ЛАХУЗЕН: Нет, у меня нет ни малейшего сомнения в этом. Особенно хорошо я помню фразу: «Должны быть охвачены пламенем все польские дворы». Это было новым в известной степени. Ранее употреблялись только выражения «ликвидация» и «убийства».
Итак, чудовищная машина завертелась…
Троянский конь — «Сделано в Германии»
Молниеносная война в Польше все больше вызывает в Гитлере и его непосредственном окружении такое чувство, что германская армия непобедима. Так, едва проходит полгода с момента польской кампании, вермахт снова марширует. 9 апреля 1940 г, германские вооруженные силы без всякого предварительного предупреждения или объявления войны нападают, а затем оккупируют Норвегию и Данию.
Германская пропаганда на протяжении всей войны повсюду утверждала, что вторжение немцев в Скандинавию не было заранее запланированной операцией и что эта операция проведена с целью предупредить оккупацию этих стран Англией и Францией.
Подоплека этой акции стала известна лишь значительно позже, после окончания войны, на Нюрнбергском процессе. Выяснилось, что руководитель иностранного отдела германской национал-социалистской партии Альфред Розенберг уже за несколько лет до этого предпринимал большие усилия для организации в Норвегии «пятой колонны». Он наладил тесные связи с норвежской политической группой «нашунал самлинг», во главе которой стоял норвежский фашистский главарь Видкун Квислинг. 25 членов этой группы, подобранных Квислингом, в августе 1939 года закончили специальные курсы в северо-восточном отделе германского министерства иностранных дел. Целью специального обучения явилась подготовка надежных людей, которые в ходе оккупации страны были бы опорой нацистских вооруженных сил вторжения.
Главный идеолог нацистской партии Альфред Розенберг, автор пресловутой книги «Миф XX века», впервые выдвинул идею о том, что «военную власть немецкого пространства нужно также распространить на германский север». Розенберг ищет единомышленников среди высших военных руководителей. Он обращается с памятной запиской к командующему военно-морским флотом адмиралу Эриху Редеру, думая, что этот род вооруженных сил наиболее заинтересован в получении «германского севера».
В этой памятной записке, которую он составил после предварительного совещания с Видкуном Квислингом, он пишет следующее: «Прежде чем отсылать назад закончивших политическую школу министерства иностранных дел…, нужно внезапным ударом осуществить оккупацию отдельных важных центров Осло. Одновременно с этим соответствующие единицы немецкого военно-морского флота и армии должны ожидать вблизи входа в порт Осло, чтобы их можно было немедленно ввести туда по приглашению нового норвежского правительства».
Адмирал Редер уже 3 октября 1939 г. — через месяц после польской кампании — серьезно занимается планом Розенберга. Он поручает различным отделам командования военно-морского флота разработку следующих вопросов: какие норвежские населенные пункты могут идти в расчет как базы? Поскольку базы нельзя занять без боя, необходима ли их военная оккупация вопреки желанию Норвегии?
Командующий немецким подводным флотом адмирал Карл Дениц вскоре тоже начал обстоятельно интересоваться планом Розенберга. На вопрос Редера относительно опорных пунктов в Норвегии он вырабатывает секретный меморандум, в котором в качестве главной базы предлагает Трондхейм, а в качестве базы пополнения горючего — Нарвик.
12 декабря 1939 г. штаб военно-морского флота собирается на совещание в ставке Гитлера. В совещании участвуют: Гитлер, Кейтель и Йодль. На совещании Гитлер высказывает различные опасения и в конце концов сам желает говорить с Квислингом Он хочет получить личные впечатления. Тогда Редер выступает с предложением: он просит, поскольку фюрер хочет получить благоприятное впечатление о Квислинге, уполномочить ОКВ выработать вместе с Квислингом планы оккупации Норвегии. А именно в двух вариантах: а) мирным путем, то есть Норвегия приглашает немецкие вооруженные силы; б) насильственным путем с помощью военных операций.
Уже через два дня, 14 декабря, между Гитлером и Квислингом происходит встреча. Вероятно, фюрер получает очень хорошее впечатление об этом «отце» предателей, потому что вечером в тот же день он дает приказ ОКВ подготовить «норвежское дело».
«Гитлер начинает уже то и дело проявлять беспокойство из-за затягивания подготовки и 27 января 1940 г. поручает Кейтелю взять подготовку операции из рук военно-морского флота, передать ее в оперативный отдел верховного командования армии и согласовать со всем ходом войны. Внутри ОКВ вскоре создается особая рабочая группа, и работающие в ней эксперты образуют в дальнейшем оперативный штаб «норвежского дела» под секретным условным наименованием «Везерюбунг».
Фюрер и так уже находит, что подготовка идет чересчур медленно, поэтому он посылает рабочей группе специальное письмо. «Одновременно с высадкой десанта на норвежский берег, — пишет Гитлер, — наши части должны также перейти датскую границу. Примите это во внимание при подготовке места для десанта. Если уже нельзя далее держать в тайне приготовления к высадке на берег от рядового и офицерского состава, то их нужно ввести в заблуждение относительно цели операции. Военной авиации я ставлю особую задачу: после успешного осуществления высадки организовать противовоздушную оборону, обеспечить защитой норвежские воздушные базы и использовать их в воздушной войне против Англии. Таким образом, мы сможем обеспечить защитой нашу базу руды в Швеции и нашу систему воздушных баз. Мы всемерно должны стремиться к тому, чтобы придать всему предприятию характер мирной оккупации, целью которой является вооруженная защита нейтралитета северных государств».
Так оккупируют Данию и Норвегию
Упомянутая операция состоялась на рассвете 9 апреля в 4 часа 20 минут. В это время германский посол в Копенгагене в сопровождении авиационного атташе появляется в частном доме датского министра иностранных дел и просит аудиенции. Оба немца ждут в холле, пока не появляется в пижаме и домашней куртке сонно и недоверчиво моргающий министр иностранных дел. Авиационный атташе серьезно объясняет ему, что у германского командования имеются конкретные доказательства того, что Англия запланировала оккупацию датских и норвежских военных баз. Для предупреждения этого, сообщает он, германские вооруженные силы в 4 часа 20 минут перешли датскую границу и начали оккупацию страны.
«Я должен вам также сообщить, — продолжает авиационный атташе, — что в течение нескольких минут над Копенгагеном появятся эскадрильи немецких бомбардировщиков. Однако, согласно приказу, они пока не сбросят бомб. Задача датчан: не оказывать сопротивления, так как это привело бы к самым ужасным последствиям». Министр иностранных дел Дании безмолвно выслушивает зловещие слова двух немецких дипломатов. Метод для него не нов. А как будет вести себя народ этой маленькой страны, в это мгновение он даже еще не подозревает.
Столица пока еще спокойна.
Британский посол в Копенгагене Говард Смит посылает на другой день своему правительству следующий доклад о ходе оккупации:
«На рассвете, примерно около 5 часов, три небольших транспортных парохода пропыхтели у входа в копенгагенский порт. Над ними кружили немецкие самолеты. Береговая противовоздушная оборона дала один предупредительный выстрел по самолетам. Не считая этого, датчане не оказали сопротивления, и таким образом немецкие десантные и военные корабли смогли свободно войти в порт.
В первой волне высадились на берег примерно 800 солдат. Они сразу прошли к древней копенгагенской крепости Кастель, ворота которой они нашли запертыми, они попросту их взорвали. Датская стража, которую акция застала врасплох, не оказала сопротивления. Как только крепость была занята, часть немецких вооруженных сил направилась в Амалиенборг, в королевский дворец, где они напали на стражу и застрелили одного из телохранителей, а двух ранили.
Шансы датской армии на сопротивление вследствие полной внезапности уменьшились еще больше. Например, один из старших офицеров датского военного министерства в день немецкой высадки на берег, 9 апреля, как обычно, ехал на автомобиле из своей виллы в окрестностях Копенгагена в столицу. По дороге он наткнулся на немецкий разведывательный дозор, который приказал ему остановиться. Но старший офицер военного министерства, смеясь, погнал дальше, не поняв, что это не находящиеся в шаловливом настроении или немного подвыпившие датские солдаты… Он начал понимать, что что-то не в порядке, только тогда, когда автоматная очередь прорезала его машину…»
Это было первое и последнее донесение британского посла в Копенгагене, так как для отправки дальнейших сообщений уже не было случая.
В этот же самый день жертвой агрессивного германского империализма становится также другая маленькая скандинавская страна — Норвегия. В случае с Норвегией нацисты комбинируют открытое насилие с хитрым трюком, похожим на хорошо знакомую историю с троянским конем.
Главное командование нацистского военно-морского флота дало следующее указание подразделениям, которые должны были высадиться на берег: «Наши торговые пароходы, прорвавшие норвежскую морскую блокаду, маскируясь, с потушенными огнями, должны тайно провести в фиорд Осло наши подразделения. На радиозапросы береговых наблюдательных станций нужно отвечать именами английских пароходов. Маскировку под английские торговые пароходы нужно сохранять возможно дольше. На все радиозапросы норвежских кораблей нужно отвечать на английском языке. На интересующие вопросы о том, кто мы такие, нужно дать ответ следующего содержания на английском языке: «Идем в Берген на короткую стоянку и никаких враждебных намерений не имеем». Нужно позаботиться о том, чтобы во всех подразделениях были английские знамена, которые нужно хорошо осветить. Если береговая охрана прикажет по радио какому-нибудь из наших подразделений остановиться, нужно ответить на английском языке так: «Пожалуйста, повторите последний сигнал! Мы не понимаем ваш сигнал!» Если береговые батареи дадут предупредительный выстрел, нужно отвечать так: «Прекратите стрельбу. Корабль — британский, дружелюбно расположенный». Если поинтересуются целью пути, нужно ответить: «Идем в Берген, преследуем немецкие пароходы».