Издав негромкий стон, Майев погрузилась в сладостные видения, захватившие её с головой.
«Ная» наблюдала за подопечной, выжидая когда она окончательно сомлеет. Наконец этот момент настал.
Эльфийка позвала остальных, командира Стражей споро вытащили из ванны, насухо вытерли и стали тщательно вязать…
Штурм Джинта'Алора подходил к концу. В этот раз никаких поблажек осаждённым никто не делал и помимо строя эрзац-рыцарей смерти, в атаке участвовали как эльфийские лучники, так и маги, от магистров Сильвергарда, до только что поднятых местных шаманов. Небо плотно контролировали гаргульи и доставленные из Зул'Амана ледяные змеи, на подходах ждали своего часа катапульты. Ну и, само собой, всё это великолепие поддерживала орда вурдалаков и прочей низшей нежити. Последних, правда, набралось не так много, как изначально планировалось, сказался процветающий в области каннибализм, но почти три тысячи скелетов моим некромантам наскрести удалось.
Ступенчатая форма города, когда каждый следующий ярус расположен над предыдущим, могла бы сильно помочь осаждённым отбиваться. Этому способствовало всё: крутые скалы вокруг, узость горловины единственного прохода внутрь, минимум препятствий для обстрела нападающих с верхних ярусов, регулярные «пробки» из древних каменных стен, перегораживающие «этаж» и позволяющие одновременно сражаться в проёме только двум-трём воинам и наконец расположение лестниц, когда каждая из них находится на своём краю яруса и поднявшись, тебе сперва нужно пройти весь «этаж», под непрерывным обстрелом сверху, прежде чем добраться до следующей. Обычную бы армию это всё остановило и даже обычной толпе нежити пришлось бы крайне несладко… Но только в том случае, если всё это грамотно использовать.
К сожалению для Порочной Ветви как раз грамотного военного командования у неё не было абсолютно. За всё время, пока мои силы старательно сгоняли к городу беженцев, защитники не озаботились ни постройкой метательных машин, ни возведением баррикад с подготовкой кипящего масла, ни даже организацией запаса камней и прочего метательного инвентаря, который полагается швырять на головы осаждающих. Да, троллей в Джинта'Алоре было много, у них имелись колдуны, шаманы, стаи прирученных волков и даже высокий боевой дух, чего только стоит храбрая атака улюлюкающей толпы на выстраивающиеся для штурма порядки, в которой они бессмысленно потеряли чуть ли не пятую часть всех своих сил. Но когда всё это не подкреплено грамотным управлением, то оно эффективно только лишь против точно такого же противника.
В случае же меня и Джинкрасса… Ну что, скажите на милость, могут сделать дикари, ещё в первые полчаса боя потратившие почти все свои стрелы и дротики, когда на них сверху начинают падать магические бомбы? Или стая из девяти немёртвых драконов пикирует, заливая всё на земле ледяным пламенем? Как долго продержится десяток бойцов на лестнице, когда их погребает под собой рвущаяся вперёд сотня вурдалаков? Или какой прок от двух-трёх десятков колдунов, когда совокупной магической мощи поддерживающих штурм чародеев хватит, чтобы сравнять весь город с землёй за два-три удара? Добавить сюда мужчин-банши, не стесняющихся, просочившись под землёй, захватывать тела в тылу противника и идеальную координацию всех вышеозначенных действий через ментальную связь, и получите, что шансов у Порочной Ветви не было никаких.
На данный момент, из шести ярусов города были захвачены уже пять и последним островком сопротивления осталась гвардия правительницы города, занявшая оборону на площади жертвоприношений и постепенно отступающая к начинающимся за ней пещерам. Я уже собирался призвать на их головы инфернала, как в сладостное течение триумфальных мыслей вторгся робкий ментальный зов кого-то из слуг.
– Что?!
– Прошу меня простить, милорд, – чарующим шелестом донёсся голос Келестии, в котором сквозили тщательно скрываемые довольные нотки, – но Тиренд Шелест Ветра только что вошла в темницу…
Отряд спешно двигался вперёд, напряжённо оглядываясь по сторонам. Мрачные пещеры поражали своей пустотой – с момента спуска вниз эльфы не видели ни одного противника, хотя следы жизни иногда встречались, но кроме гнилого запаха Порчи, пропитавшего даже подземные воды, до сей поры ничто не тревожило защитников Ашенваля. Лишь развилки и уходящие в тупики тоннели могли стать препятствием, отнимая бесценное сейчас время, но благодаря Малфуриону, что прекрасно помнил дорогу к месту сна своих собратьев, отряд ещё ни разу не сбился с пути.
Вот и на очередной развилке пещеры Верховный друид острова Луны, уверенно повернул на юг, однако в этот раз Тиренд резко натянула поводья и предупреждающе вскинув руку, всмотрелась в дальний конец уходящего направо тоннеля. Там, на фоне подгорной тьмы, угадывались очертания чего-то рукотворного… Массивных врат, увитых эльфийской резьбой.
Пустив Саблезуба вперёд, жрица пристально рассмотрела находку, а когда рядом возникло ощущение присутствия любимого, поспешила объяснить свои действия:
– Путь ведёт на юг. Но меня смущает эта дверь…
– О нет… – потрясённо выдохнул мужчина, разглядев тоже, что и она. – Как я мог забыть…
– Что за этой дверью? – тут же напряглась эльфийка, крепче сжимая поводья и взволнованно глядя на друида. – Что так взволновало тебя, милый?
– Эта дверь ведёт в темницу Иллидана, – холодно бросил Малфурион, разворачиваясь назад. – Идём дальше. Идём же!
– Иллидан?… – Тиренд растерянно моргнула, переживая неожиданно поднявшуюся бурю давно похороненных в душе воспоминаний. Все эти годы она не вспоминала об Иллидане, но теперь эта новость породила целый шквал противоречивых чувств и мыслей. – Десять тысяч лет… – конечно, Иллидан предал калдораев, создав новый Источник, но с тех пор прошло столько времени! К тому же он был отличным воином, и сейчас любые силы пригодятся для защиты леса. – Неужели он всё ещё жив? – но не увидев на лице мужчины ничего, кроме мрачной сосредоточенности, поспешила договорить, позволив себе даже пустить в голос просительных ноток: – Мы должны освободить его, Малфурион! Он мог бы стать нашим союзником в войне против демонов!
– Нет, Тиренд! – ещё более помрачнел друид, сверкнув застарелой злостью в глазах. – Это чудовище не должно вырваться на свободу!
– Но он твой брат! – ещё раз попыталась мягким голосом надавить на любимого женщина.
– Будь это… возможно… – неуверенно начал отвечать мужчина, опустив голову, но спустя миг опомнился и решительно дёрнул подбородком, – нет, он слишком опасен. Я запрещаю тебе.
Последние слова были ошибкой.
– Запрещать МНЕ может только Богиня, – холодно хлестнула голосом Верховная Жрица Элуны. – Я освобожу Иллидана – нравится тебе это, или нет.
Жестом подозвав своих бойцов, Тиренд последовала к дверям, больше похожим на небольшие двустворчатые ворота. Выглядели двери при этом так, будто их не отпирали со дня строительства, да, скорей всего, так и было, но прикосновение руки к шершавому дереву всё же вызвало ожидаемый эффект. Творение древних строителей узнало силу Элуны и послушно отворилось перед отрядом жрицы.
Не оборачиваясь на молчащего мужчину, женщина прошла вперёд и дождавшись пока все её подчинённые пройдут, заставила врата вновь закрыться, тем самым окончательно ставя точку в разговоре. Малфурион задел её гордость, решив что имеет право приказывать, но и сам он теперь не сделает в след и шага, по причине той же самой гордости.
– Назад пути нет, – прошептала себе под нос эльфийка, оглядывая строй лучниц. – О Богиня, только бы Малфурион ошибался… – тигр под Тиренд чихнул и недовольно мяукнул. – Тише, Саблезуб, – на её лицо тут же выползла улыбка, – у нас здесь ещё много дел. Обещаю, когда их закончим в подземелья мы больше ходить не будем.
– Кто вы такие, и зачем вторглись в тюремные подземелья?! – разорвал тишину требовательный женский голос, а на пути отряда возникли трое тюремщиц, облачённых в красные доспехи.
– Я Тиренд Шелест Ветра, Верховная жрица Элуны! – выехала вперёд защитница Ашенваля. – Пылающий Легион вернулся и орды демонов прямо сейчас рвутся к Мировому Древу. Я пришла освободить Иллидана, чтобы он помог остановить вторжение!
Тюремщицы переглянулись, затем главная из них сказала:
– Мы уважаем тебя, жрица, но Иллидан заточён здесь навеки, никакой срок заключения не искупит его вины! К тому же, если твои слова – правда, то отпускать его тем более нельзя, он уже однажды служил Легиону и никто не поручится, что он не сделает это снова получив свободу.
– Я хочу поговорить с ним! – ночной эльфийке не хотелось проливать кровь сородичей и она решила воззвать к их разуму: – Я уверена, что смогу убедить его встать на защиту своего народа!
– Стражи тюрьмы не подчиняются тебе, жрица, – качнула головой тюремщица. – Эти залы были запечатаны Кенариусом только он вправе решать такие вопросы.
– Кенариус мёртв! – жёстко рубанула Тиренд. – Убит слугами демонов! И каждая минута, что мы сейчас потратим на препирательства, может обернуться поражением! Пропустите меня и я сама выясню, можно ли рассчитывать на помощь Иллидана в этой войне. Если он обезумел от заключения или откажется, пусть так, я уйду, но если он готов помочь, мы обязаны использовать его силу – он убил многих демонов, и знает их слабые места! Или кто-то вас думает, что я могла предать свой народ и лгать о таких вещах!?
Отповедь возымела эффект, тюремщицы сблизились и стали тихо переговариваться, но продлилось это недолго и, по всей видимости, главная из них вновь обернулась к жрице.
– В твоих словах есть резон. Взаимное убийство лишь порадует демонов и ослабит наши силы, но ты просишь нас нарушить клятву и предать свой долг… Возможно… – женщина на миг задумалась. – Нет, я не вправе решать за всех. Мы пропустим тебя, но знай – сын Кенариуса не позволит тебе пройти без приказа отца и его силы будут стоять насмерть. Именно он сторожит камеру где заключён Предатель.