– Лежите спокойно, госпожа, – услышала Энни голос Неренай.
– Что происходит?
Прежде чем Неренай успела ответить, вмешалась Эмили.
– Все так волнующе. Нам сказали, что вы заставили их глаза лопнуть. Это правда?
– Я бы не хотела об этом говорить, – пробормотала Энни. – Вы можете найти Артвейра?
– Нет, ваше величество, – ответила девушка. – Он строит войска. Вы убили много врагов, но осталось еще немало. Похоже, они знали о нашем приближении.
– Да, они действительно знали.
– Но как? – спросила Эмили.
– Их чары оказались сильнее, – ответила Энни.
«Молитесь святым, чтобы Элис и Нейл нашли Адскую руну и узнали, что с ней можно сделать. Она сильнее, чем я».
Тут ей в голову пришла новая мысль.
– Если мы сражаемся, то почему повозка движется?
– Мы отступаем, – ответила Эмфрит. – Но отступаем в правильном порядке, чтобы нас всех не прикончили. Артвейр умный генерал.
«Я завела их в ловушку, – подумала Энни. – Это будет непросто исправить. Да, я королева, но мои генералы должны мне верить не поэтому, в особенности Артвейр».
– Сколько людей мы потеряли?
– Я не знаю. Похоже, около двух тысяч. Враги напали на наш лагерь, где оставалась пехота.
Две тысячи? Число показалось Энни совершенно нереальным. Она за всю жизнь не встречала двух тысяч человек.
В течение трех следующих дней они отступали к Поэлсилду. Потери с обеих сторон были пока еще минимальными. А затем, в дне пути от самой северной дамбы, армия Ханзы прекратила преследование.
Следующую ночь Энни провела не в повозке, а в чудесной постели в крепости Поэлсилд.
Подсчет показал, что погибло почти три тысячи ее солдат.
– Они ушли совсем недалеко, – сказал Артвейр на следующий день.
– У тебя измученный вид, кузен.
Так оно и было. На его лице появились новые морщины, за последний месяц Артвейр постарел лет на десять.
– Со мной все в порядке, ваше величество.
– И куда же они направились?
– На север, в Андемуэр. Они там строят укрепления. Полагаю, сначала они укрепятся, а потом придут сюда.
Энни кивнула. Затем она попросила Неренай и Эмили посадить ее на постели. Она не могла стоять, но беседовать с Артвейром, лежа на спине, Энни не могла себе позволить.
– А как наш флот? Есть какие-то сведения?
– Они ждали нас и на море, – сказал Артвейр. – Встретили Лири в открытом море. Мы потеряли пять кораблей. Ханза столько же. Сэр Файл привел флот обратно в Тер-на-Фат.
– Значит, мы повсюду отступаем, – сказала Энни.
– Повсюду, где мы решили рискнуть.
– Повсюду, куда я вас послала, – сказала Энни.
– Вы не виноваты, ваше величество. Мне понравился ваш план. Однако они его разгадали. И все могло бы сложиться значительно хуже для нас. Адская руна небезупречна. Возможно, им удалось вас обмануть, но вы сумели вырваться.
– С огромным трудом. Но я согласна – все могло закончиться гораздо хуже. Мне мало известно о войне, но во время отступления армии забывают о дисциплине, и их уничтожают. Наша армия могла превратиться в сброд. И твое руководство этому помешало, герцог Артвейр.
– Тут не только моя заслуга. Лорд Кенвульф держал левый фланг, молодой Кейп-Шавель – правый. Если бы нас окружили, спасения бы не было.
– Я обязательно их отблагодарю, – заверила Артвейра Энни. – Что будет теперь?
– Я послал за подкреплением, естественно. Многие рекруты уже прибыли, другие вошли в гарнизоны, защищающие форты вдоль границы Новых Земель.
– Значит, мы отдаем им Андемуэр и равнину Маог Ваост? – спросила Энни.
– Мы их не отдаем; они ими уже завладели. Нортвоч пал два дня назад, поэтому подкрепления могут подходить к ним без всякого сопротивления по Вителлианскому тракту. Копенвис открыт для их кораблей. Новые Земли укреплены гораздо лучше, чем северная граница – и так было всегда. Именно по этой причине Андемуэр не раз переходил от Ханзы к Кротении и обратно. Но здесь им будет гораздо сложнее разбить нас. Если они сумеют взять город, мы отойдем к следующему каналу, затопив поэлен за собой, так что им придется добираться до нас по воде.
– Ты говорил об опасности их появления со стороны Свежести. Ты получил донесения с востока?
– Пока они на нас не напали, но я жду сообщений об этом в любой момент.
– А что на юге?
Он кивнул:
– Мы слышали, что по меньшей мере три церковных легифа разбили лагерь на берегу реки Теремене. Правда, это сообщение мы получили несколько дней назад. Возможно, там уже началось сражение.
Энни вспомнила Теремене.
– Там довольно быстрое течение, – сказала Энни. – Они смогут перебраться на другой берег только по городскому мосту или на севере, в Хорнладе… – Она замолчала.
– Ваше величество?
Она закрыла глаза. «Ничего особенного; еще одна глупость, сделанная мной. Казио, надеюсь, ты окажешься таким умным, как я рассчитывала».
– Адская руна не сможет помочь тем, кто на юге. Надеюсь, мои видения подскажут мне, что задумала церковь. Что-нибудь еще?
– Пожалуй, все, ваше величество.
– Благодарю, герцог. Мне нужно отдохнуть.
Она встретилась с арилак в заросшей вереском низине, выходящей к лазурному морю. Воздух здесь был теплым, влажным и каким-то неприятным.
С каждой новой встречей у арилак появлялось все больше человеческих черт, хотя иногда она испускала противоестественное сияние.
– Тебя перехитрили, – сказала женщина. – Теперь, когда закон смерти нарушен, Адская руна оказалась сильнее, чем я предполагала.
– Тебе следовало меня предупредить, – ответила Энни.
Арилак подняла огненную бровь:
– Это значило бы оскорбить твой ум. Если ты способна представить себе последствия того, что видит он, как ты могла не понимать, что он способен на то же самое?
– Но когда это кончится? – спросила Энни. – Если бы я поняла, что он строит новую ловушку, он бы об этом узнал? И так далее, до полного безумия?
– И да, и нет. Как ты уже знаешь, будущего можно избежать, если ты способна его предвидеть. Однако оно имеет определенное направление и инерцию. Когда Адская руна увидела, что твоя армия изменила направление движения, и ты поняла, что она это знает, ты могла поступить по-разному. Могла свернуть куда-то в сторону, или вообще остановиться, или взять с собой еще несколько тысяч солдат – или поступить так, как это произошло в реальности: попытаться воспользоваться ситуацией и устроить ловушку для вражеской армии.
Адская руна увидела все эти возможности, но они выглядели неясными – и лишь одна предстала перед ней очень четко. В свою очередь, возможные варианты – отбросить прежний план, послать больше людей и так далее – станут еще более непредвиденными, во-первых, из-за того, что у тебя есть выбор из дюжины вариантов, во-вторых, из-за того, что его собственные реакции не очевидны. Вот почему ты не поняла, что ловушка устроена тебе: это было незаметно. Но он тоже не мог определить исход новой стратегии, вот почему тебе удалось спастись. А потому, отвечая на твой вопрос, я скажу, что твоя дуэль с Адской руной вылилась в обмен ударами, и пока она побеждает. Когда ты полностью овладеешь своим могуществом, то сможешь видеть на один шаг дальше. Может быть.
– Иными словами, я должна догадаться, как поступит Ханза.
– Нет, нет, – возразила арилак. – Адская руна не может узнать, что ты получила какую-то подсказку, до тех пор, пока ты не начнешь действовать.
– Тогда какой мне прок в том, что я буду знать о ее намерениях?
– Это может изменить твою стратегию.
Энни закатила глаза.
– Да, и необязательно в лучшую сторону. Предположим, я смогу предсказать, что вражеская армия устремится к реке Свежесть, и пошлю войско Артвейра ее остановить, но противник не пойдет на восток, а атакует нас здесь?
– Ты не можешь заглянуть в будущее больше чем на девять дней, если хочешь увидеть нечто определенное. Видения о далеком будущем обычно бывают смутными, и ты не сумеешь узнать, когда именно произойдет то или иное событие. Адская руна имеет такие же ограничения. К тому же его здесь нет, Энни. Его тень все еще остается в Ханзе. Нужен посланец, который должен принести новые сведения сюда. Посланец, который может прибыть или не прибыть, но он всегда будет опаздывать. А ты находишься ближе к месту военных действий. Главное, теперь ты знаешь, что должна соблюдать осторожность.
Энни кивнула.
– Очень хорошо. Но сначала я должна выяснить, что замыслила церковь на наших южных границах и какая опасность угрожает Казио и Остре. – Она расправила плечи. – Я не боюсь тебя.
– А я этого и не утверждала, – ответила арилак.
– Я боялась, – призналась Энни. – Но теперь с этим покончено. Теперь ты должна говорить все, что мне необходимо знать. Ты меня поняла? Я не хочу получить еще один удар в спину.
– Очень хорошо, Энни.
– И называй меня «ваше величество».
– Когда ты станешь моей королевой, я так и буду к тебе обращаться. Но это время еще не наступило. И я тебя тоже не боюсь.
Она смотрела, как гигантские камни цитадели рушатся, и ей казалось, что это ее пальцы рвут каменную кладку. Двери были подобны пылающим печатям, но она потянулась к силе, и все в ней напряглось, она понимала: еще немного, и ее тело не выдержит. На мгновение ее переполнило глубочайшее ощущение счастья, какого она никогда не испытывала, когда все замедлилось почти до полной остановки, зачарованный металл звенел, разрываясь, и могущество хаоса отступило перед ней. Она почувствовала обжигающий огонь десяти тысяч жизней, отступающий перед ней – существа так привыкли принадлежать своему хозяину, что даже сейчас, когда близилось их освобождение, они все еще сопротивлялись, пытаясь остаться рабами.
Но теперь они сжались, когда цитадель лежала в руинах, и сила, которая противостояла ей, исчезла.
Она и прежде обладала могуществом, но никогда оно не было таким всеобъемлющим. Сомнения и страхи исчезли. Она стала чистой и простой, как стрела, спущенная с тетивы, как буря, атакующая порт, непреклонная и неодолимая.