Марк нашел родителей на скамье у фонтана с фигурками лягушек. Несмотря на зной, здесь было комфортно, деревья создавали ажурную тень, благоухали розы. Родители пили минеральную воду из красивых кружек с фигурным носиком. В правой ладони Санат сжимал и разжимал кистевой эспандер. После теплых приветствий Марк опустил взгляд на правую кисть отца и спросил:
– Как пальцы? В норме?
– Я тебе недостаточно сильно пожал руку? Давай еще раз! – Отец бодро вскинул ладонь.
– А играть пробовал?
Лия ответила за Саната:
– В санатории есть пианино. Он избегал, но я уговорила. Пальцы помнят.
– Как долго музицировал? – заинтересовался Марк.
Санат отреагировал нервно:
– Ты приехал с допросами?
Марк перевел взгляд на фонтан, послушал звон серебристых струй и отстранено сказал:
– В Кисловодске есть хороший орган.
– Мы были на концертах, – кивнула Лия.
– Я договорился о репетиции. – Марк снял очки и посмотрел отцу в глаза.
Тот после долгой паузы выдохнул:
– Когда?
– Сегодня. Как обычно в полночь.
Лия вмешалась:
– Марк, подожди! Ты сказал, репетиция. Для чего?
– Я схожу за минералкой.
Марк поднялся и ушел в нарзанную галерею. Через несколько минут он вернулся с бумажным стаканчиком. Присел, отпил половину, зажмурился на солнце и признался:
– Президент попросил четвертую ступень.
– Власть? Но президентские выборы через два года, – удивился Санат.
– Не для себя, для друга из Германии.
– В Германии есть Фоглеры.
– В Европе уже не исполняют четвертую ступень. Только в США в Вулси-Холле. Для тех европейцев, кто угоден Америке. А уж наш Президент как их раздражает.
– И для кого?
– Твой старый знакомый Герхард Шрёдер. В сентябре у него выборы.
– Шрёдер неугоден Америке?
– Видимо, да. Раз дружит с нашим Президентом.
Санат задумчиво поработал кистевым эспандером и промолвил:
– Сразу четвертую исполнить сложно.
– Значит, ты согласен?
– Нужна практика.
– Практика будет! Президент обновляет свою команду. Для новых сотрудников мы исполним ступень за ступенью.
– Где? Какой инструмент?
– На этой неделе репетируем здесь, затем продолжим в Москве. Шрёдер прилетит, когда мы будем готовы.
Лия убедилась, что безмятежный отдых заканчивается:
– Марк, Санат, я что-то волнуюсь.
– Мама, изнурительной гонки, как с Сосновским, не будет. Речь об однократном исполнении каждой ступени. Папа справится.
– Я о другом. Немецкий канцлер едет за Властью в Москву. Понравится ли это на Западе?
Санат хмыкнул, представив вытянутую физиономию Хартмана. И продекламировал, словно читал заголовок:
– Самый могущественный канцлер Европы получает власть в Москве!
Марк улыбнулся. Глаза старшего засияли. Младший захохотал. Через минуту безудержный смех мужчин заразил и Лию.
С таким же настроением музыканты приступили к репетициям. Санат быстро восстанавливал навыки, хотя поначалу уставал. Энтузиазм Марка подстегивал новый вызов – из Королевского настройщика он превращается в Настройщика Власти.
После успешных репетиций в Москве прошли три концерта Пирамиды: Вдохновение, Воля и Влияние. На первых двух среди гостей Марк видел Лизу. На следующем она была уже с отцом.
Марк следил за ее спортивными успехами и после третьего концерта решился подойти к девушке:
– Лиза, поздравляю с успешным выступлением.
– Тебя тоже, Марк.
– Может, встретимся? – предложил он.
– В пивнушке?
Марк хотел радостно согласиться, но по ироничному тону понял, это было не согласие и даже не риторический вопрос. Так говорят «пока-пока», когда шутливо расстаются, чтобы окунуться в личную жизнь и надолго забыть друг о друге.
Лиза потупила взор и сказала:
– У тебя скоро важный концерт. Не до пивнушки.
– В жизни важна не только работа. – Марк сжал руку девушки, стремясь поймать ее взгляд.
Она подняла глаза, переполненные сочувствием.
– Марк, у тебя не работа, а служба. Мы разумные люди. Отпусти.
Он отпустил. Она ушла, а Марк задумался: разумные люди не способны влюбляться? У умных разум настолько велик, что чувства его не затмят? Сомнения мешали подготовке к главному выступлению, и чувства пришлось затолкать в дальний чулан души. В одном Лиза права: он на службе. Как священники служат не прихожанам, а Богу, так и настройщик должен служить не королю, а стране.
На самом важном концерте Власть присутствовали только двое: российский президент и немецкий канцлер. В прессе прошло короткое сообщение об их встрече в Москве. А в сентябре по итогам выборов Герхард Шрёдер сохранил пост канцлера Германии.
ORT. Умный человек стремится расширить круг знаний. Разумный действует в границах своих способностей, а для прочего привлекает умных. Влюбленный – ни тот ни другой, потому что теряет разум.
Глава 43. Февраль 2004. Лондон.
Андрей Воронин плотнее задвинул портьеры на окнах, выходящих в сквер Белгравия, и заглянул в кабинет шефа. Классический дизайн деревянного интерьера английского кабинета портили сразу три работающих телевизора. Свет плоских экранов мерцал на широкой лысине, торчащей из кожаного кресла времен королевы Виктории. Если бы нашелся отчаянный комар, готовый спикировать на лоснящуюся плешь, кровосос остался бы голодным – голова шефа беспрерывно вертелась от одного экрана к другому. Даже здесь в Лондоне Борис Сосновский смотрел вечерние новости на двух русских телеканалах, один из которых недавно принадлежал ему, и главном английском BBC.
Новости на «Первом канале» закончились. БАС щелкнул пультами, отключив русские каналы и убрав звук на английском. Он встал из скрипучего кресла и зашагал по кабинету, нервно бормоча под нос:
– Выборы президента России… И что с того, что шесть кандидатов. Да хоть двадцать шесть! Это не выборы, а перевыборы!
Заметив застывшего телохранителя, Борис Абрамович добавил эмоций. Он ткнул пальцем в беззвучный экран, где показывали встречу президента США с премьером Великобритании.
– Эти пупы земли надеялись управлять нашим. Подумаешь, новый правитель России. Окружили вниманием, как Горби и Борю, подкупили министров, посулили золотые горы олигархам – и что? Безмозглые идиоты! Теперь не знают, как от него избавиться.
Беглый политик сцепил пальцы, уткнул их в подбородок, на минуту задумался, а затем резко расцепил руки. Знакомый Воронину жест означал, что шеф принял важное решение.
– Только я знаю, как его остановить, – угрожающе зашипел Сосновский и вплотную подошел к телохранителю.
Шеф говорил тихо, но веско:
– В России Хорька арестовали, теперь упакуют надолго. Его Пичуге вообще грозит пожизненное. А тебя я вывез, держу при себе, в английский костюмчик одел. – Борис Абрамович стряхнул воображаемую пылинку с лацкана пиджака охранника и посмотрел в глаза. – Ценишь заботу, Ворон?
Андрей знал о незавидной судьбе опального олигарха Хорьковского и его начальника службы безопасности. Но риторический вопрос был с подвохом: заботу шефа надо отрабатывать.
– У вас интуиция лучше, – похвалил охранник.
– У меня всё лучшее, всё! Было лучшим, когда я был там! – сорвался Сосновский, но взял себя в руки и ядовито улыбнулся. – Вдохновение с Волей и кое-каким Влиянием еще остались. В Москве Поляков осознал опасность и подстраховался. Два года назад открыл Дом музыки – торжественно с Президентом. Но каков хитрец! Монтаж самого большого в России орга́на затянул до конца этого года. После президентских выборов! Сейчас придумывает, как временно закрыть и другие.
– Значит, мы сможем вернуться?
– Если Президент потеряет Власть.
– И как это сделать?
– Устранить! Раз и навсегда! – рявкнул БАС и перешел на шепот. – Это сделаешь ты. Для меня. Для себя. Для свободного мира!
Воронин скосил взгляд на экран, где показали портрет Президента России. Сосновский заметил страх в глазах охранника и ободряюще похлопал его по плечу:
– Расслабься, Ворон. Нужно устранить источник его Власти.
– Сломать орга́н? – предположил Андрей.
– Лишить инструмента мало. В политике, как и в театре, истинный творец остается за кулисами. И часто это уникальный незаменимый человек. Догадываешься, о ком я?
– Я думал, это вы.
– Музыканты! – нервно отреагировал Сосновский. – Отец и сын Шуманы. Их и надо устранить!
– Устранить, значит…
– Ликвидировать! Так понятнее?
Воронин облегченно выдохнул. Всего лишь музыканты. Задача посильная, и не такое приходилось выполнять для БАСа.
– Потребуются финансы.
– Действуй! И помни, я должен вернуться в Россию. Должен! Иначе… – Глаза Сосновского потускнели. Он опустил взгляд и смертельно побледнел.
Соглашаясь с заданием, Воронин уже знал, кому поручит грязное дельце. Бывшему приятелю Алексу.
У Зайцева сейчас трудный период. После инцидента в доме Сосновского с дочерью тогда еще Преемника всю вину свалили на исполнителя, державшего шприц. Зайцев был арестован, отсидел три года, как считает ни за что – он исполнял приказ старшего. Недавно Алекс вышел на свободу и нуждается в деньгах. С этой просьбой он звонил бывшему начальнику. Воронин пообещал замолвить слово перед шефом. И сразу забыл об обещании.
Но обстоятельства изменились, и он набрал номер Зайцева.
– Алекс, привет из Лондона. Есть дело. Хочешь заработать?
– Сколько?
Ответ Воронину понравился. Когда на первом месте у человека деньги – всегда можно договориться. Он рассказал про задание.
Услышав фамилию Шуман, Алекс воспрял духом:
– Всё из-за них. Из-за них, – мстительно твердил он.
– Вот и поквитаешься. Аванс я пришлю.
ORT. Трудно понять и еще труднее принять, что лучше быть врагом хорошего человека, чем другом плохого.
Глава 44. Март 2004. Москва.
Алекс Зайцев проработал в охране циничного и тщеславного политика Сосновского все лихие девяностые. Выполнял разные задания, бывало всякое. Он на практике познал истину: убить не сложно, сложнее скрыться от следствия. Для этого нужно или подкупить ментов, или переложить вину на другого. Благодатное время, когда БАС подкармливал и понукал генералами, в прошлом. Шеф в опале, и Алексу приходится рассчитывать только на себя.