Третья проблема философии в том, что она потеряла предмет исследований. Философ далекого прошлого — это всесторонне образованный человек, знающий арифметику, риторику, историю, музыку, право. Обычно ученый-универсал. В те времена объем научных знаний был невелик, несколько наук могло успешно уместиться в одной голове. Потом науки стали развиваться, и возникла неизбежная специализация. Астрономия, математика, химия, физика, медицина, механика выделились в отдельные дисциплины, объем специфических знаний в них стал быстро расти. Но осталось много других областей, где было непонятно, с чего начать. Здесь и нашли свою «экологическую нишу» господа философы.
Со временем все новые области знания откалывались от философии и становились самостоятельными науками. Мне трудно сказать, помогали ли сами философы этому процессу. Допустим, что помогали. Ученый, посвятивший себя изучению определенной области, разбирался в ней намного лучше, чем любой философ. Ему гораздо проще было открыть в своей области что-то новое. Философ же со своей «любовью к мудрости», причем ко всей мудрости без разбора, пытался объять необъятное. Если где-то что-то он и угадывал, то ему не хватало знаний довести начатое до конца и хотя бы проверить: угадал или нет?
Итак, все новые науки откалывались от философии. Однако это не могло продолжаться вечно. В какой-то момент от философии осталось пустое место. Некоторое время еще можно было цепляться за области, находящиеся на стыке нескольких наук. Но вскоре и там появились промежуточные научные направления, например биофизика на границе между физикой и биологией, кибернетика на границе между анатомией и математикой.
«Последними из могикан» стали психология с кибернетикой (оторвавшие от философии область гносеологии и сознания), абстрактная теоретическая физика (подмявшая под себя онтологию), социология (занявшаяся вопросами морали и общества) и математическая логика (которая стала наводить порядок в правилах рассуждений). После этого от философии осталась кучка праха, грустно напоминающая о былом величии.
Оставим в стороне вопрос о том, чем была философия. Это — дело истории. Если бы физика состояла лишь из исторических воспоминаний, которые нельзя применить в настоящем, то кому бы она была нужна? Но старые физические теории по-прежнему можно применять для создания машин и для нахождения новых, более точных теорий. Вопрос стоит по-другому: что такое философия сейчас?
А сейчас философия — это ничто. Клуб любителей старины. Рассадник фантомов. Угадайте, кто особенно любит применять фантомы? Философия. Хотя и не она одна. Политика, идеология, реклама, пропаганда вносят не меньший вклад.
Ах, да. Есть еще одна область, традиционно относящаяся к философии. Это — мечания о высоком, сумасшедшие гипотезы, полет фантазии, однако более-менее логичный и последовательный. Думаете, это — нынешняя философия? Нет. Сейчас это называется научной фантастикой, science fiction, sci-fi. Научная фантастика, в отличии от философии, не притворяется. Она честно признает, что пишет ложь. Но эта ложь интересна, увлекательна и красива. Она сохраняет для потомков радужные мечты и нехорошие предчуствия предков. Именно как мечты и предчувствия, а не откровения.
Любое количество общих черт не позволяет поставить знак равенства между наукой и философией. Потому, что есть одна разница, но большая. Это — критерий истины. И философы, и ученые стремятся к тому, что они называют истиной. Но истиной они называют совершенно разные вещи.
Для ученого истина — то, что подтверждено экспериментом.
Для философа истина — то, что говорит он сам, и те философы, кто ему нравится.
Фантом терпимости, о котором мы уже говорили, цветет в среде философов пышным цветом. Поскольку у философии нет предмета, то и критерия истинности у нее тоже нет. Всякое мнение, высказанное неизвестно когда и неизвестно зачем, может быть признано «заслуживаюшим внимания». Философ ориентируется только на собственные пристрастия и соглашается с идеями, которые похожи на его собственные. Как только философ начинает верить в чьи-то откровения, он углубляется в религию. Как только он пытается проверить свои слова опытом, он превращается в ученого. Тот и другой вариант философу не по нраву. Ведь это ограничивает его желание считать истиной только то, что ему хочется. В религии ему придется ограничить свободу своих суждений религиозными догмами. А в науке — результатами экспериментов и запретом на бесполезные идеи.
Парадоксально, но факт: философы — люди весьма доброжелательные и приятные в общении. Со своим культом терпимости они готовы принять любые ваши идеи. Они готовы высказать вам свои и после долгого и многословного обсуждения почерпнуть у вас то, что понравится. И порадовать вас позднее повторением ваших идей с благодарной ссылкой на автора. Если, конечно, вы не против того, что ваши идеи будут полностью вырваны из контекста и искажены почти до неузнаваемости. Будучи философом, вы как бы играете в беспроигрышную лотерею: никто и никогда не сможет привести аргументов, которые обесценивают ваши идеи. Правда, никто и никогда не извлечет из них никакой пользы, помимо философской. Кстати, очень многие философы легко признают, что никакой практической пользы философия не приносит, за исключением удовольствия от самого процесса философствования.
Но при всей приятности отдельных философов сама философия в целом — это яд. Яд для разума, который хочет развиваться в сторону знаний, хоть как-то связанных с реальной жизнью, а не глюками древних болтунов. Многочисленные фантомы вносят помехи в логическое мышление, а ассоциативное мышление они снабжают иллюзорными образами и понятиями, за которыми не стоит никаких фактов из жизни. В результате человек, который не замечает опасности философии, неизбежно и неуклонно глупеет.
Помните, мы говорили, что христианство — это, помимо прочего, еще и утверждения, которые можно проанализировать. Так давайте посмотрим, кто такой Сатана.
(А — Vivekkk) За неверие в сатану раньше жгли на кострах точно также, как за неверие в Христа.
Сатана — существует? «Да», — отвечает христианство (см. Библию). Сатана — творение или бог? Если творение, то его действия полностью определимы волей Бога, так как при актуализировании потенциального существа (типа дьявола) Творец заложил все, что может актуализироваться, то есть заложил заранее способность дьявола к творению зла. Значит, Бог сам через своего аватару — дьявола творит зло. Тогда не понятно — кому мы молимся и строим храмы?
Если дьявол — бог, то он вечный противник другого бога, однако в этом случае мы впадаем в крайний дуализм. Один бог — творит, другой бог — уничтожает. Не понятно тогда, почему есть только два бога? Может, их три или четыре? А если Сатана также гарантирует личное бессмертие человеку и наслаждения после смерти? Чем он будет отличаться от бога Яхве?
Другое дело, когда мы понимаем, что рассказы о боге — сказки для пенсионеров (которые даже по уголовной статистике — самые доверчивые после детей) и детишек. А суть дела — в социальных табу и судьбе вещей. Мы не удивляемся — мы знаем, что так происходит всегда и при любых обстоятельствах.
(А — Vladoldprince) В свое время по России себя оскопили (т. е. отрезали половые органы) сотни тысяч людей. Такую операцию БЕЗ веры в правильность своих действий не сделаешь. И скопцы, и проповедники скопчества оперировали Писанием и волей божией.
Они утверждали, что «так хочет бог». А вот церковь скопцов активно преследовала, ругала еретиками и наказывала с помощью светской власти весьма сурово.
Кто же из них прав? И чего же действительно хочет бог?
И почему ты, если ты можешь разговаривать с богом и ПРАВИЛЬНО понимать его поступки, не хочешь ответить на мои вопросы, заданные здесь о сожжении семьи попа?
Во-первых, если это произошло по его воле, то зачем требовать расследования, искать поджигателей, судить их. Ведь уже ясно, что люди действовали не по своей воле. Они оказались заложниками, инструментом в руках бога.
Во-вторых, если такова воля божья, и все в раю, то почему патриархия тербует расследования? Патриархия и клерикалы не верят в волю божию?
В-третьих, как нам найти, увидеть в акте сожжения семьи с малолетними детишками МИЛОСТЬ и ЛЮБОВЬ бога?
(А —?) В конце 50-х гг. XX столетия американские биофизики Стэнли Миллер, Хуан Оро, Лесли Оргел в лабораторных условиях имитировали первичную атмосферу планет (водород, метан, аммиак, сероводород, вода). Колбы с газовой смесью они освещали ультрафиолетовыми лучами и возбуждали искровыми разрядами (на молодых планетах активная вулканическая деятельность должна сопровождаться сильными грозами). В результате из простейших веществ очень быстро формировались любопытные соединения, например 12 из 20 аминокислот, образующих все белки земных организмов, и 4 из 5 оснований, образующих молекулы РНК и ДНК. Разумеется, это лишь самые элементарные «кирпичики», из которых по очень сложным правилам построены земные организмы.
(А — Cha_ru): Этот демон — существо очень экстравагантное: больше всего он любит создавать виртуальные миры и ставить над их обитателями всяческие антигуманные эксперименты. Самый интересный вопрос — какими будут образы богов в их виртуальных религиях.
Возможно, этот демон — просто садист, хотя Гирин не исключал, что это демон пишет диссертацию о том, как его сомнительные опыты влияют на религиозность жителей виртуальных миров. Самый интересный вопрос — какими будут образы богов в их виртуальных религиях. Возникнет ли у обитателей адекватное представление о конструкторе их мира (демоне Гирина) или они придумают что-то весьма далекое от истины (например, всеблагого и любящего творца, воплощающего все лучшие из мыслимых качеств).