Megavatnik 06.07.2017, 22:31:28
Очевидно, дело в таинственных серых клеточках, о разнообразии мутаций которых будут спорить ещё не один век…
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 23:17:15
Мадам, что вы курите? В Чёрном море сероводород начинается с 50–100 метровых глубин, он занимает 90 % объёма моря. И что, все это забито трупами?
Shipgirl 06.07.2017, 23:25:00
Какая-то путаница с понятиями. Русалка мертва по определению, так что «труп русалки» – какая-то тавтология…
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 23:51:10
Есть ещё славянские русалки, духи воды… Но они из другого фольклора и вряд ли станут дурачиться с дельфинчиками. Если говорить о греческих корнях, тогда скорее нимфа или нереида. В общем, божество морской стихии.
loba_de_mar 07.07.2017, 00:08:15
Цыц! Не порть праздник! Наконец-то звучат адекватные теории! А то в печёнках уже ваши раннеэллинистические древности…
Kosharochka 06.07.2017, 22:58:40
Как можно трепаться о чём-то ещё… Котенька так и не появился, а вы…
Vnuk_Kusto 07.07.2017, 07:12:37
А что им прикажешь делать? Груз на шею и в воду?
Kosharochka 07.07.2017, 08:31:10
Хотите сказать, он утонул? Он дайвер! Он поплыл раньше, чем пошёл! Как он мог утонуть?!
Prosto_Tsar 07.07.2017, 09:29:13
самоутопился, в рот мне ласты!
Kosharochka 07.07.2017, 09:37:10
Это вам Волчица сказала? Да? У неё телефон не отвечает!!!
Svetik-Semitzvetik 07.07.2017, 00:14:04
И опять морская ведьма приветствует полуночников!
Что приготовила пятница, 7 июля? Растущая луна всё ещё в Стрельце, но уже заглядывается на Козерога. Надеюсь, вы на полную использовали чудесную вчерашнюю погоду? Новый день может принести освежающий ливень при ветре 9–10 м/с. Температура снизится до +24, а вот влажность взлетит до 71 %. Спросите, что вам остаётся? Что угодно, только не киснуть! Потратьте вынужденный отдых с пользой, разберите свои ошибки, подведите итоги рабочей недели и освободитесь от всего ненужного!
Παιδιά του Ποσειδώνα 07.07.2017, 00:34:06
Песня – о боге великом, владыке морей Посейдоне.
Землю и море бесплодное он в колебанье приводит,
На Геликоне царит и на Эгах широких. Двойную
Честь, о земли Колебатель, тебе предоставили боги…
Svetik-Semitzvetik 07.07.2017, 00:41:32
…диких коней укрощать и спасать корабли от крушенья![13]
Divershop 07.07.2017, 15:15:00
Только в нашем магазине! Новое, комиссионное и б/у подводное снаряжение по низким ценам! Гибкая система скидок! При заказе от 20 000 рублей доставка бесплатна!
Отлив
…Вынырнув, она жадно глотает напоённый солью и полынью воздух. Капли воды драгоценными россыпями усеивают руки, сплетают на груди ожерелье цвета морской волны, вспыхивают височными подвесками.
Впервые за много полнолуний она выходит неспешно, без радостного предвкушения. Зачем торопиться? Что предвкушать? Берег тих, лишь шуршат сухие морские травы и спросонья бьют крыльями чайки.
Окрашенная закатным багрянцем, она садится на камень и бездумно водит веткой по песку. Рисунки шевелятся, оживая. Вот ударила хвостом чудо-рыба, затрепыхалась, запрыгала к воде. Вот подобрала щупальца невиданная в этих водах медуза и тоже заспешила в морскую пену.
Улыбаясь уголками губ, она смотрит, как цепляется за жизнь сотворённая мелюзга. Потом распускает косы.
В любой миг на тропинке появится Алекс. На этот раз он придёт.
Ничто не может укрыться от её взора. Волны вза-хлёб рассказывают о происшествиях, любопытные птицы приносят на крыльях сплетни, а в клювах – цветы, напоминающие о волнующих встречах.
А вот и Алекс… Нет, прочь детские прозвища – они остались в прошлом. Заметив её, Александрос замедляет шаг.
Поднимаясь, она знает наперёд, что простит его. За сорванные перлы, за то, что не приходил. Бывает – так закрутят заботы, заморочат, что света белого не взвидишь.
Она не держит зла. Перлы нужны были сыну земли, хоть удавись.
Птицы напели, что два перла стали дорогой одеждой, за десяток – самых крупных! – он снарядил корабль, два пошли на крепкие паруса, а ещё пять – на плату гребцам. Что дивного? Он мечтал о корабле, чтобы вместе с любимой бороздить моря.
Ах, не его ли корабль заходит в бухту? Корабль, на котором они поплывут за край света…
От слухов, что последние окаменевшие слёзы Александрос подарил невесте, она отмахнулась. Глупые птицы что-то напутали. Она – его невеста. Других у него нет и быть не может!
Когда до неё остаётся шаг – руку протяни, и коснёшься! – Александрос замирает.
Они стоят – глаза в глаза – в угасании дня и расцветании ночи. За ним – скоротечность и изменчивость земли. За ней – незыблемость морской стихии.
– Радуйся! Ты ждала меня? Ну конечно, ждала. Как иначе?..
– Хайре! – шепчет она и, позабыв обо всём, ныряет в тепло его рук и сияние глаз.
Горечь ожидания тает. Водой на раскалённом песке испаряются страхи и сомнения. Любимый пришёл. Пришёл! Теперь всё изменится. Они уплывут далеко-далеко. Ветер будет трепать одежды, а дельфины – души погибших моряков – указывать дорогу…
Но… что это?
Ласковые миг назад пальцы смыкаются на её шее. И близкая мечта растворяется в черноте удушья…
…Небо серой кошкой топорщило облачную шерсть и стряхивало с лап капли дождя. Где-то над Керчью ворчал гром.
Если задождит-заштормит, поработать опять не удастся. Может, и к лучшему. Зыкин взял напрокат лишь один гидрокостюм, который парням был тесноват, а Мире – велик.
Хмурясь под стать небу, Волчица со стороны рассматривала подчинённых. Так, словно видела их впервые. Хотя почему – словно? Каждый день раскрывал их с незнакомых, чарующих сторон.
– …я ей звоню, эт самое, как человеку. А она мне? – Зыкин повысил голос, передразнивая мать Костика – но до мастерства Саньки ему был не один год практики. – Мальчики, он у меня поры-ы-ывистый! А вы его таланты душите! Оставьте Котеньку в поко-о-ое!..
– А ты чё?
Под кухонным тентом царила идиллия. В кастрюле булькало мясо. Юрий, приготовив для Миры дежурный коктейль, чистил свёклу. Санька наворачивал бутерброды. Рядом лежала мятая картонка, на которую он то и дело нежно посматривал.
– Нож есть? – прервав рассказ, спросил Зыкин. – Мне картоху зубами чистить?
– С ножом любой дурак мо-о-ожет. – Колбаса у Саньки как-то быстро кончилась, и он положил на хлеб ещё два куска. – А ты па-а-апробуй без…
Юрий поднялся было, но развёл испачканные руки:
– В сумке у меня возьми. В левом кармашке.
– Сань, давай, эт самое… Одна нога тут, другая там!
Тихонов вытер ладони о полотенце и полез в Юрину палатку.
– Синяя, в та-а-амбуре? – уточнил он.
– Не, то Шиловская. Моя внутри, клетчатая такая.
У прибрежных камней плеснуло, и Волчица оглянулась. На миг в морской пене померещилась милая стеснительная девочка Марина. Ну и пусть её, всё равно уже не напакостит.
Пятясь, Тихонов выбрался из палатки и отдал нож. Увидев начальницу, которая прятала руки за спиной, он радушно протянул ей тарелку с бутербродами.
– Знаете ли вы, что археолог сродни патологоанатому? – игнорируя угощение, спросила она.
– Какой ещё патолог, Славик?
Налетевший ветер взлохматил море, бросил на волны сетку белой пены.
– Археолог, как и патологоанатом, имеет дело со статичным объектом. Под статичностью, – упредила Мира новый вопрос, – я подразумеваю невозможность объекта исследования самовольно исчезнуть ни до, ни во время, ни после изучения…
Крышка кастрюли подпрыгнула. Зыкин вспомнил про варево и помешал его половником.
– Это так же подразумевает, – глаза Волчицы, изменчиво-синие, как бусины лазурита, потемнели, – что археолог, равно как патологоанатом, не рыщет в поисках исчезнувшего объекта.
Она извлекла из-за спины три пластиковых бокса и грохнула на стол. В одном из плёнки с пупырышками выглядывали морды гипотетических акантод. В остальных пустую плёнку заполнял налёт, светлый и комковатый.
– И мне просто интересно… – Осмотрев пакеты с крупой и макаронами, Мира полезла за штабель консервных банок. – На что рассчитывали Наф-Наф, Нуф-Нуф и примкнувший к ним Заферман?
Юрий выглядел, как хороший мальчик из интеллигентной еврейской семьи, который ходит в музыкальную школу и слушает маму.
– Мирослава… У нас что-то пропало?
– Кто-то буквально воспринял призыв нашей ведьмы освободиться от всего ненужного. – Волчица взвесила банку свиной тушёнки – так приноравливаются к булыжнику, прежде чем разбить им окно. – Этот кто-то ночью влез ко мне и унёс обломки. Остались только пермяцкие морды. Подозреваю, потому что были в палатке, а не в тамбуре.
– А-а-а… На кой это кому-то? – Юрий замер со свеклой в руке, как Данко с пламенеющим сердцем.
Нет, поросята и есть! Пошутить от безделья – рыбой не корми. А ответ держать – дурачками прикидываются.
– Вы мне скажите! – Она поочерёдно окатила коллег синевой взгляда. – Есть кому что сказать?
Вынырнув из этой синевы и отдышавшись, Тихонов всплеснул руками:
– М-мир! Да я за лагерем день и ночь смотрю! Торчу, как пень, среди залуп! Думаешь, я стану шутки шутить?
Юрий закашлялся; интеллигентности в нём заметно поубавилось.
– Не принимай на свой счёт, – поморщилась Волчица. – ЗЛП – рабочее название неатрибутированного подъёмного хлама. Мол, «Знает Лишь Посейдон», что это.
Зыкин, который дежурил в ночь, воспринял слова начальницы как личное оскорбление. Огладив бритую макушку, он заглянул в контейнеры, а потом уставился на коллег. Взгляд его наполнился такой укоризной, что Мира уверилась – либо шутник тотчас вернёт находки, либо пропажа материализуется сама собой. Да ещё рассыплется в извинениях.