Послышалось звяканье льда в бокале.
— Ну как? — спросила Пэтси, входя в комнату.
— Все хорошо. По-моему, Кейси здесь удобно.
— А сам-то?
— Сам? Мне полегчает после первого же глотка. Спасибо.
— Не слишком крепко?
— Слишком крепко не бывает.
— Миссис Сингер оставила ужин в духовке. Я ее отпустила.
— Спасибо. Я и не думал, что уже так поздно.
Кто такая миссис Сингер?
— Давно она у вас работает? — поинтересовалась Пэтси.
— С тех пор как Кейси попала в больницу. Один я не справлялся.
— Конечно, такой огромный дом. А раньше у вас не было помощников?
— Кейси не хотела. Когда она росла, дом был полон слуг, и она старалась не вспоминать об этом.
— Понимаю, — сказала Пэтси, хотя явно ничего не поняла.
— Дважды в неделю приходили убираться, — сказал Уоррен.
— А готовил кто?
— Ну, мы в основном ели в городе, особенно когда оба работали. Если Кейси оставалась дома, она варила какие-нибудь макароны. Если я приходил рано, я жарил мясо.
— Получалось?
— Исключительно получалось. Просто великолепно.
— Ого!
— Ты должна как-нибудь попробовать, при условии, что ты любишь чеснок.
— Очень люблю.
Ну разве не прелестно?
— Это хорошо. Потому что мое мясо — чистый чеснок. Пройдет не один день, пока сможешь поцеловаться с бойфрендом.
— Тогда очень удачно, что у меня нет бойфренда. Нелегко встретить человека в этом городе, поверь.
Так, все ближе к делу!
— Да, но я думаю, тебе все-таки это удалось.
— Как и тебе, — улыбнулась Пэтси. — Я была замужем. Мы в разводе, — быстро добавила она. — Кажется, он сбежал в Лос-Анджелес. Ему все говорили, что надо становиться актером и прочее.
Опять зазвонил телефон.
— Прости, — сказал Уоррен и снял трубку. — Алло? Привет, Джанин. Как дела?
— Налить еще? — шепотом спросила Пэтси.
— Да, пожалуйста, — ответил Уоррен. — Да, Джанин, это Пэтси. Она предложила мне чашку чаю. Напряженный был день… Да, сказал, что позвоню. Гейл уже звонила. Я просил передать тебе… Да, правильно. Потому что, я думаю, Кейси нужно акклиматизироваться. Давление слегка повышено… Да, в субботу нормально. И спасибо за цветы. Ладно, в субботу увидимся. Пока. — И он повесил трубку.
Вошла Пэтси — снова звякнули кубики льда.
— Попробуй этот.
— Мм. Даже лучше, чем первый.
— Спасибо. И что Джанин?
— Непотопляема. Настанет конец света, и выживут только тараканы и Джанин.
— Похоже, ты ее недолюбливаешь.
— Ну, скажем так, она хороша в малых дозах. — Снова зазвонил телефон. — Прямо коммутатор центральной телефонной станции.
— Ответить? — предложила Пэтси.
— Нет, не нужно. Алло, — буркнул он, сняв трубку. И после долгой паузы: — Ах да, Стив. Прошу прощения. Я совсем забыл. Подождите полминуты, пока я найду эту папку…
— Давай я принесу, — вызвалась Пэтси.
— Принеси, пожалуйста, мой портфель, он в кабинете внизу, — прошептал Уоррен. — Рядом с большим дубовым столом.
— Я мигом.
— Да, мне сейчас принесут портфель… Что ты делаешь, черт тебя побери! — зашипел вдруг Уоррен. — Ты что, не знаешь, что звонки можно отследить?
Кто это звонит?
— Да, здесь, — продолжал он. — Я сейчас рядом с ней. Ей лучше с каждым днем.
— Вот, — выдохнула Пэтси, вбегая в комнату.
— Спасибо. Прости, дело строго конфиденциальное, — немного замялся Уоррен. — И пожалуйста, закрой дверь… Да, Стив, прошу прощения. Спасибо, что подождали. Еще минутку, я только найду контракт…
Дверь закрылась, и в тот же миг тон Уоррена изменился:
— Слушай, я не могу сейчас говорить. Я сам тебе позвоню. Ждать уже недолго, вот все, что я могу сказать. И не вздумай здесь появляться. Понял? — Он бросил трубку и в сердцах воскликнул: — Ну что за идиот!
Это ведь тот мужчина, который приходил в больницу?
Кейси слышала, как Уоррен нервно вышагивает по комнате.
Помогите! Заберите меня отсюда! Помогите, хоть кто-нибудь!
— Опять давление подскочило, — прозвучал голос Пэтси. — Сто семьдесят на сто.
Когда Пэтси вернулась?
— Позвонить врачу? — забеспокоился Уоррен.
— Пока не надо. Доктор Кийт сказал, что этого нужно ожидать. Если повысится еще, я сама позвоню в больницу. Я думаю, к утру все станет понятно.
— От меня никакой пользы!
— Ты сделал все, что было в твоих силах, чтобы помочь Кейси. Больше просто невозможно.
— Я думал, переезд домой пойдет ей на пользу.
— Пойдет. Должно пройти некоторое время.
— Ты думаешь? Спасибо. Ты очень добра.
Зазвонил телефон.
— Пусть идет на автоответчик, — устало сказал Уоррен. — Наверное, это Дрю. — После трех гудков телефон замолчал.
— Пойди поешь, а я побуду с ней, — предложила Пэтси.
Кейси чувствовала, что Уоррен колеблется.
— Хорошая мысль. Я быстро, милая, — сказал он. И, помолчав, добавил: — Интересно, она хоть понимает, как сильно я ее люблю?
— Я уверена в этом, — твердо ответила Пэтси.
Глава 8
— Господи, еще цветы, — запыхавшись сказала Пэтси, входя в комнату.
Какой сегодня день? Где я?
— Здесь прямо как в траурном зале. — Стук передвигаемой по столу тяжелой вазы. — Впрочем, почему «как»? В некотором роде он и есть, — продолжала Пэтси. — Только мужу не говори, что я это сказала. — Она хихикнула. — Ага, вот последний букет: от добрых врачей и медсестер Пенсильванской больницы. Я думаю, они без тебя скучают.
Значит, я дома. Переезд мне не приснился. Я действительно дома.
— Это очень мило с их стороны — послать тебе цветы. Но глянь, о нянечках на карточке нет ни слова. О нас никто никогда не упоминает. Да, надо было окончить училище и получить диплом медсестры, но я тогда думала… Черт возьми, я вообще ни о чем не думала. Так и мама мне твердила. — Звук раздвигаемых штор. — Да будет свет, как говорится. Какой у тебя здесь красивый вид!
Кейси любила вид, открывавшийся из окна ее спальни. По этой причине она ее и выбрала — из семи возможных — еще в детстве. Дрю тоже ее хотела, но Кейси успела первая. Как и всегда, подумала вдруг она, ощутив острый укол вины при мысли о младшей сестре.
— И с ней ведь не поспоришь, — продолжала Пэтси. — С матерью, я имею в виду. Я действительно наделала кучу глупостей. В шестнадцать лет бросила училище. В восемнадцать вышла за Джеффа. Не получила диплом медсестры. Два года потеряла, ожидая, когда Джонни Таттл уйдет от жены, а он, понятно, и не собирался. Матери, они такие. С ними ничто не сравнится.
Воспоминания об Алане Лернер закружились в голове у Кейси, как жужжащие мухи: Алана с хрустальным бокалом шампанского в руке; Алана отрешенно отталкивает Кейси, когда та повисла на ней; Алана, разодетая для выхода в свет; раздутый труп Аланы, выловленный из вод Чесапикского залива.
И все же Кейси плакала, когда ее вызвали на опознание тела. В отличие от Дрю.
— Да ладно, Кейси, — отмахнулась сестра. — Зачем тебе надо, чтобы я притворялась?
— Мне надо, чтобы ты проявила должное уважение.
— Нет уж, это слишком.
Может быть, я действительно требовала от Дрю слишком многого? И сейчас слишком многого от нее жду? Или просто я совершенно не знаю и никогда не знала, чего от нее можно ждать?
— Твоя мать была настоящая красавица. — Пэтси грубо отодвинула голову Кейси, чтобы взбить подушку. — Уоррен показал мне несколько старых фотографий, на которых она в длинном блестящем платье и с бриллиантовой диадемой на голове, как английская королева.
Перед глазами Кейси вспыхнул образ Аланы Лернер в вечернем платье, залитом шампанским, с диадемой набекрень и размазанной по щекам тушью. Она нетвердой походкой идет к кровати, за ней — Рональд Лернер, за ними — никем не замеченная маленькая Кейси.
— Ради бога, что ты несешь! — крикнул отец.
— Не смей говорить, что я это придумала! Это видел весь зал. Что, все обязательно должны знать о твоей последней победе? Что, меня обязательно нужно позорить перед друзьями?
— Ну, это ты успешно делаешь сама, — заявил ей Рональд Лернер.
— Ты чертовски самоуверен.
— А ты чертовски пьяна.
— Ублюдок несчастный!
— Жалкая сучка!
Кейси видела, как мать нетвердой походкой подошла к ночному столику и, пошатнувшись на высоких каблуках в попытках выдвинуть ящик, упала.
— Какого черта ты там делаешь? — спросил отец.
— Так, значит, я жалкая, жалкая, да? — Правой рукой мать слепо шарила в ящике. — А теперь тоже жалкая?
— Алана, оставь пистолет, пока никого не ранила.
— Я тебе покажу, кто из нас жалкий. Я убью нас. Убью обоих.
Отец резко выбил пистолет из ее руки и дал ей пощечину.
— Жалкая сучка, — повторил он и швырнул Алану на кровать. Он пытался зажать ей руки, а она колотила его по голове. Потом он рванул ее платье, а она стала стаскивать с него пиджак, и скоро брань сменилась взвизгами и смехом. Кейси тихонько вышла из комнаты.
На следующее утро, проходя мимо дверей родительской спальни, Кейси увидела, как они завтракают в постели. Отец помахал ей рукой. Родители полулежали, обнявшись, и улыбались. И Кейси решила, что весь этот ночной скандал — просто страшный сон.
Теперь она думала иначе. Но действительно ли я видела в руке у матери пистолет? И если да, то где он сейчас? Может быть, он здесь, в доме?
— Я и сама немножко королева, — вновь заговорила Пэтси. — Порой чувствую — истинная королева, только вот гардероба подходящего нет. — Она громко вздохнула. — Готова поклясться, твоя гардеробная набита дорогой дизайнерской одеждой, такой же, как носит твоя подружка. Как ее? Такая стервозная… Джанин! Можно мне посмотреть?
Кейси услышала, как Пэтси подошла к шкафам справа от кровати и открыла двери.
— Не возражаешь, а? Я хотела посмотреть с того самого момента, как приехала сюда, только боялась, что Уоррен не одобрит. Ты ведь не против, если я буду звать твоего мужа Уорреном? А если даже и против, мне без разницы.