Из сообщения от Кальдерона стало ясно, что Хокотитлан, некогда союзный город, переметнулся к пурепеча, поэтому его пришлось сжечь за нарушение условий союзного договора, то есть несанкционированный выход из Метцтитланского Союза. Далее Кальдерон углубился в территории пурепеча, по ходу своего движения сжигая и вырезая деревни. Ему удалось обнаружить по пути большой караван, тащивший бронзовое оружие и брони в Паракуаро, где собирается армия пурепеча. Двести мечей, пятьсот копий, четыреста нагрудников и двести шлемов – этот улов ещё не окупал поход, но сделал осторожный шаг в этом направлении.
Маркос Кальдерон отправил гонца сразу же после инвентаризации трофеев. Это всё, что знал гонец.
Освальд принял из рук Охтли пергамент и начал читать вслух, параллельно переводя на науатль. Испанский в Мезоамерике нынче не в ходу, поэтому ему можно было доверить некоторую важную информацию. На самом деле, в свете того, что у пурепеча есть пленные испанцы, эта система защиты текста сильно потеряла в безопасности. Но разрабатывать шифры и прочее Освальд не умел, поэтому, в этот раз, пришлось действовать так, а на будущее они обязательно что-нибудь придумают.
В письме Кальдерон сообщал, что собирается совершить марш-бросок к Паракуаро, чтобы застать явно не готовые к боевым действиям войска пурепеча со спущенными штанами. План заключался в физическом истреблении живой силы противника, а затем очередном марш-броске на Цинцунцан, чтобы сжечь его дотла, затем на Иуацио, а оттуда на Пацкуаро. Любое сопротивление будет безальтернативно уничтожено, а все указанные города, особенно Пацкуаро, сожжены.
Пацкуаро важно сжечь потому, что это священный для пурепеча город. Уничтожение священного города нанесёт удар по их религии, а также подорвёт веру в Северо-Западный Альянс, как назвал для себя Ос этот союз против Метцтитлана.
«Люди всегда гораздо крепче дружат против кого-то», – подумал он.
Всего у пурепеча, по приблизительным подсчётам, около двенадцати тысяч воинов, но оружие у них, преимущественно, каменное, так как бронзу они в эпических масштабах производить ещё не умеют. И вряд ли теперь сумеют…
Хуицилихуитл IV явно был рад новостям и, по лицу было видно, доволен, что выбрал правильного командующего для войска.
– Сколько золота будет прилично подарить этому Маркосу? – поинтересовался правитель у Оса. – Ты ведь разбираешься в их ценах. Сколько будет достаточно, чтобы испанцатль был удовлетворён наградой?
– Килограмм двести, думаю, будет достаточно, – ответил Ос. – Но я бы лучше дал ему немного земли во владение. Надо ведь, чтобы он стал для нас своим и чувствовал себя в Метцтитлане, как дома.
Хуицилихуитл IV думал несколько минут.
– Ты прав, – произнёс он наконец. – Толку от того, что он получит бесполезное золото? Лучше я дам ему землю в покорённом регионе, пару сотен рабов и двадцать тысяч монетлей. Нет, тридцать тысяч монетлей.
– Ваша воля, – ответил Ос.
– И золота килограмм сто, – добавил Хуицилихуитл IV. – Раз он его так любит.
– Только если он не провалится, – отметил Ос.
– Именно, – довольно улыбнулся правитель. – Охтли, приготовь заранее указ о награждении Маркоса Кальтльеротля.
– Будет исполнено, о мудрейший повелитель, – поклонился Охтли.
Этот парень несколько изменился со времён их давнего душевного разговора, но свои привычки поведения с правителем сохранил.
Охтли, как говорят, стал одним из самых истовых приверженцев культа Вечного Солнца, а также начал всерьёз увлекаться медеплавильным делом и самогоноварением.
Слуги Охтли, как показывала приходно-расходная книга механического отдела ОсКорп, купили целых восемь единиц самогонных аппаратов разной конструкции, а также уйму расходных материалов. Никто не знает, что происходит дома у Охтли, но известно, что его жена стала лучше одеваться. Очень хорошо, когда религия не только даёт надежду верующим, но и позволяет неплохо зарабатывать.
Ос давно уже переоценил своё отношение к Охтли. Парень он неплохой, хотя и есть в нём эта неприятная гибкость и приспособляемость… Ну, его таким воспитали и вообще, он изначально устроился очень хорошо, а значит, его тактика работала.
– Можешь быть свободен, Освальтль, – отпустил Оса Хуицилихуитл IV. – И помни – мне нужна сталь.
//Метцтитланский союз, г. Метцтитлан, 9 октября 1522 года//
Все эти дни Освальд думал и работал.
Брать что-то у Хуицилихуитла без уверенности, что удастся потом получить требуемые объёмы стали – это глупо и недальновидно.
Но он вообще ничего не понимал в металлургии, поэтому у него была одна надежда – Никита Платов и результаты его работы.
И вот, сегодня, прямо с утра, он уже помогал русскому в кузнечной мастерской.
– Ты бы это, Остап, не перетруждался так, – произнёс Платов. – Усердие – оно, конечно, хорошо, но меру знать надо. Передохни немного, а я тоже передохну.
Решив, что, действительно, время ведь есть, Ос уселся на лавку и упёрся в стену, предавшись тяжким думам.
Платов взял с верстака льняной свёрток и достал оттуда сухую лепёшку.
– Угощайся, – предложил он Освальду. – Зубы крепкие?
– Не жалуюсь, – ответил Ос, принимая угощение.
Он мечтал поставить доменную печь и мощные горны на паровой тяге, чтобы получать тысячи килограмм стали в день. Но в местных магазинах как раз продавали губозакаточные машинки, специально на случай таких желаний.
О паровых машинах он даже мечтать не смел, так как совершенно не представлял, как их делают, не до конца понимал принципы, по которым они работают. Он вообще вспомнил о паровых машинах чисто случайно, когда думал о проблеме образующихся в коксовой печи газов, выходящих под давлением изо всех не заделанных щелей.
Паровая машина – это совершенно не их уровень, так как они даже водяные мельницы освоили с величайшим трудом.
Водяную мельницу, кое-как вымученную, но вполне функциональную, поставили в Туспане, на реке Пантепек. Туда поехали сотрудники Оса с мельницей в разобранном виде, после чего смонтировали её примерно за неделю. Что-то сломали, что-то потеряли, из-за чего пришлось срочно изготавливать и отправлять новые детали, но в итоге водяная мельница заработала.
Упущением было, как сообщил Ирепан, что не догадались огородить территорию и брать плату за смотр нового высокотехнологичного девайса. Местные жители часами смотрели, как крутится водяное колесо, заведя привычку брать с собой еду и лежать у берега, медленно набивая желудок под журчание воды и скрип мельницы. В это время мало развлечений, поэтому даже такая тривиальная вещь нашла свой клуб любителей.
Водяная мельница работала по прямому назначению: молола кукурузу в кукурузную муку.
Туспан, в скором времени, будет поставлять в Метцтитлан муку, которую предполагалось продавать горожанам, чтобы они не тратили своё время на ручной помол.
Пусть качество муки среднего уровня, в основном из-за невозможности убрать оболочку и зародыш из зёрен, что мезоамериканцы обычно делают вручную или забивают и мелют так. Из-за вот этого «забития» кукурузная мука, являющаяся основой питания всех мезоамериканцев, кроме пурепеча, больше предпочитающих рыбу, может занять доминирующее положение в регионе и стать мощным инструментом в руках властей.
Когда домашние ручные мельницы уйдут в прошлое, а метцтитланцы будут покупать готовую муку, вопрос того, кто кормит город, подниматься не будет. Вроде бы, подумаешь – еда, но мышление людей без еды меняется радикально, потому очень важно контролировать такой немаловажный аспект.
Но одна мельница – это ерунда. Вдоль реки Пантепек и вообще в союзных городах, расположенных у рек, будут возводиться водяные мельницы, чтобы гарантировать продовольственную безопасность региона. Ведь кукурузная мука хранится существенно дольше, чем кукуруза в зёрнах, а это значит, что скоро можно начать задумываться о стратегических запасах на случай тяжёлого времени.
«Надо подумать, как избавиться от проклятых оболочек и зародышей», – думал Ос. – «Если шелушильный аппарат теоретически сделать можно, что снимет вопрос оболочки, то вот зародыш…»
Освальд изучал вопрос: зародыш расположен в основании кукурузного зерна, под своеобразной крышкой. Он не знал, как это называется по-научному, поэтому назвал крышкой, а так не было сомнений, что у учёных XXI века это образование имеет отдельный термин, обязательно на латыни и заумно.
С перемолотым зародышем, содержащим некий жир, который, теоретически, пригоден для выдавливания масла, вкусовые качества муки несколько падают, поэтому нужно было что-то делать.
У Оса было подозрение, что для извлечения зародышей можно давить кукурузу прессом. Опытным путём было установлено, что если сильно сжать зернышко кукурузы двумя металлическими пластинками под определённым углом, то зародыш пробивает крышку и валит из кукурузины к хренам. Если сделать качественный пресс, который будет извлекать зародыши, а затем подвергать зёрна шелушению, то очень возможно, что удастся получить качественную кукурузную муку, которую не стыдно будет показывать людям. Тако из такой муки банально вкуснее и пышнее. Но вкусовые и товарные качества продукта для широкого потребления Освальда волновали не сильно. Его больше волновало то, что беззародышевая и отшлифованная кукурузная мука хранится существенно дольше, так как не происходит окисления жиров, которые находятся в зародыше.
– Ну, передохнули – значит, можно и за работу? – встал с лавки Платов.
– Да, достаточно отдыхать! – вскочил окрылённый мыслями о прессе и шелушильной машине Освальд. – За работу!
Они строили новую печь, с высокой трубой, которая достигает пяти метров, а также дополнительной камерой с предварительным подогревом подаваемого воздуха.
С учётом нового топлива, выход качественной стали у неё должен быть существенно больше, чем у предыдущих моделей. А чугуна они теперь не боялись, так как его всегда можно переделать в платовских горнах.