— Зачем? — осведомился он с недоумением.
— Сейчас поднимусь, — сказала я зло, — и сброшу еще один булыжник, на этот раз — прямо на вашу тупую голову. Авось мозгов прибавится!
И побежала прочь, кипя от обиды и негодования.
Не знаю, отчего меня так задели его подозрения. Если рассуждать беспристрастно, рациональное зерно в них было, но… К демонам беспристрастность! Я до смерти устала от семейства Скоттов с их планами, тайнами, предрассудками, ручными чудищами и прочим, хотя пока не настолько, чтобы все бросить и спешно вернуться к маме и сестрам. Скандал, что ли, закатить? Толку-то, на этом поле свекровь меня переиграет без труда.
Стараясь успокоиться, я забаррикадировалась в спальне, подперев дверь в коридор тяжеленным креслом, и забралась в постель в обнимку с кошками. После очередного покушения — и ссоры с Доналом! — меня потряхивало.
Бетти робко поскреблась в дверь, призывая на обед (как будто я могла не слышать гонг), но я не отозвалась. В который раз перечитывала свой план исследований и с грустью констатировала, что за истекшую неделю почти не сдвинулась с места. Разве что получила некоторое представление о генеалогии семейства Скоттов, только этого ничтожно мало для решения поставленной задачи. Зря я надеялась придумать выход с наскока и сбежать, пока не заклевали. Предположим, я не сумею снять проклятие научными методами. Что тогда?
Вариантов я видела три. Первый — бежать, поджав хвост. Благо повод для этого Донал преподнес мне на блюдечке. Второй — стать образцовой женой барона. Теперь-то я видела этот брак без прикрас. Мне положено ежегодно рожать и проводить свободное время в перепалках со свекровью и муштруя слуг, а муж будет днями напролет пропадать по делам. Встречаться мы станем лишь за столом и изредка — в спальне. И, наконец, третий — пасть жертвой неведомого убийцы, потом наблюдать с облачка, как семейство барона оплакивает… не меня, разумеется, а свои разрушенные надежды.
На чем же остановиться? Уезжать не хотелось — обидно, и на работе сожрут. С точки зрения стороннего наблюдателя я неоправданно высоко взлетела, так что насмешкам не будет конца, если продержусь в баронессах всего неделю. Второй вариант нравился мне еще меньше. Не создана я для такого, не по мне эта провинциально-семейная идиллия. О третьем и упоминать не стоило.
М-да, куда ни кинь, всюду клин. Перечисленные альтернативы были столь печальны, что желание работать прямо-таки взбурлило во мне, как забытый на спиртовке реактив. Придется все силы бросить на научные исследования, авось все же сумею решить задачу.
Итак, что мне мешает? Нужно отфильтровать все, что меня беспокоит, чтобы в чистом остатке получить время и силы для экспериментов.
Первое — это свекровь. К ней можно приноровиться, тем более что барон ее осаживает. Со вторым отвлекающим фактором — убийцей — совладать куда сложнее. Игнорировать покушения чревато, но обращаться за помощью в полицию бессмысленно, ведь Скотты будут с пеной у рта отрицать прискорбные для их репутации факты. Если уж мне Донал не верил… Не таскать же за собой какого-нибудь инспектора, чтобы тоже стал свидетелем очередного покушения! Так можно и Доиграться.
Придется ловить убийцу самой. Правда, опыта в сыскном деле у меня нет, только элементарная логика. Главное определить, что известно достоверно, и отталкиваться от этого.
Скажем, булыжник сбросить мог кто угодно. О том, что мы с Доналом направлялись к Западной башне, слышали Джорджина, Хелен, Майкл… и еще сколько-то слуг, снующих туда-сюда. К тому же нас банально могли увидеть из окна, сверху мы были как на ладони.
Поэтому к списку можно смело добавить и свекровь, хотя у нее по-прежнему отсутствовал даже завалящий мотив. Зато Фицуильяму творящиеся безобразия приписать не так-то просто — и в ночь пожара, и сегодня он дома отсутствовал. Хотя при желании это можно объявить частью хитроумного плана — мол, заранее подготовил алиби, а само покушение делегировал сообщнику.
Может, преступник собирался прикончить меня и свалить вину на мужа? Тогда это наверняка Адам — пока Фицуильям будет доказывать, что он не верблюд, другой наследник приберет баронство к рукам. План прост и не лишен шика.
Я так погрузилась в свои невеселые мысли, что не сразу расслышала стук в дверь, громкий и уверенный. Незваный гость оказался настойчив, и мои нервы не выдержали. Отпустив совсем замученных кошек (приступ хозяйской тоски обе выдержали с честью), я подошла к двери.
— Кто там?
— Миледи, это я. Откройте, пожалуйста.
Донала сюда каким ветром занесло?
Вот уж кого я видеть не хотела! После устроенного мне недавно не то допроса, не то мозгового штурма при одной мысли о начальнике стражи во рту становилось горько. Чурбан бесчувственный, он ведь мне уже почти нравился!..
Я уселась в кресло и поинтересовалась неприветливо, глядя на вылизывающуюся на постели черную кошку:
— Что вам нужно?
Думала, он станет уговаривать меня поужинать, но Донал сказал всего три слова. Три слова, которые я так долго ждала:
— Вам лабораторию привезли.
— Лабораторию? — встрепенулась я. — Неужели?
— Хотите посмотреть? — спросил этот демон-искуситель.
Я хотела, еще как хотела! За неделю я успела ужасно, непереносимо соскучиться по работе. Руки чесались, так хотелось снова взять в руки микроскоп, накинуть халат и…
И все же открыто радоваться не стоило.
— Не откажусь, — согласилась я, едва сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть от восторга.
Из-за двери донесся чуть слышный вздох.
— Тогда выходите скорее, — попросил Донал. — Нужно проконтролировать, иначе грузчики все пробирки перебьют…
Я промолчала, и он добавил чуть тише:
— И центрифуги уронят…
На это я лишь фыркнула — нашел чем пугать! Затем кое-как, пыхтя и отдуваясь, оттащила кресло от двери и выглянула в коридор.
Начальник стражи с невозмутимым видом подпирал стену плечом. Не похоже, чтобы он куда-то торопился.
Я взглянула на него с подозрением.
— Только не говорите, что пошутили!
Он дернул уголком губ и отрицательно качнул головой.
— Я бы не осмелился так шутить, миледи. Милорд приказал обустроить лабораторию в Западной башне.
Рожа каменная, словно начальника стражи вытесали из тех же глыб, из которых сложен замок. К таким, как Донал, нужно приделывать специальный датчик со шкалой, чтобы хоть как-то уловить эмоции. Было бы недурно: устройство «старый солдат», одна штука, инструкция по эксплуатации прилагается.
— Что же, тогда показывайте дорогу, — велела я сухо.
Главное, теперь у меня будет лаборатория!
Донал обманул.
Криворуких грузчиков в башне не было, так что никакая опасность оборудованию не грозила. Вдоль стен высились аккуратные пирамиды коробок, свертков и ящиков.
— Надо же, даже пыль вытерли, — пробормотала я, оглядывая свои будущие владения. Все расчищено, нигде ни соринки — слуги постарались на славу. — Где же грузчики?
Тенью следовавший за мной Донал отошел к окну и зачем-то выглянул наружу.
— Я их отпустил, миледи.
— Зачем? — удивилась я, на миг позабыв о решении держаться с ним холодно. — Кто теперь будет таскать и расставлять все это богатство?
Донал хмыкнул, скрестив руки на широкой груди. Он был без пиджака, в одной тонкой рубашке, под которой бугрились крепкие мышцы. Заходящее солнце обливало его массивную фигуру золотом, делая его похожим на бронзовую статую. Ему бы меч да корону — сошел бы за древнего короля.
— Я вас не устраиваю? Все равно слуги к этому, — он кивнул на мои сокровища, — притронуться побоятся.
— Хм…
Он был прав. Коробки и ящики пестрели таинственными для непосвященных знаками и надписями. Смотрелось это внушительно, а для суеверного местного люда — и вовсе страх божий.
Сама я не управлюсь, ведь придется еще раздобыть мебель, смонтировать хотя бы примитивную вытяжку, подвести электричество и еще кое-что по мелочи. Работы непочатый край, придется провести бок о бок с Доналом минимум дня три. Но не Фицуильяма же звать!
Видя мои колебания, Донал перестал улыбаться.
— Миледи? Вы на меня сердитесь?
— Нет, что вы, мистер Грин! — ответила я ядовито, пробираясь между рядами коробок. Каблуки громко цокали по полу, а я делала вид, что проверяю, нет ли лишайников и влаги на стенах. — Вы образцовый начальник охраны и прекрасно справляетесь со своими обязанностями.
Он нахмурился, прекрасно понимая, что это вовсе не комплимент.
— Миледи, я не хотел вас обидеть. У меня были причины для таких выводов. Я ведь уже признал, что был не прав.
Вот как, «признал»! Снизошел, можно сказать, а извиниться как следует язык не повернулся.
Вечные мужские отговорки: не хотел обидеть, не сердитесь, вы не так поняли. Бесит!
— Вы меня не обидели, — солгала я, чуть дыша от злости. — Напротив, подали прекрасную идею. Возможно, мне еще придется ею воспользоваться.
Он молча поднял брови, и я пояснила любезно:
— Вот хожу и думаю, что бы придумать следующим. То ли саму себя ножом в бок ткнуть, то ли с башни спрыгнуть, подложив снизу пару перин. Или лучше яд? Можно взять у свекрови какую-нибудь микстуру из тех, которыми она пыталась меня напичкать. Сойдет за покушение, как думаете?
Рывка его я не заметила. Только вдруг обнаружила себя в крепких, как тиски, руках.
— Не смейте! — Донал несильно меня встряхнул. Его серые глаза сверкали сталью. — Слышите? Даже не думайте!
Мелькнула мысль, что зря я сегодня надела платье с короткими рукавами. Широкие ладони Донала — мозолистые, шершавые — на моих открытых плечах будоражили кровь.
— Почему? — Я вздернула подбородок, гадая, что его взбесило.
Так сильно за меня переживает? Или опасается нагоняя от барона?
В глазах брюнета мелькнуло какое-то дикое выражение, он медленно наклонился ко мне.
Сердце пустилось вскачь. Неужели поцелует?
— Иначе я расскажу газетчикам о ваших отцах, — проговорил он низким, опасным голосом, глядя мне прямо в глаза. — Ваша сестра Ирэн… Она на самом деле не Ириниэль, а Ириния, правда? Ее отец ведь чистокровный гном, принц из Дома алюминия?