Надежда Фетисова
Ирине Петровне девяносто девять лет и пять месяцев.
«– Познакомьтесь: Ирина Петровна. Девяносто девять лет!
– И пять месяцев!» (с)
– Вы знаете, Надя, я очень переживала, что не смогу тут гулять! Очень, очень. А я ведь каждый день должна ходить! Иначе слягу. А мне нужно еще семь месяцев. Мне хуже ведь стало… А свежий воздух – это жизнь. И ходить, мне нужно ходить! Я так переживала!
– Не беспокойтесь, Ирина Петровна, мы будем гулять с вами каждый день столько, сколько вам захочется!
– Надя, я там денежку чуть-чуть взяла… Я каждый день пью молоко. Я могу не есть, но молоко обязательно. И ягодок хочется.
– Не нужно денежку, у нас все бесплатно.
– Чудо какое! Боже, куда же я попала, это чудо! А вы знаете, Надя, мне очень везет на добрых людей! Вот по интернету показывали, батюшка сказал, что через семь месяцев будет большой праздник! Как же я переживала, мне надо ходить!
Надо! Будем ходить!
Екатерина Чекмаева
Выходные у нас вышли насыщенные.
В субботу разрисовывали матрешки. Пришло не так много пациентов, зато каждый нашел что-то свое. Римма Александровна считает, что не умеет рисовать, поэтому с деталями помогал волонтер, но такое чувство цвета! Мастер колористики! А Вера Сергеевна придумывала самые нестандартные решения. У мужчин матрешки самые веселые, озорные.
А наш пациент Василий сильно напоминает мне кота: в наших активностях не участвует, но всегда ходит кругами, рассказывает что-то интересное и очень скрашивает обстановку. Василий – мужчина умный, саркастичный – незнакомым людям кажется хмурым. При этом он очень любит свою жену Нину. Они вместе с первого класса школы, представляете? Влюбились в семь лет и всю жизнь вместе.
Мы на мастер-классе сидели долго, уже все разъехались, а Римма Александровна творила уже третью матрешку. И тут она попросила мороженого, а у нас оно днем закончилось! Пока я соображала, как бы нам раздобыть, Василий вернулся с мороженым и галантно угостил даму. Так по-соседски!
А в воскресенье у нас был праздник в честь Дня военно-морского флота.
Чудесный день! Так мало слов, чтобы передать впечатления… Был небольшой маскарад, концерт, угощение. Очень всем понравилось. Не хотелось расходиться. Несколько пар задержались подольше, певица им пела лиричные песни. Постарались создать атмосферу отпуска у моря…
А волонтеры сделали небольшие сюрпризы для пациентов: подготовили имена каждого на сигнальном морском языке!
Мира Тристан
«Как бы ни было плохо или хорошо: слава Богу за всё!» – говорила Ольга Евгеньевна.
Я каждый раз ловила себя на мысли: как научиться благодарить Бога за всё?
Накануне своего отпуска я зашла к ней проститься. Она, уже совсем слабенькая, все же нашла в себе силы и желание подняться, обняться и сказала:
– Знаешь, я в Крыму не была никогда. Вот прожила большую жизнь, а в Крыму побывать не довелось. И еще знаешь, о чем подумала? Мне так неловко перед знакомыми, я со всеми уже простилась, думая, что скоро умру, а вдруг не умру… Вдруг поправлюсь и еще на море в Крым поеду? И как-то неловко перед ними. Вроде как пообещала – и не выполнила.
– Ольга Евгеньевна, знаете, есть такие строки: «И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг». Поэтому вы всё правильно сделали. А я обещаю вам, что обязательно кину монетку в море за вас.
– Слава Богу за всё!
Она умерла на следующий день. А я выполнила обещание, которое ей дала на прощание. «И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг…»
Надежда Фетисова
«Тележка радости». Приятно, что ее всегда ждут, что знают: в пятницу, в 15:00. Знают даже недавно поступившие, им «старожилы» рассказывают. Плодово-ягодная тележка – дачные дары. Арбуз желтый и дыня – дачи у всех разные. Спасибо волонтеру Оле за мороженое!
Еще нам собрали небольшие душистые букетики для каждого пациента: мята и что-то еще (дачи у меня нет, не разбираюсь, но пахнет непередаваемо).
Мороженое, конечно, как-то больше радовало, чем желтый арбуз.
Сильно растрогало меня сегодня: Денис Владиславович захотел сам, без посторонней помощи съесть щербет, испачкался весь… Вытираю ему салфеткой пальцы, губы, шею, разговариваю, а у него слезы, потому что сам смог, потому что вкусно и можно испачкаться…
Вера Григорьевна с Вероникой Васильевной около недели были в одной палате. На днях Веронике Васильевне стало значительно хуже и ее перевели в другую палату. Заезжаю с тележкой, Вера Григорьевна посмотрела все, угостилась и говорит:
– Наденька, я что-то носочки не вижу, у тебя есть?
– Конечно, сейчас принесу.
– Ты меня тогда ищи в соседней палате.
Приношу. А Вера Григорьевна заботливо надевает эти носочки Веронике Васильевне. Говорит:
– Она просила, ноги мерзнут. Пойду к сестрам, попрошу обед разогреть, она кушать хочет…
И столько в этих носочках трогательной заботы и любви…
Екатерина Чекмаева
Как же хорошо в саду! Часто кто-то не хочет на концерт, а кто-то не хочет гулять. Но концерт в саду – это очень заманчиво. Вчера вот соблазнились тринадцать человек, почти все на кроватях.
Причем концерты у нас получаются не по сорок минут, а до тех пор, пока кто-то хочет еще послушать (естественно, я слежу, и мы оперативно увозим тех, кто притомился).
Вот и вчера концерт шел часа полтора, а расходиться не хотелось. Такая атмосфера была уютная, летняя…
Ели ягоды с мороженым, пили домашние лимонады. Как сказала Тамара Александровна: «У вас как на даче, только еще и музыка красивая».
У Андрея действует только одна рука, но совсем чуть-чуть (сам есть, например, он не может), при этом он пальцами отбивал ритм с закрытыми глазами. Мысленно играл.
А наша Таня, которая лежит третий раз, после концерта рассказывала исполнителям, как у нас хорошо, про концерты и мастер-классы, показывала фотографии.
Когда Таня приехала к нам впервые, она могла только лежать, а сейчас бодро ездит на коляске и даже немного ходит. Таня – человек эмоциональный, порой резкий, но в этот приезд говорит всем только добрые слова. Таня свято верит, что на ноги ее ставят две вещи: 1. Раскраски для взрослых, что мы ей подарили несколько месяцев назад. «Я раскрашиваю целыми днями, мне ни курить не хочется, ни телик смотреть, ни даже ругаться на кого-то». 2. Наш досуг. «Мне в жизни так весело не было. То концерт, то мороженое, то духи, а вчера вот гуляли с волонтером Сашей и вьюн посадили, уже четвертый. Через несколько лет ваш сад благодаря мне преобразится».
Нюта Федермессер
Сегодня уходит еще один мужчина. Уходит очень тяжело. Мог бы уже уйти. Но рядом любимая жена. Как только он чуть-чуть успокаивается и дыхание его становится реже, она трясет его, просит открыть глаза, посмотреть на нее, просит не уходить. Она не может его отпустить. Она не спит с ним рядом уже двое суток. Совсем.
Он в одноместной палате. Девочки организовали ей чай, раскладушку, но она сидит и держит его за руки. Говорит: я все понимаю. Спрашивает: он умирает? Мы киваем. А она просто не может его отпустить…
И разве можно тут вмешиваться? Сейчас вся работа дежурной смены уже с ней, а не с ним.
Анастасия Жихаревич
Матвей Тихонович рассказывает о своем детстве в оренбургской деревне:
– Мальчишками мы очень любили грозы. Кто-то из нас обязательно назначался смотрящим и должен был следить: который из сараев и у кого загорится. «Тёть-Рая, – кричу, – ваш горит!» Она довольная, улыбается: наконец-то!
Тут я изумленно приподнимаю брови. Матвей Тихонович продолжает:
– Это значит – впереди два очень хороших дня. Первый день – подготовка. Мужчины готовят материалы, инструменты. Женщины обсуждают стол, распределяют кто что у кого будет готовить. На второй день с самого утра все собираются у тёть-Раи, и до обеда кипит работа. Мужики, человек двадцать, работают слаженно, быстро. Ну и мы с пацанами – на мелкие задачи. Вот к обеду и сарай, и стол уже готовы. И начинается самое приятное: во-первых, это, конечно, еда. Все же всё самое вкусное нанесли. А у тёть-Раи знаешь какое сало было! Мы его называли «копчёнка». Во-вторых, это разговоры и песни. Порой и до танцев доходило. А когда я чуть постарше стал, еще и наливали немного. Между делом все ходили полюбоваться на новый сарай, а потом снова возвращались за стол… Да… мы в детстве очень любили грозы.
Так много в этой истории… И такая простая мысль: горит сарай, а ты знаешь, что впереди два очень хороших дня…
Мира Тристан
Уходила молодая женщина. Вышли в холл с ее мужем поговорить. Абсолютно растерян. Спрашивает:
– Это, наверное, уже скоро произойдет?
– Да, очень скоро, сегодня, – отвечаю.
Он закрывает лицо руками. И не дает себе заплакать в голос. Я молчу. Он начинает рассказ о том, как долго обследовали, не могли установить диагноз. И все время была надежда… А потом всё, четвертая стадия, и метастазы везде.
– Я за ней пойду, я так и сказал ей: я без тебя не буду. Что ты наделала! Я спиться боюсь, понимаете? Я пить начал. Сейчас без нее точно сопьюсь…
– У вас есть дети?
– Да, сын взрослый.
– А внуки?
– Есть. Внук маленький.
– Отношения с ними хорошие?
– Очень.
– Сохраните себя для внука. У него не будет бабушки, но у него будете вы. Самые теплые и поддерживающие воспоминания в его взрослой жизни у него будут о вас. Моя взрослая дочь с теплом вспоминает детство, проведенное с бабушкой и дедушкой. Пусть у него будет здоровое детство. Родители молоды и всегда заняты, у вас опыт и мудрость. Поделитесь с ним этим. Ваша жена будет этому рада, думаю, она хочет именно этого.
Когда я начала все это ему говорить, сама заплакала. Я говорю, плачу и думаю, что вот, ёлки, это же непрофессионально.
Он повернулся и с удивлением смотрел на меня. Наверное, это странно, что человек, которого ты видишь первый раз, плачет вместе с тобой. Потом я поняла, что нет, все так, все верно. Так было правильно.