Молодцы. И офицеры у них молодцы. Такую оборудованную позицию лихой штыковой атакой не взять. Вон по флангам ещё пулемёты поставят и трындец наступающим гайдзинам.
Светлов в брехтовский бинокль внимательно осмотрел позиции противника и потянул Ивана Яковлевича вниз. Извиваясь, как ужи, преодолели первые метров сто спуска, а потом пошли пригибаясь. Погранцов, кстати, не обнаружили, хотя Устюгов Пётр Петрович – начальник погранзаставы клятвенно заверил, что секреты поставил. Будем надеяться, что своих опознали и пропустили. А то, что же это за секреты?
– Что думаешь, Иван Ефимович? Справятся наши ребята?
– Должны, – как всегда немногословно прошептал «замок». Потом добавил, – Прямо завидно стало. Такое трудолюбие. Валы эти тоже используем, за ними можно мухобои поставить.
– Чего? – мотнул головой Иван Яковлевич.
– Это так у нас зенитные установки окрестили, – ухмыльнулся в чёрные усы бывший хорунжий.
– А, понятно. Слушай, Иван Ефимович, а ведь не получится завтра ночью начать. Нужно противотанковые ружья завести, нужно зенитные пулемёты. Ручные гранатомёты, что Шавырин привёз. Много получается. Не успеют наши маленькие самолётики завезти, – высказал свои сомнения Брехт.
Не просчитали? Да, нет, просто готовились начать эту войнушку сами и тогда всё правильно посчитали, а тут её японцы начали, и теперь расклад совсем другой получается.
– Ничего страшного. Судя по тому, что я увидел, там, внизу, справа от небольшого озерца, которое на карте помечено, как озеро Заяц, военный лагерь, и по его размерам можно прикинуть, что на нашем берегу реки не больше ста человек у супостата. С этими справимся. Пока они будут соображать, что же с нами делать и советоваться со своим Генеральным штабом, начинать ли настоящую войну с артиллерией и самолётами, мы уже все, что нужно завезём.
– Точно. Войну начать не просто и не быстро. Ну, тогда отдыхайте. Завтра ещё понаблюдаем за противником, людей примем и в ночь начнём «освобождение родной земли».
Вот что значит опыт. А Брехт, хоть и прожил здесь уже почти три года, в этой реальности, всё отвыкнуть от двадцать первого века не может. Всё офицеры на язык лезут, да майоры всякие. И забыл, что сотовых телефонов нет ещё, и донести новости до Токио и получить приказ оттуда назад, для окопавшихся на том берегу японцев – не быстрое занятие. А ещё ведь и не готовились в полномасштабной заварушке, пока ещё резервы подтянут. Тоже доктрина у самураев на чужой земле воевать и малой кровью.
Нет, ребята. Тут вам не там.
Событие восемнадцатое
– В армии тебя обязательно научат стрелять! – сказал прапор, изымая у новобранца две пачки «LM».
Инспекция в столовой воинской части. Инспектирующий полковник подходит к сержанту на кухне.
– Почему не кладёте лавровый лист в суп?
– Не едят, товарищ полковник!
Коварные японцы сорвали все планы. Такого хитрого хода от них никто не ожидал. Нет, они не напали первыми и не выявили лазутчиков брехтовских. Они прекратили работы по обустраиванию позиций и не затащили три свои пушчонки на сопку. Эти, с позволения сказать «флористы», прекратили работу и устроили себе праздник. 8 апреля День рождения Будды или праздник цветов ещё называют. Всё это объяснил Ивану Яковлевичу бывший хорунжий, почесав репу. Они утром вновь поднялись на сопку Пулемётная горка или гора, по-разному на картах указана, а там только пара часовых и один пулемётчик, а зато внизу на этом полуострове происходит какое-то действие. Не честно так. Тут половина окопа не доделана, а они празднуют.
– Праздник называется Хана Мацури, день цветов или праздник цветов переводится. – Просвещал зловещим шёпотом Светлов. – На самом деле празднование дня рождения Будды. В этот день храмы украшаются цветами, а посетителям раздаётся сладкий чай аматя, приготовляемый из разновидности гортензии. Напиток считается магическим, им также омывают статуи Будды. По легенде, сразу после рождения девять небесных драконов оросили голову ребёнка водой. Цветы же символизируют сад Лумбини, в котором родился Просветлённый.
– То есть окоп рыть не будут и пушки тащить сюда тоже? – сделал свои выводы комбат.
– Точно, палец о палец не ударят, – подтвердил знаток Японии и её обычаев.
– Вот и замечательно. Значит, без спешки подготовимся. Обеспечим себя боеприпасами.
Спустились вниз, а там Устюгов, который начальник погранзаставы «Хасан», он про отсутствие японцев на сопке уже знал и предложил немедленно захватить окопы и уничтожить постовых и пулемётчиков.
– Пётр Петрович, но ведь окоп не дорыт, а пушки не подняты на высоту. Кроме того там всего пять или шесть человек наверху. Мелочь, мы настроились на целую батарею. Давайте денёк подождём и сделаем, так, как планировали и то, что запланировали.
– Да как вы не понимаете, под расстрелом ходим, никому не сообщаем, что часть территории СССР захвачена, а мы и сами ни чего не делаем, и руководство не извещаем. Тут сразу, как выяснится – трибунал и расстрел.
– Ну, Пётр Петрович, успокойтесь. Все рапорты вы писать будете, и что пулемёты захватили, и целую батарею артиллерийскую отбили. Это орден однозначно, а не расстрел. Ещё денёчек давайте потерпим, – взмолился Брехт. По выражению лица пограничника понял, что даже орден не повлиял на решимость Устюгова повести своих людей на захват сопки. Что делать-то?
– Пусть идут, – вдруг махнул рукой бывший хорунжий.
Как же так в своих рядах предателя вырастили?! Иван Яковлевич повернулся к Светлову и хотел гневную тираду прочитать, но увидел подмигивание «замка». Что бы это значило?
– А вы, Иван Яковлевич, завтра, когда японцы всеми силами выбьют оттуда горстку пограничников, напишите рапорт, что действиями начальника погранзаставы «Хасан» Устюгова сорвана тщательно подготовленная воинская операция и допущены неоправданные жертвы среди личного состава, – тем же безразличным тоном продолжил бывший белогвардеец, – Вот тогда точно расстрел. Пусть идут, если бог ума не дал. А партия его не добавила. Одним дураком меньше будет.
Холерик Устюгов, схватился за дедовский наган, но лапищи хорунжего обхватили ручонку и сжали. Начальник заставы ойкнул, и револьвер оставил в покое.
– Жду ровно сутки, – выкрикнул и погранцов увёл.
Да, доброе слово и револьвер…
Гидросамолёты или летающие лодки в спор начальников не вмешивались. Летали себе и летали целый день. Большая, или ПМ-1, совершила три рейса и привезла, вооружённых карабинами Арисака со снайперскими прицелами, двадцать одного красноармейца из диверсионного взвода, а маленькая она же – Летающая лодка Ш-2, сконструированная Шавровым Вадимом Борисовичем, привезла шесть противотанковых ружей системы Симонова с боеприпасами первым рейсом и ручные гранатомёты Шавырина, тоже с боеприпасом, вторым, ну и ещё два ящика патронов. Опять пришлось ей здесь ночевать.
Брехт смотрел на неё и головой качал. Почему две большие не попросил? Историком авиации он не был и творит ли дальше этот Шавров, не знал, но сделал себе заметочку разузнать у авиаторов, не произвели ли шавровцы девайс побольше и побыстрее.
Что ж, раз японцы и пограничники предоставили дополнительный день для подготовки, Брехт дал команду назавтра летунам доставить к театру будущих военных действий две спаренные зенитные установки и американский крупнокалиберный пулемёт Browning M1921. Раз лежит эта газонокосилка и даже патронами обеспечена, то почему не усилить огневую мощь.
– Иван Яковлевич, про гранаты пилотам напомните, – изобразил жабу и Светлов.
Ну, да, гранаты у нас той системы. РГД-33 – ручная граната, разработанная в 1933 году на основе гранаты Рдултовского. Ещё и по совету Шавырина, которому кое-что Брехт подсказал, её чуть улучшили.
Блин блинский, а про повара забыли.
Глава 10
Событие девятнадцатое
– Вот бы попасть в первую сотню богатейших людей страны!
– Как???
– Из пулемёта!
– Ты, комбат, без сомнения, парень красивый, даже местами умный. Кроме того, энергии в тебе на двоих, словно маленькому самолётику мотор от большого поставили, но…
– Да я не хуже…
– Вот, не хуже…
– В сторонке…
– Утром! – Светлов скрипнул зубами, и уже не обращая внимания на Брехта, скомандовал своим диверсантам, – Первое отделение по левому маршруту, второе по правому. Третье отделение рассредоточивается по намеченным точкам, не стрелять. Только в самом крайнем случае, – хорунжий перевёл взгляд на Ивана Яковлевича, – товарищ комбат с Соловьёвым у точки, помеченной на карте буквой «О», прикрывают отход… – Светлов вздохнул. – Если всё пойдёт не по плану. Всё. Попрыгали. Пошли.
Почти начало светать. Апрель, и в шесть часов уже светло вполне, а вот сейчас ещё и не видно ничего, только небо начало сереть и звёзды не всем своим роем на небе. Малюсенькие стали прятаться, только всякие Арктуры, Бетельгейзе да Веги с Проционами ещё стойко сопротивлялись желанию мелкой, никому даже не известной среди этих небожителей, жёлтенькой звёздочки с дебильным названием Солнце вылезти из своих ночных подвалов и засиять на небе ярче их Величеств.
Весна началась вчера. Этому самому Солнцу надоело прятаться в тучах, и оно организовало небольшой антициклон в Приморье. Сдуло махом и тучи и облака. Ветерок очень слабый с Кореи южный дует и несёт с собой настоящее тепло.
Хорошо. В тепле воевать лучше, а то ползай по грязи и дрожи. Кроме того, ещё один плюсик, теперь деревья и кусты на сопках махом покроются листвой и партизанить будет гораздо удобней. Плохо то, что сопка «Пулемётная горка» на севере этого полуострова, что река Туманная и озеро Хасан организовали. Когда придётся стрелять из снайперских винтовок, то оптика бликовать будет, лучики светила отражая, а у супостатов будет за спиной сиять и опять мешать прицеливаться красноармейцам.
Во всех, ну, ладно, в большинстве фильмов, разведчики вырезают патрули ночью. В Час В