й национальной государственности в статусе союзной республики (которая формально стала наследницей Молдавской АССР) также можно оценить положительно. В результате реализации военно-политических акций в «лимитрофной зоне» СССР отодвинул свои границы далеко на запад, что должно было предоставить ему территориальное преимущество в будущей войне с Германией, а также сорвало оккупацию этих территорий Германией уже в 1939 г. Получив в результате своего расширения дополнительные 23 млн чел. населения, Советский Союз усилил свой демографический потенциал.
В то же время эффективность советской национальной политики была снижена в результате непродуманных действий властей, которые привели к тому, что СССР не смог в должной мере реализовать полученные преимущества. Ускоренная советизация привела к антагонизации населения вновь присоединенных территорий, возникновению или усилению антисоветских и антирусских настроений в его среде. В Прибалтике произошла определенная переориентация традиционно антигермански настроенного населения на Германию. Усилились антисоветские настроения среди польского населения Западной Украины и Западной Белоруссии.
Другим негативным аспектом стало ухудшение отношений СССР с соседними странами. В 1939 г. были разорваны советско-польские отношения. После советско-финляндской войны руководство Финляндии заключило союз с Германией. А. Розенберг в речи 20 июня 1941 г. назвал «Великую Финляндию» в числе государственных образований, которые будут созданы на территории СССР[466]. Финляндия предоставила свою территорию для германских военно-воздушных и военно-морских сил, а 25 июня 1941 г. сама вступила в войну против Советского Союза. Румыния вступила в войну против Советского Союза 22 июня 1941 г.
Эффективность использования Германией национального фактора в своей политике в «лимитрофной зоне» не поддается точной оценке. С одной стороны, Германия сознательно снизила масштабность своих интересов (от «лимитрофной зоны» Германии достались только Польша и Клайпедский край). С другой стороны, нацистское руководство смогло наладить отношения с ОУН, потенциал которой впоследствии был использован при нападении на СССР.
Германия смогла извлечь уроки из военно-политических акций СССР, выявивших сильные и слабые стороны властей Советского Союза, в том числе в сфере национального фактора. Недовольство населения новых территорий СССР советизацией, репрессиями и депортациями, а также восприятие присоединения к Советскому Союзу как «оккупации» впоследствии были использованы германской пропагандой на оккупированной территории СССР. Из опыта советско-финляндской войны нацистские пропагандисты получили доказательство того, что национальные мотивы обладают гораздо более сильным мобилизационным потенциалом, чем «пролетарский интернационализм» и «классовая солидарность». (Советская пропаганда в войне с Финляндией, а также во время вооруженных конфликтов с Японией в 1938–1939 гг., напротив, использовала классовые, а не национальные мотивы, необоснованно отделяя «простой народ» страны-противника от ее «правящей верхушки», что снизило ее действенность.) Из опыта советско-финляндской войны руководство Германии могло почерпнуть опыт создания альтернативных «правительств» и «армий». Советско-японское военно-политическое противостояние могло дать нацистским пропагандистам опыт использования в политике буддийского религиозного фактора.
Глава IIНачало войныРазвертывание германской национальной политики на оккупированной территории СССР и контрмеры национальной политики Советского Союза (июнь 1941 г. – ноябрь 1942 г.)
§ 1. «Сделать управляемо-послушными»: политика Германии – деполитизация национального фактора, разжигание межнациональной розни
22 июня 1941 г. германская армия вторглась на территорию СССР. Началась Великая Отечественная война. На протяжении первого периода войны численность населения СССР, находившегося под германской оккупацией, постоянно оставалась значительной: на декабрь 1941 г. – 39,1 %, март 1942 г. – 36,5 %, ноябрь 1942 г. – 41,9 % населения страны. (Всего на оккупированной территории за годы войны оказалось население численностью до 84,8 млн чел., что составляло 44,5 % населения СССР[467].) Под оккупацию в первый период войны попали этнические территории украинского, белорусского, литовского, латышского, эстонского, крымско-татарского народов полностью, русского народа – частично, значительная часть дисперсно расселенных еврейского и цыганского народов, а также представители других народов (поляки, немцы[468], армяне, болгары, греки[469] и др.).
На захваченной территории СССР германские власти в рамках установления своего суверенитета создали две административно-территориальные единицы – «рейхскомиссариаты» (РК) «Украина» и «Остланд» (Литва, Латвия, Эстония, центральная часть Белоруссии). Главы гражданской администрации «рейхскомиссариатов» (рейхскомиссары) подчинялись непосредственно Гитлеру и министру «восточных территорий» А. Розенбергу. Администрацию РК «Украина» с центром в Ровно возглавил Э. Кох (он же являлся главой администрации в Белостокском округе (присоединенная к рейху часть БССР). Главой гражданской администрации РК «Остланд» был назначен Х. Лозе. Восточная часть Украины и Белоруссии, а также вся оккупированная территория РСФСР оставались под военным управлением. Таким образом, оккупированная территория СССР была разделена на «политическую» (в составе «рейхскомиссариатов») и «оперативную» (под управлением ОКВ)[470]. Часть оккупированной Германией территории Советского Союза была передана Третьему рейху (северо-западная часть БССР) и Генерал-губернаторству (Галиция), а также находилась под оккупацией Румынии (Молдавия и юго-западная часть УССР) и Финляндии (северо-запад Ленинградской области и запад Карело-Финской ССР).
Ближайшие цели германской политики на захваченной территории СССР предполагали прежде всего максимально эффективное использование ее экономических ресурсов, для чего руководитель РСХА Р. Гейдрих предписал добиться «политического умиротворения»[471]. В октябре 1941 г. главнокомандующий ОКХ В. фон Браухич подчеркнул, что обращения германских властей к населению «должны заканчиваться призывом посвятить себя мирной работе и возделыванию полей»[472]. В июле 1942 г. СД издала указание, гласившее, что «вновь занятые восточные области будут экономически использоваться с колониальной точки зрения и колониальными методами» и «значительное производство промышленных товаров и обрабатывающая промышленность… созданы не будут» (исключение было сделано только для Прибалтики, где уже в ближайшее время планировалось развить деятельность по «германизации»)[473]. В декабре 1942 г. Г. Геринг сообщил А. Розенбергу, что объем потребления продуктов питания местным населением оккупированных территорий необходимо удерживать максимально низким – для того чтобы обеспечить поставки сельхозпродукции в Германию[474]. Таким образом, оккупированная территория СССР подлежала деиндустриализации и превращалась в сельскохозяйственную и сырьевую колонию Третьего рейха. Несмотря на заявления о разрушении колхозного строя, нацистские власти в июле 1941 г. дали указания о продолжении работы колхозов и боролись со «стремлением населения к разделу земли»[475]. Весной 1942 г. колхозы были преобразованы в «общинные хозяйства»[476]. Однако возвращение единоличных крестьянских хозяйств оккупационными властями реализовано не было.
Германские власти также поставили задачу по максимальной эксплуатации рабочей силы населения оккупированных территорий для нужд рейха, в том числе в сфере дорожного, железнодорожного и аэродромного строительства, уборочных работ и разминирования[477]. На оккупированной территории СССР была начата кампания по «добровольно-принудительной» вербовке на работу в Германию советских граждан, получивших название «остарбайтеры»[478], которые должны были «разгрузить» немцев от работы. К началу 1943 г. было отправлено около 2 млн «остарбайтеров» и мобилизовано не менее 300 тыс. чел. на строительство оборонительных сооружений[479].
Вторая цель нацистских властей состояла в обеспечении безопасности вермахта, германского гражданского персонала и имущества на оккупированной территории СССР. Для этого нацистские власти осуществили разоружение населения и ввели жестокое наказание за хранение оружия без разрешения[480]. Германским войскам было дано указание «применять решительные и жестокие меры» не только в отношении партизан, но и всего «мужского населения с целью предотвращения возможных… покушений»[481].
Германская национальная политика на оккупированной территории СССР являлась одним из основных средств решения перечисленных выше задач. Эту политику на практике воплощали Министерство «восточных территорий», администрации РК «Украина» и РК «Остланд», местные (гебитскомиссариаты, администрации городов и пр.) и военные (ОКВ, ОКХ, командование подразделений вермахта) органы власти. Пропаганда на оккупированной территории осуществлялась Министерством народного просвещения и пропаганды, в составе которого имелся Восточный отдел со структурным подразделением «Винета» («Служба пропаганды в восточных районах»), Управлением по пропаганде среди населения оккупированных территорий, созданном при Генеральном штабе вермахта, а также батальонами пропаганды при каждой группе армий