Западный мир и в особенности США стали заложниками устаревшей модели медицины, которая давно перестала работать. Когда мы это осознаем, другие страны продвинутся далеко вперед. Остальной мир уже отказался от нашего подхода. Все поняли, с какими проблемами столкнулись и что ждет их впереди. Выражаясь метафорически, мы трудимся над усовершенствованием кнута, не понимая, что на смену повозкам давно пришел автомобиль.
При выборе растений, активных против антибиотикорезистентных микроорганизмов, я руководствовался собственным многолетним опытом и опытом множества других известных практиков, результатами исследований мировых ученых, данными тысяч и тысяч научных статей и многовековой историей их применения в народной медицине.
Я разделил все растения на три категории: антибактериальные средства системного действия, антибактериальные средства местного действия и травы-синергисты.
Антибактериальные средства системного действия – это те, которые попадают в кровоток и разносятся по всему организму, т. е. затрагивают каждую клеточку и каждый орган, и активны против ряда бактерий. Эти растения хорошо подходят для лечения таких инфекций, как MRSA-инфекции, которые распространяются по всем системам и не реагируют на многие антибиотики.
Антибактериальные средства местного действия — это те, которые с трудом распространяются по организму; они ограничены в своем передвижении. Так как такие средства практически не пересекают мембраны, они подходят для лечения инфекций желудочно-кишечного тракта и мочевыводящих путей, а также инфекций наружных покровов. Они хорошо справляются с инфекцией, вызванной E. coli O157:H7 и холерой, а также помогают в лечении труднозаживающих инфицированных ран.
Травы-синергисты – это те, которые дополняют действие других растительных или фармацевтических препаратов. Они либо усиливают действие применяемого антибактериального средства, либо влияют на бактерии таким образом, что эффективность лечения возрастает. Большая часть растений одновременно содержат антибиотические вещества и мощные синергисты – обычно это один или несколько ингибиторов эффлюксных насосов. Одним из ярких примеров является желтокорень, в состав которого входит берберин.
Антибактериальное вещество берберин активно против целого ряда резистентных микроорганизмов. Еще большую активность оно проявляет в присутствии другого компонента желтокорня – ингибитора эффлюксного насоса под названием 5’-метоксигиднокарпин (5›-MHC). Он тормозит, а в некоторых случаях полностью блокирует способность MRSA удалять опасные соединения из своих клеточных мембран. Насколько известно на сегодняшний день, у 5’-MHC нет другой функции, кроме этой. Такое синергичное действие объясняет эффективность желтокорня в лечении резистентных желудочно-кишечных инфекций.
Наличие соединений наподобие 5’-MHC дает растениям преимущество по сравнению с одиночными веществами. Другие компоненты трав имеют иное назначение; есть вещества, единственная известная задача которых – снижать побочное действие более фармакологически активных соединений. Вот почему редукционисты считают травы странным лекарством – они не могут понять их сложное устройство и причину существования тех или иных сложных механизмов. Благо, молодые исследователи наконец-то осознали, что старая парадигма не работает, и смогли взглянуть на растения по-новому. Они поняли, что растительные средства совершеннее фармацевтических (то, что было открыто еще нашими предками).
Вот вам целый ряд конкретных примеров. Противосудорожное действие янгонина и десметоксиянгонина – кавалактонов, обнаруженных в Перце опъяняющем (Piper methysticum, другое название кава или кава-кава), – намного сильнее, когда эти лактоны идут в сочетании с другими компонентами растения. Концентрация янгонина и другого лактона, каваина, в головном мозге намного выше, если используются не очищенные лактоны, а экстракт, выделенный из целого растения. Говоря проще, в каве присутствуют компоненты, которые помогают биологически активным лактонам пересекать гематоэнцефалический барьер и проникать в мозг. При использовании экстракта растения концентрация каваина в плазме крови на 50 % выше, чем при использовании очищенного вещества. Компоненты Вайды красильной (Isatis tinctoria), – растения, которое обладает мощным противовирусным и противовоспалительным действием, – тоже в высшей степени синергичны. Противовоспалительное соединение в составе растения под названием триптантрин, имеет плохую проникающую способность. Однако при нанесении экстракта целого растения триптантрин легко пересекает кожный барьер. Это значит, что от мази из чистого триптантрина, несмотря на все чудодейственные свойства вещества, особого толку не будет. Но если вы приготовите мазь на основе целого растения, то она легко проникнет в кожу и поможет справиться с воспалением.
Артемизинин намного эффективнее борется с малярийными паразитами, когда его вводят с артеметином и кастицином – флавоноидами, которые содержатся в полыни. Помимо них, в роли синергистов выступают такие флавоны растения, как крисофленетин и крисоспенол-D. А еще они являются ингибиторами Р-гликопротеина (Pgp) (читайте монографию о пиперине на стр. 248), т. е. они помогают артемизинину и другим растительным соединениям преодолевать кишечные мембраны и проникать в кровоток.
И последний пример: побочные реакции, такие как тиннитус (шум в ушах) и язва желудка, которые может спровоцировать ацетилсалициловая кислота, не возникают, если вместо очищенного вещества применять экстракты коры ивы. В коре этого дерева присутствуют компоненты, которые смягчают побочные эффекты.
Смешиваем растения, чтобы получить максимум пользы
Подобрать сочетание трав – дело не из легких. К примеру, компоненты солодки (глицирризиновая кислота и другие родственные соединения) в значительной степени повышают растворимость в воде веществ, входящих в состав других растений, – например, сайкосапонинов, которые содержатся в азиатском женьшене. Это значит, что если вы будете использовать оба растения при приготовлении фитолекарства – область фитотерапии, которая мало изучена западными травниками, – у вас получится более сильная настойка по сравнению с теми, что приготовлены из каждого растения по отдельности.
Кверцетин (флавонол, обладающий противовоспалительным и умеренным противораковым действием; входит в состав многих трав и овощей) плохо растворяется в воде, однако его растворимость заметно улучшается в присутствии сапонинов, т. е. когда в процессе приготовления лекарственного средства в смесь добавляют содержащие их растения.
Получается следующее: некоторые растения, такие как желтокорень, уже имеют в себе всё необходимое, антибактериальные вещества и синергисты в виде эффлюксных насосов, а есть растения, например, Далея колючая (Dalea spinosa), которые не обладают мощным антибактериальным действием, но зато содержат вещества-ингибиторы множественной лекарственной резистентности, что делает их синергистами для других трав. Добавляя синергиста к системному антибактериальному средству в процессе приготовления фитолекарства, вы усиливаете, иногда в разы, действие основного растительного компонента. (Этот феномен, долгое время необъяснимый, наблюдался при использовании таких растений, как солодка и туя гигантская).
К сожалению, синергисты не оценены по достоинству. Они применялись и применяются в медицине, по большей части в китайской и аюрведической системах, но их не выделяют в отдельную категорию трав, требующую тщательного изучения. Ситуация с резистентными патогенами принимает все более угрожающий характер, поэтому пришло время обратить на эти травы особое внимание. Нам необходимо понять, как применять их на практике, и найти те, что обладают самым сильным действием. Я надеюсь, что моя книга будет способствовать достижению этой цели.
Роль методов приготовления
С детства помню, как мои родственники-медики потешались над старыми травниками, которые твердили, что травы надо собирать в определенное время, иначе они потеряют свою силу, или когда они говорили, что эффект будет, только если сочетать одно растение с другим. Как оказалось, это были не пустые слова. В своей книге я уделяю много внимания тому, как и когда собирать растения и что с ними делать дальше.
Есть немало нюансов, которые касаются приготовления фитолекарств. Прежде всего, это наличие синергии между растениями и среда экстрагирования. К сожалению, травники всего мира, в особенности американские, не слишком любят углубляться в данную тематику. К примеру, слово «алкалоид» переводится с латыни как «щелочеподобный» – за последние тридцать лет я прочел немало книг по фитотерапии и нигде не нашел упоминания об этой важнейшей детали. Что все это значит с практической точки зрения? А то, что растительные алкалоиды плохо экстрагируются в щелочной воде; для этого им необходима более кислая вода. Экстракты растений с высокоактивными в биологическом отношении алкалоидами приобретают большую силу, если их извлечение происходит в жидких растворах, обладающих хотя бы минимальной кислотностью. Словом, вода для приготовления экстрактов (настоек и настоев) должна быть «мягкой», в противном случае следует добавить минимальное количество кислоты, например, уксуса (см. таблицу на стр. 103–104).
Мне удалось понять все эти нюансы, потому что я давно имею дело с лекарственными травами. А еще мне помогает интуиция (целостное нелинейное восприятие), которой пользуются все ремесленники (от строителей до писателей и музыкантов), и отсутствие интеллектуального высокомерия. Если вы осознаете, что растения – это сложные живые организмы, которым намного больше лет, чем человечеству, вам будет проще уйти от редукционизма. Невозможно увидеть то, чего, по вашему мнению, там нет.
Фитотерапия всегда была и будет искусством; слишком сложным, чтобы применить к ней линейный и редукционистический подходы. «Фиторационализм» – это оксюморон. Практик, исповедующий такой подход к работе, никогда не поймет, что мир в целом, и, в частности, мир фитотерапии, нелинеен.