— Думаю, до такого не дойдет, — заметил Макар. — А я даже готов отдавать Наташе свою порцию шоколада от киндер-сюрпризов. Пусть полакомится, мне для хорошего человека ничего не жаль.
— Даже зарплаты? — поинтересовалась Наташа, прищурившись а-ля предводитель пролетариата Владимир Ильич.
— Даже зарплаты, если замуж выйдешь, — не моргнув глазом, ответил Макар.
Наташа хихикнула.
— А как я потом мужу объясню, почему ты мне каждый месяц деньги приносишь?
— Если за меня выйдешь! — исправился Макар.
— Это официальное предложение? — спросила она.
— Бета-релиз, — честно ответил Макар.
— Хм. Стало быть, я могу тебя протестировать и бросить, если мне что-то не понравится?
— Можешь. А как долго ты намереваешься это делать?
— Пока не удостоверюсь в отсутствии у тебя багов, зависаний и наличия твоих бета-релизов на стороне. Или пока не получу официальное предложение от более смелого.
— Короче говоря, не хочешь мой шоколад, так бы сразу и сказала, — буркнул Макар. — Ну что, Влад, давай денег, да пойду я за бутылками, пока их не отдали продавцами на рынке.
— А я пойду разгребать хлам в своем гараже, — сказал Геннадий. — Машины у меня до сих пор нет, свободного места много — на первое время для хранилища бутылок подойдет.
Владислав протянул Макару сотенную.
— Наташа, — сказал он, выдавая лаборантке пятьсот рублей, — тебе предстоит купить киндер-сюрпризы и достать из них фигурки. Я как руководитель нашей маленькой группы отправлюсь на поиски помещения для офиса. Как только обнаружу подходящее, звоню вам, и мы собираемся на новом месте для проведения последних опытов с поимкой чертей.
— А потом, я полагаю, мы дадим объявление в газету, начнем ездить по вызовам лечить людей и зарабатывать большие деньги? — спросил Геннадий.
— Да.
— Потрясающий план! — воскликнул Макар. — Лаконично и по существу. Особенно пункт насчет больших денег.
— Я прямо сейчас захотел горы своротить, — поделился настроем Геннадий.
— Так выпьем же за то, — произнес Макар с легким кавказским акцентом, доставая из кармана рубашки ромовую конфету и держа ее на манер рюмки, — чтобы нам никогда не пришлось покупать губоказаточную машинку и не вспоминать о бесцельно прожитых годах.
— Ты снова конфет с ромом купил? Объешься до невменяемости, в вытрезвителе врачи от истерики помрут, когда узнают, что ты употреблял, — укоризненно произнесла Наташа. — Как не стыдно.
— У меня дома еще и чай со вкусом рома есть, — ухмыльнулся Макар. — Мощная штука. Готов работать от зари до зари.
— В таком случае, почему мы до сих пор сидим на месте? — удивился Владислав. — Вперед, к созданию нашего собственного светлого будущего!
— И пусть наши враги навечно остаются в пластиковых бутылках! — добавил Геннадий. — Какой, кстати, у пластмассы срок полураспада?
— И, главное, какова у неё критическая масса? — хихикнул Макар. Геннадий улыбнулся.
— А если серьезно?
— При нашей жизни простоит, а больше мне и не нужно знать.
— И то верно.
Друзья разошлись выполнять задания руководителя, а Владислав медленно зашагал по тротуару в сторону киоска за газетой бесплатных объявлений. Ему было, о чём подумать: еще вчера он сомневался насчет открытия фирмы по лечению людей, да и слова черта о наличии разного рода галлюцинациях не давали покоя. Червячок сомнения грыз душу и нашептывал: поберегись, ведь ты не знаешь, какие галлюцинации встретятся тебе на пути? Черт внес немало сумятицы в эту проблему.
На Липсика, время от времени приходившего в гости, показ банки с дерущимися «сквородочниками» произвел огромное впечатление. Он стал смотреть на Владислава куда уважительнее и присмирел: перестал появляться без стука, пугая его выпрыгиванием из-под кресла, дивана или угла.
— Я думал, ты не догадаешься, — признался он. — Простое решение не всегда оказывается верным.
— И не такие орехи грызли, — похвалился Владислав. — Так что не задавайся, и на старуху бывает проруха.
— Ты только не лови меня, — попросил черт, — ведь я никому не сказал о том, где ты живешь и чем занимаешься.
— Я знакомых не ловлю, — ответил Владислав. — Веди себя спокойнее в моей квартире, и будешь жить свободным и счастливым.
— Договорились! А ты скоро охоту за нашим братом начнешь?
— Зачем тебе? — не понял Владислав.
— Хочу в будущем мемуары написать! — поделился мечтами черт. — Представляешь: через триста лет выйдет в свет моя книга о давних событиях, и романтически настроенные черти отправятся искать по планете древние склады бутылок с заточенными в последних страдальцами. Куча чертей отыщет пропавших родственников, слезы будут литься ливневыми потоками, смывая на своем пути сердобольных зрителей… И самое хорошее — для тебя, я имею в виду — ни один пострадавший не сумеет добраться до заточителей и свернуть их в бараний рог в связи с их длительным к тому времени несуществованием.
— Ты выпил, что ли? — воскликнул Владислав. — Хорош чушь нести. Лучше скажи: другие галлюцинации — они такие же частые гости у людей или появляются намного реже? Я пока что вижу исключительно чертей.
— Твое счастье, Владислав, честное слово, — ответил черт. — Другие появляются реже, но многие из них куда опаснее. Я не знаю, способен ли ты видеть их или нет, но если нет, то считай себя счастливцем. Я тебе говорю. Охоться на нашего брата и не пытайся расширить свои познания о разнообразии жителей мира галлюцинаций. Спать крепче будешь.
Черт, как-то разом ставший серьезным, пригрозил Владиславу пальцем, повторил:
— Учти, я не шучу! — и юркнул в стену, не желая продолжать разговор на данную тему или вспомнив о каком-нибудь крайне важном деле.
…Продавщица быстро отсчитала сдачу и протянула её вместе с газетой. Владислав поблагодарил по старой культурной привычке, положил свернутую газету в полиэтиленовый пакет и зашагал домой: читать объявления и выбирать среди двухкомнатных квартир на первом этаже подходящее помещение.
До конца ремонта института оставалось недели три, не меньше, и за это время Владислав планировал выяснить, насколько стоящим окажется избавление людей от чертей и головной боли. А там будет видно, какой окажется приобретенная способность — сомнительным даром или подарком небес. В случае успеха новое «хобби» превратится в основную работу, а в случае неудачи коллектив спокойно вернется на прежнее рабочее место и забудет о том, что происходило за время вынужденного отпуска.
— И почему я чувствую себя студентом на экзамене по предмету, о котором впервые узнал после того, как вытянул билет? — пробормотал Владислав перед тем, как войти в подъезд родного дома. — Да и ладно: обратной дороги больше нет.
Часть IIНа тропе войны
Глава 1
В хорошем расположении духа Владислав подошел к дому, где с недавних пор располагался офис лично им созданной фирмы, перехватил правой рукой пакет со всякой всячиной, достал из кармана ключ и поднес его к электронному замку.
Сегодня он впервые переступал порог офиса, и надеялся, что за неделю беготни по городу, вызванной необходимостью решить вопросы относительно регистрации частного предприятия «Хрусталь», коллеги не теряли времени даром и привели помещение в божеский вид. Название фирме придумала Наташа, объяснив: обычно люди бывают трезвыми как стеклышко, а после лечения в офисе они станут трезвыми и здоровыми, словно хрусталь. Объяснение оказалось спорным, но название пришлось по душе, и за него проголосовали единогласно.
Дверь открылась, Владислав вошел в приемную и едва не выронил пакет.
— Это что еще за псевдонародное творчество? — ахнул он прямо на пороге. — Вы что сотворили с нашим офисом?
— А что не так? — поинтересовался Макар, стоя у стремянки и протягивая Наташе провод с мигающими лампочками. Китайская гирлянда, вызывавшая ненависть у пожарных и страховщиков, весело мигала разноцветными огоньками и вызывала в душе приятные ощущения от приближающегося Нового года. Лаборантка стояла на верхней ступеньке и пыталась гвоздем проковырять в бетонной стене дырку. — По мне, очень даже ничего.
— Особенно процесс, — подал голос из противоположного угла комнаты Геннадий. — Просто не нарадуюсь, глядучи на это дело.
— Угу, — буркнул Владислав, полюбовавшись, как Наташа старательно пытается сделать невозможное. — Я такого даже в цирке не видел.
Гирлянда «новогоднее» переливалась, и он на всякий случай посмотрел в окно. На деревьях — ни одного желтого листочка, и на заднем фоне не то, что снега, даже песка не видать. Вокруг только черный-черный асфальт и ярко-зеленая растительность, плюс автомобили, сохраняющие одинаковую окраску в любое время года. И настенный календарь около окна, отчетливо показывает: сейчас начало мая, до Нового года еще работать и работать. Время думать о летних отпусках, а не зимних праздниках.
— Вам не кажется, дорогие мои коллеги, что вы слишком уж заблаговременно готовитесь к наступлению нового года? — вкрадчиво спросил Владислав.
— Наташа уверена, — заявил Макар, — что праздничный вид офиса вызовет в клиентах приятные воспоминания.
— О новогодней попойке? — уточнил Владислав. — Не порите чушь, для такого случая надо вместо лампочек развесить ящики с алкоголем и пакетики с закуской. Наташа, перестань ковыряться в стене гвоздями, для этой цели есть дрель или перфоратор. И вообще, почему стену ковыряешь ты, а не Макар?
— Потому что Макар — белоручка, — ответила лаборантка, — он без дрели как без рук. А настоящие мужчины, по моему мнению, должны уметь вгрызаться в стены зубами и разрывать их на кусочки. Но Макару некомильфо.
— Некомильфо бывает аристократам, — поправил ее Геннадий. — Обычным людям просто влом.
— И вообще, — добавил Макар. — Если кусать бетон — не только зубы, но и челюсть раздробить не проблема.
— Видите: ему проще оправдаться, — отмахнулась Наташа. — Вот и приходится лично заниматься решением проблем, используя подручный инструмент.