[1352]. Однако в 1941–1942 гг. этот источник пополнения использовался редко из опасения ослабить боеспособность воинских частей. В декабре 1942 г. в виде эксперимента весь набор курсантов в одно из училищ (Махачкалинское пехотное) был произведен за счет рядовых и младших командиров из воинских частей. Помимо этого, была сформирована особая рота из гвардейцев и орденоносцев. Дидактический эффект превзошел все ожидания: «Влитие в курсантскую среду фронтовиков сразу же оживило работу и подняло общую дисциплину в военных училищах. Гвардейская же рота Махачкалинского пехотного военного училища завоевала среди остальных рот училища ведущее место»[1353].
Специфика подбора курсантов в национальных регионах состояла в том, что часто приходилось отказываться от физически вполне здоровых молодых людей с законченным средним и даже высшим образованием, комсомольцев, но не владевших русским языком даже в минимальном объеме, вследствие чего они не могли усваивать учебную программу, преподававшуюся исключительно на русском языке[1354]. Так, среди отсеянных весной 1942 г. приемной комиссией 2-го Бакинского пехотного училища кандидатов 222 человека имели высшее образование, а 151 человек из них были по специальности педагогами[1355]. О вынужденном массовом отсеве кандидатов с высшим образованием сообщал и начальник Буйнакского пехотного училища[1356]. Начальник Краснодарского пулеметно-минометного училища (дислокация – Ереван) комбриг А.И. Коновалов сообщал в Упраформ Закфронта об обстоятельствах укомплектования училища курсантами: «Поступавшие кандидаты Армянской, Азербайджанской, Грузинской ССР, ЧИАССР – слабо владевшие или не владевшие русским языком, в результате чего мною было отсеяно много кандидатов». В результате отсева в училище образовался некомплект в 210 курсантов[1357].
Ввиду недобора курсантов сразу отказывали, как правило, только совершенно не владевшим русским языком кандидатам, а владевших слабо нередко зачисляли на курс в расчете на то, что обучить русскому языку их удастся в процессе учебы[1358]. В некоторых училищах в инициативном порядке открывались дополнительные языковые курсы. Значительная часть таких курсантов отчислялась уже в ходе учебы в связи с низкой успеваемостью. Сведения о массовом отчислении курсантов встречаются в документах в течение всего 1942 г., из-за чего во многих училищах образовывалась большая текучесть переменного состава, нарушавшая нормальный учебный процесс[1359]. Так, из Телавского пехотного училища с 1 июня по 5 июля 1942 г. было отчислено 365 курсантов, по тем или иным причинам не соответствовавших требованиям учебы в военном училище; значительная часть отчислялась в связи с незнанием русского языка[1360]. Чтобы улучшить качество курсантского состава, в практику вошло командирование начальниками училищ своих ответственных представителей непосредственно в военкоматы для отбора кандидатов. Это давало возможность отсеивать неподходящих кандидатов на месте. Например, в феврале 1942 г. представители Буйнакского пехотного училища в военкоматах Армении из 550 предложенных кандидатур отобрали только 102 человека[1361]. 28 мая 1942 г. обязанность выезда в военкоматы представителей училищ для отбора кандидатов была закреплена директивой начальника штаба Закавказского фронта генерал-майора А.И. Субботина[1362].
30 июля и 3 августа 1942 г. были изданы два приказания командующего войсками Закавказского фронта генерала армии И.В. Тюленева, потребовавшего коренного улучшения работы комиссий училищ и военкоматов при отборе кандидатов. Также были уточнены социально-демографические параметры самих кандидатов (возраст – до 35 лет, хорошее владение русским языком, образование – не ниже 8 классов)[1363].
Как следует из таблицы 56, несмотря на большой отсев кандидатов и курсантов кавказских национальностей, удельный вес выпускников вузов Закфронта среди них по итогам 1942 г. составил 34,2 % (7892 лейтенанта и младших лейтенанта[1364]).
Таблица 56.Справка о количестве командно-начальствующего состава, выпущенного военными училищами и курсами Закавказского фронта в 1942 и 1943 гг., чел.
Составлено по: ЦАМО. Ф. 209. Оп. 995. Д. 246. Л. 23.
Во второй половине 1942 г. не владеющая русским языком молодежь направлялась в военные училища уже в массовом числе. 19 сентября 1942 г. заместитель начальника штаба Закфронта В.Н. Курдюмов напоминал республиканским военкомам Азербайджанской, Армянской, Грузинской ССР и Дагестанской АССР[1365]: «Несмотря на неоднократные указания об уделении особого внимания отбору и отправке кандидатов в военные училища, райвоенкоматы Армянской, Грузинской и Азербайджанской ССР по-прежнему направляют кандидатов, слабо владеющих или совершенно не владеющих русским языком. Так, из направленных кандидатов на укомплектование 2-го Бакинского пехотного училища Белоканским РВК 18 человек, отсеяно – 14, Застофонским РВК – 30, отсеяно – 20, Ахалкалакским – 28, отсеяно – 27, Кироваканским – 12, отсеяно – 11, Мартунинским – 11, отсеяно – 10, Ленинаканским – 95, отсеяно – 66»[1366]. Не имея никаких иных ресурсов, военкоматы вновь присылали негодный контингент, чем задерживали формирование в училищах учебных подразделений, задерживали начало занятий, перегружали персонал работой по оформлению возвращаемых военкоматам граждан, а транспорт – их перевозкой. С аналогичными жалобами выступали начальники Буйнакского пехотного (дислокация – Степанакерт), Краснодарского пулеметно-минометного (дислокация – Ереван) и других училищ[1367].
В самом конце 1942 г. кавказский контингент курсантов был собран на сформированных приказом Закфронта № 0581 от 22 декабря 1942 г. трехмесячных курсах младших лейтенантов на 2100 человек. Кроме того, при курсах надлежало открыть отделение усовершенствования для командиров-фронтовиков закавказских национальностей на 300 человек. Занятия начались 20 января 1943 г.[1368]
В последующие годы войны интенсивность подготовки офицеров закавказских национальностей стала сокращаться, что отражало общую тенденцию сокращения внимания к закавказским национальным формированиям после изгнания врага к февралю 1943 г. с большей части территории региона. Уже к апрелю 1943 г. курсанты закавказских национальностей составляли 23,5 % от общего числа обучающихся (2115 из 9146 курсантов), и в дальнейшем их число лишь сокращалось. По итогам 1943 г. выпуск курсантов местных национальностей составил лишь 16 % (1747 человек) от общего числа молодых офицеров.
В мае 1944 г. в четырех оставшихся в Закавказском фронте военных училищах (Махачкалинском, Буйнакском, Грозненском пехотных и Краснодарском пулеметно-минометном), а также на фронтовых курсах «Выстрел» и курсах младших лейтенантов обучалось 5031 человек, 1801 человек (35,8 %) представляли закавказские национальности[1369]. Таким образом, в удельных значениях масштабы подготовки офицеров закавказских национальностей вернулись к уровню 1942 г., однако в абсолютных – многократно им уступали. Усилия по подготовке национальных военных кадров предпринимались командованием Закавказского фронта до самого конца войны. Причиной этому было то, что целый ряд стрелковых дивизий фронта считались национальными (349-я и 406-я – грузинскими, 402-я – азербайджанской, 296-я – армянской), хотя официально статус национальных носили только 402-я и 406-я дивизии. В декабре 1944 г. Военный совет фронта издал специальное постановление, в котором отмечал, что «новые офицерские кадры для национальных частей готовятся в недостаточном количестве, а также имеет место медленное продвижение некоторой части офицеров местных национальностей по службе, особенно в специальных подразделениях и частях». Он потребовал от отдела кадров фронта проработать мероприятия «по усилению укомплектования национальных частей офицерами соответствующих национальностей и подготовке необходимого количества национальных кадров через училища и курсы фронта»[1370].
Таким образом, в период Великой Отечественной войны командование Закавказского военного округа (фронта) предприняло серьезные усилия по изысканию и дополнительной подготовке военных кадров для укомплектования многочисленных национальных соединений. Особенно интенсивными эти усилия были в 1942 г., когда кадры готовились как в общем порядке (на штатных местах в училищах), так и в особом – на разного рода специальных курсах.
В Среднеазиатском военном округе накануне войны запас командно-начальствующего состава местных национальностей был крайне незначителен. На 1 июня 1941 г. в САВО насчитывалось командиров запаса по национальности: казахов – 280 человек, узбеков – 248 человек, киргизов – 27 человек, туркмен – 90 человек, таджиков – 48 человек. В общей сложности представители этих пяти национальностей составляли лишь 7,7 % от запаса командного состава округа[1371]. Большинство национальных командных кадров запаса было обращено на укомплектование формируемых в округе воинских частей еще в первые месяцы войны.