енией. Когда вы будете читать мое письмо, войска церкви уже будут отведены за Теремене. Я с нетерпением жду личной встречи с вами. Более того, я готов прибыть в Эслен в сопровождении всего нескольких спутников или в одиночестве, если вы того пожелаете.
Энни осторожно коснулась пальцами письма – а вдруг оно отравлено? Но нет, Джон уже держал его в руках.
– Когда оно пришло? – спросила она.
– Вчера, в противном случае я бы послал его вам.
Энни еще раз прочитала письмо, пытаясь понять, что происходит.
В детстве она верила Хесперо, приходила к нему за очищением и советом. Он казался мудрым, не слишком добрым, но и не злым. И даже после того, как отец пошел против Хесперо и назвал своих дочерей наследницами трона, Хесперо продолжал вести себя спокойно и доброжелательно.
Но потом она многое о нем узнала. Энни видела письмо Хесперо, из которого следовало, что ответственность за страшную бойню в Данмроге несет он. Он объединился с Робертом против ее матери, пытал композитора каваора Акензала, после чего тот едва выжил. Хесперо покинул Эслен перед тем, как Энни стала королевой, и с тех пор о нем не было никаких известий.
А теперь он хотел говорить с ней. Сначала церковь превратила свой кровавый ресакаратум в священную войну против нее, теперь же Хесперо вдруг возжелал дружбы и предлагает воссоединиться с церковью – а ведь совсем недавно он обвинял ее в колдовстве!
Энни закрыла глаза и попыталась отыскать Хесперо в царстве седоса, чтобы понять, где он находится и что замышляет, и выяснить, зачем он хочет с ней встретиться.
Но, как и с Адской руной, она сумела обнаружить лишь безмолвную пустоту.
И тогда она поняла.
– Это он, – сказала Энни Неренай позднее в тот же день. Сефри ткала шаль, а Энни расхаживала по своим покоям. – Человек, который атаковал меня в лесу, принадлежащем Верам, тот, кто угрожал мне. Это Хесперо.
– Но как вы можете быть уверены?
– Он обладает такой же силой, как я и Адская руна. Только такой человек может появиться в седосе по собственному желанию. Кто еще это мог быть? Раньше я считала, что это Терновый король, но теперь думаю иначе.
– И что вы намерены делать? Вы его примете?
– Он пытался атаковать меня, – сказала Энни. – Я уверена, что он стоит за убийством моих сестер и отца, а также за покушениями на мою жизнь. Да, я его приму, чтобы выяснить, что ему известно, а потом он за все заплатит.
Глава 9Две причины
Нейл несколько долгих мгновений не сводил взгляда с Бринны. Ему казалось, что он находится где-то очень далеко и смотрит на мир сверху.
– Почему вы это сказали? – наконец спросил Нейл.
– Мир отравлен, сэр Нейл, – сказала она. – Отравлен двумя тысячами лет бездумного использования седоса. Именно это и сделало возможным нарушение закона смерти. Если бы мир был в лучшем состоянии… – Она отвернулась. – Однако нужно смотреть правде в глаза. Чудовища – греффины и им подобные – все они являются симптомами надвигающейся гибели и возвращения очень древнего существа, пытающегося вернуть себе власть над миром, но не обладающего способностью вернуть его к жизни. Ему мог противостоять Терновый король, умевший исцелять, но он мертв.
Остаются ваша королева и двое других, которые намерены сражаться за седос, чтобы овладеть им в момент достижения наибольшего могущества. Проблема состоит в том, что эта сила не может быть использована для исцеления. Она способна лишь уничтожать все, к чему прикасается. И очень скоро наступит момент, когда сила седоса станет столь велика, что все могущество мира отступит перед ней. Жизнь и смерть окончательно потеряют смысл, как хаос и порядок. Все превратится в сон – Черную Мэри, – в сон того, кто овладеет силой.
– Энни не станет использовать силу во вред.
– Она это уже делает. Энни высосала жизнь из наших воинов. Они сварились внутри своей кожи. И очень скоро она начнет поступать еще хуже. Из тех троих, кто ищет власти над троном седоса, у нее больше всех шансов на победу. Мой народ сражается и гибнет, а я использую свои видения, чтобы ему помогать. Но я слишком далеко, а она становится все сильнее. Чтобы приносить хоть какую-то пользу, мне необходимо покинуть башню, но мне это запрещено. Меня и раньше отсюда не выпускали, а после побега отец стал еще более суровым. Однако он не понимает, что происходит. Он извращает мои слова и говорит своим людям, что Энни – это зло, а наша война справедлива и священна.
– Но вы ведь и сами это только что говорили мне.
– Нет. Я сражаюсь с Энни только из-за того, что знаю, где она находится. Остальных я не могу найти. И они тоже будут искать именно ее, поскольку не в силах увидеть друг друга. А Энни – королева Кротении. Естественно, она находится в Кротении. То, что не подвластно видениям, способны выяснить шпионы. Люди видят ее каждый день.
– Но, если Энни узнает, что происходит, она не станет захватывать тот трон, о котором вы говорите, – сказал Нейл.
– Когда придет время, у нее просто не будет выбора. Она должна будет завладеть силой седоса или умереть. Не думаю, что она выберет смерть. Тем не менее я пыталась войти с ней в контакт. Я присылала к ней людей, прошедших подготовку в монастыре, – сначала, чтобы обо всем рассказать ей, а потом чтобы убить. Никому не удалось даже близко к ней подойти. У нее очень много защитников, которые не хотят, чтобы она отказалась от силы.
– Сефри.
– Да, но есть и другие – и у них иные цели.
– Значит, это вы послали вашего брата в монастырь Святой Цер. Он и его люди уже тогда пытались убить Энни.
Бринна покачала головой:
– Я не имею к этому никакого отношения. Юноша из Данмрога предал Энни – он служил ее дяде, который заключил договор с моим отцом.
– Роберт здесь?
– Да.
Нейл задумался.
– Моя королева в безопасности?
– Вы имеете в виду Мюриель? И да, и нет. Сейчас ей ничего не угрожает. Но может ли она быть в безопасности в Ханзе? Нет, конечно.
Она так долго смотрела в глаза Нейлу, что кожу его головы начало покалывать. Потом Бринна вновь отвела взгляд.
– Нам пора заканчивать беседу, – продолжала Бринна. – Мне не хочется вызывать подозрения. К тому же я еще не решила, что с вами делать. – Она взяла маску. – Сожалею, что не могу предложить вам более удобные покои – возникли бы ненужные вопросы.
– Я должен попытаться помочь своей королеве, вы это понимаете, – сказал Нейл.
– Да, – тихо ответила Бринна. – Я сделаю для нее все, что в моих силах.
– И Энни.
Но Бринна ничего не ответила. Она лишь вновь надела маску.
– Зачем вы скрываете лицо? – спросил Нейл.
– Я говорила о высшем призвании, – прошептала Бринна. – Возможно, когда-нибудь я вам все расскажу.
Она повернулась и вышла через ту же потайную дверцу, а через мгновение появились стражники и отвели Нейла обратно в его вонючую камеру.
Мюриель потягивала вино, опираясь на стертую временем каменную балюстраду балкона. Внизу, между узкими белыми стенами ущелья, шумел поток, вокруг виднелись заросли горных сосен и елей. Балкон, на котором стояла Мюриель, был вырублен прямо в скальной стене ущелья.
– Кто создал это место? – спросила Мюриель, когда к ней присоединился Беримунд.
– Не знаю, – ответил он. – Мне говорили, что этот стиль напоминает Унзелтиузангардис, или «Коварные королевства».
– Это было во времена Колдовских войн.
– Да, вы правы, – кивнул Беримунд. – Мне представляется, что здесь находилось убежище волшебника или тайная обитель его любовницы. Мы с моими братьями-волками нашли это место, когда находились в фарунье.
– Фарунья? Так называется эта провинция?
Он недоуменно посмотрел на Мюриель, а потом рассмеялся.
– Нет, – покачал головой Беримунд. – Фарунья означает, что мальчик становится достаточно взрослым и путешествует со своими сверстниками, охотится на хищников, сражается с горными племенами. Мы с моими братьями-волками скитались несколько лет, умудрились добраться даже до Зузтари. Тех, кто вернулся, стали считать мужчинами и воинами. Всякий мальчишка, который надеется быть воином Ханзы, должен сначала пройти через фарунью.
– Вы потеряли друзей?
– Когда мы покинули дом, нас было сорок человек. Обратно вернулись тридцать два. Совсем неплохо, если учесть переделки, в которых мы побывали. – Он ухмыльнулся: – То были замечательные времена. Вот почему я уверен, что мои братья меня не предадут. Мы вместе прошли огонь и воду и стали мужчинами. Это очень сильная связь.
«По-настоящему предать могут только те, кому по-настоящему веришь», – подумала Мюриель.
Она не стала ничего творить Беримунду. Если он ошибается, с этим уже ничего не поделаешь. Ее слова ничего не исправят.
– Мы заметили это место снизу, – продолжал рассказывать Беримунд. – Пришлось потратить пять дней, чтобы найти вход. Позднее мы сюда вернулись и обставили убежище. И дали клятву, что будем хранить его существование в тайне.
– Так вот почему вы завязали мне глаза.
– Да. Тем не менее мне пришлось поставить вопрос о вас на голосование перед моими людьми.
– Я польщена, что они разрешили мне здесь поселиться. – Взгляд Мюриель вновь обратился к реке. – И что будет теперь?
– Мы подождем, пока мой отец образумится, – сказал Беримунд.
– А если этого не произойдет?
– В таком случае мы будем ждать, пока он умрет.
– Хорошо, что здесь есть вино, – заметила Мюриель.
Нейл лежал в темноте, и ему казалось, что он уже начинает сходить с ума. Интересно, сколько времени он находится в камере? Наверное, он много спал, но граница между сном и явью постепенно размывалась. Единственным указанием на течение времени была пища, которую ему приносили, но ему постоянно хотелось есть, поэтому Нейл не знал, кормили его два раза в день, один раз или только через день.
Он старался думать о горных пастбищах и бездонном синем небе, но его сознание постоянно обращалось к одним и тем же вопросам.