В начале второго сета на моей любимой ракетке рвется леска. Мне выдают новую ракетку. Она хорошо ложится в руку, но я не привыкла к ней, поэтому следующие два сета проигрываю. Это давит. Сегодня один из сложнейших матчей, потому что с этой соперницей мы каждый год боремся за золото. В позапрошлом году выиграла она, в прошлом я.
На нашей игре полные трибуны. Все смотрят, поддерживают, я чувствую волнение болельщиков даже на корте. У самой поджилки трясутся в перерывах.
Тренер отчитывает, указывает на ошибки и дает советы, как от них избавиться.
А я не могу. Мне все кажется, что из-за дурацкой ракетки я играю не правой, а левой рукой. Тяжело собраться. Мозг отказывается принимать новые условия и бойкотирует выигрыш.
Четвертый сет начинается волнительно. Если я не выиграю его, то о победе можно забыть, как и о первом месте. На универсиаде все просто – круговая система, по которой все играют со всеми. Так что сейчас либо возможность завоевать золото, либо… лузер. Мотивация, конечно, так себе, но зарядить себя по-другому я просто не способна.
На табло
30: 0
Не в мою пользу.
Стираю со лба пот и иду на подачу. Сердце колотится как сумасшедшее. Две попытки – два шанса отыграться и наконец сравнять счет. Трибуны уже давно разделились на два лагеря. Мои громче, и слава богу. Я, правда, давно научилась от них абстрагироваться, но поддержка всегда приятна.
Краем глаза ловлю движение в первом ряду. Там обычно места забронированы – вид лучше.
В груди все топит теплом. Дема. Пришел на мой матч.
Улыбка сразу же растягивается от уха до уха.
Он видит, что я его заметила. Улыбается мне и грозит кулаком. Никаких поражений, я поняла. Киваю, беру три мяча, два кладу в карманы, а один набиваю о корт.
Отскок хороший. Полный порядок. Я готова.
Чувствую поддержку Демьяна даже на расстоянии. Он будто передает мне всю энергию, необходимую для победы. Она смешивается с адреналином, который шкалит всякий раз во время соревнований. Свисток, и я подаю, зарабатывая первые пятнадцать очков в четвертом сете.
Это самый длинный матч, который когда-либо у меня был. Три с половиной адских часа заканчиваются феерично. Мы боремся до последнего. Народ поддерживает, эти, кажется, вообще не устали за нами наблюдать. Если кто-то удивится, что мы стонем всякий раз, отбивая мяч, пусть попробует побегать все это время по площадке.
Розыгрыши становятся только длиннее, будто мы совсем не устали. Пятый сет изводит нас обеих. Мы не уверенно идем к победе, а ползем к ней. Рвение не убавляется, но силы на исходе.
Так всегда в равном матче. Силы примерно одинаковы, техника тоже. И тогда к победе ведет воля. Только она показывает, насколько спортсмен достоин быть первым.
С финальным свистком я радостно кричу на весь стадион. Выиграла. Отстояла.
Меня поддерживают все. Хлопают, а я не верю своим глазам. Все мне. Заслужила.
После приветствия бегу к тренеру. Он хвалит в своем фирменном стиле, после которого понимаешь, что не доработала и надо пахать еще больше.
Меня окружают какие-то люди, задают вопросы. Я рассеянно отвечаю. Мозги не соображают. Ноги еле держат. Мне бы попить воды и присесть куда-нибудь, а я стою, киваю и улыбаюсь. Все понимают, что позади важный матч, и стремятся поддержать.
Когда из толпы меня вытягивают сильные руки, я без раздумий висну на них. Только один человек может быть настолько наглым и бессовестным. Висну на шее Демы и счастливо верещу. Демьян кружит меня в воздухе, продлевая эйфорию. Я смеюсь и обнимаю его крепче.
– Я победила! Победила! – кричу изо всех сил.
Измайлов тоже улыбается. Рад за меня как за себя.
– Поздравляю, чемпионка, – сегодня даже не поправляю его. Пусть буду чемпионкой, я заслужила.
Мы зависаем на несколько секунд, глядя друг другу в глаза. На адреналине сердце колотится как сумасшедшее. Пульс стучит в ушах и висках. Сладость победы туманит разум, а открывшееся второе дыхание подбрасывает сил.
Не знаю, что мною движет, но я приникаю к его губам и развязно целую. Недолго, но так, чтобы можно было ощутить всю гамму эмоций. Соскучилась. Мы не целовались неделю. Не до этого было совсем. А я уже привыкла к этим жадным губам, да и день какой-то особенный. Победитель получает все, и я только что вычеркнула один пункт из своего победного списка.
Нам кто-то свистит, некоторые просто улюлюкают, поддерживая настроение, а особо смелые предлагают снять номер, и я показываю им средний палец.
– А как же «никто не должен знать, что между нами что-то есть»? – хрипло интересуется Дема, опуская меня на землю, но не переставая обнимать.
– Мы не будем им рассказывать, так что не узнают. – Пожимаю плечами, и мы с Демьяном заливисто смеемся.
Глава 29. Алиса
Вылетаю из раздевалки так быстро, как только могу. На самом деле, я провозилась почти полчаса, потому что намочила под душем волосы и сушила их местным феном, который больше похож на слабенькую тепловую пушку. Потом еще собирала форму, подкрашивала глаза и губы… В общем, испытывала терпение Демьяна на прочность как могла.
Измайлов ждет меня в холле. Копошится в телефоне и ничего вокруг не замечает. Спешу к нему. Тут пусто, мои шаги разносятся эхом, так что приходится замедлиться, чтобы не раздражать саму себя созданным шумом.
Подхожу ближе, но Демьяна я совершенно не интересую – он залипает в игрушке, отключившись от реальности. Тихо кашляю, привлекая к себе внимание, и тут же об этом жалею, потому что Дема недоволен.
– Извини, я немного задержалась, – выпаливаю первое, что вертится на языке, когда мы встречаемся взглядами. Ну кто вообще в здравом уме будет спокойно ждать девушку полчаса, пока она собирается?
На месте Демьяна я бы уже уехала, оставив горе-меня на волю таксистов, хотя мне и лестно, что он дождался.
– Я даже не заметил. – Пожимает плечами и, поднявшись, забирает мою тренировочную сумку. Она персикового цвета, выдает принадлежность девчонке, но Дему это ни капли не смущает. Интересно, его вообще реально смутить или у парней эта функция напрочь отсутствует? – Проигрывал матч, – он показывает телефон и улыбается. Заблокировав экран, прячет гаджет в карман куртки.
– Потому что победитель должен быть только один, – смеюсь в ответ, пока мы идем к машине.
Демьян обнимает мои плечи, я кладу руку на его поясницу. Жест привычный, но теперь отзывается россыпью мурашек. Кусаю губы, гадая, почему после первого секса стала острее реагировать на Дему. Потому что знаю, что он может делать с моим телом? Знаю, как хорошо может быть? Или потому что хочу еще? Может быть, во мне до сих пор плещется адреналин победы, который ищет выход, и самый банальный способ его удовлетворить – это близость?
– Садись, победитель. – Дема открывает передо мной дверь, и я быстро оказываюсь в салоне. Здесь свежо и пахнет Измайловым – его парфюмом и им самим.
Демьян кладет мою сумку в багажник, но отойти не успевает – к нему подходят ребята. Слежу за ними через зеркало заднего вида. Баскетболисты. Здороваются, улыбаются. Я не слышу их разговор, дверцы закрыты, только вижу, как парни рады друг друга видеть. Они что-то спрашивают, Дема неоднозначно ведет головой и, попрощавшись, наконец садится в машину.
– Тебя куда-то позвали?
Сегодня же пятница, начало выходных, поэтому не удивлюсь, если ребята решили собраться. Они часто так делают, Демьян иногда пропадал на все выходные, потому что веселился с сокомандниками. В груди неприятно царапает от мысли, что придется его отпустить. Я же видела, как загорелся его взгляд, Дема скучает по друзьям, время их общения существенно сократилось, потому что Измайлов не ходит на тренировки.
– Нас. Хочешь в боулинг?
Что-то мне подсказывает, что если я откажусь, он тоже не поедет. Просто останется со мной, хотя мы ничего толком не спланировали. У меня родители дома, у Демы… понятия не имею.
– Хочу. – улыбаюсь во все пока еще тридцать два. Демьян выдыхает с облегчением. Я все сделала правильно. Ему нужно это время, а мне вообще ничего не стоит провести пару часов в боулинге.
– Супер, тогда поехали. Ребята тоже едут туда. – Он быстро набирает сообщение:
Мы приедем.
Мы. Звучит как пара. Я слишком много об этом думаю в последнее время. И это уже немного напрягает. Демьян ведет себя так же, как и всегда. Он ровно настолько же заботливый и внимательный, каким был до интима. А я накрутила себя до каких-то невозможных пределов. Еще и правила сама нарушила. Хорошо, что Дема после этого не отказался от моего предложения. Если бы сделал это, я бы рыдала в раздевалке.
– А когда ты планируешь возвращаться на тренировки? – спрашиваю, лишь бы отвлечься от мыслей, а то они начали идти не в то русло. Я еду веселиться с другом и его компанией, а не страдать по сама не знаю чему. У меня все хорошо, у Демы тоже. Он ведь со всем согласился, значит, мне не в чем себя упрекнуть.
Воздух в машине стремительно тяжелеет. Каждый новый вдох дается с трудом. Я по незнанию ступила на опасную дорожку. Демьян напрягается, сжимает руль почти до скрипа. Вены на руках вздуваются, а губы сжимаются в тонкую линию.
– Никогда.
– Что? Почему? – Сажусь лицом к Деме. Ремень давит, и я сжимаю его рукой. Так лучше. И есть за что схватиться, чтобы успокоить нервы.
– Меня отстранили от турнира. Так что теперь я только учусь и работаю, дел и так полно.
Хмурюсь. Демьян отвечает на вопросы спокойно, но тон обманчиво-вежливый. Что же случилось?
– Не жалеешь?
– Нет. Если тренеру важнее прогнуться под козла, который свалит в Штаты через полгода, то пожалуйста, – выпаливает в сердцах, а я едва не подпрыгиваю от удивления.
– Тебя из-за Льва отстранили?
Боже. Если это правда, я просто не переживу. Это ведь я во всем виновата. Дема, заступившись за меня, неосознанно вырыл яму себе. И что у Льва за руки такие длиннющие, раз до тренера дотянулся и убедил его выгнать Демьяна? Неужели один новый игрок оказался ценнее, чем негласный лидер, который все это время вел за собой команду?