– Сейчас, – Август полез в карман и вытащил перевязочный пакет.
– Я не ранена, – пробормотала я.
– Ты вся в крови.
– Это фигня. Ты вообще откуда здесь?
– Откуда и ты. Пришел.
Август уже порвал пакет, вытряхнул салфетку и прижал к моей груди. Тут я вспомнила, что сама порезала кожу. Я попыталась отвести его руки, но Август не унимался.
– Август, – негромко позвал Крис.
И глазами показал на статую.
Август уставился на окровавленные ладони Великой Мэри. Потом – на меня.
– И зачем? – тихо спросил он.
– Так надо было, – ненормально беспечным тоном ответила я.
Что-то со мной происходило, мне хотелось смеяться, веселиться, я бы не отказалась даже напиться допьяна. Отходняк после боя. Впервые в жизни. Определенно, я больше не гожусь ни на что. Психика окончательно накрылась медным тазом.
Август протянул руку к моей куртке, которой укрывалась статуя.
– Нет! – закричала я. – Не трогай! Она замерзнет!
– Август, оставь ее. Это отходняк. Бывает. Вызови кого-нибудь с катером, скажи, чтобы прихватили пару твоих шикарных пледов, сдадим девочку врачам, все будет замечательно.
– Ты меня-то не успокаивай. Делла, ты хочешь выйти наружу? К нашим?
– Глупый вопрос. Конечно, хочу. Я хочу есть, пить, я зверски устала. Просто не трогайте Ее руками, и все. Она живая, вы что, не видите? Ей неприятно, когда с Ней как с куском мертвого металла.
Август смотрел на меня очень печально.
– Кстати, я еще в первый раз обратил внимание на этот эффект, – поддержал меня Крис. – Она все время следит за тобой глазами. И явно слышит тебя. И, к слову, теплая. Я заметил, когда талисманы менял.
– Крис, – попросил Август, – надо вывести Деллу. Но мне страшно оставлять статую… Мать Чудес без охраны.
Крис поглядел на него, на меня.
– Сидите здесь, я сейчас парней соберу, вынем ее отсюда. Аккуратно, на брезенте. Или постоянный караул поставим. Вы ждите.
И ушел. Август усадил меня у стены, сам присел на корточки напротив, опустился для надежности на одно колено.
– Делла, то, что с тобой случилось, это не конец жизни.
– Слушай, оставь, а? Конечно, не конец. Я просто сделаю аборт.
– Не надо. Это опасно. Ты можешь остаться бесплодной уже навсегда.
– Чепуха. Если приспичит, решу проблему через суррогатное материнство.
– Делла, это не выход. Я тебя прошу. Я знаю, как тебе тяжело. Если тебе нужно мужское плечо, чтобы опереться, или спрятаться… – он положил мою ладонь на свое плечо и прижал сверху второй рукой. – Вот. Оно у тебя есть. Не калечь себя, прошу. Мы найдем выход. Ты не одна.
У меня все поплыло перед глазами, а потом стало темно. Очнулась я от дико приятного ощущения – прохладной воды на лице. Открыла глаза. Я лежала на двух досках, на мне уже была чья-то куртка, мужская, судя по размеру. Август осторожно протирал мне лоб и щеки мокрой салфеткой.
Я чувствовала себя значительно лучше. Села. За Августом возвышался андроид Федор Добров, как памятник земной военной мощи – огромный, мускулистый, вооруженный до зубов. Без куртки. Ага, понятно. Действительно, андроиду-то не холодно.
– Дай? – попросила я, показав на фляжку, которую Август держал в левой руке. Рука была забинтована. – Что случилось?
– Да сдуру начал доски тягать без перчаток, ободрался.
– Она просит обменяться данными, – вдруг изрек андроид Федор. – Разрешить обмен?
Мы застыли. Август поглядел на меня, потом на Федора. Тот смотрел на статую.
– Федор, ты уверен?
– Она робот. Подвижность отсутствует. Угроза нападения отсутствует. Средства разрушения отсутствуют. Низкий уровень энергии в системе. Необходимо пополнение. Необходим солнечный свет. Сообщение: угроза живым объектам от неопознанных роботизированных средств. Угроза посадки вблизи скопления живых объектов.
– Ты понимаешь?..
Федор медленно кивнул.
– Да. Протокол непривычный, мне нужно время, чтобы подстроиться. Но общение возможно.
– Что за роботизированные средства?
– Координатная система не совпадает с общепринятой. Есть трехмерное изображение. Перевожу в разрешенный формат. Роботизированные средства – два космических корабля в жесткой спарке. Посадка вблизи ставки царя Саттанга. Расстояние – два километра.
Август поморгал:
– Федор, объясни ей: внутри этих средств находятся люди. Это Берг пригнал курьера, насколько я понимаю. Кстати, запроси Берга, он это или как.
– Уже. Капитан Максим Люкассен, коммандер военно-космических сил Земли.
– Порядок.
– Нанесен вред живой природе.
– Ну вот такие у нас корабли, приносим извинения.
– Запрос на временное отключение с целью экономии энергии.
– Федор, спроси, как она включается.
– Автоматически при поступлении новых данных.
– Разреши, пускай спит.
Федор отошел на два шага и повернулся к нам. Мы ошарашенно молчали.
– Ничего себе… – пробормотала я. – А говорили – телепатия… Да, но тогда как работают мозги у индейских почтарей?! Если они тоже могут вот так напрямую?!
– Делла, Павлов тоже сумел. И Крис сумел хотя бы наблюдение освоить, – напомнил Август. – Мы просто не все знаем о собственном теле. Это нормально. Помнишь, что рассказывал Фомичев?
– Да уж. Кстати, Фомичев сейчас где-то неподалеку, изучает Саттангскую аномалию. Знал бы он, что мы сидим в двух метрах от ключа к этой самой аномалии.
– Я знаю, что Фомичев здесь, – сказал Август. – Федор, ты как?
Андроид осторожно подошел к статуе, бережно коснулся ее лба.
– Я много раз задумывался о смысле своей жизни. Зачем этому миру андроиды? Я универсальный солдат, но что я могу дать миру такого, чего не может человек? Теперь я нашел себя. Я робот, но я и человек. Я могу быть посредником между этим роботом и человечеством. Я должен попросить о переводе на новое место службы.
– Я помогу тебе, – очень серьезно сказал Август. – Ты действительно хочешь работать с ней? Может быть, это навсегда.
– Я списан, – сказал андроид Федор. – Я разрушен полностью. То, что вы видите, не стоит на балансе военно-космических сил Земли. Я свободен от всего, кроме долга, взятого на себя добровольно. Мой долг – служить Земле и человечеству. Ее долг – служить человечеству, потому что ее родная земля замолчала слишком давно. Да, я хочу работать. Я мог выбирать. Я выбрал. Здесь я буду полезен своему человечеству.
И улыбнулся так, как умеют только андроиды.
Широко, но скупо.
Великую Мэри все-таки повезли на катере. Потолок над криптой разобрали, под статую подвели брезентовые помочи и аккуратно вынули. Она оказалась довольно легкой. Крис в боевом костюме сумел поднять ее просто руками и уложить в багажник катера. Мы летели в ставку, я каждую минуту оглядывалась – туда, где мягко сияла Великая Мэри, а рядом восседал величественный андроид Федор Добров.
Мы понимали, что везем реликвию. Небольшой театр – это ведь не так плохо, если спектакль отыгран с хорошим вкусом.
Катер сел на то самое поле, где несколько дней назад великий воин Август Маккинби из клана Маккинби доказывал свою силу индейцам. Первой вышла я – в клетчатом пледе на плечах. Подняла обе руки, призывая к тишине. Столпившиеся вокруг индейцы затихли. А я внезапно забыла свою речь. Даром что она была короткой. Поэтому я просто обернулась и кивком позвала Федора. Он притащил козлы, положил на них столешницу, накрыл вторым пледом. Шотландские пледы тут скоро будут традиционным покровом на алтарь, подумала я, но сдержала улыбку. А потом Август и Крис вдвоем вынули из багажника Мать Чудес и бережно поставили ее на стол.
Индейцы рухнули на колени. Только тут я заметила, что Патрик в первом ряду. И лицо у него было неподдельно восторженным. Вот вам и неверующий, вот вам и циничный политолог, да-да.
– Люди Саттанга, – начала я. – Мать Чудес снова с вами. Чужаки нашей крови оскорбили вас, посягнув на святыню. Но тот, кто родился среди чужаков, готов искупить их грех ради правды. Он может называться ее младшим братом. Он слышит ее, как вас и нас. Он одной природы с нею. Он родился на небе, вдали отсюда, и сошел с небес. Мы оставляем его с вами, как неподвластного ни нашей воле, ни вашей, но как того, кто слышит Мать Чудес и может говорить с Нею. Примите его от нас, и берегите, и называйте Федором Добровым, и не препятствуйте ему в том, чтобы он служил Матери Чудес. Приветствуйте же Мать Чудес и ее младшего брата.
Крик поднялся такой, что я снова едва не оглохла. Патрик глядел на андроида с недоумением и тревогой.
Мы отошли. Встали у катера.
– Надеюсь, с дипломатией покончено, – сказал Крис.
– Куда там. Впереди самое интересное, – обронил Август.
– Насколько я понял, ты уже?..
– Документы оформлены еще вчера, как только Лур подтвердил, что она здесь. Старики даже не размышляли, тут же ратифицировали соглашение о собственности на землю. Первый участок купил Дик Монро. Насчет моего были споры, но тут Патрик внезапно подыграл. Напомнил, что Делла колдунья и что ей для служения нужна земля поближе к храму. Не обошлось, конечно, без подлянки. Но это мелочи. Завтра развернем защиту границ. И вот после этого начнется чертова дипломатия. С которой уже намечаются проблемы…
К нам пробился Патрик.
– Там старики и старухи, я сделал вид, что робею вперед них… Парни, что ЭТО такое? Я не понял.
– Федор Добров, – спокойно сказал Август. – Андроид.
У Патрика округлились глаза:
– Ты это как, шутишь?
– У меня нет чувства юмора. Патер, он самый настоящий андроид. Образца столетней давности. Перебранный вручную, перепрошитый по индивидуальной программе и доведенный до совершенства. Нам придется оставить его здесь, чтоб его никто не видел. Иначе на Земле опять начнется андроидная истерика.
– Ни хрена же ты подарки Саттангу делаешь…
– Патер, не Саттангу. И не подарки. Федор будет жить на том участке, который ты мне продал вчера. Считай, что это мой управляющий. Он будет заниматься техобслуживанием и трансляцией данных от Матери Чудес. Он парень контактный, понимает важность условностей, тебе придется учить его истории и традициям Саттанга, так что верховный жрец, если надо, из него выйдет первостатейный. Я ни капельки не сомневаюсь, что он еще займется тем, чем обычно занимаются боги, сошедшие с небес, то бишь соберет детишек и откроет школу. Федор – ходячая библиотека знаний и умений. Тебе, кстати, не возбраняется пользоваться им в этом качестве. Только учти, что у него есть как минимум характер, если не сказать больше. И четкие представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Плохим людям он не помогает.