Он вернулся к Бринне и помог ей пересесть на лошадь Нейла за его спиной. Нейл сидел прямо и совершенно неподвижно, пока Беримунд связывал их вместе. Бринна неловко обняла его за талию, словно пыталась держаться за него, не прикасаясь к его телу.
Они продолжили путь вдоль берега реки. На фоне потускневшего неба виднелись силуэты птиц, с воды дул прохладный ветер. Нейл сумел разглядеть фонарь, горевший на носу одинокого корабля. Со стороны суши доносился крик козодоя.
— Я сожалею о гибели вашей королевы, — сказала Бринна — Я бы очень хотела с ней познакомиться.
— Да, я бы тоже этого хотел, — ответил Нейл. — Мне жаль, что я не сумел ее спасти.
— Вы думаете, что если бы не сидели в нашей тюрьме, то королева была бы жива?
— Может быть.
— Не знаю. Однако я не могла начать действовать до возвращения Беримунда, и не имела возможности определить, где она находится, без помощи брата. Как и вы.
Он молча кивнул.
— Беримунд считал, что ей ничто не угрожает. Он спрятал ее в надежном месте.
— Я знаю, и вас не виню, — ответил Нейл.
— Вы вините себя.
— Я не должен был позволять ей сюда ехать.
— Разве вы могли ее остановить?
У Нейла не нашлось ответа, и некоторое время они ехали молча.
— Считается, что ехать на лошади совсем просто, — заметила Бринна.
— К этому нужно привыкнуть. Как вы себя чувствуете? — спросил он.
— Часть моего тела горит огнем, а другую часть я вовсе не чувствую.
— Давайте остановимся и отдохнем хотя бы один день, — предложил Нейл.
— Мы не можем, — пробормотала Бринна. — Мы должны добраться до нее раньше Роберта.
— До Энни?
— Нет, до маленькой девочки. Она в Хаундварпене вместе с мужчиной и женщиной. Вокруг них музыка, иногда ужасная, иногда великолепная, а порой сразу и то, и другое.
— Звучит знакомо, — заметил Нейл.
— Мужчина и женщина недавно поженились. И они не родители ребенка.
— Я знал композитора, которого звали Акензал, — сказал Нейл. — Любимец… королевы. Она посетила его свадьбу, и я ее сопровождал. Королева попросила молодоженов позаботиться о Мери, дочери леди Грэмми.
— Да. Она сводная сестра Энни?
— Так говорят.
— Вы знаете, как их найти?
— Но какое это имеет отношение к восстановлению закона смерти? — спросил Нейл.
— Самое прямое, — ответила Бринна. — Если Роберту это известно, им грозит ужасная опасность.
— Но откуда это может знать Роберт?
— Я не знаю. Но я видела его там, — Бринна немного помолчала. — Я знаю, что убило королеву Мюриель и братьев волков Беримунда.
— И едва не убило вас.
— Да. Это музыка, смертоносная и каким-то непостижимым образом привлекательная. Как только начинаешь ее слушать, остановиться почти невозможно. Если бы вы меня не позвали, если бы не назвали другим именем, я бы уже была мертва.
— Именем, которое вы носили на корабле.
— Да, — прошептала Бринна, и Нейл пожалел, что не видит ее лица. — На корабле, где я была с собой, да и вы были другим.
— Но теперь мы то, что мы есть.
— Да, вы правы, — прошептала она.
Нейлу показалось, что Бринна хочет сказать что-то еще, но она неожиданно сменила тему.
— Я говорила вам, что у вас есть высшая цель, — сказала она.
— Да говорили.
И вновь Бринна колебалась, словно не знала, стоит ли ей продолжать.
— Когда-то у меня было три сестры, — сказала она. — Нас называли разными именами, но в Кротении и Лире чаще всего мы были известны, как Веры.
— Как в легендах? Четыре королевы Тир-на-Сейда?
— И да, и нет. Существует множество легенд. А я говорю о том, что реально.
— Я не понимаю.
— И до меня существовали Веры, которые носили наши маски. Многие из них жили в трудные времена, начавшиеся после исчезновения Виргеньи Отважной. Тогда нас знали под именем Ватин. Время изменяет языки и имена. Мы жили по-разному — одни среди людей, другие находили убежища в удаленных местах. Мы не настоящие сестры, нас объединяет врожденный дар. Когда мы стареем, когда наши силы оставляют нас и даже наркотики не помогают усилить зрение, мы находим себе замену.
— Но что вы делаете?
— Это трудно объяснить. Мы существа, обладающие двойственной натурой. Здесь мы обычные люди, которые едят и пьют, живут и умирают. Но в Амбитусе, НеМире, мы есть совокупность всех, кто жил до нас — нечто большее и нечто меньшее, чем люди. И мы видим нужды мира. До недавнего времени наше умение видеть было почти случайным; мы реагировали, как растения, которые поворачиваются вслед солнцу. Но с того момента, как был нарушен закон смерти, наши видения стали все больше напоминать пророчества. Мои сестры и я долгие годы делали все, что в наших силах чтобы Энни заняла трон, но однажды наступил ужасный момент прозрения, когда я поняла, какую страшную ошибку мы совершаем.
Мои сестры не поверили мне, и в результате они умерли вместе с орденом, который мы основали, во всяком случае, погибло большинство. Ваша Элис принадлежала к этому ордену.
— Она знала, кто вы.
— Только после того, как увидела меня, но не раньше.
— Как умерли ваши сестры?
— Это также довольно сложно. В некотором смысле их убила Энни — Энни, которая была и будет, а не та Энни, которую вы знаете. Та, которой она становится.
— А как удалось спастись вам?
— Я ушла из Амбитуса и спряталась. Я перестала исполнять роль Веры и направила все свои силы на исправление нашей ошибки.
— И теперь?
— Как я уже сказала. Энни находится вне пределов моей досягаемости. Но у меня есть шанс исправить закон смерти. Девочка Мери… мы наблюдали за ней. Она обладает странной и удивительной силой, в некоторых отношениях она напоминает мою, но в ней есть и нечто уникальное. Перед смертью одна из моих сестер заронила зерно в душе композитора, оно поможет ему и Мери исправить нарушенный закон. И теперь я должна позаботиться о том, чтобы это зерно взошло.
— И если закон смерти будет исправлен…
— Да. Роберта не станет.
— Тогда давайте это сделаем, — пробормотал Нейл.
Взошла луна, на небе загорелись самоцветы звезд. Они переходи ли с рыси на галоп и обратно, чтобы не утомлять своих скакунов.
Бринна дрожала от усталости. Нейл почувствовал, как она повисла на нем, а потом снова выпрямилась.
— Держитесь, или вы упадете, — сказал он.
— Я бы хотела… — Она вздохнула.
— Чего? — хрипло спросил Нейл, хотя понимал, что ему не следует задавать вопросов.
Она не ответила, и Нейл почувствовал, как сильно напряглось ее тело.
— Я говорила, что существует три причины, по которым я рискнула вывести вас из темницы, — прошептала Бринна.
— Да. И вы сказали, что третья значения не имеет.
— Я сказала, что третья не имела значения тогда, — продолжала Бринна. — Но я вовсе не имела в виду, что она совсем не имеет значения. Вы помните первые две причины?
— Вы сказали, что не верите в то, что я могу быть убийцей, и еще, что мы можем друг другу помочь.
— Вы должны понять мой мир. То, как я жила. Мне известно о четырех покушениях на мою жизнь; один раз меня пытался убить кузен, который боялся, что я увижу, как он обманывает моего отца. Когда мне было десять лет, ко мне прислали из Кротении убийцу, которая прошла подготовку в монастыре. Я не знаю, кто за ней стоял. Убийца Черный Коготь из темных лесов Вестраны был очень близок к успеху. Он держал кинжал возле моего горла. Я хочу, чтобы вы понимали все это несмотря на то, что я не желаю допускать даже мысли о том, что вы можете меня убить, какая-то часть моего сознания сомневается.
— Так в чем же состояла третья причина?
— Третья причина состояла в том, что я готова рискнуть жизнью, чтобы еще раз прикоснуться к вам.
Лошади скакали дальше в тишине, а огромная кровавая луна клонилась к темному морю.
— Я люблю вас, — сказал Нейл.
Он почувствовал, как ее тело расслабилось, а потом прижалось к его спине, а ее руки вдруг удобно и легко обхватили его талию. Он не мог, не смел повернуться назад и поцеловать Бринну, но это не имело значения. Это было лучшее, что произошло в его жизни, в течение следующих нескольких колоколов ни его поражение, ни горе, ни даже жажда мести не могли отвлечь Нейла от обнимавшей его женщины, полной удивительных тайн.
ГЛАВА 5АКМЕМЕНО
Казио погладил лицо Остры, а потом осторожно раздвинул ее губы и влил ей в рот немного разбавленного водой вина. Через мгновение он увидел, как она сглотнула, и жидкость проникла нес горло.
Он смотрел на ее безжизненное лицо, борясь с охватывающей его паникой.
«Она все еще жива, значит, надежда остается», — подумал он.
— У Энни есть целители, они тебя вылечат — утешал Казио спящую девушку. Ведь в легендах все заканчивается хорошо, не так ли? Правда, в них нужен поцелуй прекрасного принца. Неужели я не похож на принца?
Некоторое время карета катилась в тишине.
— Возможно, нам нет необходимости возвращаться в Эслен, — сказал Казио Остре. — Днем мы прибудем в Гленчест. Наверное, герцогиня сможет нам помочь.
Остра, естественно, ничего не ответила.
Не доезжая пол-лиги до Гленчеста, они встретили сэра Вильяма, который состоял на службе у герцогини, с его вассалами. Он проводил их к красивому, но не приспособленному к обороне особняку. Герцогиня не вышла их встретить, что было довольно странно, но после того, как солдат разместили в деревне, Казио получил приглашение на обед. Он повез з’Акатто и Остру в карете.
Элионор Отважная была изящной женщиной, чье притворно скромное выражение лица сразу же подсказывало, что она склонна к утехам плоти. Обычно ее характер проявлялся во время беседы, но в тот день герцогиня вела себя совсем не так, как во время их прошлой встречи. Она была в черном платье, ее волосы покрывала черная вуаль, а придворные, обычно склонные модно и красиво одеваться, выглядели непривычно в скромных одеждах темных тонов.
Как только они вошли, герцогини встала и протянула руку. Когда все ее поцеловали, она склонилась к Казио и поцеловала его в щеку.