Ну вот, накаркал! Хорошо хоть реакция и более чем полувековой опыт вождения не подкачали. Поэтому и в кювет не улетел, а плавно вырулил на съезд с трассы и оказался на занесенной снегом второстепенной дороге, которая непонятно куда вела. Карта не помогла, из-за метели, я довольно смутно представлял, где сейчас нахожусь.
Надо бы ждать пока погода не угомониться. Но не в машине же сидеть, да и отлить бы не мешало. Я выбрался из машины и осмотрелся. Нихрена не видно, но когда застегивал ширинку заметил в стороне какой-то отблеск. Источник света выглянул на миг и вновь исчез из поля зрения. Предположив, что это был свет в окне, я сел в машину и поехал в его сторону. Возможность переждать метель под крышей выглядела намного соблазнительнее.
Мой путь прервался возле моста, за которым стоял замок, вот только он производил впечатление заброшенного, в чем я вскоре убедился, когда покинул машину. Фасад обшарпан, массивные ворота заперты, за окнами нет жизни. Но я ведь точно видел свет. Вернулся к машине и объехал замок — это дало результат, наткнулся на маленький одноэтажный коттедж для слуг. Возле него стоял грузный мужик в старой безрукавке из овчины и светил мне в лобовое стекло фонарем.
— Bonjour, — поприветствовал я его по-французски и застопорился, формулировать фразы на этом языке я не умел, знал лишь отдельные слова.
— Англичанин? — всмотрелся в меня бельгиец. Судя по седине и грубым морщинам, было ему под шестьдесят.
— Вы говорите по-английски? — обрадовался я. Впрочем, в мое время в Нидерландам и Бельгии многие его хорошо знали.
— Как-никак в войну лимонники нашими союзниками были, — как-то не особо вежливо по отношению к братьям по оружию отозвался он.
— Я американец, — на всякий случай обособился я от англичан. — Впустите к себе метель переждать?
— Заходи, — он согласно мотнул головой и первым вошел в дом.
Обычная холостяцкая берлога, никаких скатертей, половиков и ваз со статуэтками, грубо сколоченная, но функциональная мебель, камин и радио. Мне было предложено неудобное массивное кресло, не удивлюсь, если в прошлом веке им пользовались хозяева замка. Сам же старик разместился на лавке за столом, на котором стояла сковорода и электрическая плитка с чайником.
Пока вода закипала, Алексис, так звали сторожа, рассказал мне, что у нового хозяина замка Боворде, унаследовавшего его десять лет назад, нет денег на его реставрацию, и что весь срок владения он безуспешно пытается его продать.
Хоть уже было поздно, но спать даже после горячего кофе и немудреного ужина, состоящего из зажаренной в яйце капусты, не хотелось, и я попросил показать мне замок, если, конечно, там есть электричество.
— Если понравится — куплю, — простимулировал я сторожа, которому совершенно не улыбалось на ночь глядя проводить экскурсию, обещанием вкупе с местной банкнотой.
Алексис вручил мне на всякий случай фонарь и отправил исследовать замок в одиночестве. Замок не отапливался, а мерзнуть он категорически не соглашался, еще по-стариковски ворчал что-то про неугомонных янки.
Как и обещал сторож, внутри замок выглядел не лучше, чем снаружи, судя по запущенному виду на его восстановление уйдет несколько десятков тысяч долларов. Нет, я не собирался его покупать, просто неожиданно стало интересно тут побродить, приобщиться к истории. Вот только никаких ее атрибутов в замке не обнаружилось, ни тебе оружия на стенах, ни доспех, даже мебели не было, только камины. Походу, наследник уже все что можно распродал. Спустившись в подвал, я принюхался. Пахло сыростью, немудрено, ведь замок располагался у водоема. А вот вином не пахло, значит винный погреб пуст. Я угадал — лишь пустые стеллажи. Решил пройти дальше, глянуть на темницы, может хоть они сохранились.
— Твою мать! — выругался я. Нога провалилась. Еле вытащил ее из неожиданной ловушки. Я присел на корточки, посветил фонарем в образовавшийся провал и разглядел внизу узкий проход.
— И куда ты ведешь? Неужели к сокровищам? — последняя мысль вызвала у меня смех, слишком уж нереалистичной она была. Вряд ли хозяева замка бывшие и нынешний не проверили здесь каждый камень.
Но исследовательский зуд было не унять, и я, оставив пальто на стеллаже, чтобы сохранить его цивильный вид, спрыгнул вниз.
Глава 17
Пирамида из ящиков, на которую меня вывел узкий проход, больше напоминала склад боеприпасов, чем сокровищницу. Подтверждение своей догадке я нашел, стряхнув многолетний слой пыли с одного из ящиков — фонарь высветил маркировку 15 cm sFH 18.
— И нафига мне снаряды от гаубицы? — озадаченно пробормотал я.
Военные действия я вести не планировал, по крайней мере, в ближайшем будущем. Может их южноамериканским повстанцам отправить в качестве спонсорской помощи? Нет, заморачиваться ради такой мелочи не хотелось.
Задумчиво постучав пальцем по крышке, я попробовал ее открыть, но сковывающие деревянный ящик металлические скобы не поддались. Сперва я решил, что из-за коррозии, посветил фонарем и с удивлением обнаружил пятиугольные входы для ключа на обеих скобах — ящики оказались запертыми.
— Не понял? — вслух удивился я. Кому понадобилось запирать снаряды? Да и в конструкции ящиков для боеприпасов замки вроде не предусмотрены. А затем я спросил себя, зачем хранить снаряды в тайнике? Воображение нарисовало многообразие вариантов, и в предвкушении разгадки я взялся за поиски подручных средств — камня или железяки, но фонарь ничего подходящего не высветил.
— Камины! — вспомнил я о том, что есть в любом замке и рванул наверх.
Как я и рассчитывал, возле большого камина в гостиной отыскалась кочерга. С ее помощью я и вскрыл ящик. И ничего не понял. В ящике лежали непонятные панели, на ощупь гладкие, вроде бы желтого цвета. Но даже недостаточный свет от фонаря позволял понять, что это не золото. Да и сами панели были большого размера и тонкими, то есть совершенно не походили на слитки, золото в таких не выплавляют.
Я достал верхнюю панель из ящика, покрутил в руках, не осенило, пришлось тащить ее в освещенное помещение замка. Винный погреб вполне подошел.
— Янтарь что ли? — с сомнением спросил я сам себя, рассматривая находку. — Нихрена себе! — завороженно прошептал я, дойдя взглядом до двуглавого орла.
Вернувшись в тайник, я начал пересчитывать ящики, но получилось только приблизительно узнать их число — навскидку сотни полторы. Если каждый весит килограмм тридцать, вес я тоже определил примерно, то получается, что тут более четырех тонн янтаря, конечно, если он лежит во всех этих ящиках. Вот, кстати, тоже хороший вопрос. Но полное содержимое тайника сейчас узнавать не выйдет. Сторожа наверняка насторожит мое долгое отсутствие.
Но уже точно можно сказать, что нашел я янтарную комнату, вернее ее часть, ту, которая не погибла в пожаре в музее Кенигсберга, куда ее во время войны вывезли из Царского села немцы.
От понимания того, на что я наткнулся в этом обветшавшем замке аж в горле пересохло. Ведь если это действительно панели от янтарной комнаты, то как же мне эта находка усложнит жизнь.
Даже если я официально куплю замок, а потом «случайно» найду клад, то никто мне не позволит им распорядиться, потребуют отдать в местный музей, не забесплатно, конечно, а если обращусь за помощью к послу, как в Италии, то янтарную комнату ждет все тот же самый музей, только американский. Союзу, правопреемнику Российской империи ни европейцы, ни американца ее не отдадут, они же не резко в 21 веке сделались ворами. Всегда такими были.
Значит, если я хочу, чтобы янтарная комната, вернее, уцелевшая ее часть, вернулась туда, откуда была украдена, то мне нельзя сообщать никому о находке. Панели надо вывозить из Бельгии тайно и также тайно переправлять их в Союз.
Вариант все присвоить себе и сделать на этом несколько миллионов, лишь всплыв в мыслях, сразу же был признан кощунством и отброшен. И не из-за того, что я весь из себя такой правильный, вовсе нет. Мне за державу обидно. В конце той жизни я наблюдал как ее грызут со всех сторон, отщипывая по кусочку. Суки, даже скифское золото украли. Так что баста. Буду восстанавливать историческую справедливость.
Вот только возвращение янтарной комнаты — дело сложное.
Сперва ее надо отсюда как-то скрытно вывезти. Нужна какая-то завеса, которая скроет от чужих глаз операцию. Как пример, начать в замке реставрационные работы. Еще один грузовик, курсирующий между замком и портом, думаю, никого не заинтересует.
Тут мне вспомнились слова одной из моих подружек в прошлой жизни: «Янтарь нужно выгуливать». И ведь она была права солнечному камню нужен солнечный свет. А он пылится в этом подвале уже лет десять. Надеюсь, это ему не сильно навредило.
Ладно, скоро его заточение закончится. Вывезу я его отсюда и верну домой. И вот тут вылезает основная сложность — как его русским передать?
Я представил, как заваливаюсь на арендованной яхте в Калининград и делаю коммунистам предложение обменять национальное достояние их страны на голову Хруща и Татьяну Самойлову.
А они такие:
— А Самойлова-то тебе зачем?
В общем, не отпустят со мной Таньку, сделают невыездной. И в Америку после такого фортеля с передачей янтарной комнаты красным смысла возвращаться нет, креатуре Кремля никаких планов уже не осуществить, так что буду до конца второй жизни куковать под колпаком американских спецслужб. Придется в Союзе оставаться. Выторгую себе должность директора пивзавода, женюсь на Самойловой и буду строить коммунизм за четыреста рублей в месяц и спец. распределитель товаров народного хозяйства. А по выходным, само собой, поездка в Царское село и любование табличкой о том, что янтарную комнату вернул СССР американский коммунист Фрэнк Уилсон. Не жизнь — а мечта.
Ладно, это все лирика. Переходим к решению задач, по порядку. И начну я с покупки замка.
— Алексис — замок потрясающий! — в домик сторожа я вернулся в образе историка-энтузиаста. — От него так и веет стариной и вековыми тайнами! Все эти рыцари с их прекрасными дамами, феодалы с пышногрудыми пейзанками. Когда, говоришь, его построили?