Резко обернувшись, я обнаружила еще одного призрака, укоризненно качающего головой. Покойный барон был очень худ, стар и неимоверно желчен.
Призрак метнулся вперед и завис над лежащим в гробу телом.
— Простите, вы?.. — начала я, уже догадываясь, кто это может быть.
— Ричард Скотт, шестнадцатый барон Мэлоуэн, — представил его Донал, запросто облокотившись о саркофаг.
— Брось, Ричард, — засмеялся мой недавний знакомец Рэм, выныривая из стены. — Когда тебе еще такая красавица внимание окажет, а?
И залихватски мне подмигнул.
Лицо шестнадцатого барона стало еще кислее.
— Я верен своей Доротее, Рэм. Хотя тебе это, наверное, трудно уразуметь.
Если он надеялся смутить этим предка, то просчитался. Тот склонил голову к плечу и поддразнил:
— Как насчет «пока смерть не разлучит нас»? Ты уже третий год покойник, Ричард, пора бы привыкнуть, что со своей Доротеей больше не встретишься.
— Почему? — не выдержала я. — Она не приходит к вам на могилу?
Ричард насупился еще сильнее, а Рэм неожиданно тяжко вздохнул.
— Она лет тридцать как умерла и давно упокоилась. Нам это не грозит.
— Почему? — заинтересовалась я, чуя за всем этим очередную семейную тайну.
— Да все мы, бароны, призраками становимся, — махнул рукой Рэм и, подплыв к саркофагу, завис напротив меня.
— У всего своя цена, — проронил непонятную фразу Донал, который до сих пор не вмешивался в призрачные разборки. — Ричард, позволь леди взять волосок с твоей головы. Клянусь, это ради твоего потомка.
— Седьмая вода на киселе, а не потомок, — пробурчал тот уже без особого гнева.
Предыдущий барон Мэлоуэн выглядел… опечаленным. Словно больше всего его огорчала разлука с покойной женой. Дети Ричарда Скотта ушли вслед за матерью, оставив безутешного мужа и отца их оплакивать.
— Прошу вас, — сказала я серьезно, поймав взгляд выцветших глаз старика. — Это нужно, чтобы снять проклятие с Фицуильяма.
Он колебался. Мгновение, другое… потом отступил в сторону.
— Бери, ладно уж. Для такого не жалко.
— Спасибо, сэр.
Я быстренько, пока он не передумал, вырвала седой волос и упрятала его в баночку.
Рэм подцепил потомка (хотя Ричард выглядел втрое его старше) под локоть.
— Ладно, давай пока посторожим. Не будем мешать.
Напоследок отвесив нам с Доналом общий поклон, призрачный рыцарь уволок куда-то печального старика.
— Жаль его, — тихо сказала я, проводив взглядом странную парочку. — Кстати, а почему саркофагов семнадцать? Покойных баронов должно быть только шестнадцать, ведь семнадцатый — Фицуильям.
— Не беспокойтесь, — дернул щекой Донал и легко, как пушинку, вернул назад тяжеленную крышку. — Это не его гроб.
— Тогда чей? — и неожиданно рассердилась: — Да расскажите же толком!
Все эти загадки и намеки у меня уже в печенках сидели. Кое-какие соображения у меня были, но хотелось наконец получить четкие и однозначные ответы.
Донал тяжело вздохнул и вытащил откуда-то заранее припасенную пушистую шкуру. Бросил ее на камни.
— Садитесь. Это долгая история.
Поколебавшись, я опустилась на мягкий мех и подобрала под себя ноги. Единственное мое мало-мальски теплое платье из плотного темно-синего бархата, с длинными рукавами и подолом до середины икры, было вечерним — приталенным, с глубоким вырезом на груди.
Нет, начальник охраны вовсе не косился мне в декольте, и все же я чувствовала себя несколько странно. Сам он садиться не стал, оперся спиной о высокий постамент и скрестил руки.
— Это гроб прародителя Скоттов, — произнес Донал ровно и глухо. — Первым бароном стал его сын. Что вам известно об истории рода?
— Немного, — признала я, покопавшись в памяти. — Первую баронессу звали Аннабель. Ее изнасиловал кто-то из захватчиков, и она родила сына.
На побледневшей щеке Донала четко выделялась белесая ниточка старого шрама. Смотрел он мимо меня, а за спиной его жутковато шевелился под невидимым ветром пышный розовый куст.
— Изнасиловал… Что же, начнем с того, что баронессой Аннабель не была. До нее замком владел ее отец, который был простым, не титулованным рыцарем. Баронский титул для сына она получила за помощь Иоанну Второму, тогдашнему королю. За два года до того скотты завоевали эти земли и удерживали их, пока Аннабель не возглавила тайное восстание. Предводитель скоттов был… убит, а Мэлоуэн вместе с другими замками вернулся под руку короля. Женщина владеть землями не могла, так что титул достался ее новорожденному сыну. Это вкратце история первого барона Мэлоуэна.
Он рассказывал сухо, как по книжке.
— Значит, она отомстила за отца и братьев? — спросила я, задумчиво разглядывая Донала.
— Наверное, — не стал спорить он. Только кулак стиснул добела. — Но саму Аннабель никто не обижал. Предводитель скоттов на ней женился, честь по чести.
Я хмыкнула, гладя мягкий длинный мех.
— Можно подумать, у нее был выбор.
— Был! — отрезал Донал. — Она могла уехать. Предводитель влюбился в нее без памяти и не стал бы неволить.
С этим я могла бы поспорить — и не такое творят в горячке страсти, — но сочла, что Доналу виднее.
— Так кто же убил ее мужа?
— Она сама. Вот на этом самом месте. — Донал невидяще смотрел перед собой. — Опоила, связала и ударила ножом в спину…
— Тсс! — вдруг зашипел незнакомый призрак, эффектно выныривая прямо из пола. — Он идет! Он уже близко!
И всполошенной молью заметался по склепу.
— Пит, исчезни! — велел Донал отрывисто.
Теперь, когда речь зашла о делах простых и понятных, он выглядел спокойным и уверенным, хотя Адам умудрился-таки застать нас врасплох.
Призрак кивнул и послушно затаился в каменной толще стен. Лишь чуть заметное серебристое мерцание выдавало, что он все еще тут.
— Миледи, — сказал Донал официально, протягивая мне руку. — Вам тоже лучше укрыться.
— Где? — несколько растерялась я, обводя взглядом ряд каменных гробов. Можно затаиться за одним из них, хотя укрытие так себе.
Донал молча отодвинул крышку того самого, центрального саркофага. Он что, всерьез? Сдается мне, он заранее это обдумал, только не хотел пугать меня раньше времени.
— Полезайте, — приказал он, к чему-то прислушиваясь.
Чем я только думала, когда согласилась на эту авантюру?!
Саркофаг действительно оказался пуст. Внутри него лежала только подушечка, на которой покоилась драгоценная тиара в виде венка из уже опостылевших мне роз.
— Скорее! — Донал легко закинул меня внутрь и задвинул крышку.
Сам-то он как?!
Я тихо зашипела и поерзала, стараясь улечься поудобнее. Внутри шевельнулся беспричинный страх — как выбираться, если что?! — но я усмирила его усилием воли.
Все-таки переоценила я свои нервы, сейчас они, кажется, натянулись и звенели от напряжения. Вдобавок никак не удавалось уместиться так, чтобы не трогать тиару. В конце концов я плюнула и, молясь, чтобы та не оказалась еще одним артефактом, напялила ее на голову. Затаила дыхание… Гром не грянул, паленым не запахло. Если эта штука и была магической, то до поры до времени предпочла никак себя не проявлять.
Снаружи раздались крадущиеся шаги, вынудив меня замереть и притаиться. Звуки доносились удивительно отчетливо, хотя их должна была приглушать каменная плита. И еще — темнота внутри вовсе не была непроглядной, откуда-то проникали тонкие лучи света. В гробу были зачем-то проделаны дырочки, не иначе как для доступа воздуха. Неужели тут часто живые бывают? Ну и ну.
Что же, смерть от удушья мне не грозила, можно спокойно наслаждаться спектаклем. Лежать, правда, холодновато, так что надеюсь, что представление не затянется.
— О-о-о, — заговорил Адам, и в его голосе послышались насмешка и тщательно скрываемая растерянность. — Какие люди! Выходит, это все-таки была ловушка?
Голос его походил на разбавленный мед. Вроде бы сладко, но чувствуется фальшь.
— Да, — согласился Донал обманчиво мягко. — И ты в нее попался.
Адам несколько принужденно рассмеялся.
— Чушь. Я ведь о ней догадался, так что это не в счет.
— Прекрасно, — одобрил Донал равнодушно. — И что ты будешь делать теперь? Ты же не думаешь, что я позволю тебе испортить артефакт? Кстати, как ты собирался это сделать?
Адам молчал, по-видимому подбирая аргументы.
— Слушай, давай договоримся? — предложил он наконец. — Ты не станешь мне мешать, а я взамен тебя отпущу, когда стану бароном. Мне надо всего-то пять минут, намазать эту штуку кое-чем — и все. По рукам?
Донал не отвечал так долго, что я занервничала.
— Почему ты решил, что мне это интересно? — выговорил он словно через силу.
Адам хохотнул.
— Да брось! Я же все понимаю. Фиц держит тебя на коротком поводке, но он слабак.
— С чего ты взял? — равнодушно поинтересовался Донал.
— С того, что он посадил тебя, как собачку, сторожить эту цацку, — Адам, рисуясь, похлопал по крышке гроба, а я испытала не самые приятные ощущения, — потому что сам струсил. Побоялся даже заранее провериться, знал, что старая шлюха его нагуля…
Он страшно захрипел. Ах, как жаль, что в гробу не додумались сделать смотровое окошко!
— Сопляк, — сказал Донал совершенно спокойно. — Отдавать мне приказы может только законный барон. Так что прикуси свой грязный язык.
Язык прикусила и я. Так вот почему он был так уверен в происхождении Фицуильяма!
— Ну ладно, ладно, — просипел Адам. — Отпусти!
Судя по звуку, он кулем упал на каменный пол.
— Псих! — Он сплюнул.
— Добавить?
— Н-нет. — В голосе Адама проскользнули нотки страха, но он тут же взял себя в руки. — Слушай, ну чего ты хорохоришься? Правда, что ли, хочешь служить этому слизняку? Он же до старости будет держаться за мамочкину юбку!
Тут я была в чем-то с Адамом согласна. Все беды Фицуильяма именно от того, что он вовремя не дал маме укорот. Хотя он хороший человек, добрый, любит животных, а что слишком покладистый, так есть недостатки и похуже. И сдается мне, что теперь-то Фицуильям сделает кое-какие выводы.