– Давай чуть позже это обсудим. Я сейчас разрываюсь между клубом и домом.
Отговорка звучит так себе, и Никита все прекрасно понимает. Я просто откладываю неизбежный разговор и, затянув с ним, наверное, делаю только хуже.
– Ладно, тогда я пойду. Увидимся на репетиции через пару дней. – Никита начинает складывать гитару в чехол.
Я чувствую себя последним ничтожеством, потому что так поступаю с другом. Ведь дело не в нем, а во мне.
– Спасибо, что выслушала. – Он улыбается, встает и направляется к выходу.
Откинув голову на спинку кресла, испускаю тяжелый вздох.
Я пытаюсь, честно пытаюсь наладить свою жизнь, но есть некоторые аспекты, которые я не готова изменить.
– Это было самое нелепое приглашение на свидание, которое я только видел, – раздается нахальный голос рядом со мной.
Я резко распахиваю глаза и вижу Богдана, расположившегося в кресле напротив. Он заканчивает что-то печатать в телефоне, убирает его в карман черных джинсов и посылает мне дьявольскую улыбку.
После той утренней встречи в кофейне мы больше не виделись. Я быстро перекусила, поговорила с Максом и, приняв душ, отправилась на закупки. И я уж точно не думала, что этот наглец заявится в клуб.
– Ты что здесь делаешь? – Оглядываюсь по сторонам в поисках Макса.
– Не видел на входе надписи «Закрыто на спецобслуживание».
Я закатываю глаза, чем вызываю у Богдана очередной смешок.
– Макс сказал, что заедет чуть позже. Решил попытать счастья с Полиной. Так почему ты отказала бедолаге? И только не говори, что он твой друг. – Богдан складывает руки в замок на животе и с интересом наблюдает за мной.
– Во-первых, я никому не отказывала. Во-вторых, Никита и правда мой друг. И, в-третьих, кажется, мы уже прояснили, что моя жизнь никоим образом тебя не касается.
Меня начинает порядком раздражать его любопытство и язвительные комментарии в мою сторону.
– Мы живем под одной крышей. Согласись, гораздо проще сосуществовать, когда ты не мечешь гром и молнии. К тому же я хочу зарыть топор войны, окей? – Он поднимает руки, словно защищаясь. – Мы можем прийти к компромиссу.
– Именно это мы и делали последние несколько дней: ты игнорировал меня, а я тебя.
Он склоняет голову набок и изгибает бровь.
И что это должно значить?
– Я понимаю, у тебя не самые приятные впечатления обо мне. Но мы оба взрослые люди. Хотя, честно признаться, когда я нахожусь рядом с тобой, складывается впечатление, что мне снова пятнадцать.
– Тогда ты был еще более заносчивым, – фыркаю я.
– С тобой очень тяжело разговаривать. – Он трет переносицу.
К нам подходит официантка и ставит передо мной кофе, который я ранее заказывала. Я машинально прошу повторить заказ для Богдана.
И вот на его губах снова появляется эта улыбка.
– Я принимаю твое предложение о перемирии, – выдает он.
– Не бери на свой счет, – отмахиваюсь я.
Но надо признать: если нам не суждено делать вид, что мы не знаем друг друга, можно хотя бы нормально общаться. В любом случае нам больше не пятнадцать и с тех пор много воды утекло. Похоже, у меня тоже биполярное расстройство, как и у моего временного соседа.
– Почему ты не скажешь ему твердое «нет»? Ты же понимаешь, что делаешь только хуже?
– Сказал эксперт в любовной сфере.
– Нет. Я за правду. Ненавижу ложь. Если ты не испытываешь к нему таких же чувств, лучше скажи как есть, а не води за нос.
– И тогда я потеряю друга!
– Это произойдет в обоих случаях. Но если ты будешь честна, вероятность того, что ваше общение наладится спустя пару месяцев, гораздо больше. Слышала поговорку: «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь»?
Он меня за идиотку держит?
– Так вот: разбей ему сердце, и потом он скажет тебе спасибо, – заключает Богдан с умным видом.
– В тебе умер философ, – саркастично замечаю я.
Он отвешивает мне шутливый поклон.
– Можешь не благодарить. Кстати, заметь, мы можем замечательно проводить время вместе. Я даже дал тебе дружеский совет.
Вновь подходит официантка, ставит перед Богданом кружку с кофе и посылает ему легкую, но в то же время лукавую улыбку. Он, естественно, отвечает тем же. Видимо, опомнившись, что она на работе, девушка тут же принимает серьезный вид и уходит.
– Тогда я тоже дам тебе дружеский совет: не смей приводить в квартиру наших сотрудниц. Я не собираюсь выслушивать нытье о разбитом сердце и несбывшихся мечтах.
Мне вполне хватило одного инцидента с Максом.
– А это как раз то, о чем я говорил. Не может быть надежды, если я изначально ее не даю. Мой максимум – вместе проведенная ночь. – Он берет кружку с кофе и делает глоток, а затем прищуривается. – Ты сейчас смотришь на меня так же, как моя сестра. Взгляд со смесью презрения и отвращения.
Я смеюсь:
– Думаю, мы бы с ней поладили.
– Определенно. Она тоже не испытывает ко мне теплых чувств. Но это не мешает ей лезть в мою жизнь и пытаться сделать так, как ей хочется. Например, устроить проклятый ремонт и разнести мою квартиру вдребезги, – недовольно бормочет он.
Несмотря на то что Богдан открыто говорит о вражде с сестрой, я слышу в его голосе теплоту, а на его губах играет едва заметная улыбка.
– Какая у вас разница? – спрашиваю я.
– Двадцать минут.
Я давлюсь кофе.
– Вы близнецы? – Мой голос подскакивает.
– Именно. И поверь: жить под одной крышей на протяжении пятнадцати лет с девушкой, которая не признает никакого личного пространства, крайне тяжело, – ухмыляется он. – Вика словно заноза в заднице.
Удивлена ли я? Еще как! Я не интересовалась личной жизнью Богдана, а когда Макс что-то пытался рассказать, резко обрывала эти разговоры. Возможно, именно поэтому и восприняла в штыки его приезд. Богдан, конечно, все еще заносчивый, и эго размером с Нью-Йорк идет впереди него, но трудно не заметить, что он изменился.
– А где сейчас твоя сестра?
– По последним данным, она опустошила свою банковскую карточку в одном из бутиков Милана, – отвечает он будничным тоном.
А вот тут мы бы с ней точно не сошлись.
– Но скоро она вернется и сделает так, что я пожалею о своем возвращении домой.
От меня не ускользает, что он уже несколько раз говорит о своем приезде как-то натянуто, но в то же время в его голосе слышится тоска.
– И, несмотря на то что она заноза в заднице, ты в ней души не чаешь.
Взгляд Богдана становится серьезным. Он ставит кружку на стол и задумчиво осматривает зал. Я поддаюсь странному инстинкту и повторяю за ним, совершенно не понимая, зачем он это делает. Богдан наклоняется ко мне, а затем шепчет:
– Только никому не говори. Порой я хочу ее придушить, но все же старшинство двадцати минут берет верх, поэтому я сделаю все, что потребует ее эксцентричная натура. – Он вновь улыбается и подмигивает мне.
Пару секунд я сижу словно оглушенная, а потом из груди вырывается громкий смех. Я не могу себя контролировать и смеюсь так, что сводит живот и начинают болеть скулы. На глазах проступают слезы, я не успеваю их смахнуть, и они катятся по щекам. Я смеюсь так, как не делала уже долгое время. Непроизвольно и от всей души. Я ведь привыкла все контролировать. Даже эмоции.
– Вау, надо же, я заставил ее смеяться! Вы это слышали? – Богдан повышает голос и оборачивается к сотрудникам.
Бармен пытается скрыть улыбку и слегка кивает. Богдан поворачивается ко мне и проводит большим пальцем по нижней губе, вытирая остатки кофейной пены.
– Я научил тебя смеяться, – самодовольно заявляет он. – Не отрицай, с моим появлением твой день стал гораздо лучше.
Признаю, его самоуверенность меня нервирует, но в то же время такие люди, как Богдан, делают так, что незаметно для себя ты начинаешь к ним прислушиваться.
Но это не значит, что я признаюсь в этом.
Я наклоняюсь вперед и шепчу:
– Слышишь? – Я прикладываю ладонь к уху. – Это твое эго размером в несколько штатов грозит сломаться под тяжестью собственного веса.
Богдан ни на мгновение не сводит с меня взгляда темных глаз, а затем с его губ слетает громкий смех, который я слышала сегодня утром. Только если в тот раз я ушла, то сейчас вижу перед собой парня, который на миг показывает себя настоящего. Не пытается флиртовать со мной или казаться намного круче, чем есть. Всего лишь улыбка и пара секунд смеха, но этого вполне хватает.
– Не отрицай, я научила тебя смеяться. – Скрываю улыбку за кружкой кофе.
Глава 11
Я выхожу из автосалона и облегченно выдыхаю, следуя за менеджером. Наверное, сейчас я похож на подростка, которому подарили первую машину, и он предвкушает, как сядет в нее, нажмет педаль газа и станет капельку взрослее и независимее. Отчасти это так. Сейчас я сяду на арендованный байк, зажму рукоятку и понесусь по городу с запредельной скоростью.
Мне надоело зависеть от Макса и передвигаться либо на машине, либо пешком. Я с детства предпочитал мотоциклы. Если бы это сейчас услышал отец, он наверняка бы ухмыльнулся. Ведь езда на байках – это то, что нас всегда объединяло. Именно он первый раз посадил меня на свой старый мотоцикл и прокатил по ближайшим улицам. Он брал меня с собой в гараж и рассказывал про каждую деталь. Правда, потом отец предпочел статус, а я остался верен себе. И я скучаю по своему байку, оставшемуся в Нью-Йорке.
Я люблю кататься по ночному городу, объезжать пробки, сливаться вместе с мотоциклом в одно целое на поворотах. Мне нравится чувствовать порывы ветра и то, как байк рассекает их.
Менеджер останавливается у черного матового байка с серыми вставками и протягивает мне ключи.
– Хороший выбор. – На его губах играет улыбка.
Провожу рукой по приборной панели и уже предвкушаю момент, когда сяду на него.
Трехцилиндровый двигатель, сто пятьдесят лошадиных сил и двести килограммов металла. Что может быть лучше?
Снимаю шлем с руля и надеваю. Вставляю ключ в замок зажигания,