Он скоро забрался в самую чащу и спустя час дошел до маленькой поляны, на которой стояла убогая полуразвалив-шаяся хижина ведьмы.
Деревянная дверь хижины сохранилась лучше всего. Она состояла из крепких балок, поверх которых были положены тяжелые железные планки.
Нат Пинкертон улыбнулся при виде этой двери.
Очевидно, старуха имела свои основания ограждать себя от непрошеных посетителей. Грабителей она вряд ли боялась, так как у нее и грабить-то, наверное, нечего было.
Пинкертон попробовал было открыть дверь. Так как она не открывалась, то он постучал.
Долго никто не отзывался. Наконец раздался злобный оклик:
— Кто там?
— Некто, кому необходимо поговорить с вами, Барбара!
— Мне не с кем говорить! Я никому не доверяю! Оставьте меня в покое!
— Откройте, или я выломаю дверь!
— Попробуйте! — крикнула старуха. — Я не обязана принимать непрошеных посетителей!
Пинкертон обошел вокруг хижины и добрался до низенького окошка с крепкими железными ставнями.
Ставни эти были открыты, да и окно не было заперто.
В тот момент, когда сыщик подошел к окну, оттуда вылетела струя кипящей воды, от которой он спасся только тем, что вовремя отскочил в сторону.
— Смотри ты у меня! — крикнула старуха. — Я сумею отделаться от непрошеных гостей!
Пинкертон ничего не ответил, но уже составил себе план действия.
Он быстро вернулся к двери и начал колотить в нее толстым пнем, валявшимся на земле. Он наносил удар за ударом, и старуха, ругаясь и бранясь, сосредоточила все свое внимание на двери.
Этого сыщику только и нужно было.
Вдруг он швырнул пень, подбежал к окну и одним прыжком вскочил через него в хижину.
Старуха ожидала его у дверей. Посередине помещения горел костер, над которым висел котел с кипящей водой. У Барбары под рукой был сосуд, из которого она, очевидно, собиралась облить пришельца кипятком, как только дверь поддастся. Нападения со стороны окна она не ждала.
Пинкертон моментально схватил ее, отшвырнул сосуд в сторону и заставил старуху сесть на пень, стоявший в углу.
— Смирно! — крикнул он ей. — Я сумею вас укротить, если вы добровольно не будете повиноваться!
Она, по-видимому, струсила, увидев его суровый взгляд. Она сочла за лучшее не сопротивляться и только злобно посматривала на него.
Безобразное лицо ее выражало коварство и хитрость. В полутьме она казалась еще отвратительнее.
Пинкертон долго рассматривал ее, а потом окинул быстрым взглядом всю хижину.
Оказалось, что в котле над костром кипела не вода, а какая-то зеленоватая жидкость, распространявшая неприятный, странный запах! На полке у стены стояло множество маленьких бутылочек, наполненных разного рода зельями.
Обстановка хижины была крайне убога.
Постелью служила куча соломы, вместо мебели стояли какие-то старые ящики. На окнах вместо занавесок висели грязные рваные тряпки.
Старуха первая нарушила молчание.
— Что вам здесь надо? — крикнула она.
— Я должен задать вам несколько вопросов, — спокойно ответил Пинкертон.
— Спрашивайте скорее и уходите! Я не выношу присутствия посторонних!
— Вчера вечером, — начал он, — к вам заходила молодая артистка из Нью-Йорка с ребенком под плащом! Куда девался этот ребенок?
— Почем я знаю! — расхохоталась старуха. — Какое мне дело до артисток и их детей! Лишь бы меня оставили в покое!
— Барбара, вы знаете, в чем дело! Ведь ребенок был принесен сюда к вам!
— Глупости! На что он мне нужен?
— Но я ведь вижу отсюда те деньги, которые вы за него получили!
Когда Пинкертон медленно и с ударением произнес эти слова, старуха моментально повернула голову к одному из углов хижины.
— Ага, стало быть, деньги лежат вон в том углу! — улыбнулся Пинкертон. — Дай-ка я на них посмотрю!
Он сделал вид, будто хочет подойти к углу, но тут старуха вскрикнула и вскочила.
Моментально он ее схватил за кисти рук и заставил снова сесть на пень. Так как она отбивалась, то он счел за лучшее связать ее и прикрепить веревки к крепкому крюку, торчавшему в стене.
Затем он отправился в угол, где земля была разрыхлена, раскопал ее руками и достал оттуда маленький деревянный ящик.
Открыв его, он нашел в нем золотые монеты и банковые билеты.
Старуха ревела, точно помешанная.
Пинкертон резко спросил ее:
— Откуда у вас такие деньги?
— Я заработала их продажей своих мазей и целебных средств и годами копила их!
— Не лгите! Для этого здесь слишком много денег!
— Добрые люди мне иногда дарили большие суммы, когда мне удавалось спасти от смерти тяжелобольных!
— Ни одному слову не верю! — отозвался сыщик. — Я думаю, что вчера вечером мисс Элиза Легри доставила вам ребенка и дала значительную сумму!
— Никакого я ребенка не знаю!
— Не отнекивайтесь, я все равно узнаю всё!
— Ничего я не знаю! — упорствовала старуха. — Если вы возьмете эти деньги, то совершите кражу!
— Да я пока и не беру их! Но я убежден в вашей виновности, Барбара, и я не успокоюсь, пока не уличу вас в содеянном преступлении!
Она хрипло захохотала:
— Напрасно будете стараться! Вам это не удастся!
— Поживем — увидим! — ответил он, ставя ящик на прежнее место. — Мы с вами еще поговорим!
Когда он направился к окну, она снова резко захохотала.
— Берегись беды! — крикнула она. — Люди, которые смеют меня беспокоить таким образом, не остаются безнаказанными!
— Посмотрим! — равнодушно ответил Пинкертон.
Он выскочил из окна, не развязав старухи. Он сделал это нарочно, надеясь на то, что ему таким образом вскорости удастся узнать, есть ли у нее сообщники. Если он по прошествии нескольких часов найдет ее все еще связанной, то можно будет думать, что сообщников у нее не было.
Пинкертон быстро направился обратно в город, так как решил вызвать одного из своих помощников.
Он быстро шел вперед и уже почти добрался до опушки леса, как вдруг насторожился. Ему показалось, что за его спиной затрещали сучья.
Он уже хотел повернуться, как вдруг прогремел выстрел. Пуля пробила ему шляпу.
Не теряя присутствия духа, он моментально взмахнул руками, точно пуля тяжело ранила его, затем грохнулся наземь, сделал несколько судорожных движений и замер.
Сквозь еле открытые веки он посмотрел туда, откуда раздался выстрел.
Между деревьями еще поднимался сизый дымок из ружейного ствола.
Спустя несколько секунд из-за деревьев вышел какой-то молодой человек в оборванных грязных лохмотьях.
В руке он держал ружье, а сам недоверчиво смотрел на лежащего на земле сыщика.
По-видимому, он считался с возможностью, что его жертва только притворяется.
Подойдя немного ближе, он снова поднял ружье, чтобы еще раз выстрелить в лежащего. Он намеревался пристрелить его для большей верности.
Положение Пинкертона было весьма незавидно, но он не растерялся.
Он с неимоверной быстротой вскочил на ноги.
В тот же момент раздалось два выстрела, но ни одна пуля не попала в цель, а обе шлепнулись оземь на том самом месте, где только что лежал сыщик.
Если бы Пинкертон вскочил на одну секунду позднее, он неминуемо был бы убит.
Но он успел спрятаться за толстое дерево.
Оттуда он юркнул в чащу и, переходя от дерева к дереву, с обычным мастерством прокрался вперед.
Спустя минут пять он, сидя за густым кустом, увидел, как с левой стороны к нему приближается какая-то темная фигура.
Казалось, будто человек этот ползет на четвереньках: так низко наклонился он к земле, держа ружье наготове.
Нат Пинкертон невольно улыбнулся; очевидно, его противник задался той же целью, что и он сам: он намеревался обойти своего врага с тыла.
Сыщик пропустил незнакомца мимо себя, потом встал и последовал за ним.
Чем ближе незнакомец подходил к тому месту, где сыщик раньше стоял за деревом, тем медленнее он подвигался вперед, пока наконец не остановился под прикрытием ствола огромного дерева. Тут он взял ружье на прицел и стал оглядываться во все стороны.
Но Пинкертон уже очутился за его спиной.
Ловким движением он вырвал ружье из рук преступника, отскочил на шаг и прицелился в своего противника.
— Что, не ожидал, негодяй? — крикнул он, увидев, как преступник в ужасе отшатнулся. Он хотел было броситься бежать, но окрик сыщика остановил его.
— Ни с места, иначе пристрелю! Нат Пинкертон не промахнется, будь покоен!
— Нат Пинкертон! — в ужасе повторил преступник.
Вдруг сыщик швырнул ружье в сторону, бросился вперед и нанес преступнику такой сильный удар кулаком по лицу, что тот моментально свалился на землю.
Затем он связал его и спросил:
— Ты действуешь по приказанию ведьмы Мидльтона, не правда ли? На тебя возложено поручение приводить к ней новые жертвы? Говори правду!
Но преступник не обмолвился ни единым словом и не стал отвечать на вопросы сыщика.
Пинкертон обыскал его карманы и нашел в них не только много денег, но и какое-то письмо, которое, как явствовало из почтового штемпеля, было отправлено два дня тому назад из Нью-Йорка по адресу «до востребования Г. 3. 99 Мидль-тон».
Письмо было написано рукой Элизы Легри и уведомляло о ее приезде в Мидльтон.
— Что ты на это скажешь? — произнес Пинкертон, предъявляя преступнику это письмо.
— Письмо это я нашел! — ответил преступник каким-то странным хриплым и резким голосом.
Пинкертон расхохотался.
— Неужели ты настолько глуп, что прибегаешь к такого рода лжи? Мне, впрочем, с тобой говорить больше не о чем. Твои признания мне не нужны, я и без них добьюсь своего!
С этими словами Пинкертон всунул преступнику в рот платок, чтобы он не мог кричать о помощи. Затем он оттащил его в самую густую чащу и привязал его к одному из деревьев. Таким образом он лишил его всякой возможности бежать.
Затем Пинкертон отправился прямо в город, в полицейское бюро.
Инспектор, увидев его, спросил: