Лили нашла его телефон среди мягких игрушек и всякой мелочи. Рико хотел было взять его у нее, но прилив гордости заставил его дотронуться до ее волос. Он ненадолго запнулся, затем легко провел ладонью по ее тонким рыжим волосам, пушистым, как у котенка.
Девочка была таким крошечным, совершенным человечком! Осознание того, насколько она уязвима, заставило его сердце сжаться.
- Знаешь, тебе вовсе не обязательно производить на меня впечатление, - сказал он Лили, огорченный тем, что так гордится тремя маленькими шажками.
Лили усмехнулась и протянула ему телефон.
- Спасибо, - вежливо произнес он и положил телефон в карман, предлагая взамен ключи. - Вдвоем мы со всем справимся, - сказал Рико, - и я никогда, никогда не буду считать Лили ошибкой.
Рико осторожно перенес Лили в голубую кроватку, которая, вероятно, принадлежала Матео. Рико говорил, что в этом пентхаусе в Мадриде жили все члены семьи, приезжавшие в столицу.
Поппи аккуратно подоткнула одеяло вокруг своей переутомленной маленькой девочки. Первая половина полета прошла хорошо. Все успели поспать несколько часов, но Лили начала нервничать, когда ее вновь пришлось пристегнуть из-за турбулентности. К тому времени, как она выплакалась и начала клевать носом, они уже шли на снижение, и у нее заложило уши, что снова расстроило ее.
- Кажется, она успокоилась, - с облегчением сказала Поппи, когда они вышли из комнаты.
Рико включил радионяню и принес ее с собой в гостиную, где зажег несколько ламп. Он двигался с небрежной уверенностью, взгляд был непроницаем.
- Ты голодна?
- Нет. У меня такое чувство, что я только и делала, что ела в самолете, - ответила Поппи, скрестив руки на груди и ссутулив плечи, чувствуя, что они впервые остались одни с тех пор, как стояли под звездами в ту первую ночь.
И они женаты.
Она слышала, как Рико велел шоферу отнести их багаж в его комнату, но им нужно было поговорить, прежде чем они начнут жить вместе. Она еще не придумала, как об этом заговорить. Ей хотелось быть спокойной и утонченной, но она чувствовала себя неопытной и боялась его реакции.
- Я… хм… я бы не отказалась принять душ, - пробормотала Поппи.
- Тебе нужна компания?
Поппи хотела бы рассмеяться над тем, как легко он перешел к разговору о самом главном, но, похоже, она немного нервничала. Рико напрягся.
- Мы не обязаны, если ты устала.
- Дело не в этом, - тихо произнесла Поппи. - Я не знаю, чего ты ожидаешь, - наконец ответила Поппи, набравшись смелости.
- Я ожидаю, что этот брак будет включать в себя сексуальные отношения, - сухо произнес Рико после короткой паузы. - Но я никогда не буду принуждать тебя к этому. И я обычно говорю, что женщине не нужно оправдание, чтобы отказать мне, но, учитывая причины Фаустины, я хотел бы понять твои.
- Я не отказываю тебе, - возразила Поппи с легкой улыбкой. - Я думала, что мы займемся сексом. Когда я на днях брала Лили на анализ крови, я оставила ее с медсестрой, чтобы самой сдать все необходимые анализы, - сказала Поппи и залилась румянцем.
- Ты не хочешь больше иметь детей? - нахмурившись, спросил Рико.
- Но не сразу же! - еще больше покраснев, воскликнула Поппи. - Тебе не кажется, что к этому надо привыкнуть? Не привлекая к этому делу новорожденного?
Рико задумался.
- Я хочу, чтобы этот брак удался, - заверила его Поппи. - Но ведь есть и другие вещи… - Ее голос дрогнул. - Которые нам нужно обсудить заранее…
- Проблемы со здоровьем?
- Ты имеешь в виду болезни? Нет! Я в полном порядке. Неужели ты…
- Совершенно здоров, - отрезал он. - Я спрашиваю, не было ли каких-то осложнений с рождением Лили, которые повлияли на тебя?
- Нет. Просто обычные несовершенства и растяжки… Ну, ты же видишь, что я не до конца пришла в форму после родов. Лили престала сосать молоко три месяца назад, и, судя по всему, они никуда не денутся. - Поппи указала рукой на свою грудь, которая была на размер больше, чем до беременности.
- Уверяю тебя, я не считаю ни одну из этих вещей несовершенством. Особенно женственные изгибы тела. Не в этом ли причина твоих колебаний? Ты что, стесняешься? Мы можем не включать свет, если это позволит тебе чувствовать себя более комфортно.
- С чего бы это… Ох. Ладно, я поняла твою точку зрения. - Поппи закатила глаза.
Рико подошел ближе, что заставило ее замереть. Он коснулся ее подбородка, уговаривая встретиться с ним взглядом.
- Мы уже занимались сексом раньше, - напомнил Рико.
- Это был единственный раз, когда у меня был секс.
Поппи почувствовала, как он слегка сжал ее подбородок.
- Открой глаза, - приказал Рико.
Она так и сделала, с досадой встретив его пристальный взгляд. Поппи не столько стыдилась своей девственности, сколько чувствовала себя виноватой за то, что ввела его в заблуждение в тот день.
Все, что она могла видеть, - это его глаза. Как гранит, в котором намокли крапинки драгоценных камней, так и голубые и зеленые отблески на сером фоне окружали гигантский черный бассейн. Зрачки были огромными.
И смотрел он недоверчиво.
- Никогда, - беспомощно повторила она.
***
Рико не мог припомнить другого случая, когда бы он полностью лишился дара речи. Не то чтобы его разум был способен отфильтровать любые моменты, кроме того, о котором она говорила.
Когда дело доходит до любовных утех, энтузиазм имеет большее значение, чем опыт. Если бы он хоть немного подумал о ее недостатке утонченности, то, скорее всего, решил бы, что она так же подавлена, как и он. Он не мог сказать, что его собственное выступление было особенно искусным, учитывая характер их свидания.
Однако он ясно помнил тот момент, когда его затянувшееся удовольствие померкло, потому что он боялся, что причинил ей боль.
- У тебя начались месячные?
- Похоже на то. Извините.
- Не извиняйся. По крайней мере, не будет последствий…
Он был потрясен тем, что забыл про презерватив. Он никогда не забывал о защите.
- Я не люблю вранья, - предупредил он онемевшими губами. От этой новости его лицо таяло на глазах.
- Я говорю с тобой откровенно. - Она поморщилась, как будто внутри у нее все сжалось. - Я хочу спать с тобой, но не хочу, чтобы ты… - Поппи судорожно сглотнула. Ее голос оставался напряженным. - Разочаровался.
Слово повисло в воздухе. Рико долго не мог понять, что его беспокоит.
- Тебе не понравилось?
- Нет. - Поппи отошла от него на несколько шагов и скрестила руки на груди.
Но ей не с чем было сравнивать. Ее недостаток опыта начал проникать все глубже. Запоздалое беспокойство охватило его. Они были очень страстны.
- Я сделал тебе больно?
- Нет. Я имею в виду, немного, но нет… - Она подняла глаза к потолку, словно ища спасения. - Все было довольно сносно.
- Тебе было хорошо?
- Мы действительно проводим судебно-медицинскую экспертизу? - воскликнула она с таким красным лицом, что это должно было сопровождаться пятью сигналами тревоги.
- Мне нужно знать, Поппи.
- Я не симулировала! Доволен? Перестань задавать такие личные вопросы.
- Как это может быть слишком личным? Мы оба были там, и я хочу быть уверен. Моя гордость ничуть не менее деликатна, чем у любого мужчины, и когда дело доходит до спальни, если ты не удовлетворена, то и я не удовлетворен. Я дам тебе это обещание прямо сейчас.
- Спасибо. И я бы с удовольствием дала такое же обещание, но я не знаю, что делаю.
- Тебе не нужно оправдываться по этому поводу. Я рад, что ты мне все рассказала. И количество твоих прошлых любовников для меня гораздо менее важно, чем то, сколько их у тебя сейчас. Может, мы договоримся, что будем держать его на этом уровне?
- Конечно, я буду моногамна.
- Спасибо, - сказал Рико. Но ему все еще было трудно поверить, что она отложила всю свою страсть, как только обнаружила ее. - Неужели после меня у тебя действительно никого не было?
- А как бы по-другому, если я была беременна? - воскликнула Поппи. - Я присматривала за бабушкой, дедушкой и новорожденным ребенком. Дети заставляют тебя хотеть свидания с подушкой и ни с кем другим, поверь мне.
Она выглядела слишком смущенной, чтобы говорить ему что-то, кроме правды.
Он уже начал понимать, что самый глубокий сексуальный опыт в его жизни был с девственницей. Он не был сентиментален, но было что-то трогательное в том, что он был ее единственным любовником.
- Но почему именно я? - мягко спросил он. - И почему именно в тот день?
- Потому что я чувствовала, что вся моя поездка была неудачной, и мне хотелось, чтобы от нее у меня осталось хоть одно приличное воспоминание.
- Я был сувениром?
- Я ведь была всего лишь зазубриной на твоем поясе, не так ли? - Она выстрелила в ответ.
Его сердце дрогнуло, ему пришлось отвести взгляд. С того дня он не переставал о ней думать.
- Хорошо, что ты взял только то, что я предложила, - сказала она, обхватив себя руками. - Меня не волновало, что у тебя был весь этот опыт и ты соблазнил меня. Я хотела, чтобы ты это сделал. Но теперь ты занимаешься со мной сексом только потому, что мы женаты и ты застрял со мной. Было бы прекрасно, если бы я чувствовала, что… доставляю тебе удовольствие, но у меня нет никакой сексуальной уверенности, потому что я сделала это только один раз. - Она нахмурилась.
Если не считать целомудренного поцелуя после церемонии, он не прикасался к ней с тех пор, как они целовались под звездами, но он остро ощущал ее присутствие каждую минуту с тех пор, как она открыла ему дверь. Его уши были настроены на каждую интонацию ее голоса - смешливые замечания, которыми она обменивалась с бабушкой, любящий тон, которым она разговаривала с Лили. Он изучал покрой ее джинсов, упивался ароматом ее волос, наслаждался гладким теплом ее руки, если их пальцы случайно соприкасались. Он заметил, как ее губы сомкнулись над вилкой, а между бровями появилась небольшая морщинка, когда она начинала упрямиться.