Однако мне было этого мало.
– А его сестра? – не удержалась от вопроса. – Она тоже переехала сюда? Её вылечили?
– К сожалению, нет. Ей вернули способность ходить, однако от шрамов избавить не смогли – и лет через десять после тех событий девушка покончила с собой. А за ней тихо ушла её мать.
И мне стало совсем горько.
Столько бороться – и всё равно потерять всё… По сути – из-за чужой глупости! Это ужасно. Никому бы не пожелала подобной участи… Разве что зачинщикам.
Они её заслужили.
– Оставшись в одиночестве, наш молодой некромант чуть не сошёл с ума от горя, – словно в подтверждение моих мыслей сообщил Шайр. – То ли пытаясь заглушить боль, то ли по каким-то другим причинам он всё время рвался в бой, не жалея ни себя, ни нежить – и факультет некромантии принял решение назначить его деканом вместо удачно, пусть так и нельзя говорить, погибшего предшественника. Как сейчас помню – уговаривали его всем миром. Даже меня позвали… А подействовала лишь настойчивость ректора. Уж не знаю, что Розилия ему сказала, но на следующий день все документы были подписаны – и академия обрела необычайную мощь в лице нового декана и, по совместительству, заведующего кафедрой практической некромантии.
На этом история закончилась. А у меня возник закономерный вопрос, о котором раньше я почему-то не задумывалась.
– А почему вы ни разу не назвали декана по имени? – нахмурившись, посмотрела на собеседника.
Ведь правда – никто и никогда не называл его по имени! Студенты, аспиранты и даже преподаватели обращались к некроманту исключительно «учитель». Но если до этого меня как-то не напрягало отсутствие имени – все и так знали, кто является деканом самого страшного факультета академии. Да и слово «некромант» уже давно превратилось из нарицательного в собственное, практически всегда обозначая одного конкретного человека… То сейчас это выглядело подозрительно.
Погрузившись в прошлое, мастер Шайр был просто обязан хоть раз назвать своего подопечного по имени… Однако не назвал! Почему?
– А я не знаю, как его зовут, – с улыбкой признался начальник морга. – И никто не знает. Если только ректор… Но вряд ли. В юности твой куратор всегда отмалчивался по поводу имени. Нелюдим был. На прозвища тоже не отзывался… Да и не обзывали его никак. Что, в принципе, неудивительно. Студенты его сторонились. То ли боялись, то ли уважали… Преподаватели тоже особо не лезли… Ну а после распределения по факультетам новичка сразу прозвали Учителем. Уж не знаю за что. Так и повелось…
Зато я, кажется, догадывалась.
Как мне довелось убедиться, некроманты обладали весьма своеобразным чувством юмора. А так как бояться им было особо нечего, они банально решили поиздеваться… Кто же знал, что из несуразного «учителя» получится действительно неплохой преподаватель? И, самое главное, отличный некромант. Жаль только, что деканом он стал благодаря горю, а не собственным заслугам… Впрочем, со временем некромант доказал своё право на это место.
Я ведь недаром часами просиживала в библиотеке. Всё строила планы по собственному спасению, для чего, прежде всего, досконально изучила историю академии… И выяснила, что с назначением молодого декана факультет некромантии буквально расцвёл. После реорганизации выживаемость студентов повысилась в разы, да и преподаватели стали гибнуть значительно реже, хотя нежити в округе не уменьшилось…
Правда, окажись всё иначе, я бы всё равно пошла поступать на некроманта. И всё равно выбрала бы Учителя в кураторы.
Уж лучше умереть, чем жить в вечных муках навязанного брака… А рядом с ним у меня было куда больше шансов остаться в живых.
«Рядом»…
Нда. С некоторых пор это слово обрело второй смысл… Осталось лишь разобраться, хороший или плохой.
Он
Дождавшись окончания разговора, я отправил Розилию в карету, а сам вернулся к королевскому посланнику…
– Вы не уделите мне минутку? – поинтересовался, нагло преградив ему путь.
И с удовлетворением отметил, как вокруг нас тотчас образовалось свободное пространство… Впрочем, реакция эльфа на моё внезапное появление действительно вызывала желание ретироваться.
– Если не ошибаюсь, меня почтил вниманием самый известный некромант современности? – презрительно сузив глаза, осведомился он.
И столько непередаваемого превосходства таилось в его словах, столько высокомерия, что мне безумно захотелось плюнуть в эту мерзкую ушастую рожу… Но я благоразумно сдержался.
В конце концов, эльф имел полное право меня ненавидеть. Ведь именно я смешал его коварные планы на Розилию…
– Он самый, – подавив эмоции, слегка склонил голову в ответ. – А вы?..
– Виртайон, – криво усмехнулся мужчина. – Первый советник его Величества.
И я окончательно утвердился в своих умозаключениях. Созвучность имён не оставляла сомнений – они родственники… Однако в таком случае возникал вопрос – знал ли об этом сам эльф? Смог бы отец послать родную дочь на смерть?.. Почему-то казалось, что да. Другое дело, что в таком случае он бы непременно озаботился минимизацией совпадений… А, значит, у меня был вполне реальный шанс всё исправить.
– Смею предположить, вы пришли за объяснениями, – тем временем обронил королевский посланник. – Увы, вынужден вас разочаровать. Во мне течёт кровь инкубов, и некоторые женщины не совсем адекватно на неё реагируют. Чтобы подобного не повторялось, советую вам уделять больше внимания своей даме…
Понятно, что своим замечанием эльф рассчитывал меня уязвить. Он злился – и не скрывал этого. Весь его вид, поза, тон – всё говорило о крайнем недовольстве… Но меня оно не трогало. Зато тот факт, что в голосе собеседника не было ни капли лжи, едва не стоил мне самоконтроля!
Получалось, что никаких особых чар на Розилию в обход защитных амулетов эльф не накладывал. Более того, моё влечение к Витейре, похоже, тоже было вызвано исключительно наследственной особенностью! И это знание убивало.
Одно дело – желать кого-то по собственной, пусть и не совсем здоровой воле, а другое – стать марионеткой в чужих руках… Но хуже всего было совсем не это! Хуже всего было осознавать, что студентка намеренно разжигала во мне страсть. Вряд ли, конечно, Витейра знала о своём происхождении. Однако о способности влиять на противоположный пол ей наверняка было известно! И она явно пыталась воспользоваться этим даром, чтобы гарантированно поступить на кафедру… Впрочем, уступил её просьбе я совсем не поэтому.
– Благодарю за совет, но я планировал обсудить несколько иное, – спохватившись, остановил уже развернувшегося эльфа.
– И что же? – с явной неохотой протянул Виртайон.
– Вашу дочь.
И королевский представитель тотчас растерял всю уверенность. Замер, удивлённо округлил глаза… Но очень быстро взял себя в руки, ловко натянув на лицо прежнюю маску невозмутимости.
– Мою… что? – вскинув брови, брезгливо переспросил мужчина.
Признаться, представление выглядело настолько натуралистично, что я даже засомневался… Хотя прекрасно понимал, с кем имею дело.
Лучших артистов, чем придворные подхалимы, ещё поискать надо.
– Дочь, – терпеливо повторил я. – Она учится на моём факультете…
– Вы заблуждаетесь, – недослушав, грубо отрезал Виртайон. – У меня нет детей.
И опять намылился улизнуть… Однако отступать я не собирался.
– Законных – возможно, – парировал, вновь очутившись перед эльфом. – Но вы же не станете отрицать, что девятнадцать лет назад уже посещали наш город в составе королевской комиссии?
Это был ход наугад. Последний рубеж, отделяющий правду и вымысел… И собеседник его прошёл, безжалостно растоптав единственный росток моей робкой надежды.
– Той, что послали для проверки Академии? – с явной издёвкой уточнил он. – Конечно, посещал. Я уже больше тридцати лет верно служу нашему королю… Однако это ничего не доказывает. Вместе со мной в город прибыло больше сотни эльфов самых разных сословий. Половина – неофициально… Отцом вашей полукровки может быть кто угодно.
– Вы, безусловно, правы… И всё же им стали именно вы.
Здесь Виртайон обречённо закатил глаза к потолку, вздохнул, всем своим видом показывая, что сдерживает ругань лишь благодаря воспитанию, и снова посмотрел на меня.
– Полагаю, вы не в курсе, почему вымерли инкубы? – надменно осведомился он. – Что ж… Тогда раскрою вам тайну. При всей нашей привлекательности, любой союз с представителем другой расы будет бесплоден… Пока не найдётся тот, кто примет нашу сущность со всеми её недостатками. Или, говоря простым языком, без взаимной любви ничего не получится… А значит, у меня нет и не будет дочери.
И мне, наконец, стало ясно, почему эльф столь странно себя повёл, едва я заговорил о детях. Да и причины, побудившие мать Витейры так жестоко с ней обойтись, тоже стали гораздо прозрачнее. Ведь безответная любовь всегда ожесточает души… Но это никого не оправдывало.
– У неё ваши глаза, – использовал последний аргумент.
И Виртайон тотчас преобразился. Его взгляд заледенел, снисходительная ухмылка исчезла, небрежность в движениях испарилась… Передо мной стоял уже не придворный шут, способный прогнуться под каждого, лишь бы получить желаемое, а по-настоящему сильный и опасный противник. Собранный, сосредоточенный, непоколебимый… Готовый ко всему.
Нда. Похоже, я серьёзно недооценил королевского посланника. Справиться с ним в открытом бою было бы непросто…
– Хорошо, – выпрямившись, сухо обронил эльф. – Уговорили. Завтра я загляну к вам на кафедру. И если вы говорите правду, ваша студентка покинет Академию. Можете не волноваться.
На этом он коротко кивнул и растворился в толпе. А я понял – шутки кончились… Потому что Виртайон попал в самое яблочко.
Я хотел, чтобы девчонка уехала. Хотел, чтобы она перестала маячить перед глазами… Ведь так было лучше для всех. Для Академии. Для факультета. Для некромантов. Для Розилии… И для меня. Что бы там ни твердило одурманенное сердце вкупе со всем остальным телом.