— Это будет означать конец ее гордости и чувству собственного достоинства. Ты бы смогла так жить? — переводит на меня взгляд. Я знаю, на кого он намекает. И от этого начинаю злиться.
— Денис не такой, — спешу одернуть Артема, чтобы не вздумал и дальше говорить о моем женихе. Он ухмыляется, смотря на меня таким насмешливым взглядом, будто я глупость сморозила.
— Я тебя умоляю. То, что происходит у тебя с Денисом — не отношения. Фикция.
— Неправда, у нас все серьёзно. Стабильно. Войны и цунами мне не нужны, — отвернувшись от него, даю понять, что не собираюсь дальше продолжать эту тему. Я что-то говорила о его человечности? Досадная ошибка.
Артем приближается ко мне. Я чувствую жар, исходящий от него. Замираю от напряжения в ожидании его очередной выходки. А потом его пальцы убирают пряди моих волос, заправляя их за ухо.
— Если бы ты хоть раз мое цунами ощутила, уже не смогла бы вернуться в пресные воды своего Сладкого, — веселые нотки в его хриплом шепоте заставляют меня поежиться.
— Этого не будет, Артем, — пытаюсь отстраниться, но ловушка захлопнулась. Он удерживает меня в плену своих рук, прижимая к холодной поверхности стекла.
— Ты хоть сама себе не лги, — ухмыляется, забираясь под самую кожу своим пронзительным взглядом.
— Разве ты испытываешь хотя бы толику этого рядом со своим сладеньким? — прикосновения его пальцев вдоль скул, к губам пускают импульсы неконтролируемых чувств от кончиков пальцев к низу живота. Замираю, боясь малейшей эмоцией выдать себя. На его губах искрится улыбка, и она приводит меня в чувство.
Отталкиваю его, стараясь поскорее отдалиться, ухожу на плетеный диван, расположенный в другом конце мансарды. Перевожу дух, успокаиваю себя. Артем тем временем снова приближается ко мне. Усевшись рядом на диван, задумчиво смотрит вдаль на огни ночного города.
— Не смей так делать больше… Хватит издеваться, — повернувшись, рычу на него. Артем переводит на меня взгляд. И сейчас он выглядит совсем невинным, будто и не было между нами ничего несколько минут назад.
— Ты думаешь, я не понимаю? Ты все это специально делаешь? — не знаю, для чего я говорю это. Наверное, для того, чтобы хоть немного убедить себя в том, что не стоит забываться и думать об Артеме как о хорошем человеке. Он не отпускает ни на минуту моего взгляда, все это время продолжая нагло улыбаться.
— Кто она? — спрашиваю, желая задеть его. Не только ведь ему издеваться.
— Ты о ком? — все с тем же весельем в голосе спрашивает он.
— О той, кто так смертельно ранила тебя, сделала из Артема Серебрякова такую… сволочь.
Я вижу, как каменеет его лицо. Былая ухмылка стерта, будто и не было ее. Его кулаки сжимаются. Он замирает, прожигая меня потемневшим взглядом. А я ругаю себя за несдержанность. Кто меня за язык тянул? Но в следующую минуту он снова прежний. Будто и не было злости, поднявшейся от моих слов. Равнодушный и немного высокомерный — таким он предстает передо мной.
— Она не выдержала моего цунами, — пожимает плечами. — А может, просто природа сучья, как у вас всех. Не знаю. Но даю тебе сто процентов, сейчас она кусает себе локти.
Обдумываю его слова. Значит, я попала в десятку. Та девушка, что была на фото в интернете. Она разбила его сердце. И теперь Артем стал таким циничным по отношению ко всему женскому полу.
— Не думаю, что она кусает локти. Ты ведь слышал, что о тебе говорят? — скосив на него глаза, вижу, как он улыбается моим словам.
— Слышал, конечно. Пусть говорят, — запрокинув руки на спинку дивана, принимает расслабленную позу. — Удел слабых — трепать языками. Меня всегда ненавидели. Даже в прошлом, когда я еще был далек от бизнеса.
— Почему?
— Потому что я победитель. Я хищник, я борюсь каждый день. Они боятся меня. Чувствуют мою силу. Ненавидят, оттого что завидуют. Но никто из них не знает меня настоящего, — все это время он ни на секунду не спускает с меня глаз. И сейчас, произнося эти слова, он выглядит для меня огромным опасным зверем. Столько эмоций я читаю в его черных глазах: страсть, ненависть, жажда. Никто не знает его настоящим, в том числе и я.
— Я даю тебе шанс узнать, Аня. Но ты упорно его отвергаешь, — проводит пальцами по оголенной коже шеи, опаляя своим горячим дыханием. У меня кружится голова. Здесь вдруг стало дико душно, и этот чертов дождь… Или его близость действует на меня так подавляюще.
Отстранившись, пытаюсь снова привести себя в чувство. Ощущаю на себе его взгляд. Будто все силы покинули меня разом. Не могу даже рукой пошевелить. Свинцовая тяжесть разливается в конечностях, виски сжимает с такой силой, что хочется спрятать куда-нибудь голову. Мне дурно. Очень хочется домой. Подальше отсюда.
— Ты в порядке? — видимо почувствовав перемены во мне, Артем снова приближается. Нахмурившись, всматривается в мое лицо. Чувствую, как озноб начинает сотрясать мое тело.
— Х-холодно что-то, и я устала. Может, ты отвезёшь меня? — мне приходится приложить все силы, чтобы произнести это предложение. Артем касается ладонью моего лба.
— Черт, да ты горишь, — его голос напряженный. Вскочив с дивана, он тянет меня за руку.
— Пойдем, — потянув на себя, заставляет подняться. Вот только ноги меня совершенно не держат. В следующую секунду я начинаю оседать на пол. Подхватив, поднимает меня на руки.
— Куда? — спрашиваю, испуганно смотря в его глаза. Я хочу отстраниться от него, попросить, чтобы он отпустил меня, но я настолько слаба, что лишь кладу голову ему на грудь, устало прикрывая глаза.
Он несет меня вверх по лестнице. Укладывает на мягкий матрац в полутемной комнате.
— Артем, отвези меня домой, — стону, как только моя голова касается подушки.
— Т-с-с, — укрывает меня одеялом, поглаживая волосы.
— У тебя температура поднялась, куда ехать? Лежи. Я сейчас.
Он выходит из комнаты, оставляя меня одну. Прикрываю глаза, чувствуя, что улетаю. Комната, будто карусель, вращается перед глазами. Сколько я так лежала? Пять минут или час? Мне показалось, что прошла адова вечность.
— Иди сюда, — внезапно раздается над моей головой голос Артема. Он приподнимает мою голову. — Давай, пей, — подставив к губам стакан теплой жидкости с отвратительным запахом. Послушно сделав глоток, отплевываюсь.
— Не хочу я это пить, — отвернувшись, пытаюсь опуститься обратно на подушку, но Артем не дает.
— Аня, пей! — его голос такой суровый, что я не решаюсь противоречить. Зажав нос, выпиваю эту дрянь до последней капли.
— Умница, девочка, — наконец-таки позволяет мне опустить голову.
Меня все еще знобит. Поставив на столик стакан, Артем опускается на кровать рядом со мной. Пощупав мой лоб, он вдруг скидывает с меня одеяло. Подхватив меня под ноги и шею, берет к себе на руки и, накрыв одеялом, прижимает к себе.
— Что ты делаешь? — шепчу, не открывая глаз.
— Так быстрей согреешься, я горячий, — шепчет он в ответ.
Чувствую себя маленькой девочкой. Точно так же мама держала меня на руках, когда я не могла заснуть от болей в животе. Она укачивала меня, гладила по волосам. Так делает сейчас Артем. Голова раскалывается, мне так плохо, что я даже соображать не могу. Позволять Серебрякову держать меня на руках — верх глупости, но сейчас я беспомощна.
— Что это было? Лекарство? Гадость какая, — со словами с губ слетают жалостливые стоны.
Хриплый смех Артема даже в таком состоянии задевает во мне какие-то потайные нотки.
— Не бойся, утром как огурчик будешь, — продолжая меня укачивать, произносит он. — Хорошее средство. Мой док им когда-то поднял на ноги меня за одни сутки. Перед боем искупался в озере при минус пятнадцати в декабре. Утром проснулся, говорить не могу. Температура под сорок. На завтра — бой с чемпионом. Два раза выпил этой гадости, наутро огурцом был. Выиграл пояс, всех нахрен послал, — я слышу улыбку в его голосе и к удивлению забываю о том, что мне плохо.
— Чего ж ты купаться-то полез зимой? — шепчу.
— С другом поспорили. В компании. Перед девчонками стремно было пасовать.
— Выпендрежник, — смеюсь, сжимая виски.
Мы сидим так долго. Мне немножко лучше. Больше не знобит. Убаюканная запахом его парфюма, засыпаю. Чувствую, как он перекладывает меня на кровать. А потом, раскрыв, стягивает с меня футболку.
— Что ты делаешь? — схватив его руку, не даю снять одежду. Артем замирает. Смотрит на меня.
— Тише, тебя нужно переодеть. Мокрая вся.
Я отпускаю его, и он, приподняв меня в сидячее положение, снимает мокрую одежду. Остаюсь в одном бюстгальтере. От охватившего волнения тут же теряю последние крохи сна. Всматриваюсь в его лицо, но сейчас в нем нет ничего, кроме сосредоточенности. Ни капли привычных с его стороны намеков на секс. Артем надевает на меня чистую футболку и, поменяв подушку, укладывает обратно.
— Умница. Отдыхай, — укрывает одеялом.
— Артем… — зову. Я хочу сказать ему спасибо. Но он не дает мне сделать этого. Перебивает.
— Спи, я не уйду никуда, — Серебряков устраивается рядышком, за моей спиной. — Думаешь, упущу момент провести с тобой время в одной постели? Я же говорил, у меня с выдержкой насчет тебя туго, — ухмыляется он, прижимая меня к своей груди.
Я лежу с закрытыми глазами, балансируя между сном и реальностью. Чувствую его присутствие рядом, его дыхание на своей коже. Его аромат заполняет мои легкие, работая лучшим успокоительным. Удивительно, но рядом с ним сейчас мне абсолютно спокойно.
ГЛАВА 9
Приоткрыв глаза, в первые минуты никак не могу сообразить, где я нахожусь. Солнечные лучи проникают сквозь панорамные окна комнаты, заливая пространство. Приподнявшись на локтях, смотрю по сторонам. Я лежу на гигантских размеров кровати. Над головой — зеркальный потолок, на стене перед моим лицом — огромная плазма. Две прикроватные тумбы и небольшой шкаф-купе — вот и весь интерьер комнаты.
Несколько минут пребываю в полном недоумении, искренне не понимая, где нахожусь. Но когда память возвращается, накрывая меня с головой, мне становится не по себе.