Яркий тому пример — японцы, которые несмотря на очевидную выгоду и жизненную необходимость за всю войну так и не смогли устроить на канале ни одного стоящего теракта, и американцы беспрепятственно гоняли грузы и боевые корабли из Атлантики в Тихий Океан и наоборот по самому короткому и безопасному маршруту, а всё потому что Панама буквально кишела американской агентурой. И с тех пор ничего не поменялось и, более того, так будет и в двадцать первом веке.
Поэтому ни о каких серьезных последствиях огласки этого горячего материала говорить не приходится. Не дадут американцы широким народным массам возмущенных панамцев излить свой праведный гнев. Да и не просочится ничего в прессу, ни одна американская газета этот материал не напечатает.
Хотя есть вариант с европейской прессой. Можно продолжить игру на противоречиях англичан и американцев. Отлично же отреагировали на ту старую самолетную историю возмущенные патриоты. Чуть было посольство Ее Величества штурмом не взяли.
Так что можно попробовать передать информацию в какую-нибудь лейбористскую газету и помочь трудовой партии нанести ответную пощечину американцам. Думаю, они не удержаться и выпустят такой горячий материал в печать. Отличное продолжение ссоры жабы с гадюкой может получится.
А если к этому еще и проснется самосознание народа Панамы, например, начнутся беспорядки, то это уже прямая угроза безопасности канала, то есть будут колебания на фондовом рынке, и можно будет погреть на этом руки.
— Фантазировать, конечно, легко, а ты попробуй реализуй, — с этой мыслью я отложил газету и попробовал заснуть, может в свежую голову придут свежие идеи.
Всё-таки не зря я считал в двадцать первом веке зимний Чикаго одним из худших мест на земле. Тогда я делал скидку на возраст и старческое брюзжание, что мол это моим старым костям неуютно в этой вечно ветренной и мокрой заднице. Но нет, и теперь, когда мне слегка за двадцать мое мнение осталось прежним.
Хотя еще недавно я думал, что в Торонто и Ниагара-Фолс неуютно из-за ветра. Ха! По сравнению с тем что делает озеро Мичиган с Чикаго, там были просто Гавайи. Не зря, ой не зря, Чикаго называют городом ветров.
Сыро, холодно, неуютно, но как-будто этого мало, когда я ловил такси на выходе из международного аэропорта О’Хара, порыв ветра вырвал из моих рук новенькую шляпу и отправил её точнехонько под колеса заляпанной грязью Шевроле Импала. Так что в Дес-Плейнс, именно здесь, а не в самом Чикаго, Рей назначил мне встречу, я приехал не в самом лучшем расположении духа. Сперва эта мерзкая история с несчастными воспитанниками приютов, потом Пэтси со своей паранойей на счёт гаража Уилсонов, видимо, до нее соседку довел дядя Фрэнка, а теперь еще и шляпа безвозвратно испорчена. Так что если у Рея будут плохие новости, тем хуже для него!
— Норд Ли стрит 400, мистер, приехали, — проинформировал меня таксист, жизнерадостный италоамениканец. — Вам точно сюда?
— Сюда, приятель, сюда, — подтвердил я, расплатился, после чего вышел из машины уже совсем с другим настроением. А все из-за того, что Рей назначил мне встречу возле строящегося Макдональдса, никак иначе не объяснить архитектуру здания, в котором вовсю шли работы. До завершения строительства оставалось еще много времени, но уже была видна фирменная буква M, которая вписана в ресторан в виде колонн.
— Привет Фрэнк! — встретил меня улыбающийся Реймонд Крок. Еще минуту назад он что-то объяснял строителям, которые постоянно сверялись с отпечатанной на синей бумаге схемой, но завидев остановившееся такси и меня, вышедшего из него, сразу бросился ко мне. — Как тебе Чикаго и его окрестности?
— Отвратительно! Почему ты выбрал этот городишко, а не солнечную Калифорнию?
Рей рассмеялся.
— Всё очень просто — деньги. Тут просто дешевле, но всё равно, их не хватает. Давай я тебе тут всё покажу, а потом мы поедем куда-нибудь и поговорим.
Следующий час мистер Крок с упоением, было видно, что он по-настоящему горит своим делом, рассказывал и показывал мне каким будет наш первый ресторан, где будет кухня, раздевалка для персонала и прочее.
Как и в самом первом Макдональдсе здесь не предусмотрен зал для клиентов, всё исключительно на вынос. Подъехал местный Джонни со своей Бритни прямо к ресторану, на, пусть будет, Импале, заказал на доллар-два полноценных по американским меркам обед и отъехал, уступив место следующему клиенту.
— Ну как тебе? — спросил он мое мнение после экскурсии.
— Отлично! Но ты ведь не для того назначил мне встречу именно здесь, чтобы показать недостроенный ресторан?
— Верно, — на мое меткое замечание Рей вздохнул. — Поехали, поужинаем и там поговорим, — он остановился возле того самого старенького Плимута, на котором был при нашей первой встрече.
Отвез он меня в кафе «Мичиганские обеды Глории», в котором оказался невероятно вкусный для заведения эконом-класса кофе.
— Все дело в деньгах, — Крок начал разговор после того, как нам принесли заказ. — Из-за наших с тобой договоренностей я выкупил еще четыре земельных участка в окрестностях Чикаго, с самым выгодным для подобных заведений расположением. И теперь мне не хватает денег на достройку первого ресторана. Я уже заложил всё что мог и влез в долги, так что пришла твоя очередь трясти мошной, Фрэнк.
— Я не отказываюсь от своих обязательств, деньги будут, — заверил я его. — Только скажи сумму.
— Вот смотри, — с этими словами он достал из видавшего вида кожаного портфеля смету и начал объяснять, — непосредственно на достройку нужно еще пять тысяч. Плюс, — на столе появились новые бумаги, — нам нужно еще десять тысяч чтобы оплатить расходы на поставщиков и найм персонала.
— Без проблем, — я достал чековую книжку и выписал чек на пятнадцать тысяч.
Буквально мгновение и тот исчез в бумажнике Крока.
— Рей, ты же уже составил смету на следующие четыре ресторана?
— Пока нет, банально нет на это времени. Но, примерно, на каждый будет нужно пятьдесят тысяч.
— Четыре ресторана — это хорошо, — я выбил из пачки сигарету, жестом попросил долить кофе и продолжил. — Но, как я и говорил, я готов вложится в наше дело по-настоящему. Мне нужно чтобы ты как можно быстрее составил смету, и даже заключил договора на строительство этих четырех ресторанов. А дальше нам будет нужно присмотреть места для них в Нью-Йорке, в сити и штате, а также в других крупных городах. Чем скорее ты дашь мне расчёты по Мичигану и Нью-Йорку, тем скорее я проинвестирую начало строительства сети ресторанов.
Мой размах Рею понравился, и мы еще где-то час потратили на обсуждение наших грандиозных планов. Договорились встретиться в середине февраля, сразу после того, как я вернусь из Флориды, где состоятся гонки, и тогда уже будем обсуждать всё более предметно, с цифрами в руках.
Правда, чек еще на двадцать тысяч, на нулевой цикл на новых участках я всё-таки выписал. Ни к чему ждать если твердо уверен, что инвестиции окупятся с огромной прибылью.
Разрастающийся бизнес и увеличивающееся число активов требовали управления, а значит пришла пора обрастать штатом юристов, экономистов, бухгалтеров и прочих дармоедов.
С мыслями о создании головной компании я возвращался в Нью-Йорк и сразу после аэропорта, забрав тачку со стоянки, поехал к Перри Мэтьюзу.
У адвоката появился новый секретарь — долговязая грымза в очках на крючковатом птичьем носе. Никаких романтических чувств она у меня не вызвала, поэтому, сухо назвав свое имя, я не стал ждать приглашения, а сразу прошел в кабинет Перри.
— Мистер Мэтьюз, я пыталась его остановить, — наябедничала на меня грымза, вбежав за мной следом.
— Мисс Ливай, все нормально, — выпроводил ее Перри. — Фрэнк, что за срочность? — перевел он на меня внимание. — Я так-то к суду готовлюсь. Мог бы и позвонить, предупредить, что едешь.
— Не откуда было, — игнорируя раздражение адвоката, я уселся на стул для посетителей, закинул ногу на ногу и прикурил сигарету. — Нам нужно поговорить.
Глава 16
— Хорошо, поговорим. — Перри собрал разложенные перед ним бумаги в папку, поставил ее в металлический шкаф, а вместо нее достал из него точно такую же, но с моим именем на корешке. — Начнем с новых патентов, — обозначил он предмет разговора. — Некий Джон Уитли в конце прошлого года получил патент на использование магнита в качестве держателя легких предметов. Поэтому мне пришлось постараться, чтобы убедить Бюро в оригинальности твоей идеи «сувенира на магните».
— Ну, правильно, держатель и сувенир — это же разные вещи, — развел я руками, про себя костеря торопыгу-Уитли.
— Теперь, да, разные, — с самодовольством присущим всякому профессиональному юристу подтвердил Мэтьюз. — Но я не исключаю судебную тяжбу. Как и в случае с Бомбарьде.
— Уверен, ты выиграешь любой спор, — расплылся я в улыбке.
Перри не поплыл, а отреагировал на мою лесть хладнокровно и деловито перешел к следующему пункту.
— С патентом на ключ-кольцо на металлические банки проблем не возникло. Тут ты был первым, — не упустил возможность поддеть меня адвокат.
Теперь уже я демонстрировал невозмутимость. Мы померились взлядами и я решил, что пора переходить к делу, ради которого сюда заявился.
— Как Эмма?
— С ней все в порядке, — неожиданно спокойно воспринял упоминание сестры Перри. — Она в пансионате. После пережитого девушка нуждается в отдыхе.
Не поспоришь. Ее бы еще хорошему психиатру показать, вот только где его найти в середине ХХ века? Сейчас вершина медицинской мысли — это электрошок и лоботомия, которой в основном подвергают женщин.
— Я тут собирал информацию о пациентках, перенесшим лоботомию, так вот, она никому не помогла, смерть после нее — лучший из результатов, — я не удержался и сказал это вслух, чтобы хоть как-то оградить Эмму от ужасной процедуры и напоролся на злой взгляд адвоката.
— Понял, понял, больше не лезу не в свое дело, — сдал я назад и благоразумно сменил тему. — Возле Мидлтауна на днях ферма взорвалась. Взрыв был такой силы, что вся округа чуть не взлетела на воздух.