Продравшись сквозь дебри, мы с горем пополам вышли на небольшой свободный пятачок и моё внимание ко всей окружающей действительности было потеряно.
В оба глаза я смотрел на устройство, подвешенный на крючьях агрегат, покрытый мутной клеёнкой.
Сквозь неё угадывался силуэт и общие формы, достаточные чтобы понять… У Октавиуса получилось.
-Моё творение наконец завершено. Прошу, Шон, восхищайтесь и аплодируйте!
И я поддался моменту. Распахнув рот, неотрывно следя за падающей плёнкой, сдёрнутой легким движением профессора. Ладони сами начали вяло хлопать, пока я не мог оторвать взгляда.
Четыре идентичных щупальца свисали из-под потолка. Огромные четырёхпалые клешни покоились на металлических подставках, плотно обёрнутые промасленной бумагой.
Все конечности крепились к огромному стальному позвоночнику, возвышающемуся на пьедестале в центре конструкции. От него отходили рёбра, наверное, удерживающие оператора. Сотни иголок, проводов, открытых участков с торчащими микросхемами… Но я нутром чувствовал, что стоит всё это аккуратно убрать внутрь и эти жуткие процессы без проблем заработают, являя свою силу во всю мощь.
-Вы закончили их, док. Просто охренеть…
-Ха-ха-ха, ваша реакция даже лучше той, что я ожидал, и она греет моё чёрствое сердце.
Уперев руки в бока, надув грудь колесом, Отто подошёл ближе, любуясь своим творением. В нос бил аромат металла и смазки. В лаборатории зависла торжественная тишина и мы оба наслаждались этим моментом, хотя, признаюсь, я вообще едва удерживал себя в руках. Хотелось всё пощупать, потрогать, посмотреть чертежи и характеристики. И, видимо, моё нетерпение и восторг не остались незамеченными. Октавиус широким жестом указал мне дорогу к подключенному рядом компьютеру, предлагая самолично осмотреть его шедевр.
-Спасибо, док.
-Ха-ха, без проблем, майн фройнд. Пускай я сделал её сам, но ваш маленький толчок… Эм, — пощёлкав пальцами, вспоминая сравнение, Отто присел на соседний стол, — как это говорится. Камушек. Йа. Как крохотный камушек, что послужил обвалу лавины…
В голове раздался пронзительный писк. Боль нарастала, а перед глазами мелькали знакомые образы, что я никак не мог разобрать. Несколько секунд или пара часов, я не мог понять сколько это длилось, но направленная в район головы Ци ослабила неприятные ощущения.
Сам того не заметив, я привычно ухватился за маску в кармане, которую по дурости начал таскать с собой…
«Стоп. Я же специально оставил её дома… Я же не идиот, чтобы тащить такой компромат в универ»
Не успев окончить мысль, я был вынужден вернуться в реальность, так как Док завершил свою речь и уже явно заждался меня. Храни Господь Ци и придумавшего её использование. Без этой волшебной энергии я бы точно не смог нормально реагировать на вопросы и вообще вести диалог.
Надеюсь, лишь, что Отто списал мою заторможенность на восторг, а то получилось бы очень неловко.
Постепенно я приходил в себя, а циркулирующая по венам Ци лишь помогала мне в этом. Бурным потоком энергия расползалась по венам, даря бодрость и заряд воодушевления, позволяя мне включиться в изучение протезов с головой.
Ну, что я могу сказать. Отто гений, тот самый тип людей, что, по завету культиваторов и прочих хулиганов азиатских историй, рождается раз в тысячу лет. Многие часто говорят, что я умный малый, считают гением Пита или Нормана Озборна с его «великими изобретениями»… Но, пройдясь беглым взглядом по схемам, чертежам, выкладкам и пометкам Отто, я чувствовал себя мартышкой, что нашла адронный коллайдер.
Изящество решений, простота компоновки и невероятно точные расчёты, позволившие создать новую смесь металлов, подаривших гибкость, легкость и прочность конструкции. Я не зря называл щупальца шедевром и чем дольше читал о работе Отто, тем больше убеждался в этом. Да и сам профессор с радостью выкладывал мне спорные моменты, чем сильно сбивал с настроя. Имея за спиной огромные деньги, репутацию и заинтересованность правительства, Октавиус сильно отличался от своего классического образа и сколько бы я ни пытался с этим смириться, он до сих пор выбивал меня из колеи.
-Подключается напрямую к нервной системе! Фантастиш!
В какой-то момент я и сам начал вставлять докторские словечки.
Легкое безумие, есть. Немецкий, есть. Лаборатория с оборудованием, опережающим мир на десятки лет, есть.
Осталось только заорать «Хайль Гидра» и пойти захватывать Польшу.
-Вы правы, Шон! Как же вы правы, — ласково проведя ладонью по металлическим сегментам, Отто подарил своему произведению улыбку, витая в своих мыслях, — и скоро мы наконец проведём первые испытания!
-Отлично… Что?
Глава 38
-Мне уже пора домой, док...
-Ещё минутку, майн фройнд, нам осталось зачистить последний данж.
Подавив усталый вздох, я включился в игру с головой, помогая Отто пройти очередное подземелье. Оказывается, помимо работы в лаборатории и оценки творений профессор всерьёз рассчитывал, что я стану его постоянным сопартийцем в куче самых разных видеоигр.
В его гиковском логове был поставлен новенький комп с кучей светящихся свистоперделок и прочей требухи. Богатенькое кресло, в котором не стыдно было сидеть и владельцу крупной корпорации и, самое главное, здоровенный холодильник, который я периодически набивал жратвой и напитками.
Прошла первая неделя учёбы и за это время я всего пару раз сумел надеть свой костюм, отчего сердце неприятно жгло разочарованием. Пока я тут развлекался и учился, где-то там творилось зло...
Бросив взгляд на счастливого доктора Октавиуса, давлю печальную улыбку.
«Вот и как ему откажешь. Ещё озлобится и станет суперзлодеем...».
Конечно, я шутил. Проф уже давно изменился и в его жизни должны были произойти поистине удручающие события, чтобы столкнуть его с рельс счастливой жизни. Да и не стоило так скоро обрывать все связи с этим безумным гением. Я мог слишком многому у него научиться, стать лучше, подготовить снаряжение или может даже создать нечто невероятное, что принесёт пользу людям.
Мои глаза против воли метнулись в небольшому окошку, через которое виднелся главный экспонат коллекции Отто. Щупальца-манипуляторы.
Сейчас они были отсоединены от каркаса оператора и просто свисали со своих креплений, пока сам управляющий позвоночник покоился на рабочем столе.
Каждый день, сразу после учёбы, мы посвящали долгие часы перенастройке и изучению этого проекта. И это было в моих интересах.
Несмотря на долгие часы споров, аргументы и недовольство, Отто согласился, что проводить эксперимент с подключением на себе — это форменное безумие и риск. Стоит лишь маленькой ошибке закрасться в расчёты и в лучшем случае всё перестанет работать, а в худшем можно умереть или остаться овощем на всю жизнь!
Искусственный позвоночник напрямую подключался к нервной системе... Что, признаться, до сих пор с трудом укладывалось в голове.
Замыкание, ошибка или банальная неточность... Слишком много факторов, что могут послужить началом катастрофы. Поэтому волевым решением Октавиус согласился поменять испытателя... К сожалению, и на мою кандидатуру он тоже не согласился.
«Вы ещё слишком молоды. В вас заложен огромный потенциал, майн фройнд! Не стоит понапрасну рисковать».
Он использовал и другие причины, большинство из которых позаимствовал из моей собственной речи. Так что теперь мы доводили устройство до идеала, «обрабатывая напильником» спорные моменты, пока дожидались добровольца, которого пообещало найти главенство университета.
-Майн год! Да хватит уже тормозить! Сегодня мы захватим эту гору! Во имя наших отцов и будущих детей! Принесём мир, свободу...
С подозрением покосившись на Отто, красноречиво играю лицом, с трудом удерживая удивление, смех и беспокойство. Иногда док слишком увлекался.
***
Лайон Грув никогда не был хорошим парнем. Он этим не гордился, но жизнь толкнула его на тёмную дорожку. По крайней мере, он сам постоянно оправдывал свои поступки именно этими словами.
Отчисленный из школы за драки и прогулы. Приводы в полицию с ранних лет. Несколько сроков за нападения, грабежи и наркотики.
Он плевал на правила, постепенно свыкаясь с мыслью, что остаток жизни проведёт в тюрьме и это место было ему роднее дома.
Его колючий взгляд далеко не раз и не два встречался с глазами запуганных жертв, молящих о пощаде и снисхождении. И если в первые разы он отвечал им, пытаясь оправдаться, то с годами пришла тишина, а потом лишь злость и угрозы, что только подогревали его собственную ярость и отвращение к самому себе.
Заросшая борода прикрывала его угрюмое толстое лицо. Небольшой пивной живот, пятна от еды и пота на одежде. Грязные, потасканные футболки, помнившие ещё его юные годы и купленные родителями. Заплатки на каждом шве, грубые и кривые, сделанные на скорую руку.
Эталонный житель ночного Нью-Йорка... И сейчас он занимался именно тем, чего стоило от него ожидать.
-Шлюха...
Сплюнув на землю смесь из крови и слюны, Лайон перевернул тело мёртвой женщины с недовольством бормоча под нос. Её бежевое пальто покрылось вязким слоем грязи из ближайшей лужи. Почти высохшая смесь налипала комками, собирая остатки мусора со всей улицы.
Алая лужица накапливалась под её головой, в том месте, куда обрушился кулак мужчины, усиленный кастетом. Всего один легкий удар, что должен был привести жертву в чувство, принёс ему целый ворох проблем.
Присев на корточки, Лайон по-хозяйски ухватился за челюсть мертвеца, выворачивая её голову лицом к себе, вглядываясь в пустые глаза.
-Красавица... Жалко, — проведя грязным большим пальцем по губам, размазывая бордовую помаду, он от злости сдавил ещё тёплую кожу, оставляя новые синяки, — не могла продержаться подольше? Мертвечину я ебать не буду.
С отвращением откинув от себя голову погибшей, мистер Грув начал методично, со знанием дела, обшаривать карманы, довольно цокая каждым новым приобретением. У женщины не было великих богатств, но различные гаджеты, украшения и особенно кулончик с изображением семьи с легкостью закроют его нужду в деньгах на ближайший месяц.