Как мы не навернулись при таком агрессивном соперничестве — даже не знаю, но в гостиницу мы вернулись, не считая обветренных лиц и дикой усталости, целыми.
Странно, но Вайлетт остановилась в этом же комплексе, и даже в одном с нами шале, и со мной заговорила паранойя.
— Это ведь совпадение, да? — с надеждой спросил я у Аньелли.
— Конечно, милый, — обольстительно прошептала она, пристав на цыпочки и заглянув мне в глаза. — Жду тебя вечером у себя.
Она отошла от меня так быстро, что мне захотелось ее догнать и вернуть нашу секундную близость, но благоразумие победило и я поднялся к себе в номер, предвкушая бессонную ночь.
Я курил в постели, выпуская дым в потолок, а Вайлетт нисколько не стесняясь своей наготы лежала рядом, положив голову мне на плечо. Она, как всегда, выжала из меня все соки, отчего у меня эйфория.
— Так ты согласишься на предложение моего отца? — внезапно спросила девушка.
— Детка, ты о чём? — сейчас все мои мысли сосредоточены на ее шаловливых пальчиках, которые, отдохнув, вновь вышли на охоту.
— Фрэнк, — Вайлетт обожгла мою щёку своим горячим дыханием, — я про то, что тебе надо послать к черту этих неудачников Ромео и работать с нами, с Аньелли. Кто мы, а кто они — сам подумай.
Я молчал, переваривал услышанное, с тоской понимая, что паранойя была права и Вайлетт здесь оказалась совсем не случайно. Ну а что ты хотел? Ты же знал, что семья для нее всегда будет на первом месте. А ты, Фрэнк, всего лишь один из активов.
— Вайлетт, давай не будем о делах, — ее пальцы останавливаются, девушка убирает руку и приподнимается надо мною.
— А я хочу поговорить о делах, — она настойчива, и я вынужден показать жесткость.
— Детка, я сам решу с кем мне делать бизнес в Европе, с твоей семьёй, с Ромео или вообще с немцами из Даймлера.
— Так значит? — Вайлетт выгибает бровь, ее взгляд становится напряженным.
— Только так, — подтверждаю я.
— Но ведь сотрудничество с нами намного выгоднее, — она умудряется не вспылить, а говорит ровно, хотя я вижу, как в ее глазах вспыхивает пламя.
— Я не буду обсуждать с тобой дела, — повторяю с нажимом, и Вайлетт дает волю чувствам — вскакивает с постели.
— Я тебе не простая девка, с которой только кувыркаться можно! — шипит она. — Я Аньелли! А ты пивовар! Зарвавшийся американский нувориш — вот ты кто! О делах он со мной не желает говорить! Пошел вон отсюда, плебей!
— Как пожелаешь, — я тоже встал и осмотрелся в поисках одежды.
— Проваливай! — закричала она, напирая на меня. — Ты… — она грязно выругалась, как подобает итальянской аристократке и швырнула в меня телефон, дальше в ход пошла ваза с цветами, и в итоге, чтобы вырваться из под обстрела, я оказался в коридоре в чём мать родила.
Где-то со мной такое уже было. Хотя нет, тогда я рисковал разбиться о скалы, а теперь просто заделаться хулителем нравственности, что вполне можно пережить.
Повезло, что была ночь и по коридору никто не шастал, так что выломав замок, он был совершенно простейшим одноригельным, я, наконец, оказался в своем номере.
— Фрэнк, ты не спишь? — ко мне заглянула Алессандра, дверь-то теперь не запирается. — О! — разглядела она мою абсолютную наготу и плотоядно облизнулась.
А утром меня, всего измотанного, разбудил телефонный звонок.
— Слушаю, — я кое-как нащупал рукой трубку.
— Фрэнк, я всё обдумал, встретимся завтра в Цюрихе. Я буду тебя ждать в девять утра в банке, где у тебя открыт счёт. — Уведомил меня Винченцо Ромео, и у меня открылось второе дыхание, когда я поймал на себе изучающий взгляд по-кошачьи зеленных глаз.
Глава 11
Турне по Швейцарии и Лихтенштейну слилось в один сплошной калейдоскоп из дороги, банков, документов, рукопожатий и переговоров. Двое суток в режиме нон-стоп я занимался только делами.
Но результат того стоил, Ромео совершенно официально перевёл мне мои же деньги, бумаги об этом лежат у меня в чемодане, так что американские фискалы и носа не подточат, а в Лихтенштейне появилась, правда, пока что на бумаге компания VR FW Consulting. Именно она и займется скупкой акций Альфа Ромео на миланской бирже.
Уже когда мы закончили с делами и ужинали в ресторане Parkhotel Sonnenhof уютного отеля на окраине Вадуца, где с террасы открывался чудесный вид на заснеженные горы, мне попался на глаза относительно свежий номер New York Times.
Туристов из Штатов в Европе сейчас немного, как-никак билет через океан стоит около четырехсот долларов и выше, так что так далеко путешествовать могли себе позволить только состоятельные люди. Но они были, и для них в европейских гостиницах хорошего уровня старались создать максимально комфортную атмосферу, которая включала в себя и прессу.
Sonnenhof тоже позиционировал себя как лояльный к заокеанским клиентам, и поэтому американские газеты и журналы тут всегда были в наличии, в основном, конечно, развлекательные: Harpers Bazaar, Sports Illustrated, National Geographic. Но доставляли сюда и более серьезные издания, например, New York Times.
Винченцо, попивая кофе, читал газету, но итальянскую Corriere della Sera, так что я тоже погрузился в чтение, и на второй странице увидел материал, от которого почувствовал гордость за себя — удачно брошенный камень дал такие круги по воде что просто закачаешься.
Это была статья за авторством журналиста Питера Паркера и её заголовок буквально кричал о настоящей сенсации:
«Сговор британских лейбористов с Советами. Что это — глупость или предательство?»
Британская компания Роллс-Ройс и лейбористы правительства Клемента Этли сотрудничали с русскими в сфере боевой авиации. Это сотрудничество привело к тому что печально известный Fagot, он же МИГ-15 использовал лицензионную копию британского двигателя Нин. При этом, поставки английских двигателей в СССР шли несмотря на давление нашего гос. департамента, требовавшего заблокировать эту сделку.
Требования дипломатов, абсолютно логичные и отвечающие национальным интересам США нашими союзниками были проигнорированы и новейший двигатель был продан советам и в дальнейшем англичане наживались на крови наших погибших пилотов.
Более того двигатель Нин был не единственным примером сотрудничества правительства Клемента Эттли с красными. Компания Роллс-Ройс передала советам документацию и образцы двигателей Дервент, очевидно, опасаясь, что сделка по продаже двигателей Нин может быть заблокирована.
В связи с этим становится интересна фигура бывшего премьера Великобритании, мистера Клемента Эттли. В октябре 45-го года его Лейбористская партия сенсационно победила консерваторов во главе с сэром Уинстоном Черчиллем на выборах.
В этой ситуации особенно важен факт того, что основным лозунгом лейбористов на тех выборах было начало построения «государства всеобщего благоденствия» основанного на идеях демократического социализма.
Я обратился за консультациями в Колумбийский университет и там мне любезно разъяснили что в программе от апреля 1945 года «Лицом к будущему» впервые в истории Лейбористской партии конечной целью провозглашалось «создание в Британии социалистического общества».
Теперь мне стало понятно, почему правительство Эттли сотрудничало с красными. Ведь СССР расшифровывается как Союз Советских Социалистических Республик. Правительство ближайшего союзника США в Европе фактически было идейно близким к коммунистам.
Остаётся только надеяться, что господин Эйзенхауэр более не допустит подобного, ведь очень сложно победить красную чуму когда твой ближайший союзник сочувствует твоим врагам и даже поставляет им оружие.
Вот это бомба! Какой молодец автор этой статьи, просто молодец! Да еще и какие выводы сделал! Будем надеяться, что, передав информацию журналисту, я этим подложил большую свинью «Агрессивному блоку НАТО», как говорили во времена моей бурной молодости. Но на этом останавливаться нельзя, ведь еще неизвестно чем закончится эта история. Надо бы напрячь извилины и подумать какие еще дровишки можно подкинуть в разгоревшийся костер. Глядишь, и «мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». Мечты, мечты…
Ладно потом помечтаю, сейчас время подумать о насущном, ведь акции Роллс-Ройса теперь начнут падать, как-никак компания оказалась в центре хорошего такого скандала. Правда, это всё-таки Роллс-Ройс, а значит совсем утонуть компании никто не даст, поставщик королевского двора как-никак.
Поэтому за падением неизбежно начнётся рост. Да даже если и не начнётся, откопает этот Паркер или какой-нибудь его идейный последователь еще что-то подобное, и всё, кончится Роллс-Ройс. Но только как независимая компания. Реальные активы — заводы, станки, интеллектуальная собственность никуда не денется, и может сменить владельца.
Например, на VR FW Consulting, которая спокойно скупит акции терпящей крах компании. И будет у нас завод в Англии.
Кстати, насколько я помню у Роллс-Ройса и без меня не так скоро должна начаться чёрная полоса, которая в начале семидесятых под угрозой банкротства закончится национализацией. Так что шансы перехватить компанию у государства неплохие.
— Винченцо, — привлек я внимание своего делового партнёра, — хочешь получить Роллс-Ройс?
Надо отдать должное Ромео, он не стал пучить на меня глаза и переспрашивать.
— Ты об акциях? — скучающим тоном хорошо пообедавшего человека, уточнил он.
— В краткосрочной перспективе о них.
— А в долгосрочной? — заинтересовался Винченцо, отложив свою газету.
— Все активы, — я широко по-акульи улыбнулся и рассказал ему о своих соображениях на счет будущего Роллс-Ройса.
— То, что удастся сколь-то заработать на акциях я с тобой согласен, но вряд ли дела у них пойдут так плохо, что нам позволят перекупить контрольный пакет.
— А если я тебе скажу, что у меня есть информация оттуда, — при последнем слове я многозначительно поднял глаза вверх, — Роллс-Ройс не оправится от удара.