— Добрый день, — сказал он металлическим голосом, — попрошу предъявить документы.
Тип в кепке, бросив взгляд на предъявленное удостоверение, в ответ извлек из кармана пальто свое, сказав:
— И что? У меня тоже недетская ксива имеется.
Человек в плаще удивленно хмыкнул, после чего произнес, отступая:
— Простите…
Его место тут же занял молодой широкоплечий мужчина.
— Все в порядке, Андрей Иванович? — осведомился он.
— Да, Вадим, — ответил тип в кепке. — Мы встретили тех, кого ждали. Теперь нам с тобой надо бы аккуратно свезти их на дачу, подальше от Москвы.
Человеку в плаще и его спутникам лишь оставалось кусать губы, наблюдая за тем, как уже вроде бы пойманную добычу уводят буквально у них из-под носа.
Андрей Иванович — он же Пахом — представил прибывших Вадиму позже, в машине, когда тот уже вывел приметный серебристый «Лексус», в котором разместились все, со стоянки возле аэропорта.
— Этот бородач, Вадим, старый мой корешок. И шефа твоего не последний знакомый. Мировой мужик! Правда, имя его тебе лучше не знать. Да он и сам, небось, забыл уже, как его зовут. Так, Борода? — с улыбкой обернулся Пахом к пассажирам на заднем сиденье, после чего переключил свое внимание на девушку: — Ну, а это, как я понимаю, Кристина? Хорошо себя ведешь. Умница, девочка!
— Это не Кристина, — буркнул Борода.
Пахом заулыбался:
— А, понимаю, понимаю. Наташа Воробьева? Вдвойне молодец! Вошла в роль. За это скоро, деточка, ты окажешься у папочки… Смотри, красавица какая! — не удержался от комплимента Пахом, когда та сдернула со своей головы бейсболку и, сняв очки, холодно посмотрела прямо в его глаза.
— Меня зовут Эллис, — отчетливо выговаривая слова, произнесла девушка.
— Как… Эллис? — переспросил Пахом, переводя растерянный взгляд на Бороду.
Но в этот момент его внимание привлек к себе Вадим, крутивший баранку:
— Андрей Иванович, за нами хвост.
— Где? — Пахом наклонился к боковому зеркалу.
— Два черных джипа. Приклеились от аэропорта.
— Да мы еще не далеко отъехали. Может, просто случайно за нами едут. Ты их это… того… поводи немного.
— Без проблем, — ответил Вадим, прибавляя газу.
А сзади послышался голос Бороды:
— Пахом, это в натуре за нами хвост.
— А ты-то это с чего взял?
— Потому что знаю. Он должен быть. Для того мы с Эллис здесь и находимся, чтобы увести его за собой. Так что, Вадик, жми, жми давай! — повысив голос, сказал он водителю.
— Какая к черту Эллис? — вновь обернулся к пассажирам Пахом, гневно сверкнув глазами. — Мне было приказано встретить Кристину, которая… Наташа Воробьева.
— Пахом, ты че, совсем не в курсе? Какая Кристина? Кристина вылетела другим рейсом.
— Как другим рейсом? — растерянно спросил Пахом.
— Так, Андрюх, другим. Эс Ю 272, из Женевы. Восемнадцать ноль пять самолет должен приземлиться в Шереметьево.
— В Шереметьево?
— Именно. А мы с Эллис — типа это, того… Чтобы внимание отвлечь.
— В Шереметьево… — Пахом надул щеки и с шумом выдохнул воздух: — Уф-ф… Ну и Чеботарь! Башка! — вымолвил он, поднимая пальцем козырек своей клетчатой кепки. И с едва уловимой горечью в голосе добавил: — Но, конечно, мог бы и не играть со мной втемную…
Тем временем «Лексус», вырвавшись на Каширское шоссе, безуспешно пытался оторваться от погони.
— В клещи собираются брать, — проинформировал Пахома Вадим, отчаянно гнавший машину вперед. — Может, остановимся, потолкуем с ними? Чего им от нас надо?
— Ха! — усмехнулся Пахом. — Ты видел, какие упыри в аэропорту пасли этих клоунов ряженых, которые у нас с тобой на заднем сиденье устроились?
— Сам ты — клоун, — спокойно отозвался Борода. — А водила твой, между прочим, правильно базарит. Лучше остановиться да потолковать, чем в столб какой-нибудь в этих гонках шибануться. Или у вас тут, в Раше, уже разучились по-мужски толковать? Так дай нам с Эллис по волыне, мы вам память и освежим.
— Где я вам тут волыны возьму?! — огрызнулся Пахом.
Голос подала Эллис:
— Нам говорили, что нас здесь встретят. Слышь, ты, кепка? Встретят! Не таксисты гребаные, а мужики! Так вы че — таксисты, что ли?
— Угу, таксисты… — буркнул Пахом, доставая из бардачка две беретты…
Как раз в это самое время в аэропорту Шереметьево бывший вице-премьер Чеботаревский встречал дочь банкира Вакариса, прибывшую рейсом SU № 272 из Женевы, в сопровождении его старинного приятеля — Сашки Соколова.
— Санта, бродяга! — первым делом обнял он его после того, как парочка миновала пограничный пост.
— Чеботарь… Здорово! — радостно жал руку бывшего вице-премьера Санта, он же Соколов Александр — старый соратник господина Чеботаревского.
— Как долетели?
— Превосходно.
— Ну, Кристиночка, — обратился, наконец, Чеботаревский к девчонке, — рассказывай, как дела? Много страху натерпелась?
— Угу, — всхлипнула Кристина, на вид оказавшаяся не таким уж и подростком, каким была запечатлена на фотографиях, до сего момента имевшихся в распоряжении Валентина Петровича.
— Ну, ничего, ничего, детка, — потрепал он ее по плечу, — уже скоро увидишь своих родителей. Они тебя ждут. И очень переживают. Особенно отец.
— Я знаю…
Как только они вышли из здания аэровокзала, Чеботаревский тут же, немного отойдя от своих спутников, достал из кармана “Vertu”, снабженный системой защиты от прослушки и определения места его нахождения, и набрал номер Вакариса.
— Алле, Роберт Янович?
— Слушаю, слушаю вас, Валентин Петрович, — услышал в трубке бывший вице-премьер нетерпеливый голос банкира.
— Наша договоренность по поводу встречи в силе?
— Да, конечно. В кафе…
Чеботаревский успел перебить его:
— На том же месте, Роберт Янович, в тот же час, — назидательно произнес он, упредив собеседника, дабы тот не проговорился. Ведь телефон банкира, как ему было известно, прослушивался людьми Близнецов. А раскрывать им место встречи с банкиром Чеботаревскому не хотелось.
— Понял, понял вас, — сказал Вакарис.
— Вот и замечательно. Надеюсь, все необходимые бумаги при вас?
— Да, — подтвердил Роберт Янович, стараясь быть лаконичным. Но все же, не выдержав, спросил: — Она будет с вами?
— Не держите меня за простака, Роберт Янович, — ответил ему бывший вице-премьер. — Сказал же, с моей стороны все подготовлено. Только и не надейтесь увидеть ее до того, пока мы не решим наши с вами дела.
— Значит, она будет где-то рядом?
— Значит, будет где-то рядом.
— И вы не боитесь возить ее с собой по Москве?
— Я — боюсь? — бывший вице-премьер расхохотался. — И чего же мне, по вашему разумению, Роберт Янович, бояться? Нападения с целью отбить у меня ваше сокровище? Это исключено.
— Нет, но… Но после того, что появилось в газетах…
— А, — беззаботно махнул свободной рукой Чеботаревский, — обыкновенная информационная война. Причем, Роберт Янович, довольно примитивная. Деза! Мои недруги явно наняли журналюг из «желтой» прессы. Те на выдумку мастера. Только что общения с этими… с зелеными человечками мне не приписали. Работники пера и топора, черт их подери!
— Нет, то, что вчера про вас писали, действительно, просто смешно. Я говорю о сегодняшних газетах. Вернее, о той фотографии, которую напечатали в некоторых. Неужели монтаж?
— В сегодняшних?.. — неуверенно переспросил Чеботаревский.
— Ну, да. Вы что, ничего не знаете?
— Признаюсь, нет… Да и вообще, какое нам дело до газет, Роберт Янович? У нас с вами есть дела более серьезные. Вы согласны?
— Да, да, разумеется, — тут же согласился Вакарис.
— Ну, так вот, через пару часов мы с вами увидимся, тогда и поговорим. Берегите себя, — поспешил закончить разговор бывший вице-премьер, почувствовав, как его до сего момента превосходное настроение куда-то уходит, уступая место всяким нехорошим мыслям.
Сразу же, по окончании беседы с Вакарисом, Чеботаревский созвонился с Пахомом и убедился, что у того все идет по плану.
— Гости встречены. Везем на дачу, — доложил он, после чего, усмехнувшись, с восхищением бросил в трубку: — Ну, ты, Петрович, башка!
— Догадался, что за гостей везешь? — улыбнувшись, поинтересовался Чеботаревский и тут же предупредил: — Смотрите, аккуратнее там. До встречи!
Беседа с соратником Чеботаревского определенно воодушевила. Тот тон, с которым им была произнесена фраза: «Ну, ты, Петрович, башка!», заставил бывшего вице-премьера вновь поверить в собственные силы, вера во что после недавнего разговора с Вакарисом слегка пошатнулась.
«Подумаешь, фотографию какую-то в газетах пропечатали! — успокаивал себя он. — Небось, с голыми девками в бассейне какой-нибудь гад тайком запечатлел. Ну и что с того? Я что — не мужик? И чего, собственно, бояться-то? Чай, я не Скуратов[20]! Никакого поста в данный момент не занимаю, так что и снимать меня не с чего… И не займу? Ну и хрен с нею, с должностью этой! Зато скоро я узнаю тайну Вакариса…»
Из Шереметьево до города ехали молча. Предчувствие чего-то нехорошего не оставляло бывшего вице-премьера. Он всячески пытался успокаивать себя, даже заводил разговор с Сантой, расположившимся на заднем сиденье, рядом с дочерью Вакариса. Но беседа в присутствии девчонки как-то не клеилась. Да и вел машину малознакомый Чеботаревскому водитель, который просто молча крутил руль, за всю дорогу не проронив ни слова.
— Ну, а ты чего молчишь? — неожиданно взъелся на него Чеботаревский.
— А не мое это дело — говорить, — лаконично ответил шофер.
— Хм. Правильно мыслишь, — похвалил того Валентин Петрович. — Только, — посмотрел он вперед, — если пробка будет, предупреждай.
— Дык, а чего предупреждать-то? Не видно, что ли, стоит Ленинградочка!
— И что?
— Ничо. Выбирайте: или стоять будем, или… знаю я тут одну объездную дорожку. Правда, яма на яме, попрыгать придется… Короче, газетки, как в пробочке, не почитаешь… — водитель невольно бросил взгляд на газету, ле