м наряде.
-Потаскухи, либералы и лгуны... Полный набор.
Крутанувшись вокруг своей оси, даю волю щупальцам, позволяя за счёт веса разрушить весь интерьер. Дорогое оборудование, исследования, личные вещи Отто... Всё летит кувырком, ломаясь и превращаясь в пыль, на потеху проклятого города.
Битва продолжалась. Где-то под завалами стонала попавшая под раздачу девка, но я не мог завершить начатое, стоило для начала разобраться с Рэндом.
Манипуляторы наседают на него со всех сторон, то и дело оставляя на теле сначала крохотные, но потом всё более глубокие рубцы. Его тело покрыто кровью, пылью и грязью. Остатки костюма трепыхаются на поясе, а маска уже давно сползла с головы и валяется где-то посреди обломков.
«Пора заканчивать».
Уперев пару щупалец в пол, выталкиваю себя вперед со скоростью болида, врезаясь прямо в Рэнда, одна рука которого зажата манипулятором.
Мы кричим. Ревём словно звери, разрывая друг друга на куски. Как два бешеных пса из одной стаи, где новый вожак отправляет старого на покой. Клочки «шерсти» разлетаются по округе. Что это? Наша одежда или кровь? Я ничего не вижу. Лишь яркий свет, что бьёт из его глаз, прожигая меня самого до нутра, раздражая и заставляя с новыми силами бросаться в бой.
Удары становятся слабее. Я чувствую, как его тело даёт сбой. Мастер боевых искусств. Ци. Убийца дракона. Учитель... Друг.
Мои клешни терзают его со всех сторон, не давая вырваться. Но даже так, он всё равно может продолжать бой. Сраные читеры из ебнутого комиксового мира.
Шляпа давно улетела, сбитая его беспорядочными ударами. Вокруг нас такая круговерть из вспышек и конечностей, что становится тяжело разобрать происходящее.
И вот, он открылся. Его горло прямо передо мной. Это шанс завершить всё одним ударом. Я могу вырубить его...
Но вместо правильных мыслей тело выбирает другой вариант. Клешня срывается вперёд, она несётся прямо на него, складываясь в острый кол, из конца которого торчит лезвие.
Время замедлило свой бег. Я хочу остановиться, но манипулятор лишь чутка дёрнулся. Мои руки, они больше не мои... Тьма повсюду, цвета пропадают, оставляя лишь темноту, а свет Дэнни больше не освещает мой мир.
«Проклятье... Как до такого дошло?!».
Последний лучик белого цвета в реальности. Он пропадает, медленно распадается по мере того, как прикрываются глаза Дэнни...
Резкий поток красок и шума ворвался в мой мир.
Яркая фигурка черно-белого цвета, набрав скорость, врезалась в манипулятор, уводя его с траектории. Натягивая зажатые в кулаках пучки паутины, она дёрнула их на себя, переворачивая меня в воздухе, чтобы сверху на моё тело с двух ног обрушился Паук.
Глаза Железного Кулака распахиваются с новой силой, пронзая темноту и разгоняя наглые тени по углам. Обхватив манипулятор ногами, он начинает отрывать клешню. Его тело светится от энергии и силы. Кровь активнее тарабанит по полу, целыми гроздьями сваливаясь нам под ноги.
Горло обхватывает хлыстом, а голую кожу пронзают заряды электрошокера, вызывая судороги.
Кости хрустят под ударами. Нечем дышать. Всё свело спазмами. Так больно...
«... Но отрезвляюще».
Новый поворот тела. Ещё три щупальца целы, а этого будет более чем достаточно.
Настоящий ураган закручивается вокруг меня. Паутина наматывается на манипуляторы, но сил механизмов хватает, чтобы раздирать её в клочья.
Теперь их стало больше. Они атакуют меня со всех сторон. Постоянно. Без остановки. Паутина расползается по руинам лаборатории. Безостановочные прыжки. Акробатика, смешанная с безумным непонятным стилем, где нет никакой логики. Хаос и импровизация.
-Хватит этих игр!
Откинув команду героев подальше, вгрызаюсь щупальцами в пол и стены, натурально буря здание, прошивая его насквозь. Задранная к потолку нога напитывается Ци за долю секунду, чтобы спустя миг обрушиться вниз, взрывая пол осколками и пробивая бетон.
Грохот от падения целого этажа шатает корпус университета. Где-то слышатся первые крики паники. Всего на миг отвлёкся... Проклятые старые привычки.
Паук стягивает пару моих манипуляторов вместе. Не жалея своих картриджей и родной паутины, он заливает их на несколько десятков сантиметров слоя и продолжает это делать, пока Рэнд, не долго думая, рубит рукой, словно пожарным топором, грозя оборвать ещё парочку моих искусственных конечностей.
На спину запрыгнуло чьё-то тело. Прижимаясь ко мне вплотную, баба в костюме потаскухи хватает меня за подбородок, утягивая назад к себе, задирая голову к потолку. Её ноги упираются мне в спину и приходится приложить немало усилий, чтобы больная дева не сломала мне шею.
Ци уходит буйным потоком. Но ещё есть шанс вырваться.
«Стоп, где ещё одна?».
Женская фигурка в обтягивающем спандексе набрасывается на меня сверху, без жалости лупя кулаками по лицу.
В них чувствуется сила. Она что-то кричит, постоянно говорит, пронзая мою голову болью, словно сваи, забивая собственные слова в мой уставший мозг.
Обхватив меня ногами в районе груди — и как только умудряется держаться... Она вцепляется пальцами в пропитанную кровью маску. Алой жидкости так много, что она не успевает впитываться.
Намерения девчонки доходят до меня. Она хочет снять её. Хочет убить Роршаха. Хочет убить меня.
-НЕТ! МОЁ ЛИЦО! НЕ ТРОГАЙ ЕГО!
Я дёргаю головой, в панике забывая обо всём на свете. Мои руки больше не пытаются отцепить сиделецу со спины. Последний манипулятор забивает на своих близнецов и бросается на выручку.
Маска наполовину сползла с головы.
-ОТДАЙ МНЕ МОЁ ЛИЦО!
Мои руки нащупывают тело передо мной. Я ничего не вижу, ничего не слышу из-за собственного голоса, но помнящие, что нужно делать, руки качественно выполняют свою работу.
Слышится треск костей. Мои удары ломают и разрывают её плоть, окропляя ладони горячей кровью, после чего щупальце ударяется в торс наглой выскочки, выстреливая ей, словно пушечным ядром.
-Гвен...
Вскрик проносится по ушам, как сквозь толщу воды. Знакомое имя. Такое притягательное, отдающее теплом в сердце. От него становится хорошо, а тени чуть отступают, позволяя мне увидеть часть происходящего.
«Нечем дышать!».
Рука наотмашь бьёт назад, подцепляя за ноги вторую девчонку. Закрутив её вокруг себя, отправляю ухмыляющуюся дуру в полёт. Но к сожалению, её без проблем ловит Питер, ставя на ноги, прямо напротив меня...
-Питер...
Я чувствую себя ужасно. Тени медленно расплываются, оставляя лишь жуткие картины реальности. Больше нет того однобокого спектра, лишь пламя, разруха и кровь, стекающая по моим руками, телу и лицу...
Боль пронзала тело. Спина разрывалась в агонии, а рёбра болезненно выли, при каждом вздохе напоминая о себе.
-Он уже невменяем, мы сделаем то, что должно.
Они о чём-то говорят. Это Дэнни? Это точно он... Питер кричит что-то в ответ, а девушка...
В голове пронеслось имя. Несмотря на дешёвый маскарад, я узнал её. Ещё бы не узнать, ведь мой мозг практически до миллиметра запомнил её фигуру, хотя, может всё дело в старом плаще, отданном испуганной богатенькой девочке?
Ноги подкашиваются. Я падаю на осколки стекла и бетона, но это ничто по сравнению с тем, что я испытываю в остальном теле и душе.
Мои глаза скачут по моим друзьям, а рисунки на маске наконец-то замедляют свой бег. Холодная дрожь от осознания пронзает разум.
-Шон?
Они задают вопросы. Спорят между собой и в то же время боятся меня. Как я мог подобное допустить? Голова разрывается от боли и воспоминаний. Смазанные картинки с улыбающейся женщиной. Одна и та же встреча, повторяющаяся из раза в раз...
«Потом... Всё потом. Сейчас, я должен...».
Мои глаза оглядывают моих друзей, медленно приближаясь к хрупкой фигуре, стоящей позади всех.
«Гвен...».
Она стянула с лица маску, с мольбой в глазах глядя прямо на меня. Её губы шепчут моё имя, повторяя из раза в раз одно и то же, но я не могу расслышать... Мне нужна помощь, но я не могу сказать и слова, налившееся свинцом тело отказывается двигаться, позволяя теням вновь медленно подбираться ко мне.
«Но мой разум всё ещё мой».
Единственный манипулятор приближается к лицу. Он, словно живой, движется вокруг меня. Такой потрясающий, послушный и безэмоциональный. Настоящее чудо, гений Отто Октавиуса... И как я его применил? Он должен был стать надеждой для тысяч, миллионов людей...
Из горла вырывается хрип. Острые клешни врезаются в голову, подцепляя маску за края. Я действую грубо, без жалости и точности, отдавая один-единственный приказ. Повторяя его, крича и умоляя, чтобы безжалостная послушная машина исполнила мою волю.
«Сними её!».
Лицо пронзает болью. Сквозь левый глаз, вдоль правого уха и затылка проползают острые края клешней, утягивая за собой маску. Боль помогает сосредоточиться, оттолкнуть нарастающие в голове голоса.
С последним рывком трясущийся манипулятор стягивает маску Роршаха с моей головы, оставляя новые жуткие шрамы.
«СНИМИ ЕЁ!».
***
Сложив ладони в рукава халата, на соседнем здании застыла хрупкая фигурка. Её голова была укрыта капюшоном, из-под которого сияли полные мистических энергий глаза.
То и дело она склоняла голову в одну или другую сторону, словно прислушиваясь к происходящему внутри Колумбийского университета, к которому уже начала стягиваться полиция.
Напуганные тряской и грохотом люди сразу же вызвали сюда стражей правопорядка, отлично помня, чем подобное закончилось в прошлый раз.
Хмыкнув себе под нос, фигура уже собиралась развернуться и уйти, как рядом с ней, грохоча бронёй, застыл новый зритель разворачивающейся трагедии. Сложив руки на груди, он презрительно вглядывался вниз.
Долгие минуты тишины парочка провела на крыше, всматриваясь в учинённую разруху.
Но вскоре второму всё это надоело и он не прощаясь потопал обратно по крыше, вполголоса, едва слышно, бормоча, но так, чтобы его услышал единственный собеседник.