– Слушай, а ты никогда не думал, что можно как-то иначе подавать жар в печь? – спросил Освальд. – То есть сделать так, чтобы топливо горело отдельно, а руда плавилась отдельно?
Платов старательно зачесал затылок. После получения коксового угля он к идеям Освальда относился очень серьёзно.
– Не думал, – ответил мастер. – А зачем такое надобно?
– Есть у меня мысль, – начал объяснять Освальд. – Что когда горит уголь, он выделяет дым, который плохо сказывается на качестве стали. И если мы уберём уголь подальше, пуская к руде только жар, то сталь в итоге будет гораздо качественнее.
– Ну, ты, конечно… – снисходительно усмехнулся Платов. – Скажешь тоже…
А затем он посерьёзнел и задумался, вновь зачесав затылок.
– Дым, руда… – пробормотал он. – А я и не думал никогда… А ведь в правде твоей есть что-то, Остап!
Как-то само собой получилось, что Платов начал звать Освальда на привычный для себя манер, а Ос не возражал.
– Только вот как это всё устроить? – задал кульминационный вопрос Освальд.
– Это да, – кивнул мастер. – Тут думу думать надо, это ж не глину валять…
Идея вроде бы стоящая, но Освальд подспудно понимал, что в нынешних условиях это было нереально. Нет у них таких материалов, чтобы обеспечить разделение топлива и руды…[18]
10. Страсти спиртовы
//Метцтитланский союз, г. Метцтитлан, 12 октября 1522 года//
На городской площади был час пик.
Башенные часы, привезённые когда-то берберами в качестве подарка Хуицилихуитлу IV, показывали восемь часов утра. Кто-то шёл на работу, а кто-то с работы возвращался, открывались самые ранние лавки, в основном общественного питания.
Пекари просыпались в четыре-пять часов утра, чтобы напечь как можно больше тако и булочек, которые будут сметены с прилавков в рамках следующих пары часов.
Жить в Метцтитлане – это значит трудиться в поте лица с утра до вечера, взамен получая все блага, которые он может дать. Люди – это кровь города. Люди создают города, люди же поддерживают их жизнь.
Стандартизации рабочего времени нет, поэтому многие работают от рассвета до заката, получая никем не нормированную зарплату, которой должно хватить на поддержание существования.
Малый и средний бизнес не получает никакой государственной поддержки, так как правитель города считает, что естественный отбор – самый лучший отбор. Хуицилихуитл IV не знал о теории Дарвина, но на интуитивном уровне считал, что победить должен самый вёрткий, предприимчивый и приспособленный.
Предприятия открывались, работали, прогорали и закрывались, конкурировали между собой и создавали, тем самым, контролируемый хаос, который здесь называли бизнесом.
– Лучшие в городе тако! Самые огромные и сочные из всех, которые вы видели в жизни! – кричал мальчик, стоящий рядом с рекламной вывеской. – Секретный рецепт! При покупке двух тако амарантовый соус в подарок!
Мужчина, бодро шагавший мимо, остановился и заинтересованно посмотрел на вывеску.
Читать он не умел, но рисунок говорил за себя: качественно нарисованный тако с соусом соседствовал рядом с половиной монетля.
– Уважаемый, заходите, не пожалеете! – воскликнул мальчик, увидевший интерес потенциального покупателя.
Человек посмотрел на часы. Восемь часов десять минут – это значило, что до начала рабочего дня осталось целых пятьдесят минут, но и до работы путь неблизкий. Впрочем, если поторопиться…
Кивнув мальчику, человек вошёл под навес, где размещались столы и лавки.
– Чего изволите? – спросил улыбчивый мужчина в хлопковом фартуке.
– Два тако, – ответил человек. – И пульке стакан.
– К сожалению, пульке только после полудня, – покачал головой продавец. – Но у нас есть свежий сок из шитоматля.
– Э-э-эх… – сокрушённо покачал головой человек. – Ладно, давай сок.
Он положил на стол один стандартный монетль и две медные пластинки.
Поначалу ему было сложно привыкнуть к новой денежной системе, но, со временем, он запомнил номиналы и научился их считать. Один стандартный монетль – это десять медных пластин или сто медных чешуек. От чешуек, как говорили глашатаи, скоро будут избавляться, так как они очень быстро приходят в негодность. Тревожной новостью было то, что верховный правитель издал указ о скорой денежной реформе, которая, по слухам, сделает монетли дешевле, а также введёт какой-то новый монетль.
Сев за стол, человек ждал заказа.
Жизнь изменилась.
Раньше были плащи и какао-бобы, теперь монетли.
Раньше были ацтеки, а теперь Метцтитлан независим.
Раньше не было испанцатлей, не было Освальтля, который появился из ниоткуда, после чего начался шквал событий, изменивших весь жизненный уклад.
Раньше было проще, но и сложнее одновременно.
– Заказ готов, – донеслось со стороны прилавка.
Молодой парень быстро взял деревянный поднос с едой и поставил его перед человеком.
Тако здесь действительно самые большие. Они смазаны амарантовым соусом, как и было обещано. Ещё был большой деревянный стакан с соком шитоматля. Сок был густым, видны были не растворившиеся крупицы соли и мелкая стружка перца.
Человек начал есть. Отламывая кусочки горячего тако, он тщательно прожёвывал их, в точном соответствии с наставлениями жреца из храма Вечного Солнца. На прошлом собрании прихожан выступал лично прелатль Куохтемок, который рассказал кое-что новое про способы сохранения здоровья.
Он говорил, что надо тщательнее прожёвывать пищу, чтобы желудку и кишечнику было легче её переварить. Кто-то откусывает и глотает, не жуя, из-за чего со временем начинаются проблемы со здоровьем. Это очень плохо.
Поэтому человек тщательно жевал еду и не забывал запивать её соком.
Было на удивление вкусно, действительно, рецепт отличался.
– Почтенный Матлал, рады вас видеть! – приветствовал нового посетителя продавец.
– Здравствуй-здравствуй, – раздался старческий голос. – Тако готовы?
– Разумеется, почтеннейший, – ответил продавец. – Хуаллакат, неси заказ почтенного Матлала!
Тот же парень, что принёс поднос, метнулся в секцию кухни, откуда вернулся с деревянным ящиком.
Человек посмотрел на Матлала. Этот старик, в прошлом, был великим воином, взял в плен семнадцать воинов, но теперь это больше не имеет значения. По особому указу Хуицилихуитла IV больше почёта для воина будет в убийстве врага, нежели в его пленении. Впрочем, по старой памяти, героев былых времён всё равно почитают, так как подвиги их всё равно выдающиеся.
Матлал стар, у него старая жена, но, если верить молве, он взял себе ещё одну молодую. Его положение в обществе серьёзно укрепилось, когда стало известно, что он спас тех детей от мора.
Освальтль, во времена, когда бушевал мор, распорядился запереть детей в доме, чтобы их никто не видел. Раньше считали, что если злые духи не увидят детей, то не смогут их заразить, но теперь жрецы говорят, что это микробы, которые могут быть на руках и на вещах, а также в выдыхаемом больным человеком воздухе. После таких проповедей человек сильно обеспокоился, старался сократить время нахождения на улице, но со временем понял, что вечно жить в страхе нельзя и вернулся к прежнему образу жизни, не забывая при этом носить хлопковую маску и протирать руки спиртлем.
Матлал с женой вызвались сидеть с детьми в запертом доме, принимать еду, подаваемую на верёвке, а также поддерживать порядок.
О его поступке узнали и он был вознаграждён. Верховный правитель даровал Матлалу новый дом и назначил на должность хранителя традиций при дворе. Также известно, что Матлал участвует в советах, делясь своим мнением, к которому прислушивается Хуицилихуитл IV.
Постепенно лавка начала наполняться людьми. Кому-то надо на работу к десяти, а кто-то сегодня просто не работает, поэтому пришёл позавтракать. Очень скоро свободных мест не осталось и покупатели начали брать еду с собой.
Вкусные тако, да ещё и с бесплатным соусом – это вещь, ради которой стоит просыпаться рано.
Поев, человек кивнул продавцу, вышел из-под навеса и продолжил путь на работу.
Пройдя через культурный район, где стоит храм Вечного Солнца, Цирк, Амфитеатр и дорогие торговые лавки, он вошёл в район ремесленников, где, по привычному маршруту, проследовал к своему рабочему месту.
Человек работал на производстве спиртля, цена на который, несмотря на открытие всё новых и новых мастерских, всегда остаётся высокой.
– Доброго дня, Колинке, – приветствовал человек женщину в проходной.
– Здравствуйте, господин Нихуинтик, – кивнула женщина.
Два аномально больших тако – это было слишком много, поэтому человек чувствовал, что переел.
Пройдя в рабочую зону, он приветствовал коллег, проверил не работающие сейчас аппараты, после чего начал набор ингредиентов для следующей закладки.
На самом деле, они производят спиртль для дезинфекции, чтобы бороться с микробами, но пару недель назад Нихуинтик решил поэкспериментировать на домашнем аппарате. Спиртль, как известно, пить нельзя, он ядовит и неприятен на вкус, но что если попробовать перегнать пульке? Получилось что-то неприятное на вкус, но крепкое и пригодное к питью.
Нихуинтик рассказал о своём открытии начальнику мастерской, а тот, почувствовав запах прибыли, выделил ему два аппарата для экспериментов, не освободив при этом от обязанностей по обслуживанию остальных аппаратов.
Приходилось работать и дома, так как масштаб задачи был очень амбициозным, но не было никаких подсказок. Можно было бы обратиться к Освальтлю, но к нему просто так не подойдёшь, он ведь птица высокого полёта. Ну и не знакомы они, чтобы просто так прийти и посоветоваться.
Как показали недельные испытания, перегонка пульке – это тупик. Нужно было найти другой путь. И Нихуинтик начал соображать.
Исследования показали, что спиртль неоднороден, причём неоднородность его лучше видна прямо во время перегонки. В самом начале вытекает спиртль одного вида, в середине другого, а в конце снова другого.