Форрест неуклюже обнял ее.
– Рад познакомиться.
– Все рады знакомству со мной, – сказала Брук. И покосилась на Джул. – А это кто?
– Не груби, – одернула ее Имми.
– Да я сама нежность, – проворковала Брук. – Так кто ты? – обратилась она к Джул.
Джул заставила себя улыбнуться и представилась. Она не знала, что приезжает Брук. И Брук явно не слышала о том, что у Имми гостит какая-то Джул.
– Имоджен говорит, что ты ее любимица из Вассара.
– В Вассаре я была всеобщей любимицей, – заявила Брук. – Вот почему мне пришлось его бросить. Там всего-то две тысячи человек. Мне нужна более широкая аудитория.
Она потащила сумки наверх и расположилась во второй, меньшей по размеру, гостевой комнате.
Конец июня 2016 года
Мартас-Винъярд, Массачусетс
За пять недель до приезда Брук, на седьмой день своего пребывания на Мартас-Винъярде, Джул раскошелилась на обзорную автобусную экскурсию по острову. Костяк группы составляли туристы из тех, что гоняются за галочкой в списке достопримечательностей, составленном туристическим сайтом. В основном семейные группы и пары, все шумные и болтливые.
После обеда они посетили маяк Аквина. Как пояснил гид, эту местность первыми заселили индейцы вампаноаги племени гей-хэд, а позже, в начале XVII века, сюда пришли английские колонисты. Гид начал рассказывать про китов, в то время как все повалили из автобуса глазеть на маяк. Со смотровой площадки хорошо просматривались разноцветные глиняные скалы пляжа Мошуп, но к воде можно было подойти, лишь преодолев по жаре почти километровую пешую тропу.
Джул спустилась со смотровой площадки и отправилась в торговые ряды, где продавали сувениры, ремесленные изделия вампаноагов и фастфуд. Она бродила по ларькам, лениво разглядывая ожерелья и открытки.
Может, остаться навсегда на Мартас-Виньярде? Она могла бы устроиться на работу в магазин или тренажерный зал, проводить дни у моря, найти жилье. Она могла бы отказаться от попыток переделать себя, покончить с амбициями. Просто принять жизнь такой, какая она есть, и быть благодарной за это. Никто бы ее не беспокоил. И не пришлось бы искать Имоджен Соколофф.
Когда Джул вышла из очередной лавки, ей на глаза попался парень с большой холщовой сумкой в руке. На вид – ровесник Джул. Хотя нет, немного старше. Худощавый, с узкой талией, совсем не мускулистый, но изящный и гибкий, со слегка изогнутым носом и приятными чертами лица. Его каштановые волосы были завязаны в пучок. На парне были черные хлопковые брюки – настолько длинные, что обтрепались снизу, – шлепанцы и футболка с надписью «РЫБНЫЙ РЫНОК ЛАРСЕНА».
– Не понимаю, зачем тебя туда понесло, – крикнул он своей спутнице, которая, по-видимому, еще торчала в магазине! – Какой смысл в покупке совершенно бесполезных вещей?
Ответа не последовало.
– Имми! Хватит. Пойдем на пляж, – позвал парень.
И вот она появилась.
Имоджен Соколофф. Волосы, теперь коротко подстриженные в стиле пикси, казались светлее, чем на фотографиях, но не оставалось никаких сомнений в том, что это она. Имоджен осталась самой собой.
Она вышла из магазина как ни в чем не бывало, как будто Джул не ждала ее и не искала все эти долгие дни. Мало того, что Имми обладала прелестной внешностью, она еще и держалась раскованно. Словно красота давалась ей без всяких усилий.
У Джул мелькнула надежда, что Имоджен узнает ее, но этого не произошло.
– Ты такой нервный сегодня, – сказала Имми парню. – Меня утомляет, когда ты дергаешься.
– Ты даже ничего не купила, – возмутился он. – А я хочу наконец добраться до пляжа.
– Пляж никуда не денется, – невозмутимо ответила Имоджен, роясь в своей сумке. – И, между прочим, я кое-что купила.
Парень вздохнул.
– Что?
– Это тебе. – Она достала небольшой бумажный пакетик и передала ему. Он содрал клейкую ленту и вытащил вязаный браслет.
Джул ожидала, что парень разозлится, но вместо этого он усмехнулся. Надев браслет, он уткнулся лицом в шею Имоджен.
– Мне очень нравится, – сказал он. – То, что надо.
– Это же дешевка, – сказала она. – Ты ненавидишь всякие побрякушки.
– Но я люблю подарки, – возразил он.
– Мне ли не знать.
– Пошли, – заторопился парень. – Вода уже наверняка прогрелась. – Они направились через парковку к тропинке, что вела на пляж.
Джул обернулась. Гид махал в сторону толпы, жестом призывая туристов вернуться в автобус. Отъезд намечался через пять минут.
Никак иначе она бы не добралась до отеля. Ее телефон почти разрядился, и девушка не знала, можно ли вызвать такси из этой части острова.
Но это не имело значения. Она нашла Имоджен Соколофф.
Джул проводила взглядом отъезжающий автобус.
Третья неделя июня 2016 года
Мартас-Винъярд
Неделей раньше секьюрити остановили Джул у стойки досмотра багажа в аэропорту.
– Если вы хотите пронести это как ручную кладь, мисс, вам придется упаковать туалетные принадлежности в прозрачный полиэтиленовый пакет, – сказал мужчина с дряблой шеей, одетый в синюю униформу сотрудника службы безопасности. – Разве вы не видели объявление? Объем каждой бутылочки не должен превышать ста миллилитров.
Служитель в голубых латексных перчатках обшарил чемодан Джул. Он вытащил шампунь, солнцезащитный крем, лосьон для тела и выбросил все в корзину.
– Теперь я снова его просканирую, – сказал он, застегивая молнию. – Должно быть нормально. Здесь подождите.
Она ждала. Пыталась делать вид, будто знает правила провоза жидкости в ручной клади, просто забыла, но уши у нее горели. Она злилась на вынужденную задержку из-за пустяка. И чувствовала себя маленькой и неопытной.
Самолет оказался тесным, с пластиковыми сиденьями, изношенными за годы эксплуатации, но Джул наслаждалась полетом. Виды из окна завораживали. День выдался безоблачный. Изогнутая береговая линия переливалась множеством оттенков коричневого и зеленого.
Отель – особняк в викторианском стиле с белой отделкой – находился напротив гавани в Оук Блаффс. Джул оставила чемодан в номере и прошла пешком несколько кварталов до Серкит-авеню. Город заполонили отдыхающие. Джул приметила пару магазинов модной одежды. Ей нужна была одежда, у нее имелись гифт-карты[74] Visa, и она знала, что ей будет к лицу, но все равно колебалась.
Джул поглядывала на проходящих мимо женщин. Они носили джинсы или короткие хлопчатобумажные юбки и босоножки. Цвета – блеклые или темно-синий. Сумки преобладали тканевые, а не кожаные. Помада на губах – телесных и розовых оттенков, ни в коем случае не красная. Встречались женщины в белых брюках и эспадрильях. Не было заметно, чтобы они носили бюстгальтеры. В ушах поблескивали микроскопические серьги.
Джул сняла свои несуразные серьги-кольца и сунула их в сумку. Она вернулась к магазинам и купила пару джинсов-бойфрендов, три хлопковых топа, длинный струящийся кардиган, эспадрильи и белый сарафан. Выбрала холщовую сумку на длинном ремне с серым цветочным принтом. Оплатила покупки картой и сняла наличные из банкомата.
Остановившись на углу улицы, Джул переложила документы и деньги, косметичку и телефон в новую сумку. Потом вызвала телефонную биллинговую службу и организовала оплату по карте Visa. Она позвонила своей соседке по квартире, Лите, и оставила голосовое сообщение, попросив прощения.
Вернувшись в отель, Джул выполнила комплекс упражнений, приняла душ и надела белый сарафан. Волосы она уложила небрежными волнами. Ей нужно было найти Имоджен, но это могло подождать до завтра.
Она зашла в устричный бар с видом на гавань и заказала ролл с омаром. Когда принесли блюдо, ее постигло разочарование. Жалкие кусочки омара, сдобренные майонезом, покоились на поджаренной булке для хот-дога. Она ожидала чего-то более элегантного.
Пришлось взять порцию жареной картошки, которую она и съела вместо вожделенного омара.
Бесцельная прогулка по городу и вынужденное безделье порядком утомляли. В конце концов Джул оказалась возле крытой карусели, которая стояла в темном старом ангаре, где пахло попкорном. Вывеска рекламировала «Летающих лошадей» как «древнейшую американскую карусель».
Она купила билет. Народу оказалось совсем немного – только малыши в сопровождении старших братьев и сестер. Родители сидели в зале ожидания, уткнувшись в телефоны. Звучала старомодная музыка. Джул выбрала лошадь с краю.
Когда карусель тронулась, она заметила рядом с собой парня верхом на пони. Жилистый, с хорошо развитой мускулатурой: возможно, скалолаз, но определенно не штангист. Джул угадала в нем и смешанное американо-азиатское происхождение. У него были густые черные волосы, пожалуй, чуть длинноватые. И выглядел он так, будто подолгу бывал на солнце.
– Теперь я чувствую себя полным лузером, – сказал парень, когда карусель ускорилась. – Идея оказалась чертовски неудачной. – Он говорил со среднеамериканским акцентом.
Джул поддержала разговор.
– Почему?
– Тошнота. Подступила, как только мы тронулись. Черт. К тому же я единственный на этой штуковине, кто старше десяти.
– Не считая меня.
– Не считая тебя. Однажды я катался на этой карусели, когда был маленьким. Наша семья приезжала сюда на каникулы. Сегодня я жду паром, и надо убить еще час, поэтому подумал – почему бы нет? Вспомню старое доброе время. – Он потер лоб рукой. – А ты почему здесь? С младшим братом или сестренкой?
Джул покачала головой.
– Мне нравятся аттракционы.
Он протянул руку через пространство между ними.
– Я – Паоло Сантос. А ты?
Она неловко пожала ему руку, поскольку их лошади двигались.
Парень покидал остров. Джул решила, что поговорит с ним минуту или две; а потом больше никогда его не увидит. Все это не имело особого смысла; так, внезапный порыв, и она солгала.
– Имоджен Соколофф.
Ей было приятно произносить это имя. Все-таки как заманчиво оказаться на месте Имоджен!