Мира поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза.
– Спокойной ночи, Богдан, – тихо произносит она и, развернувшись, направляется к себе в комнату.
На следующее утро я просыпаюсь от веселого детского смеха. Сначала мне кажется, что это галлюцинация или очередной кошмарный сон, снившийся мне полтора года назад, но затем раздается звонкий смех Миры, и я открываю глаза. Протянув руку, беру с тумбочки телефон и смотрю на время. Девять утра. Я проспал пробежку, так как полночи не мог уснуть и занимался обработкой старых фотографий, отложенных в дальний ящик.
Надеваю спортивные брюки, майку и плетусь к двери.
Стоит выйти в гостиную, как в меня врезается светловолосый ураган. Маленькая девчушка лет шести поднимает голову и смотрит на меня пронзительными голубыми глазами. На ее губах счастливая улыбка, гордо демонстрирующая отсутствие переднего зуба.
– Привет, – хихикнув, произносит «торнадо».
Я несколько раз моргаю.
– Аня, иди сюда! – кричит из коридора Мира. – Ты где?
Она подходит к нам и становится рядом с ребенком.
– Мы тебя разбудили? – Мира кладет руку на плечо девчушки.
– А как тебя зовут? – в эту же секунду спрашивает «торнадо».
– Богдан. – Я растерянно поднимаю взгляд на Миру, а затем вновь опускаю на девочку.
– Я тебя раньше не видела. – Она складывает руки на груди.
Я задумчиво почесываю затылок, пытаясь окончательно проснуться. Заметив мое замешательство, Мира обеими руками берет Аню за плечи и наклоняется к ней.
– Беги к телевизору, я сейчас приду.
– Я включу «Хортона»! – Аня так громко восклицает, что этот звук отдается болью в висках.
– Кто бы сомневался, – бормочет Мира.
Девочка убегает, а Мира, откинув распущенные волосы за спину, смотрит на меня.
– Прости, я не думала, что наша встреча выйдет слишком громкой.
– Не бери в голову, я все равно уже вставал. Аня? Дочка Поли?
Мира кивает.
– Я сегодня подрабатываю няней.
– А где Макс? В раю наступило перемирие?
– Как бы не так. Полина вылетела как ошпаренная из квартиры, лишь бы и на секунду с ним не столкнуться.
– Понятно. Чтобы все переварить, мне нужен кофе. Но сначала холодный душ.
Мира кивает и уходит в гостиную, а я направляюсь в ванную. Включаю воду и регулирую температуру до прохладной. Мне определенно надо взбодриться. Быстро приняв душ и приведя себя в порядок, я выхожу в гостиную, и передо мной открывается слишком странная картина, из-за которой становится понятно, что я все еще сплю.
Из динамиков на всю громкость поет Тейлор Свифт, Мира и Аня, взявшись за руки, танцуют, а затем, сделав вид, что у них в руках воображаемые микрофоны, начинают подпевать песне. Я улыбаюсь: даже сквозь музыку слышен детский голосок Ани и то, как она шепелявит.
Заметив меня, Мира берет телефон и убавляет громкость.
– Думаю, сегодня здесь будет довольно шумно, – произносит она, запыхавшись.
Ее щеки покраснели, а глаза горят огнем и радостью, которых я раньше не видел.
– Не имею ничего против, но мне жизненно необходим кофе.
Иду в кухню и включаю кофемашину.
– А ты парень Миры? – со всей детской наивностью интересуется Аня, забегая на кухню.
– Ты с чего это взяла? – восклицает Мира из гостиной.
Аня садится на стул и, поправив пышную юбку, упирает в меня пристальный взгляд.
– Я его раньше никогда не видела. И я слышала, как ты разговаривала с мамой. – Она беззаботно пожимает плечами.
Мира влетает на кухню.
– Так, значит, ты меня обсуждаешь с Полиной? Ну и на какой стадии сейчас твоя симпатия? – Я поигрываю бровями. Смех так и рвется наружу.
Мира раздраженно фыркает:
– Не беси меня с самого утра. – Она бросает предостерегающий взгляд и поворачивается к девочке: – А ты не подслушивай взрослые разговоры, Кукурузка!
– Я ничего не подслушивала. – Аня хмурится. – Вы с мамой громко разговариваете. Я сама слышала, как ты сказала, что Богдан изменился и он очень даже ничего.
Я пытался. Честно пытался сдержать смех, но в такой ситуации это просто невозможно.
Лицо Миры заливается краской, она закрывает глаза и для верности прикрывает их рукой.
– Гадство, – бормочет она.
– Гадство! – с улыбкой повторяет Аня.
Мира вскидывает руку и указывает пальцем на девочку:
– Забудь! Иначе твоя мама больше не позволит нам весело проводить время. – Она смотрит на Аню серьезным взглядом, и та быстро кивает.
Аня возвращается в комнату к мультфильму, а Мира пригвождает меня пристальным взглядом к месту:
– Даже не думай ничего на свой счет.
– Конечно. Она же ребенок и ничего не понимает. – Я пожимаю плечами и всем своим видом показываю, что мне все равно.
Мира на секунду облегченно выдыхает.
– И все же, как говорится: «Устами младенца глаголет истина». – Беру кружку с кофе и делаю глоток обжигающего напитка.
Упершись спиной в столешницу, расслабленно улыбаюсь, хотя вновь хочется смеяться. Реакция Миры на непредвиденные ситуации просто бесценна: брови нахмурены, губы плотно сжаты.
– Не переживай, твой секрет умрет со мной, – подмигиваю ей.
Она хмыкает:
– Думаю, это произойдет очень скоро.
Мира разворачивается и уходит в гостиную. А я не могу перестать улыбаться.
Она противоречива. Из-за нее могут быть проблемы. Точнее, они определенно будут. И все же, не обожгись я много лет назад, возможно, сейчас бы не избегал Миру и не делал вид, что общение с этой сумасшедшей девушкой мне неприятно.
Глава 14
Я: «Когда мы разговариваем, ты включаешь громкую связь?!!!»
Полина: «Иногда. Порой телефон неудобно держать, а что?»
Я: «Просто ставлю тебя в известность, что современные технологии дошли до создания наушников, так что, будь добра, в следующий раз подключи их!»
Полина: «Да что случилось?»
Я: «Твоя дочь разболтала Богдану о нашем разговоре. Теперь этот идиот ходит и ухмыляется, как самодовольный павлин!»
Полина: «Неужели вы наконец-то сдвинетесь с мертвой точки?»
С губ почти слетает очередное ругательство, но я вовремя прикусываю щеку. Еще парочка новых выражений – и я отправлюсь на собрание в детский сад вместо Полины. Убираю телефон в задний карман джинсов.
Сажусь на диван рядом с Аней и смотрю, как слон из мультфильма несется сквозь джунгли с одуванчиком в хоботе от злобного стервятника. Аня поджимает под себя ноги и обхватывает ладошками коленки. Она видела этот мультфильм сотню раз, но каждый просмотр впечатляет ее, как первый. Придвигаюсь ближе и обнимаю ее за плечи. Она кладет голову мне на грудь, не отрываясь от мультфильма.
Надо намекнуть Полине, что пора бы уже показать что-нибудь новое. Хотя тут скорее надо винить меня: ко всему странному эту крошку приучаю я.
С этим ярким и жизнерадостным ребенком мне хочется изучать все, что я сама пропустила в детстве. Пусть Полина порой жалуется, что я балую ее дочь, но раз уж у меня самой никогда не будет семьи, почему я не могу любить Аню и дарить ей радость?
Перевожу взгляд на окно. Дождь уже закончился, и бесконечные тучи, затягивавшие небо почти неделю, постепенно рассеиваются. Из-за облаков появляется солнце.
– Может, после мультика пойдем погулять? – предлагаю я.
– Качели? – Глаза малышки загораются веселыми искорками.
– Только если пообещаешь не говорить в садике плохих слов. – Прищурившись, легонько щелкаю ее по носу.
Аня энергично кивает. Ближе к середине мультфильма к нам присоединяется Богдан. Я стараюсь не смотреть на него, чтобы лишний раз не вспылить. Благодаря отменному слуху Ани он узнал то, что я предпочла бы скрыть. По факту я не сказала Поле ничего откровенного. Когда она спросила, как у нас обстановка дома, я рассказала все как есть: у нас перемирие. Мы разговариваем, шутим, и отчасти мне приятно проводить с ним время. Нет ничего страшного, если я признаю, что Богдан изменился. Вот только из уст Ани это прозвучало так, словно я в него влюбилась.
Когда в вымышленном мире мультфильма наступает счастливый конец, Аня вскакивает с дивана, и я выключаю телевизор. Она поправляет свою пышную юбку и два хвостика на голове, а затем поворачивается к Богдану.
– Ты пойдешь с нами? – спрашивает она, глядя на него бездонными голубыми глазами.
Господи, она дочь своей матери.
– Нет, – отвечаю я вместо Богдана.
Он вскидывает брови и с ухмылкой смотрит на меня.
– Ты занят, забыл? – с нажимом говорю я.
– О, я совершенно свободен. – Он встает с другого конца дивана и проводит рукой по волосам.
– Ты не пойдешь!
– Колючка, ты ведь понимаешь, что в нашем с тобой противостоянии я все равно выиграю?
Из меня вырывается смешок, и я тут же прикрываю рот рукой.
– Я принимаю твое предложение. – Богдан улыбается Ане. – Пойду переоденусь.
Он уходит к себе, а я наклоняюсь к маленькой предательнице:
– Ты же помнишь, что нельзя приглашать незнакомых людей?
Аня хмурится:
– Но мама сказала, что Богдан – наш друг!
Сколько упрямства у этого ребенка!
Мы не спеша идем по городу. Солнце приятно припекает спину, и я расстегиваю джинсовку. Аня оббегает лужи, чтобы не намочить новые туфельки, и кружится напротив витрин магазинов. Я улыбаюсь, наблюдая за ней, и чувствую, как в груди все наполняется теплом, которое заполняет собой пустые уголки.
Богдан идет рядом со мной, то и дело снимая Аню на камеру. Она иногда кривляется, улыбается и позирует.
Он вешает фотоаппарат на плечо и подстраивается под мой шаг.
– А где ее отец?
– От всего сердца надеюсь, что очень далеко.
Богдан хмурится, и я поясняю:
– Костя совершил непростительную ошибку, поэтому поступил так, как требовала его истинная сущность, – бросил семью. Ане было три года.