тита не вызывает. Слишком яркий макияж, слишком вызывающий вид, даже грудь казалась слишком большой. С каких пор, Руслан? И какой должна быть тогда девушка, чтобы угодить старому самодуру? Перед глазами мелькнули серые глаза, крепко, до морщинок на носу зажмуренные, что есть сил. Лёгкое тонкое тело. Маленькая белая ступня в моих ладонях. Проклятье. Я схожу с ума. Сзади истошно завопил клаксон — движение тронулось, а я даже не заметил, думая о невозможных вещах. Блондинка, а вместе с ней и возможный сегодня секс повернули направо и укатили в своей крохотной красной машинке.
Несмотря на идиотские мысли, настроение неуловимо поднялось. Я вдруг почувствовал, что вот она, весна, а мне всего тридцать два, и если не считать коленки, я здоров и силён, и мне блондинки улыбаются зазывно. Автомобиль въехал на подземную парковку торгового центра и сразу же потерялся среди сотен таких же безликих автомобилей. Пахло сырой резиной, и отчего-то едва уловимым запахом метро. Я запер авто и скорым шагом пошёл в к виднеющейся впереди кабине лифта.
Перед ней, прямо на коленях на бетоне стояла девушка и торопливо собирала рассыпавшиеся из сумки вещи. Очередная блондинка. Какой-то маленький яркий флакончик откатился далеко в сторону, и девица потянулась за ним, оттопырив кверху аппетитную попку. Попка была обтянута короткой юбкой, и, потянись девушка чуть дальше, я бы смог лицезреть ее бельё. Но эта блондинка в отличие от той, в пробке, была именно той самой, нужной масти. То есть отторжения мысль о близости с ней не вызывала.
— Вам помочь? — спросил я, наклоняясь за тюбиком губной помады.
— Не стоит, — ответила девица и поднялась.
Я выругался, про себя естественно. А сам почему-то не мог отвести взгляда от еле заметных крапинок на её коленях — это отпечатались неровности бетона. Захотелось провести по ним ладонью, проверяя, не пристала ли пыль.
— Будешь пялиться на мои колени, или мы поедем?
— Разумеется, если ты согласишься ехать со мной в одном лифте, — ответил я и шагнул в открывшуюся кабину. Она, едва хмыкнув — за мной следом.
Больше желающих не было, тихо заиграла музыка, лифт тронулся. Ехать всего три секунды. Она, а это именно та самая она, стояла в своём углу, воинственно выпятив подбородок. Такой я ещё не видел. Ярко-красный рот притягивал взгляд, кривился в ехидной улыбке. Неприлично короткая юбка, коленки под ней, сапожки на высоких каблуках, духи, которые пахли не привычными цветами-фруктами, а пахли едва уловимо ею, пахли сексом, разве такое возможно? Такой она мне не нравилась. Мокрой и пьяной, в нелепых резиновых сапогах она была безопаснее.
— Видишь, всего три секунды, — зачем-то улыбнулся я.
Это была провокация. Провокация самой судьбы. Такой насмешки она не вынесла. Лифт протяжно, почти по-человечески застонал, затрясся и остановился между подземным и первым этажом.
— Это же неправда? — отчего-то шёпотом спросила она.
Подошла и попинала стеклянную дверь лифта. Разумеется, ничего не произошло. Затем принялась раздражённо тыкать в панель с кнопками, пытаясь вызвать лифтера. У меня снова зазвонил телефон.
— Ты где? Мы с Мариной уже на месте.
— Сергей, я в лифте застрял. Честно. Здесь же, в ТЦ. Вместе с вашей свидетельницей.
— Врёшь.
— К сожалению, нет. Найди мне пожалуйста того, кто меня отсюда достанет.
— Попробую.
Сквозь стеклянные стены лифта было видно ноги проходящих мимо людей. До нас никому не было дела. Моя соседка потопталась на месте и сползла по стенке на пол. Уселась на корточки и уткнулась в телефон. Видимо, купила новый. Я бы на корточках долго не просидел — колено начинала терзать адская боль.
— Ты на меня смотришь, — вдруг сказала она, не отрываясь от телефона.
Я, и правда, был занят тем, что разглядывал её коленки, вот дались они мне.
— И не мечтай, — ответил я из чувства противоречия. — За те двадцать лет, что прошли с момента нашего знакомства, ты слишком мало изменилась для того, чтобы вызвать интерес у нормального мужика.
— Нормального, — фыркнула она и засмеялась. Подняла голову, посмотрела на меня пристально снизу-вверх, нисколько не смущаясь. — Да тебя даже Анька бросила. А уж она разборчивостью никогда не отличалась.
Во мне буквально вскипела кровь. Я разъярился так быстро, что сам удивился — да что же мы такое делаем? Зачем с таким завидным упрямством выводим друг друга из себя? Почему я могу нормально общаться со всеми, кроме, бл**, неё? Она сама виновата. Конечно. Во всем!
— Я ошибаюсь, или это ты жаловалась моей собаке, что никому не нужна? Так вот — у меня хоть собака есть.
— Да ты даже собственному отцу был не нужен, — сказала вдруг она. И замерла, сама понимая, что ступила на запретную территорию и боясь расплаты.
Я напрягся, даже руки в кулаки сжал. Может, и правда, надо было убить её тогда, на даче? Когда она спала, беззащитно прислонившись к моей груди? Просто раз, и свернуть тонкую шею. Одним движением. И утопить в Камышке вместе с её машиной, по которой она так убивалась.
Я шагнул вперед, хотя даже не знаю, что бы сделал. Она смотрела на меня глазами-блюдцами и даже не пыталась встать. До неё оставалось сделать один лишь шаг, когда в стекло постучали. Мы оба посмотрели наверх. Она с еле скрываемым облегчением, я с разочарованием. Ещё бы минута и… И что? Ответа я сам не знал.
К нам заглядывал Сергей. Стучал в стекло, опустившись на одно колено. За ним маячили ноги, которые, судя по грубым ботинкам и интенсивно синим штанам, явно принадлежали тому, кого профессия обязывает доставать людей из лифтов.
— Отойдите! — крикнул мужик в синих штанах.
Между створками лифта просунули инструмент, отжали их друг от друга. В кабину сразу ворвался шум ТЦ, а я и не заметил, в какой тишине мы были здесь изолированы.
— Движок надо перебрать, — сообщил в щель мужик. — Это на полчаса, самое меньшее. Сидеть будете, или вылезете?
— Я здесь не проведу больше ни минуты, — сказала она. — Вытаскивайте меня.
Двери лифта ещё сильнее оттянули друг от друга, вставили распорку. Сергей склонился и потянул ей руки. Хах, для таких манипуляций девица слишком коротка, таким образом ей не выбраться. Я ещё несколько секунд полюбовался её терзаниями.
— Ну, помоги, — наконец сказал Сергей мне, едва скрывая улыбку.
Её щеки покраснели. Она явно не хотела принимать мою помощь. Но и находиться здесь не хотела.
— Попроси, — сказал я. Сам чёрт меня толкал.
Она замялась. Если бы могла убить взглядом — уже убила бы. Ага, а потом использовала мой труп в качестве ступеньки. Знаем мы таких девиц.
— Помоги, — решилась она.
Щеки её просто заалели целым полем маков. Краснота перебралась даже на шею, стеклá в ложбинку декольте. Эк её разбирает!
— Ну, — ответил я, размышляя, скажет она, или просто убьет меня. — А волшебное слово?
— Пожалуйста, — буквально шепотом выдохнула она и зажмурила глаза.
Меня смешила её привычка в минуты страха и смятения закрывать глаза — словно страусы, что прячут голову в песок. Будто если ты не видишь опасности, то её не существует. Наивные. И страусы, и она.
— Поворачивайся, — скомандовал я.
Она послушно повернулась лицом к дверям лифта. Я подхватил её за талию и легко поднял наверх. Подал в руки уже ждущего Сергея. Тот втянул её на свой этаж. Я мельком нечаянно провёл рукой по её ноге. Она почувствовала это касание и даже вздрогнула. Я поднял взгляд. Вовремя. Она как раз вскарабкивалась наверх, на мгновение забыв о том, что девушка в любой ситуации должна быть самим изяществом. Короткая юбка собралась складками, я увидел тень промеж её ног, округлый изгиб ягодиц. И бельё её, которое не так давно поминал на стоянке. Оно оказалось абсолютно простым, белым, и скрывало все, что и должно было скрывать. Большего я за доли секунд не увидел. Но этого оказалось достаточно.
— Пойдём? — спросил Сергей сверху.
— Да, сейчас, — ответил я, надеясь, что нескольких минут хватит для того, чтобы незваная эрекция успокоилась. Я не хотел вылезать наверх, туда, где она, со стояком в штанах.
Выждал ещё минуту, подпрыгнул, схватился за край, подтянулся, и через мгновение уже стоял на первом этаже торгового центра, отряхивая руки. Марина с ней уже ушли, Сергей терпеливо ждал меня.
День был просто полон сюрпризов — за нашим столиком сидела Аня.
— Привет, дорогой, — промурлыкала она и потянулась ко мне через весь столик, едва не вывалив грудь из декольте. Обдала сладким запахом духов, поцеловала в щеку, шепнув в ухо: — я соскучилась.
Похлопала по стулу рядом с собой, но я трусливо плюхнулся возле Маринки. Поймал виноватый взгляд Сергея — что же, он не виноват, что однажды, не так много лет назад, мы с его сестрой решили, что раз нам так здорово трахаться вместе, значит мы созданы друг для друга.
Я перевел взгляд с Аньки на ту, что сидела напротив меня. Она скинула пиджак и осталась в лёгкой блузке. Верхние пуговицы были легкомысленно расстегнуты, и когда она склонялась, я видел кружево её бюстгальтера, такого же белого, как трусики, и родинку на левой груди. Бл***.
На столе лежал ворох бумаг, девушки с упоением обсуждали нечто касающееся свадьбы, то и дело тормошили Сергея, требуя от него ответов на многочисленные вопросы. У меня все ещё стучала в висках кровь от обиды, нанесенной мне в лифте, от совершенно ненужного по отношению к ней сексуального возбуждения. Оно было неправильным, лишним, запретным даже. Вернусь на такси, решил я и, подозвав официанта, заказал коньяк.
— Старые привычки — они такие, не отвяжешься, — ехидно выдала она, и я почувствовал, как Маринка пнула её под столом.
— Я провёл слишком много времени в твоём обществе, — ответил я и отхлебнул терпкой жидкости. Она пьянила сразу — слишком редко я пил. Дарила хмельное, безрассудное веселье. — Мне нужно снять стресс. Твой бывший муж, наверное, тоже сейчас пьёт. От радости.
Она оттолкнула от себя бумаги. Нежно-сиреневого цвета лента, что лежала на них, спланировала на пол и осталась лежать никому не нужной. Все взгляды были прикованы к нам, на нас смотрели даже с соседних столиков, я почувствовал себя звездой, застигнутой фанатами. Отхлебнул ещё, улыбнулся ей.