Не придав значения сему странному звуку, Виктор наклонился и пошарил рукой внутри ларя. Что-то скользкое обвило его кисть и поползло вверх, к локтю. Он дернулся, но ларь не желал отпускать его. Внезапно Виктора пронзила страшная догадка: на дне ларя кишат змеи, и одна из них ползет по его руке…
То, что Раметов держал в ларе ядовитых змей, не вызывало сомнений. Вероятно, эти мерзкие твари охраняли его сокровища от чужих посягательств. Понятно, почему ему не нужна сигнализация. И почему он запрещал охраннику приближаться к подсобке. Во имя его же благополучия.
Вне себя от ужаса, Виктор пытался вытащить руку из ларя. Невидимые во тьме рептилии ополчились на него за непрошеное вторжение. Они шипели, свивались клубами и тянулись к нему. Он кричал не своим голосом, но змеи не отступали. Наконец он рванулся, разбрасывая в стороны ядовитых гадов, и крышка ларя захлопнулась с оглушительным грохотом. Ба-бах!
Теперь змеи расползлись по всей подсобке, и не осталось ни одного места, где узник мог бы чувствовать себя в безопасности. Он метался, боясь наступить на смертоносную тварь и проклиная собственное любопытство.
Что-то огромное наклонилось над ним и с грозным шипением потребовало:
– Посмотри на меня!
Это была жуткая горгона Медуза, от взгляда которой все живое превращалось в камень. Виктор в детстве видел мультфильм про Медузу и вспомнил, что она способна разорвать человека своими медными когтями и выпить его горячую кровь. Чудовище протянуло к нему руку и… похлопало его по щеке. Он дернулся, открыл глаза…
В лицо ударил свет. Это были горящие яростью очи Медузы. Один взгляд, и он погиб. Предсмертная истома разлилась по его жилам.
– Аааааа! – содрогнулся в агонии Виктор и оторопел. Горгона была как две капли воды похожа на… Раметова.
– Чего орешь? – спросила она. – Кошмар приснился?
– Где я? – задрожал Виктор. – Что со мной?
– Умом тронулся, – с кривой усмешкой сообщил Раметов. – Ну как, будешь еще совать нос куда не следует?
Виктор оправдывался, хозяин молча слушал. Его колючий взгляд не предвещал ничего доброго.
– Врешь ты все, – сухо подытожил он, когда охранник закончил. – Врешь!
– Я не вру… я…
Виктор захлебывался словами, заикался от присутствия Раметова, который, казалось, был способен на любую мерзость. Теперь у него даже есть повод наказать предателя. Хозяин сурово сдвинул кустистые брови.
– Я тебя предупреждал?
– Д-да… но…
При свете дневной лампы обстановка подсобки выглядела убого и поражала обыденностью. Стены были оклеены красными обоями, на стеллажах теснились картонные коробки, которых полно в любом магазине, где упаковывают приобретенный товар. Только вот самого товара Виктор не видел.
Правда, Раметова сие обстоятельство нисколько не смущало. Зато он обратил внимание на странный предмет в руке охранника и издевательски ухмыльнулся.
– Что это? – спросил он, указывая на предмет пальцем с длинным загнутым ногтем.
Виктор заметил, что судорожно сжимает мужскую летнюю туфлю в дырочках. Он опустил глаза и увидел свою левую ногу в одном тонком белом носке. Это его собственная туфля! Боже… что здесь происходило ночью, пока он спал?
Он смутно помнил какой-то ларь с навесным замком и… ужасное содержимое ларя. Но в подсобке никакого ларя не было. Виктор бросил туфлю и нервно заерзал, пытаясь подняться с пола. В спину что-то больно уперлось. Он повернулся…
Ну конечно! Он же сидит спиной к ларю! Едва осознав это, молодой человек в панике вскочил и метнулся в сторону. Откуда только прыть взялась.
– Хау-уу… хау-ууу… хау-у… – засмеялся Раметов. – Чего скачешь, стрекозел?
– Я… вы… вы… не имеете права…
– Чего-о?
– Не имеете права… травить человека… змеями…
Лицо Раметова приняло забавное бульдожье выражение.
– Какими змеями, милок? – От недоумения его щеки вздрагивали, как у большого пса. – Ты, чай, совсем рехнулся?
– Я-то в своем уме… это вы…
Виктор уставился на темный от времени деревянный ящик и осекся. Замок висел цел и невредим. Ржавый, допотопный, однако не поврежденный, в полной сохранности.
– Ну что? Убедился? – хохотнул Раметов.
Охранник так и стоял в одной туфле, зачарованно вперившись в громоздкий антикварный ларь.
– Семнадцатый век, – похвастался хозяин магазина. – Это мой любимый сундук. Видишь, крышка на петлях? И окован искусно. Жалко продавать.
– И ч-что вы там… храните?
– Тебе какое дело? Ты зачем сюда полез, паршивец? А? Признавайся!
– Я… не лез. Вы сами меня толкнули… а потом закрыли…
– Любопытен ты больно, – насупился Раметов. – А нервишки слабенькие. Не боишься, что башню снесет?
– Б-боюсь… – честно, как на духу, ответил Виктор.
– Тогда колись, мил человек! Кто тебя прислал?
Смесь изящной словесности и современного жаргона придавала речи Раметова неповторимое зловещее очарование. Но охраннику было не до того. Он стоял перед выбором: раскрыть карты или… вызвать справедливый гнев хозяина «Раритета». Кто знает, что может взбрести ему в голову?
– Никто меня не посылал. Я сам…
– Сам с усами? – осклабился Раметов. – А я тебе усы возьму да и выщиплю!
– Я вам ничего не сделал! – защищался Виктор, который постепенно приходил в себя после ночных ужасов. – Никакого вреда не нанес!
– Значит, витрина не в счет? У меня другое мнение, милок.
– Витрину разбили хулиганы…
– По твоей просьбе? – невинно осведомился Раметов. – Даром или за деньги?
Виктор не осмелился лгать и промолчал, бросая на хозяина угрюмые взгляды.
– То-то! – обрадовался Раметов своей проницательности. – Мне твоя исповедь без надобности, паршивец. Я не поп. А ты грешник! Если и дальше пойдешь кривой дорожкой – не сносить тебе головы!
Хорошо, хоть «геенной огненной» стращать не стал. И на том спасибо.
– Я перед вами ни в чем не в-виноват, – пробормотал парень, надевая туфлю. Он перепутал сон с явью и чувствовал, что ночные страхи все еще довлеют над ним.
– Коли не виноват, так я перед тобой в долгу-с, – серьезно заявил Раметов. – Стало быть, обязан удовлетворить твое любопытство.
Виктор мог бы побиться об заклад, что хозяин не поверил ему. Он прикидывается. Охранник – пешка в его крючковатых пальцах. А хватка у Раметова мертвая, как у бойцовского пса.
– Я компенсации не требую…
– Хау-ууу! Хауу! – расхохотался хозяин. – Ой… насмешил, голубь! Распотешил!
Охранник обиженно сопел, с опаской поглядывая по сторонам. Не затаилась ли где-нибудь под столом ядовитая гадюка. Из них с Раметовым – кто-то один точно ненормальный. И это – хозяин магазина. С него станется развести змей в сундуке и продавать посетителям.
«Не зря же мне приснились гадюки и кобры? – подумал Виктор, к которому вернулась способность рассуждать. – У богатых – свои причуды. В старину змей, скорпионов и пауков использовали для охраны сокровищ. Чем плохо? Надежно, и денег платить не надо».
– Ты ведь хотел сундук открыть? – ехидно допытывался Раметов. – Хотел?
– Ну…
– Отступают только слабаки, милок. Ты ведь не из их числа?
– Н-нет… – против воли выдавил Виктор.
Черные зрачки хозяина гипнотизировали его, заставляли подчиняться.
– Тогда гляди! – Раметов жестом фокусника достал из брючного кармана ключ и помахал им в воздухе. – Ву-а-ля! Открываем ящик Пандоры?[3]
Охранник пытался возразить, но хозяин его не слушал…
Глава 11
Тамань
Когда труп «контрабандиста» увезли, а слепой мальчик уснул, Галина Васильевна дала волю слезам.
– Как же он так? – рыдала она, ища утешения у постояльцев. – Бедный Ян…
– Оступился в темноте, – объяснил Лавров. – Бывает. Роковое стечение обстоятельств.
Глория не поделилась своими подозрениями ни с кем, кроме него. Если погибшего кто-то толкнул, этого не докажешь. А без доказательств лучше помалкивать. Полицейские квалифицировали смерть Яна как несчастный случай. Его тетка не возражала. Ни у кого не вызвало сомнений, что мужчина отправился искать сына, перенервничал, не смотрел под ноги и сорвался вниз. На беду, ударился головой о камень, да так сильно, что получил травму, несовместимую с жизнью.
– Ян ведь не первый раз вдоль обрыва ходит, знает здесь каждый камешек, каждый бугорок, – причитала тетка. – Что я сестре скажу? Он же один у нее… был. Кормилец! Моя Ритка непутевая забыла о матери, только Ян о нас обеих и заботился, помогал чем мог. Как мы теперь без него? А мальчонку-то, мальчонку на кого бросил?
– Галина Васильевна, – обратилась к ней Глория. – Вы не слышали, как Гарик вышел из дому?
– Нет. Я устаю за день, сплю крепко. Потому и предупредила Яна, чтобы следил за мальцом. Луна-то нынче вон какая! Я им постелила рядышком, в одной комнате. Видно, он проснулся, заметил, что Гарика нету, и побежал за ним.
– Ян часто ночевал у вас?
– Редко. Обычно он заявится, сыну гостинцев принесет, продуктов накупит, подсобит по хозяйству, что требуется, и домой. Оставался, когда задерживался допоздна.
– Что его задержало на этот раз?
– Не знаю, – всхлипывала хозяйка. – Работы по дому вроде никакой не было… но племяш не спешил. Чаю попили, потом он с Гариком возился… читал ему книжку, рассказывал что-то. Потом спать легли. Ой, кажись, напутала я! – всплеснула она руками. – Ян жиличку мою провожал до такси. Вещи ей поднес. Он вежливый был… воспитанный…
– Значит, ваша гостья этим вечером уехала?
– Вроде не собиралась, а потом вдруг решилась ехать. Я ей говорю – Таля, погоди хоть до утра! А она уперлась – поеду, и все тут.
– Она попросила, чтобы Ян ее проводил?
Галина Васильевна покачала головой:
– По-моему, нет… он сам вызвался. Сумка у нее была тяжелая. Ну, Таля не возражала. Кто ж от дармового носильщика откажется? Она хрупкая, ручонки тонкие… куда ей тяжести таскать? Ян проводил ее и вернулся. Потом мы чай сели пить. Уже совсем стемнело.