— Здравствуйте, — врач окинул взглядом Никиту, меня и снова Никиту. Почему-то я ждала какой-то едкой фразы или осуждения во взгляде врача, но там лишь блестели искорки любопытства и живого интереса.
— Обеспокоенную мать сразу выдает испуг во взгляде, — мужчина снял висящую на одном ухе маску и открыто мне улыбнулся. — Хочу сразу вас успокоить: с парнишкой все в порядке. Он держался молодцом. Руку зашили, но какое-то время ему надо поберечь себя. Пальцы пока не будут функционировать или очень плохо, но пусть не старается ими что-то делать. Чтобы все восстановилось, нужно время. Но сегодня ему нужно побыть у нас хотя бы до вечера. А лучше, конечно, остаться на ночь — доктор говорил, а я чувствовала, как испуганное сердце успокаивается и дыхание нормализуется. С Валерой все в порядке, это самое главное, что я уловила из слов мужчины.
— Я могу его увидеть? — я хотела лично во всем убедиться.
— Да, конечно. Но вы должны убедить сына остаться переночевать в клинике под наблюдением врачей. Он много крови потерял, — обратился ко мне доктор, а я растерянно уставилась на него. Что значит убедить? Он что, не согласен?
–— Он что, против? — озвучила свой растерянный вопрос.
— Да, рвется домой. Говорит, у него срочные дела и он не может здесь оставаться, — разводит руками мужчина, будто извиняется.
— Я сейчас же поговорю с ним, — я настроена решительно. Это что у него там за дела такие, что он не может в больнице ночь провести? Подхватываю рюкзак с вещами сына и направляюсь за доктором. То, что это не муниципальная больница чувствуется буквально во всем. Я будто в гостиницу попала, а не больницу. И палата ничем не уступает номеру в каком-нибудь бюджетном санатории. Даже телевизор на стене висит. Мой сын сидит на кровати, рядом медсестра. И по обрывку разговора понятно: Валера убеждает девушку, что ему надо срочно идти.
— Привет, сынок, ты как? — я роняю рюкзак на стул, а сама бросаюсь к сыну. Обнимаю его и заглядываю в бледное лицо. — Болит? — указываю взглядом в сторону забинтованной руки.
— Нет, все нормально. Мы когда домой? — мой парнишка улыбается, изображая беззаботность. Будто это не его сейчас, чуть ли не час зашивали.
— Завтра. Сегодня надо под присмотром врачей остаться в клинике, а завтра, если все будет хорошо, то я тебя заберу, — внимательно слежу за реакцией сына, и всплеск эмоций не заставил себя долго ждать.
— Мам, я не могу, мне надо домой сегодня! — всполошился сын.
— Но зачем? — я хочу услышать внятный ответ, чтобы понять важность этой причины.
— Мам, надо. Просто поверь мне, это очень важно для меня, — настаивает Валера, а я продолжаю скептически на него смотреть.
— "Надо" — это не причина. Ты серьезно порезался. это не царапина, — возмущенно тычу пальцем в пострадавшую руку. — Это правая рука. Связки, сухожилия срастутся неверно и все. Ты инвалид, который не сможет рукой владеть нормально, — я возмущенно подбоченилась. — Что может быть важнее твоего здоровья? — боковым зрением замечаю, что врач, взяв под руку Никиту и кивнув медсестре, покидает палату. Понимаю, что с точки зрения тактичность он прав. Но я все же хотела от него поддержки в этом вопросе. — Сын, скажи, что может быть важнее, чем твое здоровье? — напираю я с вопросом на сына.
— Девушка, — тихо отвечает мой ребенок, который и не ребенок-то уже вовсе. — Мы договорились встретиться, я не могу ее подвести, — еле слышно произносит сын. Я, как сдувшийся шарик, опускаю плечи и сажусь рядом с ним на больничную койку.
— Которая в гостях у тебя была? — от моего вопроса Валера вскидывается с оскорбленными взглядом. Но понимает, что это самый обычный вопрос и кивает. — Позвони, предупреди. Это довольно серьезная причина, чтобы отменить встречу, — я перебираю варианты. Боюсь сказать что-то, что может обесценить чувства моего сына к этой загадочной девушке. Но и разрешать ему рваться на встречу в ущерб своему здоровью ради девчонки, которая, может, и не серьезно ко всему относиться, тоже не намерена.
— Я ж без телефона, мам, — Валера с надеждой смотрит на меня, а я с лицом фокусника беру рюкзак со стула и извлекают из него Валеркин гаджет.
— Спасибо! — сын радостно бросается мне на шею. Для материнского сердца это как бальзам на душу. Я чуть не прослезилась от трогательности момента, но быстро взяла себя в руки.
Не заметила, как в палату вернулся врач.
— Мы сейчас поставим капельницу, все будет в порядке, — мне тактично намекнули, что пора уходить. Я поцеловала сына, который все ждал, пока я покину палату, чтоб наконец-то схватить телефон и позвонить.
За дверью врач еще раз уверил меня, что все будет хорошо и волноваться мне не о чем. Я оставила в регистратуре все данные, подписала какие-то бумаги и, облегченно вздохнув, вышла из клиники. Прикинула, что лечение мне обойдется в кругленькую сумму и надо занять у Дашки денег. А то, боюсь, заначки не хватит расплатиться. Все это время рядом со мной отирался Никита. Молча, не комментируя, не спрашивая. Он, как личная охрана, все время рядом.
— Я довезу, — пробубнил он мне над ухом, заметив, что я зашла в приложение по вызову такси. Секунду сомневалась, а потом кивнула. Сегодня позволю себе глупости и приму помощь парня. А завтра — нет, нет и еще раз нет.
Сажусь на мотоцикл, прижимаясь к широкой спине, и вдыхаю невероятный аромат. Мои руки на его животе, и я чувствую, как напрягся пресс. А я вроде невзначай провожу по нему рукой. Так приятно чувствовать реакция парня на такую незамысловатую ласку. Так и хочется его подразнить, спровоцировать на что-то. Шалунья в моей душе радостно потирает лапки в предвкушении маленьких поделок. Ну или не очень маленьких. Это уже как пойдет, как говорится.
Глава 6
Приехали мы слишком быстро. Я не успела как следует пересчитать все кубики на прессе. Да и Никита как-то уж подозрительно быстро вскочил с мотоцикла. Я, конечно, не пялилась, но оценила свое на него воздействие. Хотелось расплыться в довольной улыбке. И сдерживалась, как могла, видя, как он мельком там все свое хозяйство поправил.
Бесенок решил сегодня шалить по полной. Что мне терять? Как там говорится во всем известном фильме. «Он привлекателен, я чертовски привлекательна». Только эту фразу, кажется, говорил мужчина. Ну да не суть важно.
Я прошагала в сторону подъезда. Парень, как и все это время, шел позади. Молча открыла двери подъезда. Молча зашла в него и прошла к лифту. Молча доехали до моего этажа. Молча зашла в квартиру. Был соблазн захлопнуть дверь перед носом у парня. Но это шалил бесенок, это не я. От маленькой глупости меня спас сам парень, который был чернее тучи. И, видимо, где-то на подкорке он меня просчитал и шагнул следом в квартиру. Хотя нет, он не шагнул. Он занесся и внес меня, усадив попой на обувницу, впившись в губы страстным поцелуем. Он кусал мои губы, посасывал, а я стонала от удовольствия. Это именно то, что мне нужно было в тот момент. Никакой нежности и розовых пони. Хотелось страстно, спонтанно, горячо. Чтобы искры из глаз, чтобы нечем дышать, чтобы было плевать на все. И пусть нас слышат соседи и завидуют.
Стягиваю с него футболку и тянусь дрожащими пальцами к ремню. Он не слушается. И парень отстраняется, стягивает с меня одежду и джинсы с попы. Я сижу на обувнице в одном белье. Никита пытается расстегнуть предательский ремень. Это все мгновение я смотрю и понимаю, что мы даже дверь толком не удосужились закрыть. И потому я вижу, как соседка открывает свою дверь, выставляет мусорный пакет, видимо, приготовив его на выброс. Я молниеносно соскакиваю с тумбы, благо она не высокая. Подскакиваю к двери и захлопываю ее. Никита недоуменно смотрит на меня и мои кульбиты со спущенными штанами.
— Там соседка дверь открыла, — я пытаюсь объяснить, чем вызвано мое скакание по прихожей. — Ты знаешь, я пока не готова заниматься спонтанным сексом на глазах у соседей. Мне вообще-то здесь еще жить и жить, — я наклоняюсь и натягиваю джинсы на попу. На лице парня написано явное разочарование. Но у меня порыв страсти пропал, и я понимаю, что это все же не лучшая идея — совокупляться на обувнице, не смотря даже на то, что Валеры нет и он точно нас не застукает. Я вообще не решила, нужны мне эти перепихи по-быстрому и что Никите от меня надо. А самое паршивое: я, как и большинство женщин в этом мире, банально не знаю, чего хочу. Никиту и горячего с ним секса я хочу, а вот выставлять напоказ и демонстрировать наши отношения не хочу. Вот тебе и дилемма. Хотя….А может и не дилемма. Надо сперва с этим «всегдаготовым» поговорить.
Я прохожу на кухню и начинаю убирать тот бедлам, что мы оставили. Следы крови отмываю, полотенца иду замачивать и совершенно не обращаю внимания на парня. Он, впрочем, и не стесняется. Снял куртку и тоже включился в работу. За то время, что я мыла и убирала кухню, он собрал шкафчик, из-за которого и произошло ранение.
— Ты не распечатывай пока другие, давай поедим, — я приготовила легкий завтрак, который скорее должен был быть обедом, но и на том, как говорится, спасибо.
— Давай я соберу оставшуюся мебель? — предложил гость. Я на секунду задумалась, а потом кивнула. А идея неплохая, если рассудить. Жить на коробках надоело, хочется чистоты и уюта. В конце концов, вещи разобрать полностью. Валера мне в ближайшие дни не помощник, а одна я буду полгода с этим всем возиться.
— Буду благодарна, если поможешь, — проявила вежливость я. — Валера из рядов моих помощников выбыл надолго.
— Да, он классный парень. Я никогда не сказал бы, что ему четырнадцать. У меня сестре столько же. Ну так она ребенок ребенком. А твой и рассуждает так по-взрослому, — пытается сделать мне комплимент Никита, но лишь лишний раз напоминает мне о моем возрасте. повисает неловкая пауза.
Благо есть чем себя занять, и мы едим салат, омлет, гренки и пьем чай. Завтрак-обед съеден, а мы так и не поговорили. Я набираю в легкие воздух и решаю начать.
— Никита..,— как-то само собой возникает пауза, и парень, будто прочитал мои мысли, спешно перебивает меня.