Когда отец выгнал меня из дома и отправил в другую страну, я поклялся себе, что не вернусь, что не будет никаких до. Я буду идти только вперед. Заставлю отца гордиться мной. Я наступал трудностям на горло, цеплялся за гордость в трудные времена, но шел дальше. Цеплялся за злость, которая заставляла меня не оглядываться. Жил лишь одним желанием – доказать, что я чего-то стою.
Как глупо это было. Я, как маленький мальчишка, продолжал жить своим до и изо всех сил уверял себя, что добился цели.
Потеря ребенка, проблемы сестры – я все отчаяннее цеплялся за свое гребаное до.
Не разбирался в проблемах. Не хотел копаться в себе. Я стоял на месте, позволяя похоти, безразличию и желанию забыться взять над собой верх. Позволял им одолеть себя. Скрыться за этими ощущениями.
Но потом я встретил ее.
Неугомонную. Взрывную. Сводящую с ума.
Мира злилась из-за любой мелочи. Фыркнуть в очереди на кассе? Да пожалуйста. Причем фыркнет несколько раз, поступит по-своему, а потом сядет в машину и, забравшись ко мне на колени, одарит хитрой улыбкой.
Она стала для меня глотком свежего воздуха. Компасом, который вывел из этой дымки забытья и показал, как я чертовски сильно потерялся.
Она стала моим ориентиром. С ней я обрел все то, о чем боялся думать.
Семью. Друзей. Счастье. Желание дышать полной грудью. Идти дальше, несмотря на все дерьмо, которое происходило раньше.
Своим примером Мира показала, что прошлое не властно над нами. Что нет никаких до и после. Есть только мгновение, которым надо жить.
Мог ли я подумать, что эта сумасшедшая девчонка перевернет мою жизнь? Нет, конечно. А если бы кто-то сказал, что меня ждет, я бы громко рассмеялся и посоветовал обратиться к психиатру.
С самой первой встречи она поставила мою жизнь с ног на голову. Заставила усомниться в моих приоритетах.
С ней моя жизнь оказалась реальностью.
Жизнь, в которой есть место прощению. В ней нет обид и неконтролируемого гнева. Злость, бушевавшая на протяжении стольких лет, улеглась.
Мира любила обжигать пальцы и не хотела учиться на своих ошибках. Танцевала под попсовые песни и смотрела надоевший мультик, лишь бы улыбка не сходила с лица ребенка. Она кричала на друзей, переспавших друг с другом, а затем помогала им найти выход из ситуации.
Она все делала в полную силу. Целовала. Обнимала. Злилась. Смеялась. Она отдавала всю себя.
И в тот день, когда я потерял ее, моя жизнь не разделилась на до или после – от нее просто ничего не осталось. Этот день уничтожил все проблемы и разногласия. В ту самую секунду, когда ее сердце остановилось, потому что эта своенравная девчонка снова решила поступить по-своему и спасти меня.
Как только ее сердце перестало биться, остановилось и мое. Я смотрел на ее бездыханное тело, закрытые глаза, руку, безвольно лежавшую на полу. У меня не укладывалось в голове, что я больше никогда ее не увижу. Не услышу ее смех. Не почувствую тепло ее тела. Я не мог поверить, что она уходит от меня. Я так злился на нее за то, что она оставила меня одного, несмотря на обещание быть рядом. За то, что в который раз решила все за меня.
Мне столько всего нужно было ей сказать! Как я люблю ее. Что просто не смогу без нее.
Это были самые тяжелые мгновения моей жизни. За доли секунды передо мной пронеслись все дни, что мы были вместе, и я не знал – проклинать мне судьбу или себя, что позволил этому случиться.
Но потом ее сердце забилось. Это был слабый писк монитора в машине «Скорой помощи», но она вернулась ко мне.
Мы ждали несколько суток, чтобы Мира пришла в себя. Ее организм был истощен.
Я боялся покинуть ее. По ночам спал у кровати и никогда не выпускал руку. Мы все – вся наша чокнутая семейка – находились в ее палате. И все ждали, когда та, ради которой каждый из нас готов отдать жизнь, проснется.
Стаканчики кофе сменялись один за другим. Я хотел быть первым, кого она увидит. Чтобы, открыв глаза, она поняла, что все позади и у нас есть второй шанс.
Сон взял надо мной верх, и я отключился, прислонившись лбом к ее руке. Мне снился прекрасный сон, в котором мы с Мирой сидим на берегу океана: она прижимается щекой к моей груди, делает вдох, и на ее губах появляется улыбка, от которой я схожу с ума.
Проснувшись, я почувствовал, как кто-то играет с моими волосами. И сначала подумал, что это мама в очередной раз пытается уговорить меня пойти поесть. Но, подняв голову, я столкнулся с таким родным взглядом шоколадных глаз.
Мы не сказали друг другу ни слова. После того как врач осмотрел ее и оставил нас одних, я забрался к ней в постель и, аккуратно прижав к себе, пообещал, что больше никогда в жизни не оставлю ее одну.
Этот психопат оказался невменяемым. Из-за того что отец отверг его и не подарил ту самую любовь, о которой он мечтал с самого детства, у него поехала крыша. Сейчас он находится в психиатрической клинике, и мой отец платит немалые деньги, чтобы каждый его шаг был под контролем. Мать Миры тоже поймали. Она не сильно сопротивлялась и отказалась от помощи адвокатов, полностью признав свою вину. Когда Мира попросила о встрече, она отказалась, тем самым поставив окончательную точку в их отношениях. Я знаю, что Мире этого мало, что в ней все еще теплится надежда, что мать любит ее, но некоторые люди просто не способны на это.
Есть те, кто хочет воспользоваться вторым шансом и хватается за протянутую руку, а есть те, кто всегда выбирает себя. Мы сами ответственны за свои решения.
Сейчас же мы сидим в небольшой лодке посреди Норвежского моря, и я сжимаю в объятиях ту, что стала моей несбыточной мечтой.
Вот она. Моя точка. Мои до и после. А точнее – сейчас.
Сумасшедшая девчонка, подарившая мне жизнь.
Мира вздрагивает и сильнее вжимается в меня, кутаясь в плед. Обхватываю ее за плечи и прижимаюсь губами к виску.
– Я так думаю, сегодня нам опять не повезет, – бормочет она, глядя на водную гладь.
– Неужели кто-то теряет терпение?
Она фыркает.
– Просто давай признаем: не все такие везучие, как ты.
Мне даже не надо опускать взгляд, чтобы понять, что она опять закатила глаза.
Несколько недель назад мы прилетели в Норвегию. После произошедшего я больше всего на свете хотел снова увидеть улыбку Миры. Чтобы она перестала вздрагивать и хоть немного отвлеклась. И я точно знал, куда именно отвезу ее.
Осуществить мечту. Увидеть китов. Подарить будущее.
Поэтому мы уже второй час сидим в лодке и всматриваемся в голубую гладь, надеясь увидеть тех, ради кого преодолели несколько тысяч километров.
– Ладно, я уже замерзла и готова ехать домой. – Мира снова вздрагивает. – В любом случае мы можем увидеть их в Калифорнии. Надо было изначально туда ехать. Океан, солнце и никакого тумана.
– А как же невыносимая жара?
– Минимум одежды творит чудеса, – отшучивается она.
Мы приняли решение, что после Норвегии отправимся в Нью-Йорк. Таня родит в следующем месяце, и я хочу быть рядом, несмотря на все наши разногласия. Не знаю, что произошло, возможно, Таня поняла, что манипуляции ребенком сделают несчастной и ее, или осознала, в кого на самом деле превратилась за последние годы, но мы смогли прийти к компромиссу. Пусть с ее губ все еще срываются язвительные комментарии в мою сторону и порой она становится просто невыносимой, заставляя меня мысленно повторять, что она мать моего будущего ребенка, все же я благодарен, что она одумалась.
Порой не всегда нужно оставаться вместе и играть в идеальную семью, чтобы ребенок был счастлив.
Мира резко впивается в мое запястье пальцами и едва уловимо кивает в сторону. Переведя взгляд, я замечаю, что водная гладь становится ребристой и недалеко от нас на поверхность всплывает кит. Он выпускает потоки воздуха, превращающиеся в фонтан, и перед тем, как вновь погрузиться в воду, бьет хвостом, создавая еще больше брызг и волн.
Следом за одним китом приплывают остальные. Они поочередно выпрыгивают из воды, показывая всю свою мощь и великолепие.
Опустив взгляд, я замечаю, что Мира смотрит на меня с улыбкой на губах. Она откидывает с головы капюшон и поворачивается ко мне.
– Я тебя люблю, – шепчет она.
– По последним данным, я тебя раздражаю. – Я закатываю глаза. – Не это ли ты мне сказала несколько часов назад?
– О, еще как, можешь в этом не сомневаться. – Она забирается ко мне на колени и, обняв за шею, прислоняется своим лбом к моему. – Но люблю больше.
Нас обдает ледяной водой, и мы громко смеемся, цепляясь за края лодки.
Наши губы сливаются в поцелуе, и впервые за долгие годы я чувствую, что нахожусь на своем месте. Мне больше не надо никому ничего доказывать.
Я всю жизнь гнался за фальшивой мечтой, но понял одно – никогда не поздно отказаться от нее и обрести настоящую.
Ту, от которой будет перехватывать дыхание.
Ту, ради которой можно отказаться от прошлого и обрести настоящее.
Благодарности
Я начала писать «Научи меня дышать» четыре года назад. За это время история сумасшедшей парочки менялась столько раз, что я сбилась со счета. Дилогия превратилась в однотомник, герои ругались и мирились, а их судьба сотни раз переписывалась. Но одно осталось неизменным – вера читателей, полюбивших эту книгу.
Мне хочется сказать спасибо огромному количеству человек. Первым читателям на «», моим лучшим подругам, которые ночами читали сырой текст и отвечали на миллион моих сообщений. Тане Аюбовой – за то, что остаешься со мной на протяжении стольких лет и всегда поддерживаешь. Эле Фео, Тери Нова, Ксюше Саешниковой, Саше Аметист – за вашу безоговорочную любовь. Ники Сью – за волшебные пинки и сотни голосовых с ободряющими словами. Кажется, порой вы верите в меня больше, чем я сама.
Надеюсь, что когда-нибудь мы встретимся на берегу моря и будем часами напролет разговаривать обо всем на свете.
Огромная благодарность моему редактору Валентине. Знаю, порой со мной бывает сложно, но я не представляю, что буду работать с кем-то, кроме тебя.