И лишь пегасы по-прежнему носились по полю, нервно всхрапывая. Попасть под их копыта совсем не хотелось, и что делать дальше, Нати не знала. Неизвестно, сколько бы она там еще простояла, если бы не ворон, круживший в облаках. Точнее, метаморф.
– Его послали патрулировать небо, – взахлеб рассказывала Нати. – Задание было сложным: высмотреть сверху девушку в кружевном белом платье, с длинными светлыми волосами, очень похожую на лорда Фразиэля. И привести в особняк лорда Аранхорда. И представляешь, он меня нашел!
Я подавилась смешком. Действительно, ужасно сложное задание! Ведь в окрестностях Беорегарда сплошь и рядом бродят одни светловолосые девушки. И все как одна похожи на лорда Фразиэля! Ну Рэн и хвастун, распушил перья. Послали его, ага. Скорее всего, сам навязался, чтоб пошустрее избавиться от всех женских ролей в своем репертуаре!
Но самое забавное, судя по тому, как у Нати блестели глаза, этот прохвост ей понравился.
– Спасителя Рэном зовут? – усмехнулась я.
– Да, – мечтательно улыбнулась Нати. – Он друг Сандра.
И ворон, и метаморф, и друг. Да Рэн был в ударе! Все карты ей выложил. Еще бы, злодейка погибла, его работа завершена, можно и в человеческом облике порезвиться. Девушке, например, голову вскружить. Пусть только попробует обидеть Нати, будет оранжевым до конца дней летать! И крышка его шпионской карьере, такую птичку точно заметят.
– Кар-р-р! – на подоконник сел ворон.
Аура была подозрительная.
Накаркала!
Я дернулась к одеялу, схватила край, прикрылась. Нати нахмурилась.
Рэн демонстративно отвернулся и даже зажмурился.
– Прежде чем вы дружно начнете щипать из меня перья… Мерит, на танцевальной площадке в центре сада скоро прибьют твоего жениха, – ехидно сообщил он и затянул картаво: – Ох, папа, папа, папа, да не мой! Не руби сплеча ты, зять я, зять я твой!
Схватив подушку, я швырнула ее в Рэна. Нати оторопело проследила, как она вместе с вороном вылетала в окно, а на подоконник, кружась, опускались несколько перьев. Я подскочила к шкафу, выдернула оттуда наугад одно из моих старых платьев. Нырнула в него и… вспомнила.
– Нати, плети мне косу, срочно, – взмолилась я, одновременно затягивая шнуровку и заталкивая ноги в туфли. – Я теперь Айлин, Мерит уехала, тебя предупредили?
– Нет, – отозвалась та, шустро работая руками. – Не забыть бы. Айлин, Айлин… Готово!
– Извини, у меня там семейный поединок случился. – Я перекинула косу через плечо и, стукнув каблуками, вылетела в окно.
Подол тут же запарусил. Смирив своенравную юбку шепотком, я направилась к саду, где между деревьями виднелась подсвеченная порхающими цветами площадка, небольшая и круглая.
«Убивание» зятя было в самом разгаре.
Папа с мечами на изготовку наседал на вооруженного булавой Сандра, плавно перетекая из одной позиции в другую. Сандр же старался предугадать его выпад, достать. Глаза обоих сверкали азартом. Рубашка Сандра была в нескольких местах прорезана, но отцу не удалось нанести ему ни одной по-настоящему серьезной «раны».
Следить за поединком сверху было неудобно, и я слетела вниз, прислонившись к стволу одного из деревьев.
Сандр кивнул мне и тут же отпрянул от меча. Папа тоже кивнул, не спуская глаз с противника.
Шаг, переход, поворот…
И на рубашке Сандра зазияла новая прореха. Мой будущий муж с улыбкой отсалютовал булавой моему отцу, и они снова плавно заскользили по площадке. Быстрые, сильные и оба очень любимые!
За спиной застучали каблучки. Мама, обняв меня сзади, протянула на ладони маленькую шкатулку для писем:
– Держи.
– Спасибо, – я сунула подарок в карман.
– Ну что, кто побеждает? – спросила она.
– Сложно сказать. Разрезы на рубашке Сандра вижу, а вот сколько раз ему удалось коснуться булавой папы, неизвестно.
– Двенадцать десять! – отозвался Сандр и мгновенно схлопотал тринадцатую дырку.
Шипы булавы тут же коснулись папиной груди точно напротив сердца. И папа поднял руки с мечами – поединок закончен, Сандр победил. В глубине изумрудных глаз плясали демоны. Поддался! Он специально подставился!
Мама усмехнулась, на миг сжала меня сильнее и, разомкнув объятия, подошла к отцу. Он мягко улыбнулся ей, возвращая клинки в ножны. Поймал ее руку, поднес к губам и нежно поцеловал пальчики, глядя на маму, как на величайшее чудо мира. Она же скользнула ладонью другой руки по его щеке и расцвела в солнечной улыбке.
Надеюсь, через много лет мой муж будет смотреть на меня такими же глазами. Встретилась взглядом с Сандром и поняла: так и будет! Через десять, двадцать… сто лет для Сандра я буду его сокровищем, его ведьмой, его драконом. А он будет моим счастьем, моим бронелордом, моим… всем.
Сандр взял рукоять булавы в обе руки и склонил голову:
– Мастер Гриан, я благодарен вам за то, что вы позволили нам с Мерит решать самим, когда состоится наша свадьба…
«С Айлин, двоеженец!»
– С Айлин, – послушно повторил Сандр, пряча улыбку.
Папа с интересом ждал продолжения.
– И я бы хотел попросить вас потренировать меня, стать моим учителем, – закончил Сандр.
Отец согласно кивнул и подмигнул мне: «Тебе повезло с будущим мужем».
Конечно, повезло!
Родители остались на площадке, а мы с Сандром, держась за руки, направились к дому.
На аллее, ведущей к главному входу особняка, столкнулись с братом Фрэнсис. Рыжий радостно поздоровался и поскакал по своим делам.
– Они такие разные… – задумчиво побормотала я, глядя ему вслед, – Фрэнсис и ее брат. Он счастлив, что снова живет, и не намерен вспоминать прошлое. А она бездарно променяла жизнь на месть. Зачем?
– Гвиннет была любимой дочерью, будущей наследницей их дела. Ее даже старший брат слушал, что уж говорить про младшего. – Сандр обнял меня за плечи и повел по аллее прочь от особняка. – А тут арест, неудачный побег, ее семья погибла, она осталась одна. В общем, все рухнуло.
– И она решила мстить. О Лунная Дева, да она ж была совсем мелкая, подросток.
– Весьма деятельный подросток, – Сандр невесело усмехнулся. – Сбежала из хорошего приюта, куда ее устроил Аранхорд, задействовала знакомства родителей в преступном мире, которые оказались куда шире и глубже, чем предполагали ранее. Сначала ее не воспринимали всерьез, такую юную. Но Гвиннет быстро показала всем, чего она стоит, провернув пару таких кровавых операций, что даже у матерых убийц волосы встали дыбом. Больше по поводу ее возраста и намерений вопросов ни у кого не возникало. Гвиннет обрастала новыми связями, постепенно обрубая старые и становясь практически неуловимой. Никогда не пользовалась гримом и другими обычными штучками, считая их ненадежными. Заметая следы, она не только постоянно меняла имена, документы, легенды – она полностью меняла внешность. Два лекаря были найдены и признались. А сколько их было вообще – неизвестно.
– И все ради того, чтобы отомстить Аранхорду? – ужаснулась я.
– И ради того, чтобы вернуть то, чего лишилась после смерти родителей. А подобные ей не прощают обидчиков, чтобы другим неповадно было. Через некоторое время она знала об Аранхорде столько, сколько он сам о себе не знал. И так же тщательно собирала информацию о девочке, которую он спас от грабителей примерно тогда, когда погибла семья Слейтов.
– И ту девочку звали Фрэнсис… – От мелькнувшей догадки мне стало нехорошо.
– Да, Фрэнсис. Ее чудаковатого опекуна интересовали только сказки про прях, про всяких монстров и легенды. На подопечную он почти не обращал внимания, из поместья не выезжал, родственников не привечал. Да и те давно махнули на него рукой и не навещали. Сама же Фрэнсис, хоть и унаследовала неплохие деньги после смерти родителей, росла тихой и скромной. Подруг не имела и была тайно влюблена в спасшего ее красавца военного. Ну, как тайно, пару писем она ему все-таки написала, по-детски восторженных и искренних. В общем, идеальная кандидатура, чтобы занять ее место.
– Так я и думала, – прошептала я.
Сандр внимательно посмотрел мне в глаза:
– Может, ну ее, эту Гвиннет? Зря я…
– Нет, – перебила я, – рассказывай дальше.
Он вздохнул, покачал головой, крепче обнял меня, и мы побрели обратно к особняку.
– Гвиннет с новыми документами, новой биографией и новой внешностью поступила в ту же школу ведьм, что и Фрэнсис. Они быстро сдружились. Одинокая Фрэнсис была так рада, что у нее появилась подруга, что даже сбегала к лекарю и навсегда изменила свой цвет волос на «точь-в-точь такой, как у милой Эрны». Их так и запомнили в школе: две рыженькие тихони-отличницы, что постоянно ходили вместе, о чем-то шушукались и держались особняком. «Милая Эрна» стала своей в доме Фрэнсис, умудрившись понравиться даже опекуну: она столь живо интересовалась его любимыми сказками, что вскоре получила разрешение и вовсе поселиться в одной из комнат. Гвиннет, как губка, впитывала все, что ей могло пригодиться: привычки Фрэнсис, заскоки ее опекуна, правила, прочую личную информацию. Кстати, она даже шить научилась, как Фрэнсис.
– Ничего себе вжилась в образ! – ахнула я. – Настолько увлеклась шитьем, что стала пряхой!
– Да, Гвиннет не упустила ни одной детали. Именно это внимание к мелочам и сделало ее такой неуловимой. Ко времени окончания школы ведьм как-то незаметно поменялись все слуги в доме, даже повар был изгнан неутомимой Эрной, поскольку недостаточно хорошо готовил «для гениального ученого». Опекун мгновенно решил, что он и впрямь гениальный ученый, а посему достоин большего, и теперь получал свою миску в кабинете от нового кухаря. Когда до выдачи дипломов оставалось несколько дней, внезапно и бесследно исчез целитель, поправляющий носики и ушки дамам. Судя по всему, именно тогда Гвиннет в последний раз изменила свою внешность, став копией Фрэнсис.
– И эта копия явно ходила под мороком, сохранявшим видимость прежней Эрны, и ждала удобного случая, – мрачно подхватила я.
– Скорее всего. Подруги получили дипломы, отметили окончание школы длительной пешей прогулкой, вернулись домой. На следующий день Эрна исчезла. Якобы уехала в Подгорные Земли. Странно, но многие действительно видели рыжую особу, которая поселилась в небольшом домике на окраине Беорегарда и достаточно долго там жила совершенной отшельницей. Потом ее видели в Хейвурде. Бывшие помощники Аранхорда даже разговаривали с дамой, которая отлично помнила подругу Фрэнсис.