Скоро, очень скоро ему предстоит отплыть в Европу, где точно не будет таких уникальных возможностей, поэтому он планировал оторваться по максимуму.
15. Евротур II
//Метцтитланский союз, г. Туспан, 1 января 1523 года//
Идти в Старый Свет Освальд решил на новом корабле.
Люди Нексехуаха I захватили целую каракку. Причём, она была не испанской, как подумали чичимеки, а португальской. Португальцев было мало, так как большая часть команды умерла от гриппа, проникшего на корабль. Двадцать человек, не способных справится с кораблём, но сумевших привести его к ближайшему берегу, перебили вооружённые рыбаки, забравшиеся на борт под покровом ночи.
Ос изучил корабельные документы и понял, что португальцы отправились искать легендарную землю Корте-Реал,[29] а также найти, наконец-то, Северо-западный проход.[30]
Но что-то пошло не так и теперь каракка «Виана-ду-Алентежу» официально вошла в состав очень маленького, но очень гордого флота Метцтитланского союза.
Освальд решил, что возвращаться в Европу под старым названием кораблю не стоит, поэтому переименовал его в «Цитлали Сула», то есть в «Звезду Сулы».
– Лёгкой дороги тебе, Освальтль, – напутствовал Освальда Хуицилихуитл IV. – Вези больше стали, больше мастеров и не забудь своего итальянцатля, если он ещё жив.
– Да, повелитель, – поклонился Ос.
Обняв на прощание жену, обняв Тототла, крепко пожав руки Платову и Кабрере, обменявшись кивками с прелатлем Куохтемоком, а также помахав рукой всем провожающим, Освальд поднялся по трапу.
С тоннами золота и серебра, какао, сахара, а также резиной, которые Ос хотел очень выгодно продать в Европе, чтобы получить дополнительную денежную массу для русского государя, «Звезда Сулы» покинула порт.
Каракка – это уже другой уровень и размерность. Экипаж «Святой Исидоры» не мог комфортно справляться с таким судном, поэтому было решено набрать команду молодых метцтитланцев, которые должны будут обучиться морской науке в ходе трансатлантического путешествия. В итоге, экипаж составил двести человек, а пассажиров взяли в количестве ещё трёхсот человек. Ос знал, что сейчас самое лучшее время для пиратства, поэтому, в качестве пассажиров, взяли абордажную команду в бронях и с аркебузами. Если их попробуют взять на абордаж, то пиратов ждёт неприятный сюрприз.
Абордажниками выступают опытные ребята, прошедшие не одну войну. Убивать они любят и умеют, поэтому Ос чувствовал себя в относительной безопасности.
//Кастилия и Леон, губернаторство Гранд-Канария, 27 февраля 1523 года//
Остров, о котором Освальд только слышал, но никогда на нем не был. Тенерифе.
– Может, грабанём? – спросил Альваро, стоящий у фальшборта и смотрящий в подзорную трубу.
– Это же твои соотечественники! – возмутился Ос, опуская свою подзорную трубу.
– У меня на этих островах соотечественников нет, – покачал головой Альваро. – Но я вижу, что местный губернатор оброс жирком и его можно основательно пощипать.
Альваро лично знал губернатора Гранд-Канарии, Френсиса Мальдонадо, причём, их отношения были далеки от дружеских или, хотя бы, приятельских. Какие-то личные тёрки во время последней остановки корабля перед рывком на Кубу. Кортес разрешил конфликт радикально – посадил Альваро под замок в трюм.
– Мы не можем тратить на это время, – не согласился Освальд. – На обратном пути – возможно, но сейчас нам нужно во Флоренцию.
– Я не слышал о Макиавелли ничего хорошего, – вздохнул Альваро. – Про него всякое говорят.
– Ну, а я слышал много хорошего, – Освальд опёрся о фальшборт. – Он, как минимум, очень умный и знает много о взаимоотношениях европейских стран. Хуицилихуитл IV будет рад узнать так много об истинном положении вещей.
– Очень умный? – спросил Альваро. – Умников никто не любит.
– Мы его не любить к себе зовём, – усмехнулся Освальд. – А, сугубо, для пользы делу. Ладно, командуй снятие с якоря. Надо пересечь Гибралтар и побыстрее идти к берегам Италии…
//Флорентийская республика, г. Флоренция, 13 марта 1523 года//
Каракку оставили в Ливорно, под охраной полутора сотен солдат. Освальд взял с собой сотню, потому что время, нынче, небезопасное. Европа, в общем-то, станет относительно безопасной только ближе к XX веку, с появлением компетентных правоохранительных органов и развитием криминалистики, которые сделают преступления очень неблагодарным и опасным занятием.
Сейчас же безопасный туризм возможен только в сопровождении, минимум, полусотни вооружённых солдат, чтобы избежать случайностей.
Ос слышал историю про одну европейку, которая сдуру поехала в 2014 году в Сирию, чтобы, таким образом, выразить протест против войны. Одна и в свадебном платье. Через Западную Европу, Восточную Европу и Балканы она проехала нормально, но всё закончилось в Стамбуле, где её перехватил некий турок, изнасиловал и убил. Вот так закончился её протест.
«И это было в XXI веке, где либерализм, свобода и вся ерунда», – подумал Освальд. – «Сейчас женщина – это вещь, даже в Европе. Особенно в Европе. А у турков или тех, кто там сейчас вместо них живёт, женщина – это не просто вещь, а ещё и товар».
Ещё Ос не понаслышке знал о берберах, которые похищают случайных людей на побережье, иногда заходя совсем уж далеко. Тысячи людей продаются в рабство, причём, часть из них в Новый Свет, к кровожадным метцтитланцам…
«В Европе сейчас небезопасно и станет безопасно ещё очень нескоро», – посетила его мысль.
Семьдесят километров до Флоренции они проехали спокойно. Опустошённые гриппом деревни, брошенные промыслы, обессиленные и измученные люди, бегущие от мора – всё как везде.
Только к картине эпидемической разрухи прибавились живописные итальянские холмы, яркое солнце, почти как в Мексике, а также качественные мощёные дороги, вероятно, древнеримские, но Ос легко мог ошибаться.
Как сказал один прохожий старик, в Сицилии бубонная чума, поэтому туда лучше не ехать. Несомненно, она скоро будет и на севере Италии, поэтому следовало поторопиться с прояснением судьбы Макиавелли.
– Большой город, – оценил Айотл, новый командир абордажников.
Освальд запланировал основание постоянного метцтитланского посольства в Москве, что требует компетентных людей.
Охраной станет сотня абордажников с корабля, а послом выступит Мазатл, сын почтенного Матлала. Парень владеет латынью и испанским на приемлемом уровне, а русский ему ещё предстоит выучить. Освальд сам едва-едва овладел этим языком, который мало похож на тот, который он слышал по телевизору.
В поддержку Мазатлу придано двадцать писарей, которые будут осуществлять подробное документирование происходящих вокруг событий, о чём будет докладывать агентура, которую предполагается завести по ходу деятельности.
Естественно, дипломаты не будут сидеть на ровном месте бездеятельно, а проследят за исполнением Василием III возложенных обязательств.
Освальд и Хуицилихуитл IV своевременно узнают, если русский государь допустит отклонение от линии партии.
Понятно было, что Освальд совершенно не разбирался в диспозиции русского государя, у него были свои уникальные проблемы, требующие разрешения, но деньги-то ему дают не просто так. Насущные проблемы придётся отложить, сфокусировавшись на выполнении задачи, за которую будут поступать систематические транши золота и серебра. Не будет прогресса – не будет золота и серебра. Освальд хотел, чтобы Василий III привык к поступлению денег и рассчитывал на следующие поставки при долгосрочном планировании.
Но о русском и бизнесе с ним Ос будет думать позднее, сейчас – Макиавелли.
Они прошли к вратам Флоренции и дождались, пока придёт их очередь.
Несмотря на мор, торговцы старались везти в город товары, так как для некоторых прибыль – это важнее жизни. Ну или купцы, все как один, переболели гриппом и уже не опасаются мора. Такое тоже возможно.
Городская стража преградила дорогу отряду Оса.
Альваро вышел вперёд и заговорил на итальянском. Старший стражник ответил ему что-то, затем Альваро что-то спросил, после чего покивал несколько раз головой.
– Дон Гамальди говорит, что не может пустить в город вооружённых и бронных людей, – сообщил испанец Освальду. – Что будем делать?
– Спроси его, знает ли он Никколо Макиавелли, – попросил Освальд.
Альваро задал вопрос. Стражник кивнул и разродился длинной речью с активной жестикуляцией. Альваро заулыбался.
– Говорит, знает Макиавелли, – сообщил испанец. – Он живёт за городом, в пяти милях к востоку, рядом с рекой. Вилла Лабергатто. «Плохой дом», если переводить с итальянского.
– Это значит, что нам теперь не нужно в город, – кивнул Освальд. – Идём туда. Веди.
– К востоку – это надо обходить город… – начал ориентироваться Альваро.
Спустя полтора часа они, наконец-то, нашли искомое здание.
Никаких тебе крепостных стен, но есть стража, которая зафиксировала приближение группы вооружённых мужчин и развела бурную активность.
Освальд понял, что ребята явно напряглись, поэтому остановил отряд и пошёл дальше только с Альваро.
– Чего это они? – спросил у Оса испанец.
– Времена напряжённые, – хмыкнул тот. – Видишь вооружённых людей – значит, они пришли к тебе не просто так, а с неким умыслом.
Они прошли по грунтовой дороге, мимо виноградника, придорожных кустов, небольшого сарая садовника, к основному зданию виллы.
Охрана Макиавелли составляла восемь человек, при аркебузах и длинных пиках, с недорогой стальной бронёй.
Альваро дружелюбно помахал им рукой и заулыбался.
Это был знак мирных намерений, поэтому охрана чуть расслабилась. Из здания виллы вышел пожилой мужчина в не самой дорогой одежде. Он подошёл ближе и спросил что-то у Альваро.
Ос присмотрелся к мужчине внимательнее. Нос крючком, карие глаза смотрят холодно, губы узкие и тонкие, лицо бледное, волосы короткие, роста он среднего, комплекция тощая.