— Может, хватит от меня убегать? — он все понимает. Чувствует, как падает моя броня. Спрашивает тихим, уставшим голосом, слегка касаясь подбородком моего виска. Его руки начинают вести себя более нагло. Оставив в покое кисть, он обвивает мою талию, крепко прижимая меня к своей твердой груди.
— С чего ты взял, что я убегаю? — пытаюсь казаться сильной и независимой, но Артема не проведешь.
— Лгунья, — хриплый смешок срывается с его губ. — Так только хуже делаешь, — шепчет, убирая пряди распущенных волос на одну сторону. А потом вдруг я чувствую прикосновения его губ к оголенной коже шеи. Он шумно вдыхает носом воздух, осыпая мою кожу мурашками.
— Соскучился по тебе. По твоему запаху… молочный шоколад и кокос… Прикрываю глаза. Боже. Сколько можно ему мучить меня? Его рука так крепко держит меня, в то время как вторая нежно гладит мои плечи. Его губы непростительно близко от моего тела. И все это так нечестно с его стороны.
— Артем… — в груди все сжимает, в голове — кисель. Мысли такие вялые, такие сбивчивые.
Он делает вид, будто не слышит меня, не понимает, о чем я. Его пальцы пробираются по моему затылку, запутываясь в волосах. Он молчит. Легкими массажными движениями посылает волны удовольствия по моему телу. Боже, есть хоть что-то, чего не умеет этот мужчина?
Его рука пробирается под рубашку, раздвигая ее полы, едва ли не разрывая пуговицы. Горячая ладонь накрывает полушарие груди, лаская ее сквозь тонкое кружево белья. Мне хочется отстраниться, хочется вырваться из его рук, но в то же время я чувствую, как от его прикосновений мое тело начинает гореть. Внизу живота пульсирует так сильно, что хочется сжать бедра со всей мочи. Его грудь упирается в мою спину так мощно, что каждое биение его сердца отдается во мне. Прикрываю глаза, пережидая головокружение.
Контроль покидает меня с каждым движением его пальцев по возбужденному соску моей груди, с каждым его вдохом. Еще чуть-чуть, и сдамся. Он хочет меня. Дико хочет — я чувствую это. Но я не могу допустить нашей близости снова.
Пытаюсь вырваться, но он будто ожидает такой реакции. Не позволяет мне удалиться ни на сантиметр. Отпустив мою грудь, прижимает обеими руками к себе мое тело.
— Артем, отпусти меня. Между нами ничего не может быть. Тот поцелуй был ошибкой, как и то, что я осталась ночевать у тебя, — собрав в кулак всю силу духа, пытаюсь противостоять. Артем усмехается. В привычной ему надменной манере.
— Ошибка — то, что ты пытаешься отрицать очевидный факт. Ты моя, Аня. И это уже свершилось, — шепчет возле самого уха.
— Я не хочу этого. И поцелуя я не хотела, — резко оттолкнув, срываюсь с места, отхожу на несколько метров, подальше от него. Артем поднимается во весь рост. Сложив на груди руки, смотрит на меня, прищурившись. А я замираю, понимая, что смотрю на него в первый раз за этот вечер. Нагота мужчины парализует мою мозговую деятельность, оставляя лишь бессвязные кусочки мыслей. Пялюсь на его тату, набитую на груди и передней части шеи. Поделать ничего с собой не могу — завораживает она меня. Воспользовавшись моим замешательством, Артем сокращает пространство между нами. Теперь он в шаге от меня. И мне не по себе от его пробирающего до костей взгляда.
— Снова лжешь, — протягивает, будто получает удовольствие от всего происходящего. — Я помню, с какой готовностью ты отвечала на мой поцелуй, — его голос низкий, посылающий вибрации по венам. — Ты была чертовски влажной, а я дальше твоих губ даже не зашел… — резко приблизившись, хватает за шею, притягивая к себе. Опаляет кожу виска губами.
— И не ври, что не думаешь обо мне. Я видел огонь в твоих глазах, то, как в волнении ты прикусывала губу, когда мы сталкивались в коридоре. Ты так же зависла на мне, как и я на тебе, — его шепот у самого уха проникает в меня подобно самому молниеносному, самому сильному яду. Он отравляет меня собой, своими речами. Он делает все специально. Все происходящее лишь игра с его стороны. И я не позволю больше себя одурачить.
Отстранившись, окидываю его надменным взглядом.
— Если ты так завис на мне, неужели тебе не все равно, что у меня есть парень? — пятясь потихоньку назад, скрещиваю на груди руки. Выпаливаю эти слова, пропитывая их всей злостью к Артему. — Неужели плевать, что я сплю с ним, пока ты оббиваешь пороги моего отдела, ища со мной встреч? Пока ты задариваешь меня цветами, я целую не тебя, его, — губы кривит нервная улыбка. Я понимаю, что сейчас будет взрыв. И я жду его. Только так я смогу от него сбежать — застать врасплох. Сделать то, чего он точно не ожидает. В конце концов, раскрыть его глаза на правду. Если он думает, что я жду близости с ним — очень ошибается.
Только вместо ожидаемой злости, всплеска ярости, на губах мужчины появляется самодовольная улыбка. Он ни на секунду не теряет контроль.
— У вас нет секса, — ухмыляется он. — Всю эту неделю вы виделись всего пару раз. Ты избегаешь встреч с ним, допоздна сидишь на работе. Неужели думала, что я какому-то ублюдку позволю трогать тебя? — он настолько уверен в своих словах, что мне не по себе становится.
— Ты следишь за мной? — только и могу, что стоять и пялиться на него широко раскрытыми от шока глазами.
Артем молчит. Продолжает потешаться надо мной, улыбаясь. Слегка склонив голову, смотрит на меня так, будто я что-то вроде его домашнего животного.
— Ты — моя. А я всегда охраняю и контролирую свое.
От его признания, от того, насколько расслабленным он выглядит при этом, мне становится дурно.
— Долбанный шизик! — цежу сквозь зубы, взрываясь. — Ты понимаешь, что это ненормально?! Вести так себя! — тычу в него пальцем, срываясь на крик. Чувствую, как от нервов тело буквально вибрирует.
— Да как хочешь меня называй, если тебя это возбуждает, — он все так же спокоен, продолжает нагло улыбаться, глядя на меня с высоты своего роста.
— Я не твоя женщина, — рычу на него, делая шаг назад. Он наступает.
— Моя, — ухмыляется, продолжая пребывать в расслабленной позе.
— Денис… — начинаю говорить, но он перебивает.
— Плевать на этого муд*ка. Хочешь, могу переломать ему ноги, у него будет другая причина поплакать, — с весельем в голосе.
— Нет, не приближайся, — снова отхожу, после того как Артем делает несколько шагов в мою сторону. От былого запала и следа не осталось. Я чувствую себя разбитой и растерянной. — Я тебя умоляю, не ломай мою жизнь. Не смей трогать Дениса, понял?! — едва ли не плачу. Держусь из последних сил, чтобы не раскиснуть окончательно.
— Да плевать мне на этого малохольного, — рычит Артем. — Не хочешь, чтобы я его трогал, не стану. Главное, чтобы ты уже закончила с ним эту глупую историю!
Артем приближается, произносит последние слова едва ли не в губы мне. В его голосе появляются искры злости. Его глаза прожигают во мне дыры.
— Услышь меня. Он мой парень! — не отвожу от него взгляда, упираюсь ладонями в грудь, не давая взять себя в кольцо рук. Если он не хочет понимать очевидного, я заставлю его. — Я выбрала Дэна, не тебя! И если бы снова мне нужно было выбирать, я опять выбрала бы именно его! — я вижу, как меняется выражение лица Артема. Из равнодушно-насмешливого оно приобретает оттенки злости, ярости.
— Ты серьезно сейчас? — резко сжав мою шею в ладони. Упирается лбом в мой лоб, прожигает своими черными глазами. — Ты выбираешь того, кто даже не может прийти на помощь? Того, кого никогда нет рядом? Ты выбираешь этого идиота? — рычит не своим голосом.
Изо всех сил отталкиваю его, уклоняюсь всем телом, вырываясь из его крепкого захвата. Сердце в груди — под сто сорок. Каждая мышца напряжена так сильно, что по телу проходит гулкая вибрация. Я готова в любой момент броситься в бег, лишь бы оказаться как можно дальше от сосредоточения ярости, которое сейчас представляет себой Серебряков.
— Я выбираю того, кто любит меня, — на губах влага. Она попадает на мой язык, обдавая его солью. Я плачу. Долбанная слабачка, стою и реву перед ним.
— Я знаю, чего ты добиваешься, Артем, — смотрю на него сквозь пелену слез и буквально осязаю напряжение, которым наполнен воздух между нами.
— Ты хочешь трахнуть меня, и пойти дальше. Только мне этого не надо!
Я кричу на него. Я ненавижу его в этот момент. А он начинает смеяться. Запрокинув голову кверху, закатывается от смеха. Артем выглядит таким довольным, что мне хочется зарядить ему.
— Вы, женщины, такие странные. Забьете свои головы мутью, а потом страдаете, и мужикам своим мозг сверлите…
— Хватит игр, Артем, — осекаю его, не дав закончить фразу. Он издевается, а мне совершенно не до смеха. — Я не смогу потом собрать себя воедино, когда ты развернешься и уйдешь. А ты уйдешь. Ты такой.
В следующий момент не остается и следа от радости на его лице. Он снова зол, смотрит на меня сквозь хмуро сведенные брови.
— Ты меня, видимо, не знаешь совсем. Заканчивай истерить, — произносит это с пренебрежением, наступает на меня.
— Я и не хочу знать, Артем, — отрицательно качаю головой, снова отступаю. Боже, когда же это закончится уже? Мне так плохо, я так устала. Больше не могу!
— Помимо меня, вокруг тебя куча девушек. И пока все не зашло слишком далеко, давай остановимся, — все еще пытаюсь достучаться до его разума. — Я уезжаю. Меня ждет мой парень. Он хочет со мной будущего. А для тебя это просто игра.
В следующую секунду Артем ловит меня. Сжимает крепко, заставляя вдыхать его запах, вынуждая плавиться в его руках.
— Отпусти, — прошу сквозь всхлипы, получается так жалобно, что самой не по себе. Так много всего. Его голый торс, аромат его тела, близость Артема — от всего этого шквал эмоций, подобно урагану, сбивает меня с ног.
— Нет, — в ответ рычание, он сжимает меня до боли в ребрах. Его руки — будто стальные оковы. Уткнувшись носом в мою шею, Артем замирает. Молчит.
— Я скучал, хватит, Аня, — его голос такой уставший. Он прижимается губами к моей ключице, отчего слова получаются приглушенными. — Ты же неглупая, должна понимать, видеть, что все к этому идет, — он начинает раскачивать меня в своих руках. Точно так же, как в ту ночь, когда он спасал меня от температуры. Сердце в груди обливается кровью. Мне так больно, так хочется плакать. Почему же так сложно все? Почему он не может быть таким же простым и понятным, как Денис? Почему я не могу послать разум к черту и отдаться этому желанию?