Мы с Аранхордом промчались по штольне, влетели в проход. Он оказался настолько большим, что можно было не ползти на четвереньках, а бежать, причем бежать свободно, даже не нагибая головы.
– Зачем? – с укором спросил Аранхорд, едва мы нагнали Венетию. – Сколько же сил ты потратила?
– Иначе вам не уйти, – устало прошептала она, прикладывая ладони к породе, преграждавшей путь.
– Почему? – удивилась я.
Ответ получила наглядный…
Все произошло одновременно. Камни впереди со скрежетом раздвинулись, и в открывшийся пролом хлынул свежий воздух. Сзади раздался топот, в проход влетел Сандр. В тот же миг за его спиной с оглушительным грохотом обрушилась штольня. И оттуда, где она недавно была, вырвалась сплошная стена из спертого воздуха, пыли, обломков и щепок, с гулом понеслась по проходу, догнала нас, ударила в спину и, закружив, вышвырнула в пролом.
Мы покатились по камням, рассыпались, точно горох. Я рухнула поперек Сандра, стукнув его локтями по животу.
– Боги, Мерит, откуда у тебя столько костей? – выдохнул он.
– От природы, – машинально ответила я, сползая с Сандра.
Села, потрогала лоб. Так и есть, шишка. О камень, видимо, приложилась. А ведь все могло кончиться куда хуже. Я оглянулась. Из пролома до сих пор вырывались клубы пыли, падали щепки и обломки.
Да…
Если бы Венетия послушала Сандра и пробила лаз, а не широкий проход… Если бы мы медленно ползли друг за другом, а не находились у самого пролома в тот момент, когда настигла ударная волна… Да нас бы просто размазало.
Я зябко поежилась и огляделась. Пещера, куда мы попали, оказалась настолько огромной, что не видно было ни стен, ни потолка. Вокруг стояли развалины каких-то зданий, высоко над головами колыхался странный серый туман.
В трех шагах от нас с Сандром неподвижно лежала Венетия. Рядом с ней на четвереньках стоял Аранхорд и тряс головой, видимо, пытаясь прийти в себя. Внезапно неловко качнулся и…
– Не-е-ет! – закричала я, вытянув руку.
Поздно. Аранхорд упал на Венетию, и тут же его, словно пушинку, подбросило в воздух и отшвырнуло в сторону неведомой силой. Советник отлетел на камни и замер. Разрушения в его теле картинками накладывались друг на друга.
Демон! Я вскочила на ноги, взвизгнула от боли, пронзившей щиколотку, плюхнулась обратно и на четвереньках поползла к Аранхорду. Только бы успеть!
Сандр перекатился на живот, глянул на Венетию и тоже метнулся к советнику. Правильно, вначале надо помочь тому, кому можем.
Я вцепилась в Аранхорда. Магия потекла с пальцев раньше, чем сообразила, руны вспыхнули на запястьях, луна, почти полная, потянула к небу. Серебро ее волшебного света, просочившегося в подземелья сквозь все преграды, упало с потолка пещеры, точно подсветка в театре. Лунная магия свивалась лентами, окутывая советника, исправляя, неся исцеление.
Боясь дышать, чтобы не навредить, я только направляла ее. И она ластилась ко мне, несла успокоение и уверенность, что все получится.
Советник слабо шевельнулся, я зашептала заклинание очищения. Не нужно ему, окровавленному, идти к жене. Не нужно. Она и так почти на грани того существования, что у нее было.
Когда ободранная рубашка и брюки Аранхорда очистились, я развеяла ленты магии, и лунный столб исчез.
– У тебя глаза были как луны, – тихо сказал Сандр, сжав мои подрагивающие пальцы.
– Магия хозяйки стала послушнее, – кивнула я. – Но силы не прибавилось.
От стены донесся грохот падающих камней и ругань: Фрэнсис поминала прях и вопила, что не нанималась рушить стены, даже если они тонкие! Повернув голову на крики, я проследила, как она выбирается из собственноручно проделанной дыры. Чуть дальше сквозь странную сизую корку, напоминающую скорлупу, пробивалась Нати. Она орудовала острым камнем. Удар, второй, и Нати выползла наружу.
– Вети! – едва слышно простонал Аранхорд, пытаясь повернуться на бок.
– Лежите! – рявкнула я и поползла к Венетии.
– Что с ногой? – спросил Сандр.
– Ерунда, – отмахнулась я, прибавляя скорость.
Наконец села и с жалостью вгляделась в спокойное каменное лицо.
Сиятельная леди Венетия, знатная дама, владелица Беорегарда, супруга королевского советника, родственница лорда Подгорного Ассандра Ортвина, любящая жена и тетя, каменная женщина, что совсем недавно трижды спасла нашу жизнь… лежала совсем неподвижно. В ней росло разрушение. Разрушаться ведь может и живое, и неживое. А она… Она ни то ни другое. Нечто магическое, время которого на исходе.
Сандр подошел и сел рядом со мной с одной стороны, с другой стороны опустился на колени бледный до синевы Аранхорд. Осторожно приблизилась совершенно измученная Нати с потрескавшимися от жажды губами, начала всматриваться, трогать воздух руками. Следом за ней появилась Фрэнсис. Выглядела она куда лучше Нати, видимо, где-то урвала пару глотков воды.
«Только попробуй что-нибудь сказать!» – я предостерегающе прищурилась. Ни жестов, ни слов не понадобилось: Фрэнсис молча отвернулась.
Я перевела взгляд на Венетию и… решилась. В конце концов, какая разница, магическое, немагическое. Дракону, хозяину подлунных земель, не под силу исправить только смерть. А Венетия пока не умерла!
Глубоко вздохнув, я повернулась к Сандру, обняла его лицо ладонями и шепнула:
– Просто скажи, что у меня получится!
– Получится, – тихо ответил он, прислоняясь лбом к моему лбу.
– Спасибо!
Я отстранилась и вытянула руки над каменным телом.
Руны на запястьях слабо замерцали, потек бирюзовый туман. Лунный свет был тусклым. Магия медленно сплеталась в ленты, а я терпеливо ждала, когда ее накопится достаточно, чтобы направить на Венетию.
– Ты не поможешь ей, Мерит! – донесся звонкий женский голос из-за развалин большой арки неподалеку.
Я вздрогнула, Аранхорд и Сандр мигом оказались на ногах, Фрэнсис шустро шмыгнула за их спины. Нати не сдвинулась с места, упрямо перебирая пальцами.
– Ее нить была порвана! – продолжил еще один голос, тоже женский, но более низкий.
Его хозяйка, судя по всему, находилась за развалинами здания с другой стороны.
Аранхорд вопросительно покосился на Сандра, тот уверенно кивнул. Неужели пряхи?
– Магия лишь на время связала ее нить тонкой перемычкой, – сказала третья женщина. Она была где-то посредине.
– Но сейчас ее срок вышел, юная хозяйка, – в первом голосе слышалась грусть.
Понятно. Нить порвана, срок жизни вышел. Ни дракону, ни фее ничего сделать не удастся. Тут только пряха справится. А они почему-то медлят и не показываются.
– Так помогите! – Я закрутила головой, стараясь уловить движение за белыми камнями, бывшими когда-то храмами и домами. – Вы ведь можете ее вернуть?
– Конечно, – ответила первая женщина. – Каждая обученная пряха может.
– Но у всего есть цена, – добавила вторая.
– Какая? – спросил Аранхорд.
– Нельзя просто сплести нить заново. Нужна часть живой нити, – в голосе третьей была боль. – Вернуть кому-то жизнь можно, лишь забрав ее у другого.
Как там? «Коль задал вопрос, получил ответ, жизнью заплати, своей или нет»… Вот вам и колыбельная.
– Берите мою, – спокойно сказал Аранхорд, но серые глаза его сверкнули фанатичным блеском.
Ну уж нет! Я на него кучу сил угрохала, а он тут самоубиваться вздумал. И вообще… Колыбельные, сказочки, песенки, страшилки, пугалки – это все народное творчество. А народ вечно преувеличивает. Для выразительности. Не верю я, что магия прях настолько жестока. Боги, конечно, те еще шутники: дают дар, потом выставляют кучу ограничений. Но не до такой же степени!
– Стойте! – торопливо выпалила я. – Может, есть другой способ ей помочь?
Я больше не высматривала прях, просто вспомнила ощущение от нити в браслете и прислушалась к себе.
Ага, вот они. Стоят почти рядом. Все три с таким же неопасным разрушением, как в той самой нити.
– Есть способ, Мерит, – ответила первая пряха. – Нить можно заново сплести, если у тебя есть подаренная пряхой петля.
Петля? Я ошарашенно вытаращилась на Нати. Именно так я и называла ту штучку на ее нити!
– Только пряха с чистой душой может отдать часть своей жизни другому и не умереть. – Первая пряха задумчиво замолчала. – Эту петлю можно вплести в нить того, кто погиб или умирает. Можно сделать частью своей нити. Во втором случае пряха не понадобится. Когда твой срок придет, подарок сам вплетется в твою нить.
Сандр невольно посмотрел на браслет.
– Да, Сандр, именно для этого я тебе ее подарила. Хотела сделать твою жизнь чуточку дольше, – в голосе пряхи была теплота и грусть, будто она вспомнила что-то хорошее, но давно минувшее. – Ты можешь отдать ее Вети. Но помни, мои слова уже почти сбылись…
Это про то, что он вознесется или сгорит? То есть она намекает, что он может умереть? Не позволю! Кстати, в предсказании две части. Пусть лучше возносится.
– Что ты выберешь? – вмешалась вторая пряха.
– Верните Вети, – Сандр стянул с руки браслет. – А со своей судьбой я сам разберусь.
– Хорошо.
Зашуршали по камням легкие шаги, из-за развалин вышли три женщины. Три женщины в одинаковых платьях из тонкой, воздушной ткани, жутко напоминающей творения сопушек. Разве что цвета разные: оборотень, красивая снежная лиса, словно сотканная изо льда и снега, – в черном. Полукровка-эльфийка – в белом. Миловидная коренастая гномка с грустным взглядом – в сером. Та самая няня…
А Сандр был прав: прях действительно ни с кем не перепутаешь. Они будто застыли, замерли, не эмоциями или телом, нет… Казалось, само время остановилось вокруг них.
Няня мягко улыбнулась Сандру, но смотрела она… словно сквозь него. Все пряхи смотрели сквозь нас, будто их интересовали только нити наших судеб.
– Ты уверен? – тихо спросила няня, подходя к Сандру и протягивая руку.
– Да! – четко ответил тот и вложил в ее пальцы обрывок нити из браслета.
Пряха сжала ее в кулачке.
– Отойдите, – негромко сказала она.