Глаза Богдана распахиваются от удивления, но это чувство быстро сменяется чем-то другим. Похожим на злость. Он сильно сжимает челюсти, и я замечаю, как начинают ходить желваки на его лице, пальцы впиваются в ремень от камеры, а тревожный взгляд устремляется на Аню.
– Он бил их? – В его голосе отчетливо слышно напряжение.
Я тяжело вздыхаю.
– Аню нет. Только Полину. Если честно, я бы не хотела об этом говорить. Самое главное – все закончилось, и теперь они обе в безопасности.
Богдан задумчиво кивает:
– Да, это самое главное.
Восстановление после ухода Кости далось им тяжело. Аня видела, как он накинулся на Полину, все произошло в день ее рождения. Такая малышка, а уже ощутила слишком много боли. Она помнит папу и раньше спрашивала о нем, но со временем вопросы прекратились, а мимолетные воспоминания утратили свою силу.
Мы доходим до парка. Так как летний сезон официально закончился, большинство аттракционов закрыто, поэтому можно ходить по аллейкам и наслаждаться тишиной, не опасаясь, что безумная толпа туристов тебя снесет. В кассе беру билеты сразу на несколько каруселей. Аня никогда не ограничивается чем-то одним.
Она подбегает ко мне, и я вручаю ей заветную карточку.
– Спасибо! – взвизгивает она и крепко обнимает меня.
Мы с Богданом садимся на лавочку напротив аттракциона и наблюдаем, как малышку пристегивают ремнями безопасности. Она машет мне рукой, и я отвечаю ей тем же.
– Ты очень странная девушка, – вдруг говорит Богдан.
На этот раз в его голосе не слышно издевки.
– Очередной фирменный комплимент? – Я прищуриваюсь из-за слепящего солнца.
Он улыбается:
– Когда мы встретились, ты буквально пронзила меня гневным взглядом. Я всерьез думал, что мне лучше собрать вещи и переехать в гостиницу.
– Но твое желание быстро пропало.
– Потом я посмотрел на вас с Максом, и ты вновь открылась с другой стороны. Вы и правда семья.
Может, мне кажется, но голос Богдана становится отстраненным, в нем слышится тоска.
– Ну, и вишенка на торте, еще одна твоя грань: ты неплохо справляешься с детьми.
Я пожимаю плечами:
– Ладно, это и правда звучит как комплимент.
Он взмахивает рукой, будто отвешивая мне поклон.
Богдан видел так много за это время, а я совсем мало о нем знаю.
– Почему ты переехал в Америку? – спрашиваю я.
– Если вкратце, то я рассчитывал, что там добьюсь всего, чего не мог получить здесь.
– И у тебя это получилось?.. – Сама не знаю, то ли спрашиваю, то ли утверждаю.
По словам Макса, у Богдана в Нью-Йорке все прекрасно.
– В плане работы? – Он крутит в руках крышку от объектива. – Да. Я бы сказал, превосходно. Я сотрудничаю с известными журналами, провожу выставки, плюс ко мне часто обращаются модели для частной съемки.
– Это, несомненно, самый главный плюс.
Богдан бросает на меня насмешливый взгляд:
– Один из них. Больше всего мне хотелось выбраться отсюда. Добиться большего. Дышать полной грудью и жить по своей воле, а не по чьей-то указке.
– Точно: бейглы, модели и город, в котором не знают, что такое передышка.
– Из твоих уст это звучит так, будто я живу в аду.
– Нет. Просто… Не знаю, иногда я задумываюсь о том, каково это – жить в большом городе, и понимаю, что лишиться элементарных мелочей вроде прогулки с ребенком по парку и времени в тишине – это не тот риск, на который я готова пойти.
– И все же можно попробовать.
– Да, но…
– Ты предпочитаешь идти по проверенному пути.
– Именно. Это безопасно.
– Каждый из нас сам выбирает путь, которым ему следовать.
Он вновь становится задумчивым.
Так странно. Богдан рассказал о работе, Нью-Йорке, но я ничего не услышала насчет семьи. Будто там он совсем один. Хотя чему удивляться? По последним данным, они с Таней расстались.
Аня подбегает к нам, крепко сжимая в руках карточку. Ее волосы после качелей слегка растрепались, и я приглаживаю их. Она в нетерпении вертит головой из стороны в сторону.
– Тяжелый выбор? – Я улыбаюсь.
– А мы можем пойти на самую высокую горку? Я ведь уже большая!
Богдан смеется.
– Если об этом узнает твоя мама, мне несдобровать. Так что давай не будем так рисковать.
– Но Мира!
– Поверь, ты меня не переубедишь. Пошли, полетишь в космос. – Я киваю на следующий аттракцион.
Аня соглашается и резво направляется в сторону качелей.
– Ты часто с ней сидишь? – спрашивает Богдан.
– Хотелось бы, но нет. Я пропадаю сутками на работе или на репетициях. Стараюсь выкраивать хоть пару часов по выходным, чтобы дать Поле отдохнуть, и добровольно соглашаюсь смотреть «Хортона».
– Я заметил. – Он снимает камеру с плеча и наводит ее на Аню, которая как раз пролетает мимо нас на комете.
А затем Богдан переводит камеру на меня и делает несколько снимков. От неожиданности я не успеваю закрыть лицо или отвернуться.
– Не вздумай! – Я вскидываю руку и прикрываю объектив.
– Почему? Ты хорошо получаешься.
– Ты ни разу меня не снимал! Откуда тебе знать? Я не люблю фотографироваться.
– Может, ты просто еще не попадала в умелые руки фотографа. – Он подмигивает. – Доверься мне.
– О нет. Даже не начинай отпускать свои пошлые шуточки.
Я продолжаю прикрывать объектив и упрямо смотрю на Богдана. Он прищуривается, но затем поднимает руки, показывая, что сдается. Только стоит мне расслабиться и отойти на пару шагов, как он вновь поднимает камеру и раздается череда щелчков затвора.
– Богдан! – Я впиваюсь в него взглядом.
Он продолжает делать снимки. Я закрываю лицо руками, но и это не помогает. Наконец спустя пару мгновений наступает тишина. Я не убираю руки от лица, лишь осторожно раздвигаю пальцы и выглядываю из-за них. Богдан делает еще один кадр, а затем вешает фотоаппарат на плечо.
– Вот видишь, ты побывала в опытных руках. – На его губах играет самодовольная улыбка.
Я вспыхиваю и не знаю, чего хочу больше: наорать на него или рассмеяться.
– Надо же, я сделал так, что ты потеряла дар речи. Я определенно иду в правильном направлении.
Мы заходим домой, и, разувшись, я сразу направляюсь в гостиную. Ноги гудят, плечи ноют от того, что Аня сидела на них последний час нашей прогулки, так как устала. Я сажусь на диван и облегченно выдыхаю.
– Я приготовлю ужин. – Мира останавливается напротив меня. – Паста?
– Если мне не придется отсюда вставать, я согласен даже на холодный омлет, – бормочу я.
– Думаю, его ты как раз и будешь есть. – Она язвительно улыбается.
– А мороженое? – Аня впивается в нее взглядом.
Малышка садится рядом со мной. Рожки на ее ободке качаются из стороны в сторону.
– После нормальной еды. У нас уговор! – Впервые за день я вижу твердость во взгляде Миры.
– Но…
– Кукурузка, не начинай. О чем мы с тобой разговаривали? Если ты дала обещание, его надо выполнять.
Аня обреченно выдыхает, а затем кивает с поникшим видом. Я улыбаюсь.
Мира уходит на кухню, мы же с малышкой остаемся в гостиной и… О чудо, что же она включает? Правильно – «Хортона». Интересно, сколько раз она его смотрела? Еще днем я убедился в том, что она знает все диалоги наизусть.
Аня облокачивается на мою руку и завороженно наблюдает, как слон на экране просыпается. Я приобнимаю девочку за плечи, и она устраивается поудобнее.
Сегодня я провел день крайне необычным образом. Это было… Странно? Потрясающе? Дико? Не знаю.
Мы катались на аттракционах, ели сладкую вату, кормили голубей. Даже спрятались под заброшенным пирсом от внезапно нахлынувшего дождя. Я смеялся вместе с Аней, держал ее за руку и участвовал в каждом безумном предложении, которое она озвучивала.
Я не первый раз сижу с детьми. Отис с Нэнси впервые доверили мне Рона, когда ему едва исполнился год. И я до сих пор с радостью провожу время с этим маленьким сорванцом. Но сегодня было что-то необычное. Будто плотина, которую я выстраивал последние несколько лет, внезапно дала трещину. Картинки из прошлого – то, чего я так давно хотел, вдруг на мгновение стали реальностью. И я не знаю, рад я этому или нет.
Детская ручка падает на мою ногу, и, опустив взгляд, вижу, что Аня заснула. Ее губы слегка приоткрыты, а грудь равномерно поднимается. Придерживая девочку, аккуратно выбираюсь из-под нее. Укладываю головой на подушку, накрываю пледом. Неосознанно касаюсь маленькой ручки, и Аня на пару секунд сжимает мои пальцы.
И тут в глубине меня что-то надламывается.
Маленькая, беззащитная и светлая.
Сердце болезненно сжимается. Провожу рукой по ее волосам и оглядываюсь, переводя дыхание.
– Спит? – звучит шепот Миры.
Я резко оборачиваюсь. Она так тихо зашла, что я даже не заметил.
– Да. Видимо, аттракционы сделали свое дело.
– Либо кто-то не хотел ужинать. – Она едва уловимо усмехается. – Паста готова.
Она вытирает влажные руки полотенцем.
Аппетита совсем нет. Слишком много воспоминаний. Несбывшихся надежд. Слишком много эмоций.
– Я… Наверное, мне лучше пойти прогуляться. – Смотрю на наручные часы. – Думаю, в клубе сейчас как раз все только начинается.
Радость в глазах Миры гаснет в ту же секунду, как лживые слова слетают с моих губ. Она моргает и едва заметно кивает. Когда же она вновь смотрит на меня, то в привычном взгляде карих глаз больше нет теплоты.
– Да, ты прав. Желаю хорошо провести время.
Мира бросает взгляд на Аню, а затем разворачивается и уходит, оставляя меня одного.
Я знаю, что совершаю ошибку. Не знаю какую, но я определенно совершаю ошибку. Однако я отчетливо понимаю, что мне надо убраться отсюда.
Глава 15
– И это все? – Полина смотрит на меня пристальным взглядом.
– Да, он ушел. В этой душещипательной истории не появилось ничего нового с момента нашего последнего разговора, – не отрываясь от компью