«Сатана вселяется в людей и заставляет их делать то, что они не хотят», – заявил Маллин на встрече людей, изучающих Библию.
Потеряв связь с семьей и друзьями, двадцатитрехлетний Маллин переехал в Сан-Франциско, в весьма неблагополучный район. Там он все время находился среди алкоголиков и наркоманов, но его это мало волновало. Герберт был погружен глубоко в себя. В стремлении познать, кем он стал, Маллин продолжил изучать Библию и заниматься боксом. Он был очень яростным бойцом и не мог остановиться. На тренировках парень сбивал руки в кровь или подолгу стоял на месте и разговаривал сам с собой. Во время турнира под названием «Золотая перчатка» он бил своего противника до тех пор, пока судьи и тренеры его не оттащили. После первого поражения Маллин решил уйти с ринга и посвятить себя искусству и религии, стать художником и католическим священником. Но он не успел. Во время очередного приступа он разгромил свою квартиру, проломил полы, и управляющий выгнал его на улицу. Так в сентябре 1972 года Маллин опять вернулся к родителям.
Катастрофа
Герберт Маллин окончательно осознал, что в одиночку ему не справиться со своими проблемами, и поэтому решил, что ему необходим присмотр и покой. Однако с этим были проблемы. Параноидальная шизофрения не зря называется параноидальной. Герберт действительно хотел, чтобы ему помогли, но при этом он совсем не доверял своим родным. Он решил, что все от него что-то скрывают, причем с самого детства. В будущем в суде он будет часто говорить, что отец виноват в том, что он стал таким. Например, он утверждал буквально следующее: если бы отец в детстве делал Герберту гомосексуальную оральную стимуляцию, которая, как он считал, присутствовала у большинства других людей, то он бы никогда не попробовал ЛСД без его разрешения.
Есть две версии того, почему Маллин стал считать, что землетрясение произойдет. Согласно первой, он либо услышал голоса из потустороннего мира, либо телепатические команды от кого-то. В будущем он и в этом будет винить отца, называя его маньяком, заставляющим делать ужасные вещи посредством телепатических команд. По второй версии, он услышал или увидел по телевизору выступление некоего псевдоученого, который по какой-то причине был абсолютно уверен, что ужасное бедствие должно произойти в ближайшие месяцы.
Маллин был умным парнем, ведь он отлично учился в школе и, конечно же, знал, чем закончилось последнее землетрясение в Калифорнии: десятками и даже сотнями тысяч оставшихся без крова и покалеченных людей. Если раньше эту навязчивую мысль вытесняли другие, то теперь она вышла на первый план. Голоса твердили ему, что единственный выход – это принести человеческие жертвы. Эти люди умрут, но спасут миллионы. Голоса убеждали Герберта, что он был избран для этой миссии и он единственный, кто может всех спасти или обречь на ужасную участь.
Иона
Отец Герберта Уильям был хоть и строгим, но не жестоким мужчиной и распускаться своим детям не давал. Вполне объяснимо, что все детство Герберт беспрекословно слушался своих родителей и испытывал к отцу глубокое уважение. Кроме того, он любил свою семью и не хотел их разочаровать, ведь им и так было тяжело из-за его состояния. Поэтому, когда однажды Маллин-младший услышал «телепатические приказы» от отца, то не стал спорить. «Ты обязан это сделать, Герберт, – говорил голос Уильяма в голове. – Сделай это или убирайся, – твердил он, – иначе ты опозоришь всю семью своей трусостью».
Утром в пятницу, тринадцатого октября 1972 года, Герберт сел в свой старый «шеви» и поехал кататься. Обычный человек, глядя на красивые величественные деревья, растущие вдоль шоссе, и реку, раскинувшуюся неподалеку, наверняка любовался бы этим пейзажем. Возможно, даже находил бы умиротворение в бесконечно тянущемся дорожном полотне, увлекающем куда-то в неизвестность и одновременно дающем ощущение стабильности и основательности. Однако Герберт Маллин не был обычным человеком, и его терзали голоса, говорившие ужасные вещи, растаптывая его душу и отравляя разум.
Внезапно он увидел на обочине силуэт. Это был мужчина, уже немолодой, заросший и грязный. Скорее всего, очередной бездомный, бесцельно скитающийся вдоль дороги и изредка получающий милостыню от проезжающих. Но что-то Герберта зацепило в этом неказистом, да что уж там, откровенно неприятном мужчине. Почему-то Маллин подумал, что мужчина похож на Иону[56] из Библии. Парень проехал немного вперед, включил аварийные сигналы и припарковался на обочине шоссе.
Он вышел из машины и открыл капот, делая вид, что пытается понять, что в ней сломалось. Когда бездомный подошел к нему, Маллин услышал голос отца, говоривший: «Вот она, первая жертва твоей великой миссии». Мужчина что-то говорил, но Маллин его не слушал. Он в это же время «телепатически» спрашивал бездомного, готов ли тот пожертвовать собой ради спасения миллионов. Согласен ли он стать первым, кто умрет ради великой цели?
И Герберт получил ответ. Бездомный «телепатически» ответил, что понимает парня, понимает, какая ответственность свалилась на плечи такого молодого человека и то, что у него просто нет другого выхода. Герберт взял бейсбольную биту, которую незаметно поставил с противоположной от обочины стороны машины, и со всей силы резко ударил бездомного по голове. Затем он столкнул тело с обочины и быстро уехал.
Мужчину звали Лоуренс Уайт, и он действительно был бездомным и алкоголиком. Ему было пятьдесят пять лет. Бо2льшую часть времени он проводил либо в вытрезвителе, либо скитаясь вдоль шоссе и ночуя под мостами или просто в лесу. Семьи у него не было, и никто не спохватился, когда он пропал. Через несколько дней полиция обнаружила его тело, сообщила в СМИ, но никто так и не позвонил. Он был совершенно одинок в этом мире, поэтому и справедливости добиваться было некому. В итоге его похоронили, а дело закрыли, даже не начав расследование.
Священник
Маллин всегда был верующим. Он был воспитан истовой католичкой и даже когда начал терять рассудок, то обратился к вере в надежде найти решение. Но, как и в случае с отрицанием насилия, его отношение к вере было двойственным. Он одновременно любил Бога и ненавидел организованную религию. Он ходил с Библией в руках, цитировал ее наизусть и при этом срывал католические службы и повышал голос на служителей Господа.
Второго ноября был важный день. Он назывался «Днем поминовения всех усопших верных». В этот день принято вспоминать всех почивших родных и близких людей. Маллин в тот день не мог думать о родных. Все его мысли занимали безумные голоса, приказывающие ему принести новую жертву «великому делу». Он был в Лос-Гатосе, тогда еще небольшом городке в тридцати пяти километрах к северу от Санта-Круз. Герберт был пьян, но голоса заглушить не удалось, наоборот, они стали настойчивее. Так, бродя по городу, он увидел католическую церковь Святой Марии.
Войдя внутрь, он никого не увидел. В церкви было тихо и пусто. Он решил помолиться, чтобы никогда больше не убивать, он молил дать ему сил на борьбу со своими демонами.
Вдруг его привлек голос в одной из исповедален. Там явно был священник. Маллин мгновенно изменился. Он забыл, о чем молил Господа, зато увидел новый знак в происходящем. Его искаженный безумием разум решил, что если священник здесь один, то это неспроста. «Космос» говорил парню, что судьба этого мужчины за тонкой деревянной дверцей – стать жертвой во благо всех калифорнийцев. Маллин достал охотничий нож, который носил с собой, – как он утверждал, для самообороны. Он попытался взломать дверцу, но она не поддалась.
Шестидесятипятилетний отец Генри Томей был удивлен резким толчком и громким стуком за дверью его исповедальни. Он приоткрыл дверь, чтобы посмотреть, что происходит, и тут же получил удар ножом в грудь. Завязалась недолгая борьба, но шансов одержать победу, будучи раненным, напуганным и шокированным, против молодого, хоть и пьяного, Маллина у него не было.
В это время в дверь церкви вошла прихожанка. Она увидела чудовищную картину, как человек в черном борется со священником, и с криками выбежала вон.
Приехавшая полиция констатировала смерть священника. Убийца скрылся, а свидетельница не разглядела его лица. Учитывая, что отец Генри Томей был благочестивым служителем церкви и героем Второй мировой войны, найти какой-либо мотив не удалось. Поэтому выдвинули версию, что убийство было ритуальное и совершено сатанинским культом. В то время они как раз активно набирали популярность.
Свидетельница не видела лица нападавшего, и все, что она смогла запомнить – это молодой возраст и черную одежду. Однако эксперты смогли обнаружить на теле убитого отпечатки, которые ему не принадлежали. Детективы приступили к расследованию.
Во всем виноваты хиппи
После убийства священника Маллин пожалел о том, что напал на него. Он все еще считал себя католиком и все еще любил своих родителей, поэтому всякий раз, совершая убийство, чувствовал вину перед ними. Герберт решил, что сможет искупить свои ужасные поступки и заслужить прощение родителей, если пойдет по стопам своего отца-военного. Но это было еще не все. «Голоса» говорили ему, что для «предотвращения землетрясения» нужно будет больше жертв. И армия показалась Маллину идеальным вариантом. Для начала он решил подать заявку в береговую охрану. Однако для осуществления этого плана необходимо было не только иметь желание, но и пройти медкомиссию. И если физически Герберт был не идеален, но подходил по требованиям, то тест на психическое здоровье он с треском провалил. Тогда он решил, что все это заговор хиппи, и раз они виноваты, то следующими жертвами должны стать непременно противники войны.
Он знал две подходящие группы: «Дети цветов» и «Защитники мира». Первым делом он решил убить друга и коллегу по антивоенному движению Джона Хупера. Придя к нему домой с охотничьим ножом, Маллин увидел еще девятерых человек, поэтому решил отложить исполнение своей «мести». Вместе с тем он понял, что для того, чтобы эффективнее выполнять «великую миссию», необходимо более внушительное оружие, и немедленно отправился в оружейный магазин.