– Я желаю ей успеха.
– На самом деле она послала меня к тебе именно по этому поводу, – продолжал Артвейр. – Королева хочет, чтобы ты сочинил благодарственный гимн, который будут исполнять при принятии сана духовными лицами.
– Любопытно, – заметил Леоф.
– Ты готов взяться за такую работу?
Леоф улыбнулся:
– Я уже начал его писать.
– Кстати, мне кажется, за нами следят, – неожиданно заявил Артвейр.
Леоф кивнул. Он видел, как между деревьями промелькнуло платье.
– Боюсь, она в вас влюблена.
– А я думал, ты привил ей хороший вкус.
– Иди сюда, Мери, – позвал Леоф. – Поздоровайся с герцогом. А потом у нас с тобой будет работа.
Он услышал, как Мери захихикала, выскочила из-за дерева и побежала к ним.
Когда закон смерти был исправлен, все существа, оказавшиеся на границе, перешли на одну или другую сторону. Леоф каждый день благодарил святых за то, что Мери осталась с ними.
Я вижу последнюю из Вер.
Гик повернулся, парус поймал ветер, и «Дева-Лебедь» помчалась по волнам. Нейл стоял у борта, глядя на извилистую береговую линию вдали, за бурными водами.
– Красиво, – сказала Бринна.
Он согласно кивнул.
– Это всего лишь старые скалы, но я их люблю. Я думаю, что и ты их полюбишь.
Она сжала его руку, и он слегка поморщился, поскольку рука еще немного болела, но Нейл любил прикосновения Бринны.
– Значит, мы там останемся? – спросила Бринна.
Он рассмеялся, а она с удивлением посмотрела на него.
– Ты хочешь сделать из меня лжеца? – спросил Нейл.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я сказал, что увезу тебя туда, где у нас не будет никаких обязательств. Но и теперь, когда королева даровала мне свободу, а Беримунд освободил тебя, мы все еще далеко от этого места.
– И где же, муж мой, оно находится?
– Нам нужно будет его отыскать, – сказал Нейл. – Возможно, на это уйдет остаток нашей жизни. Кто знает, какую часть мира нам предстоит повидать?
И Бринна поцеловала его, и показалась Нейлу совсем юной – впервые с того момента, как он ее увидел. Они вместе смотрели, как приближается Скерн.
Я видел, как стареет Землэ, так и не узнавшая, что случилось со мной. Когда я снова смог вернуться в мир, исцелившись настолько, насколько это было возможно, она уже давно была мертва.
Вот почему, когда я вернулся в Ведьмин Рог, мне ничего не оставалось, как предаваться скорби и писать. И я вспоминал все, что мог.
Есть одна вещь, которую я не забуду до тех пор, пока река не увлечет меня в свои воды. Тот момент, когда я смотрел его глазами.
Я никогда не мог себе представить такую прекрасную вещь – смотреть всеми глазами леса, чувствовать и слышать каждую травинку, каждый лист папоротника. Это произошло лишь однажды, через годы после битвы.
Там, где когда-то стояли величественные железные дубы, которые так любил Эспер. Они все пали, но желуди проросли, в первые годы после битвы все росло с невероятной быстротой. Так что многие деревья успели подняться на четыре или пять королевских ярдов – стройные юные стволы, которые уже отнимали солнце у кустарника – началась борьба за жизненное пространство.
Туда пришла все еще молодая женщина, ее щеки раскраснелись от ветра, погода в тот день выдалась прохладной. На ней был шерстяной плащ и сапоги из оленьей кожи. Конечно, я ее знал – ведь когда-то мне казалось, что я ее люблю, в некотором смысле так оно и было.
Она держала за руку девочку лет шести или семи. У нее было веселое умное личико. Девочка удивленно смотрела по сторонам.
– Он здесь, – сказала ей Винна. – Твой отец здесь.
И через него я ощутил напряжение и трепет в каждом дереве, повернувшемся к ним, и в этот миг запели все птицы.
Это было последним человеческим чувством, которое я в нем ощутил. А потом он заснул, как и должен был.
Когда он заснул, я проснулся – и обнаружил, что мир изменился.
«Кодекс Тереминнам», автор неизвестен