне в Керчь к дайверам заезжать?
– Что остаётся? Заезжай. А волонтёра встречать не надо. Он уже в лагере.
– С вами, эт самое, не соскучишься… – проворчал Зыкин и отключился.
– К-киселику, М-мир Лексеевна? – донеслось снаружи. – К-куснючий! Из столовки! А рискнёте, то у меня и пе-е-еченьки есть!
Ответ перекрыли упавшие пластиковые контейнеры. Но отдельные словосочетания показали, что киселика, мать его каракатица, Мир Лексеевна не хочет. Ни с печеньками, ни без них.
ВОЛНА ЧЕТВЁРТАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
УХ ТЫ! МЫ ВЫШЛИ ИЗ БУХТЫ…
July 5th, 2017, 22:16
Спасибо всем, кто принял к сердцу наши проблемы со снаряжением. Сегодня устранить некомплект не вышло, попробуем завтра.
Пока набирались сил, загорали и строили замки из песка.
Kosharochka 05.07.2017, 22:27:01
Волчица, я не поняла. Где Котенька? Он мне так и не отзвонился! Вы же передали ему, что я просила, да? Если передали, почему он сердится?
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 00:19:23
И снова с вами я, морская ведьма!
Что ждёт вас в четверг, 6 июля? Луна в Стрельце и продолжает расти. Осадков не предвидится, влажность 45 %. Температура днём до +25. Ветер лёгкий и волны такие мелкие, что вы их не заметите. Клёва не будет. Ну вообще никакого. Этот четверг – не самый благоприятный день для любовных приключений и выяснения отношений. Но вы же не конфликтовать собираетесь, а навёрстывать простой! Пользуйтесь тем, что море раскрыло вам объятия!
loba_de_mar 06.07.2017, 00:25:07
Да-да! Как только, так сразу и наверстаем!
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
БОЛЬШЕ ПАРКОВ ХОРОШИХ И РАЗНЫХ
July 6th, 2017, 00:10
С февраля 2015 года набирают темпы археологические работы в рамках проекта Крымского моста. Изучением древнего наследия занято несколько экспедиций под руководством ведущих российских ученых. Только на Таманском полуострове обследовано свыше 19 гектаров площадей поселений и могильников.
С керченской стороны в акватории пролива ведётся изучение т. н. «керамического поля» – скопления глиняных сосудов разной степени сохранности хронологическим диапазоном с V века до н. э. по VI век н. э.
Однако музеефикация объектов, которые долго находились под водой, сложна и затратна. К тому же не всегда гарантирует их сохранность. Исследователи не раз сетовали, что поднятые со дна предметы, например деревянные корабли, на поверхности быстро разрушаются.
«Я вижу один выход, и крупнейшие специалисты меня поддерживают – оставить найденные объекты под водой, в той среде, в которой они хранились на протяжении веков, и открыть их для туристов, – считает Федор Явленский, депутат Государственного Совета Республики Крым от фракции «Единая Россия». – Чем «Крымская Атлантида», затопленная античная Акра или «Аллея вождей» в Оленёвке хуже подводных объектов в Египте, Турции, Гренаде и Китае? А ведь на дне Чёрного моря исследователей ждут артефакты ранней Античности, Средневековья, XIX и XX веков! Конечно, Чуфут-Кале и Судакская крепость, дача Стамболи и Ласточкино гнездо, Ливадийский дворец и Галерея Айвазовского имеют давних и преданных поклонников. Но взгляд из-под воды покажет многовековую историю полуострова под другим углом. Я уверен, что недавняя находка на мысе Такиль станет первым экспонатом будущего подводного парка. Алтарь Посейдона уже заинтересовал не только учёных, но и просто увлечённых людей – таких как этнографическое общество «Дети Посейдона». Кроме исследователей, доступ к объекту получат и все желающие. Благодаря притоку туристов появятся новые рабочие места, разовьются туристическая и гостиничная инфраструктуры, возникнут новые исследовательские центры…»