Чем младше ребенок, тем больше вероятность возникновения у него на фоне избиения задержки речевого и психического развития. Если физические наказания бессистемны (как правило, это бывает чаще), то у малыша возникают симптомы, связанные с хроническим стрессом: повышенная тревожность, психосоматические заболевания. Он всегда настороже, ему свойственна повышенная возбудимость, готовность к нападению, страх перед болью. Ужас дневного наказания может прорываться в ночных кошмарах. Поэтому ребенок боится засыпать и до последнего оттягивает время отхода ко сну.
Очень важно: малыша до двух лет нельзя бить по губам и рукам за то, что он тянется к запрещенным предметам. В раннем возрасте губы, руки и другие части тела – это инструменты познания внешнего мира.
6.3. Что такое «хорошее» наказание
Мы все единодушны в том, что ребенок должен знать слово «нельзя». Но если понаблюдать за тем, что мы ему запрещаем, то получается, что ему почти все «нельзя»: шуметь, кричать, бегать, падать, разбивать посуду, получать синяки. Если родители слишком много требуют от малыша, нетерпимы к его самостоятельности, не знают основных закономерностей развития детей – они могут спровоцировать реакцию протеста и отклонения в поведении. Чрезмерная активность ребенка – проявление его исследовательской деятельности. Им в первую очередь движет потребность в познании, нежели стремление сделать маме или папе что-то назло. Любопытство и движение – залог нормального развития малыша. Если мы будем запрещать детям быть активными, начнем вступать в противоречие с основным законом жизни и неизбежно проиграем.
Тем не менее ограничения должны быть. Хотя бы для того, чтобы обезопасить самого ребенка. Ведь он часто не знает, какие действия могут быть опасными для него или для окружающих. Если правил и ограничений будет слишком много, малыш вырастет малоинициативным и вялым. Если их будет слишком мало, он станет неуправляемым самодуром, что может обернуться бесконечной обидой на весь мир за то, что он не лег к его ногам.
Если ребенок что-то ломает или разбивает, не стоит обвинять его во всех смертных грехах. Когда родители ругают, объясняя, как же он виноват, это чувство будет мешать жить не только ему, но и людям, спровоцировавшим его. Не стоит держать в зоне доступности ребенка бьющиеся и хрупкие предметы. Но если уж малыш что-то безвозвратно разбил, то стоит объяснить ему, что чашка – хрупкая, она может не выдержать бросков. В следующий раз ее надо держать крепче или ставить дальше от края стола. Надо быть готовыми, что вас не поймут. Придется повторять одно и то же много раз. В какой-то момент вы с изумлением увидите, как ребенок сам отодвигает от края стола чашку. Это явление называется интериоризацией – внутренним усвоением внешних правил. Но чтобы это произошло, требуются время, терпение и многочисленные повторы. Ждать, когда малыш вырастет, вы ему все объясните и он осознает глубину своей неправоты, – бессмысленное занятие. Наказывать ребенка стоит в случае сознательной демонстрации неповиновения. Наказание должно следовать сразу за проступком. Малыш очень быстро все забывает. Если вы, придя с работы вечером, накажете его за истерику, устроенную бабушке днем, ничего, кроме обиды, ваше чадо не почувствует. Он уже давно забыл дневное происшествие.
Метод естественных последствий – один из видов наказания, исходящий от самой жизни. Когда малыш обожжется, прикоснувшись к горячей чашке, или уколется, схватив иголку, он, может, впервые поймет смысл родительского требования. Такой опыт несомненно поможет ребенку сделать самостоятельный вывод из случившегося. Наказание может исходить и от взрослого. Тогда его называют условным следствием непослушания, потому что оно назначается родителями по их усмотрению.
Все начинается с предупреждения: «Если ты не… то…» – а кончается выполнением обещанного. Например: «Если ты не уберешь игрушки, то не пойдешь гулять». Бывают случаи, когда родители наказывают ребенка, отказываясь выполнять его естественные потребности (лишают вкусностей, развлечений, не разговаривают с ним и т. п.). Самым мрачным вариантом является отказ от общения. Еще одна порочная практика – запугивание: «Не будешь спать, полицейский придет и заберет тебя!», «Будешь себя плохо вести, отдам тебя тете». К этому списку можно присоединить Бабу-ягу, Моррона, злых духов, привидений. Малыш начинает бояться засыпать. Давайте поставим себя на его место: «Я уже почти заснул. Я почти сплю. А если я еще не сплю? А если сейчас появится чудище, которому меня обещали отдать?» Мы часто забываем, что малыш может принять эти слова всерьез и подумать, что от него отказываются самые близкие люди. Нам перестанут доверять. Кроме того, ребенок может проверить истинность угроз родителей:
– Если ты не прекратишь скакать по всему вагону, тебя заберет Баба-яга.
– А где в поезде живет Баба-яга?
– В купе проводников.
– Я там только что был. Никакой Бабы-яги там нет. Только проводница.
Безусловно, совсем избежать наказаний нельзя. Однако, применяя их, нужно придерживаться одного очень важного правила: мы можем быть недовольны отдельным поступком малыша, но не им самим: «Я люблю тебя, но мне не нравится, когда ты делаешь это (кричишь, капризничаешь, мусоришь)». Лучше лишить ребенка чего-то хорошего, чем делать ему плохое. Например, если у вас принято читать малышу книгу, вы можете отказаться делать это. И для этого будет железное обоснование: «Я так устала сегодня от твоих выходок (поверьте, он знает, от каких), что просто не хочу читать тебе на ночь. Можешь сам посмотреть картинки, если хочешь». И все будет по-честному.
Если же вы наказываете ребенка за то, что сами не делаете, – крепитесь. Слушаться вас не будут, уважать перестанут. Если мы говорим одно, а поступаем с точностью до наоборот, то выращиваем невротика. В качестве примера приведу клиентскую историю: «Свекровь жаловалась на Машу, что она не только пытается командовать детьми на площадке, но и кричит на них, когда те с ней не соглашаются. Вечером муж и свекровь, обсуждая политику, сначала переходят на повышенные тона, а потом начинают орать друг на друга, брызгать слюной, стучать ладонями по столу. И вот тут я сказала громко: “Стоп-кадр! Вы сами себя сейчас слышите? Так чего же вы ждете от Маши?” Мне тогда показалось, что меня поняли». Когда родители вопят не своим голосом про то, что нельзя повышать голос, отстаивая свою позицию, возникает странная ситуация: мы кричим про то, что кричать нельзя.
Начиная с трех-четырех лет дети вполне способны понимать разумные доводы и объяснения, но в относительно спокойном состоянии. А там, где здравый смысл не работает, нам в помощь сказка, сравнение, приправленная родительской педагогической фантазией. Например: «В сказке “Лиса и Журавль” Лиса угостила Журавля кашей, положив ему еду на тарелку. Журавль пытался попробовать угощение, но так и остался голодным. Как тебе кажется, он будет после этого дружить с Лисой? А захочет ли Петя дружить с тобой, когда ты предложил ему поиграть со своей сломанной машинкой, а себе оставил все хорошие?» Другой пример: «“Кто ел из моей чашки? Кто спал в моей постельке?” – даже медведи обиделись на Машу. Знаешь, другие люди тоже могут обижаться, когда ты берешь чужие вещи без разрешения».
Подведем итог: существуют три формата наказания. В первом случае, когда речь идет об угрозе жизни, здоровью малыша или других людей, возможно физическое воздействие. Если речь идет о личных качествах – будьте сами людьми, а потом наказывайте. Если мы говорим о поведении в обществе – сначала защитите, а потом воспитывайте.
6.4. Принципы наказания. За что наказывать нельзя
В книге Д. Добсона «Непослушный ребенок» сформулированы основные принципы, опираясь на которые родители должны решать вопрос о наказании ребенка.
1. Сначала установите правила – и только потом требуйте их соблюдения. Вы должны сами для себя определить, чего хотите и чего не хотите. Ребенок, в свою очередь, должен знать, что приемлемо в его поведении, а что – нет. Только при таком условии наказание будет восприниматься им как акт справедливости. Короче говоря, если вы не установили правила – не требуйте их исполнения. Если мы условились, что после еды каждый убирает свою тарелку, то каждый член семьи делает это, и взрослые, и дети.
2. На вызывающее поведение отвечайте уверенно и решительно. Если ребенок демонстрирует явное неповиновение, идет на открытый конфликт, вы должны быть готовы к нему. Попытка прогнуть ситуацию под себя – нормальная реакция растущего организма. Не стоит рассматривать протест чада как нечто противоестественное: именно эта позиция выключает нашу способность к противостоянию. Беспомощность лишает нас авторитета в глазах детей. Например, мама пришла с ребенком на прием к врачу. Во время беседы со специалистом сын крутился, кусал ее, даже ударил несколько раз. Мать демонстративно не замечала такого поведения, всячески избегала конфликта и была не готова твердо предъявить требование, которое ограничило бы активность чада. После каждого акта попустительства нам с вами будет все труднее и труднее отстаивать свои права.
3. Давайте научимся отличать своеволие от детской безответственности.
Ребенок может забыть нашу просьбу или просто не понять нашего требования. Не стоит за это наказывать. Ему все интересно, и его внимание постоянно переключается с одного на другое. Возникает вопрос: как отличить своеволие от безответственности? В первом случае ребенок делает то, что нас очевидно не устраивает, исподволь наблюдая за нашей реакцией. Если мы демонстративно не будем это замечать, он будет усиливать это действие, сознательно привлекая наше внимание. Жестко реагировать стоит после третьего неповиновения. Можно поинтересоваться, как малыш понял, чего вы от него хотите, задав прямой вопрос: «Вася, как ты понимаешь, о чем я тебя прошу?»
4. Когда конфликт исчерпан – утешьте ребенка и все ему объясните. Дети почти всегда тяжело переносят наказание. Они чувствуют одновременно вину, растерянность, покинутость. Более того, могут просто забыть суть своего проступка. После того как срок наказания истек, помиритесь с малышом. Обнимите его, погладьте, скажите, как сильно вы его любите и как вам неприятно наказывать его. Еще раз объясните, почему он наказан и как в следующий раз следует поступать. Клиентка рассказывала: «Первый раз в жизни меня за что-то посадили в угол и сказали, что я не выйду до тех пор, пока не попрошу прощения. Я была готова навечно поселиться в этом злосчастном углу, но ни за что не собиралась извиняться. В конце концов меня помиловали и выпустили. До сих пор не помню, что тогда сделала не так. Но желание стоять на своем осталось в памяти». Как мы понимаем, в этом случае не объяснили.